Подорванное доверие

Великолепный и сверкающий, Фонтейн не был таким весь. В нижнем городе, среди труб, сточных вод и металла, ютились те, кому не хватало средств или репутации на красивую жизнь. Профессиональные нищие, карманники, бандитские группировки и прочий сброд чувствовали себя там вполне вольготно, поскольку механические жандармы в тех местах начинали сбоить и быстро ломаться, а скрыться от живых жандармов было гораздо проще, чем от незнающих усталости машин. Лини выглянул из-за кучи ящиков, осмотрелся и осторожно вылез. На его лице промелькнула довольная улыбка — сегодняшний улов превзошёл все ожидания. Правда, небольшую махинацию с картами раскрыли, поэтому пришлось бежать и прятаться в нижнем городе, зато за пазухой приятно оттягивал ткань рубахи увесистый кошель с монетами. Теперь им с сестрой хватит и на сладости, и на новый реквизит. Заработать честным путём ученикам фокусника можно было разве что на простую еду и съём небольшой комнатушки. О чём-то сверх этого можно было и не мечтать, а Лини такого не хотел. Не для сестры, единственного дорогого ему человека во всём мире. Иллюзионист Сезар, к которому они с Линетт напросились в ученики, брал за свои уроки немного. Мужчина вначале и вовсе отказывался от платы, но Лини настоял, потому что посчитал такую щедрость слишком подозрительной. Кто знает, как их захочет использовать учитель, если позволить ему сделать из них должников? Мальчишка не верил взрослым в принципе, и в особенности тем «добреньким», которые манили куском хлеба и крышей над головой, а потом… Лини зажмурился и помотал головой, словно так можно было избавиться от тяжёлых воспоминаний. Нет уж, он больше не попадётся. Даже если придётся врать, воровать и улыбаться в глаза тем, кого собирался использовать сам. Выбравшись с нижних улиц, Лини поспешил на уроки, по пути прикупив кулёк свежих кексов для Линетт. Уже стемнело, Сезар учил детей фокусам после дневных выступлений. Лини без стука заскочил в дом, так как услышал внутри голоса. И замер. Кроме Сезара и Линетт в доме стоял жандарм в форменном синем мундире. Больших трудов стоило не дать стрекача, а изобразить милую улыбку и поздороваться. — Лини, верно? — будто не сомневаясь в том, что так и есть, жандарм решительно приблизился к мальчику. — Постойте, офицер, — вмешался было Сезар, но жандарм уже ухватил Лини за тонкое запястье. — Ты подозреваешься в мошенничестве и карманных кражах, мальчик, — строго посмотрел он на Лини, у которого от волнения застучало в висках. Он был уверен, что проделывал всё незаметно! Бежать было поздно, а вырываться бессмысленно. Лини лихорадочно раздумывал над выходом из неприятной ситуации, избегая при этом смотреть на Линетт. Сестре он о своих методах дополнительного заработка не рассказывал. Тут на руку жандарма опустилась ладонь Сезара и Лини удивлённо поднял взгляд. — Он мой ученик, месье офицер. Уверен, Лини не стал бы воровать, он порядочный мальчик. Жандарм лишь качнул головой, не выпуская запястье. Другой рукой он потянулся к наручникам. — На вашего «порядочного мальчика» в отделении полиции уже семь заявлений. Как давно вы знакомы? — офицер с подозрением прищурился. — Или вы сами имеете отношение к этим преступлениям? Вот он, выход! Лини мгновенно сориентировался и сделал жалобное лицо. Если его арестуют, кто позаботится о Линетт? Одна она не справится с выживанием на улицах Фонтейна. Выбор был очевиден. — Да! — воскликнул он. — Это он меня заставил, у меня не было выбора. На мальчике скрестились три удивлённых взгляда. И если на жандарма Лини было плевать, то на сестру — нет. Он случайно столкнулся с ней взглядом и быстро отвёл глаза. Неважно, сейчас главное отвертеться от ареста. Отвернувшись от Линетт, мальчик посмотрел на Сезара и, сам того не ожидая, внутренне сжался, ощутив странный дискомфорт. От этого укоризненного, но всё ещё доброго взгляда захотелось спрятаться за жандарма. — Кхм, — привлёк внимание Сезара офицер. — Что вы на это скажете? Лини ожидал, что его слабое оправдание развеют в тот же миг, но Сезар, посмотрев на него долгим взглядом, наконец ответил: — Это так. За обучение надо платить, верно? Не веря реальности происходящего, Лини молча смотрел, как жандарм переключился на его учителя, расспрашивая о мотивах. Сезар откровенно врал, прикрывая мальчика, и не отступил, даже когда на запястьях защёлкнулись наручники и жандарм увёл его прочь. Лини не понимал одного: почему вдруг на душе стало так погано. Сезар ведь всего лишь один из взрослых, почти незнакомый, и доверия к нему ни капли. Так почему он?.. Из тягостного чувства мальчика вырвал звенящий от гнева голос сестры. — Ты что натворил? — Линетт приблизилась и ладонями повернула его голову к себе, чтобы заглянуть в глаза, когда Лини продолжал отворачиваться. — Мне надо было дать себя арестовать? — буркнул он угрюмо, не в силах отделаться от скребущего чувства в груди. Не перед сестрой. Он не хотел, чтобы она видела его плохую сторону. — Тебе не надо было красть, — её глаза увлажнились. — Или жандарм ошибся? Пожалуйста, скажи, что ты не такой! Не в силах вынести её умоляющий взгляд, Лини потупился. — Прости, — только и сумел выдавить он. — Я только хотел, чтобы ты ни в чём не нуждалась. — И ради этого подставил хорошего человека? — с отчаянием продолжила Линетт. — Ты же видел, как добр к нам Сезар. Лини, я нуждаюсь только в брате, которому могу доверять! Поверить не могу, что ты лгал мне всё это время, — она всхлипнула и отвернулась. Лини опустил голову. Раньше он отговаривался удачными соло выступлениями на площади, чтобы обосновать, откуда достаёт деньги. И только теперь осознал, насколько неприятно вместо восхищения в глазах сестрёнки увидеть разочарование и слёзы. А ещё Лини никак не мог выбросить из головы поступок Сезара. Следовало бежать из города, пока обман не раскрылся, но мальчик оставался на месте. В голове стучала мысль, что он на самом деле привязался к доброму фокуснику и не хотел, чтобы Сезара судили ни за что. — Линетт, — сглотнув ком в горле, прошептал мальчик. — Если меня арестуют, я найду способ убежать, просто жди, хорошо? Он резко развернулся и помчался прочь, захлопнув за собой дверь и не услышав ответа. Нельзя было оставлять всё как есть. Надо вытаскивать Сезара. На суд к Гидро Архонту и Нёвиллету задержанных доставляли на транспорте, поэтому Лини бежал изо всех сил, чтобы успеть до вынесения приговора. Перед глазами стояла мягкая улыбка учителя, его смеющиеся глаза и захватывающие уроки. Сейчас он взял на себя вину Лини. Прикрыл. И почему Лини не доверял ему раньше? Мальчик еле сдерживал слёзы. Теперь, когда он показал и сестрёнке, и учителю, насколько плохим может быть, едва ли они поверят в него снова. Но, может быть, ещё есть шанс оправдаться хотя бы перед Линетт?.. И рассказать на суде правду про Сезара. Наконец Лини выбежал к площади перед театром Эпиклез, где и проходили судебные заседания. Мальчик еле переставлял ноги, но всё же сумел прошмыгнуть в боковую дверь, предназначенную для технического персонала, когда единственный на этой стороне здания охранник не смотрел в его сторону. Слушание уже шло. Лини пробирался между рядами под тяжёлые звуки обвинения и выскочил на видное место до того, как слово предоставили Сезару. — Эй, Нёвиллет или как вас там! — закричал он, зажмурившись от страха. — Это я воровал, Сезар даже не знал об этом! От одной мысли о том, что сейчас его схватят и отправят в крепость Меропид, было трудно дышать и подкашивались колени. Вдруг Лини услышал странный стук и вибрацию, открыл глаза и широко распахнул их, не смея двинуться с места. К нему неторопливо шагал сам верховный судья Фонтейна, Нёвиллет. Похоже, на сцену он просто спрыгнул. Приблизившись, мужчина спросил: — Почему ты это делал? Одновременно Лини хотелось убежать как можно дальше и разреветься. Вместо этого он затравленно смотрел на судью. — Хотел порадовать сестрёнку, — спустя несколько секунд справился он с голосом. Нёвиллет недоумённо изогнул бровь. — Воровством? — Сладостями и новым платьем, — Лини говорил всё тише. — А ещё я купил ей… го… — Го? — не понял Нёвиллет. — Голубя! Теперь вместо шёпота Лини выкрикнул ответ так, что по залу заседаний прокатилось эхо. Нёвиллет потёр переносицу. К такому жизнь его не готовила. Официально судить десятилетнего ребёнка мужчина не хотел. — Тебя зовут Лини, верно? — спросил он, вспомнив доклад жандарма, и, получив в ответ нервный кивок, продолжил. — Кем тебе приходится Сезар? — Он… учитель. — Значит, он за тебя отвечает. — Нет! — Лини замотал головой. — Он вообще не в курсе наших дел, просто показывает секреты фокусов. Нёвиллету не требовалось много времени, чтобы принять решение об этой ситуации. Ещё раз взглянув на встревоженного иллюзиониста и готового разреветься мальчика, судья сделал необходимые выводы. Впрочем, отпустить малолетнего воришку без надлежащего урока он тоже не мог. — Лини, ты понимаешь, что нарушил закон и совершал плохие поступки? — возможно, чуть более мягко, чем следовало, спросил мужчина. Мальчик через силу кивнул и шумно шмыгнул носом. — Если ты сделаешь что-то подобное ещё раз, мне придётся приговорить тебя к более строгому наказанию. На первый раз… — он строго посмотрел на испуганного ребёнка и мысленно вздохнул. Полный театр, мать его. — Я поручаю твоему учителю провести воспитательную беседу о последствиях карманных краж и мошенничества. И тебе придётся выслушать всё, что Сезар посчитает нужным сказать. Ты меня услышал? — Угу. Лини не знал, куда смотреть и что думать. К нему относились слишком… участливо. И захочет ли учитель сказать ему хоть слово, после того, как Лини его оклеветал? — Что касается текущего дела, то полученных данных достаточно, чтобы признать Сезара… — Нёвиллет поймал вердикт Оратрис, подтверждающий его собственный. — Невиновным. Закончив на этом официальную часть, мужчина положил ладонь мальчику на плечо. — Пойдём, Лини, я отведу тебя к твоему учителю. Однако Лини ощутил такой прилив вины и раскаяния, что не сумел сдвинуться с места. А увидев, что Сезар спускается по лестнице и идёт к нему сам, прикусил задрожавшую губу и прижал руку к глазам, скрывая слёзы. Нёвиллет понял, что ему требуется выпить. Он судья, чёрт возьми, и должен выносить приговор преступникам, а не утешать рыдающих детей. — Сезар, — обратился Нёвиллет к подошедшему иллюзионисту. — Почему у тебя дети без присмотра бегают? Слегка поперхнувшись от удивления, Сезар кхекнул и почесал затылок. — Технически, он не мой ребёнок, вообще-то. Нёвиллет подтолкнул Лини в спину, лёгким толчком отправив его к учителю. Мальчишка вцепился в плащ Сезара и разревелся в голос. — Не твой, да? — хмыкнул на эту картину Нёвиллет и зашагал прочь, но обернулся и добавил. — Заявление на опеку подать не забудь.