Кирочка

Раннее утро. Звенит ненавистный будильник. Начинается новый день. Новый день, задача на который - выжить. Кира встаёт с кровати. Из окна в комнату с тошнотворными голубыми обоями пробивается яркий солнечный свет. Собрав волосы в небрежный пучок на затылке, девушка идёт к ванной комнате. Дверь оказывается закрытой. - Лиля, дверь открой! - стучась, кричит Кира. - Да иди ты нахрен! - раздаётся раздражённый голос сестры. - Опять полчаса краситься будешь! Стукнув в дверь со всей силы, она идет на кухню. Заваленную разным хламом, с отвалившейся кое-где штукатуркой на стенах и липким от грязи линолеумом. Фаина Николаевна уже сидит за ноутбуком, мешками под глазами и уже уставшим выражением лица. - Доброе утро, - говорит Кира, приобнимая маму. - Доброе, - вздыхает та. Отойдя, девушка прикладывает ладонь к чайнику. Ещё теплый. Через пару минут она уже сидит за столом и пьёт чай. В кухню вваливается младшая сестра. - Подвинься, - подтолкнув Киру, Лиля берет ещё одну табуретку и садится рядом. - Мам, так мы едем? - спрашивает она. - Да-да, я готова, - женщина закрывает ноутбук, на котором работала, встаёт и идёт в коридор вместе с младшей дочерью, говорит старшей. - Хорошего дня тебе. - Спасибо, тебе тоже, - Кира специально оборачивается, чтобы взглянуть на Лилю. - Смотри под машину не попади, когда из своей "элитной" школы пойдёшь. - Кира! - разочарованно воскликнула Фаина. - Тебе тоже удачи, тупица, - фыркает в ответ сестра. Мать выводит её в коридор. В оглушительной тишине девушка слышит, как захлопывается дверь в межквартирный холл. Оставив кружку с котёнком на столе, в надежде допить содержимое вечером, Кира идёт в ванную, умываться. В доисторическом зеркале она видит себя: голубоглазую, бледную, с мешками под глазами, как и у матери, и сильно выделяющимися седыми волосами. "Сраная генетика" - вновь думает про себя она, хотя ей абсолютно плевать. Поседеть в пятнадцать - пусть все со смеху да со стыда за неё сдохнут, она даже перекрашиваться не будет. Школьница торопливо чистит зубы и, распустив хвост, несколько раз проводит по волосам расчёской, наведя на голове то ли еще больший беспорядок, то ли кое-как их уложив. Напоследок, накрасив ресницы чёрной тушью, Кира криво улыбается своему отражению в зеркале и уходит. Она отправляется обратно в комнату, где надевает школьную форму и закидывает в рюкзак пару нужных учебников. Открывает окно, идёт в узкий коридор, натягивает старые, замученные жизнью кеды и медлит. Оставаться дома Кира не любила, но есть место и хуже – школа. Самая обычная, общеобразовательная, бесплатная. Ученики не прочь подшучивать над твоим семейным положением, одеждой, успеваемостью… это отвратительно, как минимум. Ты стараешься их не замечать, но некоторые могут попасть в самую душу, от чего хочется причинить ответную боль «шутнику», заехав кулаком в глаз или спрятаться в туалете и больше не выходить оттуда. Кира, если к слову, симпатичная, несмотря на седину: волосы отдают платиновым цветом и немного вьются, ложась на ровные плечи, глаза большие и ярко-голубые, нос прямой, рост средний, да и телосложение неплохое; в школе с оценками всё отлично, и из-за чего обстоятельства классный рукоаодитель обременил должностью старосты; что касается семейного положения – да, оно действительно непростое: мама постоянно занята, стараясь обеспечить детей, отец за хлебом ушёл, судя по всему, когда младшей сестре года два было, а ей, Кире, лет пять, живут они в старой захламлённой квартире, но кого это вообще должно волновать, и, тем более, смешить? Но на неё смотрят как на белую ворону всю жизнь. Постоянные косые взгляды, шепотки за спиной, игнорирование. Лучше уж быть невидимкой, чтобы тебя вообще никто не замечал. Через пару минут девушка уже оказывается на улице и идёт по направлению к девятичасовой, если считать с переменами, клетке. И почему её нельзя было отдать в частную школу? Почему на Лилю всем плевать меньше, чем на неё? Она младше? Лучше? Умнее? Нисколько, но именно сестру, по счастливой возможности, отправляют в частную. Народу меньше, учителя в "адеквате", обстановка в коллективах нормальная, по рассказам сестры. Кира говорила, что ей не нрааится в своей школе. Но её почему-то никто не слушал. Она со злости пинает какой-то камешек, лежащий на тротуаре. Тот отскакивает и улетает в кусты, откуда, озлобленно шипя, выбегает кошка. Засунув руки в карманы, девушка продолжает идти и не замечает, как оказывается у чёрно-ржавых высоких ворот. Она нажимает на кнопку вызова, приделанную рядом с калиткой. Начинает играть неприятная мелодия и, только спустя минуту, охранник в здании замечает это и отпирает. Раздаётся писк, Кира толкает калитку и заходит на школьный двор, а там уже и в здание. Первым уроком идёт литература, так что девушка медленно идёт на второй этаж, где располагается кабинет Наталии Сергеевны - учительницы литературы и русского языка. - Здравствуйте, - заходя, говорит Кира учительнице, заполняющей какие-то бумаги. - Здравствуй, Кирочка, - ласковое «прозвище», которое дали ей дружно все учителя, да и не только они, за которое хотелось придушить. Она оглядывает класс: около олной из парт в центре класса столпилась группка одноклассников, наверное, играют во что-то по сетке; две одноклассницы, сидящие перед ними, подпевают какой-то слащавой песенке, играющей в наушниках; и только ещё одна, Лера, сидящая у окна, пыталась читать во всём этом балагане. Кира подошла к ней. Эта девочка уже давно её интересует. На Киру она просто не обращала внимания, но не стремилась при первой возможности подшутить или с раздражением заявить о её дурном характере. - Не против, если сяду рядом? - Нет, - та сначала вопросительно смотрит на неё, будто бы и не заметила её появления, а потом пожимает плечами и чуть отодвичается в сторону. - Спасибо. Кира достаёт тетрадку с учебником и просто молча сидит, устааившись в одну точку, пока не слышит вопрос: - Много стрессуешь? - Чего? - Кира моргнула пару раз. - Седая вся, - Лера мягко, спокойно улыбается, указывая на её волосы. - Генетика, - Кира накручивает прядь волос на палец и оттягивает. - У меня все в семье такие. - Больная... - слышится откуда-то сбоку. Девушка поворачивает голову и видит, что одноклассники косо смотрят на неё и резко отворачиваются. - Дураки, - фыркает Лера. Кира кивает. С Лерой они ни разу не общались, и... вообще, странно, что она начала диалог первой. Но это даже... радует.

***

Начинается перемена. Валерия увлечённо рассказывает о книжке, которую читает, а Кира идёт и слушает, смотря на неё, пока они вдвоём идут по оживлённому коридору. Рыжие волосы собраны в хвостик на затылке, изумрудные глаза ярко горят, губы растянуты в весёлой улыбке, пока окружающие непонимающе оглядываются на них. - Эй, у тебя всё нормально? - спрашивает одноклассница, проходящая мимо. - Какая тебе разница? - фыркает в ответ Кира. - Чокнутая... - пренебрежительно говорят, закатывая глаза. - Кать, если что-то не устраивает, иди своей дорогой, оставь её в покое, - выдыхает Лера с лёгкой ноткой раздражения. Та ничего не говорит и ускоряет шаг. Лера и Кира переглядываются, а затем тихо смеются. Проходит минута, и девушка спрашивает: - А почему ты вдруг со мной заговорила? Хотела у тебя это спросить. - Да не знаю. Захотела, не вижу смысла тебя избегать. Что-то тут не сходится. И в то же время кажется странным и подозрительным, что с ней добровольно кто-то заговорил. Кира не хочет думать об этом. Всё потом. Нужно поговорить, подружиться. Главное сейчас не спугнуть человека своим поведением. Не выйдет - так и останется белой вороной без нормального общения с социумом, но будет делать вид, что это её не волнует. - Ха, спасибо... - выдыхает Кира. - Знаешь... И тут она теряет Валерию из виду. Оглянувшись, по сторонам, она никого не видит. Надеясь, что та просто затерялась в толпе, девушка идёт к кабинету физики. В какой-то момент виски сдавливает, перед глазами всё плывёт, но через пару секунд всё проходит. - Ты хорошо себя чувствуешь? - спрашивает рыжеволосая. - А... да, нормально всё. Они вдвоём заходят в душный класс, садятся за самую дальнюю парту. - Ты домашку сделала? - Да. Сверимся?

***

С той встречи прошло месяца три. Много чего изменилось: с Лерой она стала значительно чаще общаться, вместе с ней делать домашнее задание, сидеть вместе на уроках, вместе гулять. Подруга даже познакомила её с несколькими своими друзьями: таким же, как и Кира, но более стеснительным Пашей и любительницей чёрного юмора Таней. Кажется, жизнь начинает налаживаться. Ее отвратительные манеры, стиль одежды стали меняться, отношения с сестрой стали гораздо теплее, у Фаины Николаевны получилось попасть на хорошую работу, получилось переехать, в жизни появился Фёдор - новый мамин кавалер, очень приятный человек. Единственное, что так и оставалось неизменным - общение с однлклассниками. Её все так же игнорировали, или спрашивали: "у тебя все нормально с головой?". Но и, с некоторого времени, так стали говорить и учителя, только в более мягкой форме. Что они имели в виду - она не понимала. Все было хорошо. В ее жизни появилось что-то хорошее. Когда появились друзья, появилось новое мировосприятие. Кто-то назовёт это розовыми очками, кто-то ещё - саморазвитием, третьи - случайными маленькими "удачами", от которых ощущаешь новые силы. Кира уже не думала, а была уверена, что все действительно хорошо. В другую правду она бы не поверила. Просто бы не смогла. Но всё невечно: все вещи рано или поздно придут в негодность, человеческий организм рано или поздно изнашивается, принося смерть его владельцу, а человеческое счастье - самое хрупкое, что только может быть. Если принять счастье как вазу из фарфора, упавшую на пол по случайности, то, в большинстве случаев, её еще можно склеить, если она вам дорога, то есть, вы можете его вернуть и всё это только в ваших руках. А если вазу намеренно разбить молотком и продолжать бить до тех пор, пока все осколки не превратятся в мелкую пыль, то тут уже ничего не поделаешь. Это счастье больше не вернёшь. Этот метод предпочитает наша реальность - разбить всё, чтобы ничего не оставить. Этим днём Кира, радостная, возвращалась домой. Как только она открыла дверь, с порога на неё налетела сестра и обняла. - Привет! Ну как в школе дела? - спрашивает она с улыбкой. - А у тебя как успехи? - Неплохо, тестирование, оказывается, лучше всех написала! - та отстраняется. - Ладно, я уроки пойду делать. И Лилька убегает. Кире теперь все равно, что именно сестру отправили в школу, в которой бы ей хотелось учиться, теперь она даже рада за неё. Девушка идёт на кухню. У мамы сегодня выходной, поэтому сейчас Фаина стоит около плиты и жарит что-то, напевая приятную мелодию под нос. - Я пришла! Приве-ет! - Привет, милая. Как успехи сегодня? - Хорошо всё, - Кира плюхается на табурет. - Я вот тебя спросить хотела: можно сегодня пригласить в гости Леру? Ну... ту, из класса? - Из какого? - Из... моего, - произносится это с некоторой неуверенностью. - Синицына Лера. Мать задумывается на какое-то время. - Может, покажешь мне её, свою Леру? - вздыхает она. - Не могу вспомнить, чтобы видела её. - А... да, хорошо, - Кира достаёт телефон и ищет нужную совместную фотографию. - Вот, смотри! Девушка подходит к матери и показывает фото, сделанное совсем недавно. - Это... шутка такая? - женщина вопросительно смотрит на дочь. - Какая шутка? Вот она! - Кира приближает фотографию к месту, где должно быть лицо подруги. - Но там ведь ничего нет. Голова начинает кружиться, а глазах на мгновение темнеет. В таком состоянии Кира проводит около пяти секунд, после чего смотрит на фото: там только она сама и сиреневый куст. В горле пересохло. - Да, я пошутила, - абсолютно безэмоциональным голосом шепчет она. Кажется, весь мир рухнул. В голове крутится только два вопроса: "Что со мной было все это время?" и "Я успела сойти с ума от собственного одиночества?" Глаза остекленели, захотелось кричать. Но только Кира открыла рот, из него не вылетело ни звука. Всё тело и разум сковало одно чувство: отчаяние.