Брачные узы

От лица Какаши

Боль пронизывала всё моё тело. Верхняя часть ног, грудь и спина просто горели и адски чесались. Судя по всему боль, охватывающая всё моё естество, и крайне неприятные ощущения в груди и спине явно были звеньями одной цепи, но какой? Сознание подсказок не давало. Я медленно открыл глаза, точнее только один, на втором, шарингане, была плотная повязка из бинтов. Навряд ли это было моих рук дело. Во рту стоял ужасный вкус, на ум пришло сравнение с поношенными ботинками. Следующее, что я заметил, так это то, что одна рука у меня была теплая, до покалывания, а другая – холодная, до неприятной дрожи. Моя голова была повернута в сторону замерзшей руки, я попытался прищуриться и рассмотреть что с ней не так. Но сил у меня хватило ненадолго, и я, бросив это дело, попробовал дотянуться рукой до лица, чтобы попробовать убрать повязку с глаза. Легкая волна паники поднялась из глубины моего сознания, когда я понял, что не чувствую руку. Затем неприкрытый повязкой глаз соизволил сфокусироваться на окружающем пространстве, и я с удивлением понял, что это не моя квартира, и даже не больница. Где же я нахожусь? Я приподнялся и покрутил головой, но волна головокружения довольно быстро вернула меня на подушки, вместе с этим вернулись и воспоминания – порка, Хината, ужасный чай, снова Хината и все оттенки болевых ощущений в теле, пока Хината колдовала над ранами. Тут-то я и обнаружил причину тепла другой моей руки – на ней задремала моя будущая жена. В этот момент Хината подскочила и сонно уставилась на меня. - Ой, я случайно уснула… Ты в порядке? Может быть ещё чаю? - Нет. Никогда больше. Где я? – голос был хриплым, я откашлялся, кашель получился довольно сильным и волна боли прошлась по груди и спине, - Вынужден признать, что не помню, как здесь оказался. - Может обезболивающее? – продолжала настаивать девушка. Её волосы были взъерошены, а лицо всё ещё было сонным – это было странно и…мило видеть Хинату такой. Я улыбнулся. - Нет, не нужно. Думаю, что чем быстрее я смогу ясно мыслить, тем быстрее смогу начать прокачивать чакру по телу, что должно помочь поставить меня на ноги. Она понимающе и ободряюще сжала мою руку, я сжал в ответ. - Это наш новый дом, - проговорила она, отвечая на ранее заданный мой вопрос, - если, конечно, он тебе понравится, - её взгляд скользнул по нашим соприкасающимся рукам, - что скажешь? Я оглядел комнату. - Шпионы? - Ну, - в голосе Хинаты звучало сомнение, она провела большим пальцем по моим костяшкам, - никого из членов АНБУ не пускают на территорию поместья. Исключения не делали даже для Нейджи-нии. Когда он был в АНБУ, то ему приходилось снимать квартиру в деревне. У нас есть доверенные члены клана, которые внимательно наблюдают за всей территорией, чтобы это правило не нарушалось никем. Что касается старых добрых глаз и ушей…да, здесь много тех, кто симпатизирует Данзо и его…методам, - тут она довольно лукаво улыбнулась, - Хотя этот дом, большая часть сада и источник защищены от бьякугана. Шаринган мог бы пробить эту защиту, но ты единственный в деревне, кто им владеет, - Хината указала на окно, - Например, если бы я активировала бьякуган снаружи этого дома, то внутри увидела только размытые фигуры. - Я служил в АНБУ, но мы не знали о таком. Сказать, что я был шокирован, узнав, что у Хьюга есть такой уровень защиты, значит ничего не сказать. На мое замечание Хината слегка усмехнулась и наклонила голову, а её улыбка стала ещё шире: - Готова поспорить, что ты никогда не слышал и о миссиях на территории Хьюга, Нара, Учиха, да и любого другого клана, не так ли? - Ладно, - сказал я, поняв, что кланы хранят куда больше тайн, чем можно сказать на первый взгляд. Даже после всего этого дела с Учиха…Оставалось уточнить ещё пару деталей, - допустим, что я согласен с твоими словами, но почему этот дом и его территория закрыта от клана? - Ну…мы клан, целый клан, который может видеть сквозь стены. А в этом доме обычно живут новобрачные члены главной ветви, которые унаследуют главный дом, когда нынешний глава уйдет в отставку, умрет или будет отстранен, - она на секунду встретилась со мной глазами, а потом опустила взгляд, и я заметил, как на её щеках вспыхнул алый румянец, стекший до середины шеи, - кроме того, рядом с домом есть прекрасный онсен, которым клан пользуется уже много лет. И если ты незрелый подросток, жаждущий ярких впечатлений, то… Не выдержав, я рассмеялся. - Ками-сама! Спасибо! Не люблю показывать своё лицо кому попало! Хината нервно перебирала пальцами, с этой её манерой я знаком также давно, как и с ней самой. - Спасибо, Хината. Воистину, я чувствую себя лучше, чем можно себе представить, - она всё продолжала крутить пальцы, - но ты...ты в порядке? Она замерла и улыбнулась мне совершенно фальшивой улыбкой. Её руки исчезли за спиной, а сама она поднялась и встала рядом с кроватью. - Я… - она вздохнула, - прости, Киба-кун миллион раз говорил мне перестать так делать. Вчера вечером здесь был отец. Казуко-сан рассказал ему о том, что видела…когда тебя принесли, и о том, что я сказала ей вчера. - Почему это заставляет тебя так нервничать? - Отцу больше не нравится идея нас с тобой. Он считает, что ты можешь стать слишком большой проблемой. Я уставился в потолок. - А ты что думаешь? Наклонившись, Хината нежно коснулась моей щеки и повернула моё лицо так, чтобы наши взгляды встретились. - Ты спросил меня, честно спросил, готова ли я, смогу ли сделать это. И я сказала, что смогу. Я никогда не отказываюсь от своих слов, даже если это обходилось мне дороже, чем я думала. Её глаза были широко раскрыты, их необыкновенно ясный взгляд проникал до самых глубин моего сознания. Всё это вызвало во мне странное воодушевление. Тут она с улыбкой добавила: - Мы в одной лодке, Какаши, бежать уже некуда. Я опустил взгляд и легко поцеловал тыльную сторону её ладони до того, как она отпрянула. Сделав шаг назад, Хината прижала руку к груди, словно защищаясь, но на её лице расцвела смущенная улыбка. Я наблюдал за ней несколько секунд прежде, чем решил, что мне пора взять себя в руки и, возможно, даже добраться до онсена. - Можешь мне помочь? – обратился я к ней, - Мне нужно…добраться до ванны и… Она снова покраснела, видимо, догадавшись о том, что я намекаю на туалет. - Ты уже давно спишь… - начала она, на этот раз сдержавшись и не сцепив руки между собой, торопливо продолжила, - я попросила одну из целительниц помочь мне вставить катетер…после всего этого чая, это было нужно. Извини. Раскрасневшись от смущения она замерла, а я осторожно пошевелил ногой и почувствовал неприятное жжение трубки и теплого липкого мешка. Нисколько не оскорбившись тем, что на меня нацепили это, я всё же почувствовал, как сам начал краснеть, так что под маской стало жарко. Силясь не выдать своего смущения, я простонал: - Черт, эти штуки тяжело снимать с себя, но бывало и хуже. Сакура-чан прибьет, если узнает… Слегка вздрогнув, Хината в панике огляделась, заметив, как я делаю попытки начать вставать. - Подожди, вчера принесли твою одежду, посмотрю нет ли там чего подходящего, - промямлила она. Развернувшись на пятках, она трусцой бросилась в другую комнату. Я устало потер глаз, а затем сорвал повязку с другого, не открывая его, я, слегка повысив голос, уточнил: - А повязки в вещах нет? Осторожно приподнявшись на локтях, я отметил, что, хотя живот и спина горят от боли, руки и плечи в довольно сносном состоянии. Я попытался освободить ноги от плена одеял, но меня остановило возвращение Хинаты с моей любимой юкатой и повязкой в руках. - Не спеши, нам же не нужно, чтобы раны открылись, - она протянула мне повязку. Пока я с трудом повязал её так, как мне надо, она расправила юкату и приблизилась ко мне, помогая продеть руки в рукава. - Сможешь запахнуть её? – всё ещё краснея, уточнила Хината, - А потом я помогу тебе подняться. С этими словами она отвернулась, давая мне время привести себя в более-менее божеский вид, и за одно это я уже был ей благодарен. - Кстати, - заметила она, пока я боролся с одеждой, - должна признаться, что я немного сжульничала, - в её голосе послышались лукавые нотки. - О? – я как раз закончил с завязками, - Я готов. Она повернулась ко мне, и её волосы мягко взметнулись вслед её движению. - Так, давай руки, - я молча протянул их ей, она мягко взяла их в свои, - я буду тянуть, а ты пытайся встать, посмотрим, как пойдет. Осторожно опустив ноги с кровати и поправив юкату, я приготовился. - Итак, значит сжульничала? - М…Немного, - она обхватила мои предплечья, а я её, - пока наносила мазь, я вливала в неё немного своей чакры. Медленно отклонившись назад, она потянула меня, а я вспоминал, как это стоять. - Я никому не скажу…ох… - невольный стон сорвался с моих губ, когда ноги приняли весь мой вес, - думаю, без этого я бы не смог сейчас стоять. Хината перекинула мою руку через своё плечо, и, хотя разница в росте у нас была порядочная, это было не так уж плохо. К тому же, я смутно догадывался, что это самое лучшее, что может быть сегодня. - Пока тебя не поймают? – усмехнулась она. Я улыбнулся: её попытки поднять мне настроение не остались незамеченными. И они работали. В отличие от бесконечной материнской опеки Сакуры или совершенно противоположной гиперактивности Наруто, которого сложно было винить в довольно легком отношении к физической слабости обычных людей. Когда всю жизнь живешь под невольной опекой Девятихвостого, то сложно понять тех, у кого запас сил крайне ограничен. Хината была где-то посередине: помогала, но не властвовала, ободряла, но не игнорировала. Мы обошли кровать и через несколько шагов остановились перед дверью. - Здесь туалет, и ты можешь…ну э…знаешь…, - она осторожно отошла от меня, убедившись, что я могу стоять сам, - про самостоятельно принять душ лучше тебе пока не думать, если что я вымыла тебя, пока обрабатывала раны. Кинув, я зашел в ванную комнату, опираясь на стену одной рукой, а другой закрыл дверь. Я ухватился за раковину и внимательно посмотрел на себя в зеркало: на шее и щеках лежала серая тень болезненности. С сожалением, мне пришлось согласиться с Хинатой – онсен, да даже душ – это не то, что с чем я сейчас справлюсь. Я едва могу стоять. Попробовал сделать длинный шаг в сторону унитаза, держась при этом одной рукой за раковину, затем понадобилось некоторое усилие для того, чтобы нагнутся и поднять крышку. Отпустив раковину, я уперся одной рукой в стену над сливным бачком, а другой начал вытаскивать катетер. Это было больно, я отпустил несколько крепких ругательств, пока трубка неохотно покидала моё тело. - Всё нормально? – зазвучал из-за двери обеспокоенный голос Хинаты. - Да, - прохрипел я, наблюдая, как кровь и моча окрашивают воду в унитазе, наконец, отсоединив от себя всю систему, я выбросил всё в мусор. Откинулся на стену и смог смыть воду, а затем снова пришлось схватиться за раковину. - Никакого онсена… - пробормотал я, ощущая, как темнеет в глазах. - Именно, у нас время есть только до завтра, чтобы привести тебя в порядок… - я открыл дверь, и Хината бросилась ко мне, снова принимая часть моего веса на себя, - возвращаем тебя в постель. Я мрачно покосился на Хинату, когда мы плелись обратно к кровати, беспомощно наблюдал, как она откинула одеяло и знаком предлагает мне лечь на постель. К моему бесконечному смущению ей пришлось укладывать меня, оказалось, что я не настолько восстановился, чтобы уложить себя обратно в кровать. Хотя я старался сдерживать стоны, но не сильно зацикливался на этом, мне хотелось верить, что здесь, рядом с Хинатой, мне не нужно слишком тщательно скрывать свои слабости. В конце концов, общими усилиями мы устроили меня на подушках в относительно вертикальном положении. И у меня было такое ощущение, что сил ушло на это как на путь до Суны и заодно сражение за неё. - Я дам тебе пол-дозы обезболивающего, это облегчит боль, но тебе нужно быть некоторое время в сознании. Бледно-лавандовые глаза Хинаты с острым беспокойством смотрели на меня, пока я пытался пережить очередную волну болевых ощущений по всему телу. - Спасибо, - с трудом проговорил я, дыхание у меня стало рваным. Я почему-то ожидал, что она сейчас же покраснеет и начнет заикаться, но вместо этого она решительно подошла к столику с лекарствами. Там среди бинтов и ватных тампонов для припарок и снятия сукровицы с ран она нашла таблетки, затем она исчезла в стороне кухне. Вернулась Хината со стаканом воды и половиной таблетки, на вид такой небольшой, что едва ли бы хватило на котёнка. Я молча закинул в рот обезболивающее и залпом выпил всю воду. Потом она снова пошла в кухню, вернулась и уселась на кресло у кровати, всё это время я не сводил с неё глаз, пока она была в поле моего зрения. Устроившись в кресле, она сложила руки на коленях, а не лицо натянула фальшивую улыбку. - Знаешь, онсен я тебе предложить не могу, но обмыть тебя не такая уж плохая идея, - я не удержался и фыркнул в ответ на её слова, - мне нужно проверить твои раны, - продолжила Хината, проигнорировав мой скептицизм, - заново нанести мази, на некоторые нужно наложить припарки, а затем снова забинтовать их. Хочешь быть в сознании всё это время? Я глубоко вздохнул и медленно выдохнул. - Да, так будет лучше. Я также хочу поговорить с твоим отцом. И с Нейджи. Если это возможно. А, ещё мне нужно увидеть Сая. И можешь принести мне бумаги, над которыми я должен работать, если, конечно, я ещё не слишком далеко зашел в количестве просьб, - улыбнулся я. - Сакура всегда говорила, что ты жутко ленивый, кажется, мне придется раскрыть ей твой секрет, - улыбнулась девушка в ответ. - Я не собираюсь ничего от тебя скрывать, ведь, кажется, мы об этом договорились? Хината прикрыла рот рукой и захихикала. - Конечно, ведь я могу видеть сквозь стены. - Не скрывай свой смех, - мягко заметил я, - Будда говорит, что мы должны «откинуть голову назад и смеяться с небом». - Сказал тот, кто обычно носит маску, - шутливо фыркнула она. Тогда я рассмеялся, проведя рукой по заросшей щетиной щеке: - Теперь без маски. Давай так: ты постараешься не скрывать свою улыбку, а я постараюсь снимать маску, как буду возвращаться…в наш дом. - Наш дом… - медленно проговорила она, мне показалось, что нам обоим было приятно и в то же время странно говорить это. Я отвел взгляд, переведя его на сады за окном. – Ты не голоден? - Немного, только ничего сладкого, пожалуйста, - отозвался я. - Позвоню в главный дом, попрошу Казуко прислать нам что-нибудь, - улыбнулась Хината. Я позволил себе короткий смешок, за который поплатился приступом боли: - Разве готовка не является одним из умений хорошей хозяйки? - О, надеюсь, что нет, - на её губах заиграла очаровательная усмешка, - я сейчас принесу лекарства и начнем перевязку, пока нам несут завтрак. После займусь твоими встречами и поиском необходимых для работы бумаг. И она сделала всё ровно так, как сказала. Мне, правда, пришлось в итоге снять юкату и лежать в одних трусах, пока она обрабатывала раны. Стараясь не слишком думать о её легких и приятных прикосновениях, я сосредоточился на движении своей чакры. По коже пробегали мурашки, когда она снимала очередной бинт, холодный воздух касался прелой кожи, а нежные пальцы наносили антисептик на порезы. Даже глазом не моргнув, она задрала один из край боксеров, чтобы проверить одну длинную рану, которая могла лишить меня стольких приятных возможностей, в числе которых было банальное передвижение на своих двоих. Я честно старался не думать об остальных.