***
Интерлюдия. Эрланд из Ларвика. Стук копыт о только недавно подсохшую землю вводил меня в медитативное состояние. Пейзаж медленно сменялся один за другим. Горы с заснеженными вершинами сменились зеленью лесов, чтобы те, в свою очередь, превратились в небольшие равнины, пролегающие в этой гористой местности. Особенно сильный ветер распахнул мой плащ, задувая под воротник. Поморщившись от холода, я плотнее подвязал ворот рубахи. Суровый климат Повисса даже сейчас, в летнее время, заставляет зябко вздрагивать от любого дуновения холодного ветра. «Суровый край для суровых людей», — как говаривал Бертрам, прикладываясь в бутылке ржаной Темерской водки, чтобы в следующий миг блаженно улыбнуться от растекающегося по телу тепла. «Пожалуй, даже не Скеллиге климат помягче», — подумал я, вспоминая те дни, когда в последний раз был на островах. Юнцы, что только встали на Путь, говорят, что холод — всего лишь неприятная мелочь. Кто-то может с ними согласиться. Действительно, если сравнивать с необходимостью шастать по болотам, помойкам или вовсе канализациям, находясь по уши в дерьме и выслеживая очередную тварь, то холод не кажется чем-то ужасным. Особенно для нас, ведьмаков. Вот только немногие из них видели, как замерзают люди. Холод добирается до человека бесшумнее любого высшего вампира. Обжигающий холод, что проникает внутрь тела, наполняя тебя, пока у человека не останется сил сопротивляться. Ни топота на месте, ни растирания замерзших рук, ни сил подбросить больше дров в костер. Легче только сесть и уснуть. Уснуть навечно. Вот и юнцы забывают, что мы, ведьмаки, — такие же люди, хоть и измененные с помощью магии. Холод берет нас медленнее, но от этого мы не становимся к нему неуязвимы. Только сопротивляться можем дольше. Сколько уже погибло таких молодых, но глупых ведьмаков, что решили вместо зимовки остаться на Большаке? И не все из них умерли от лап чудовищ. Неизвестно, сколько таких еще будет. «Благо, сейчас не зима, чтобы подохнуть от мороза в каком-нибудь сугробе», — усмехнувшись про себя подумал я, откидывая плащ на круп лошади. Вдыхая холодный воздух полной грудью, я наслаждался каждым мгновением. Спихнув Школу на бедного Бертрама, я фактически сбежал на Большак. Сбежал от рутины, от нытья чародеев, что у них не выходит увеличить количество выживших после испытания травами, от требований мальков выпустить их на Большак, ведь они уже все умеют и знают. — Не о том думаю, — сплюнув, проговорил я и встряхнул головой, чтобы отогнать ненужные мысли. Стоило взять себя в руки, как мысли вернулись к предстоящей работе. Выбравшись на Большак, я ожидал привычно скитаться от деревни к деревне, от города к городу, надеясь найти работу для ведьмака. И какого-же было мое удивление, когда я нашел ее в ближайшем от нашей крепости, Каэр Серен, городе. На доске висела наградная грамота с описанием задания, за выполнение которого обещали не много не мало — пятьсот бизантов*. В округе начали пропадать люди. Сначала это были простые кметы из близлежащих деревень. Позже к ним присоединились и путники, в числе которых были как люди, так и нелюди. Мелкие купцы, наемники, какой-то вельможа. И даже пара отрядов солдатни, что были отправлены на поиски этого самого вельможи. До кучи пропали и все разбойники, но этому уже все были, по большей части, рады. И продолжались эти пропажи уже около полугода. Все это было очень и очень странно. Это не было похоже на поведение ни одной из известных мне тварей, а узнал я их, за свои почти полтора века жизни, довольно немало. И ни одно из них не смогло бы скрываться так долго, что, как минимум, говорит о разумности этой твари. Но и тут была загвоздка: какое разумное чудовище будет охотиться близ ведьмачьей крепости? На такую наглость, пожалуй, способны разве что вампиры. — Альп? Муля? — делал я одно предположение за другим. — Или истинно высший? Именно это мне и предстояло выяснить. А пока я приближался к деревушке Подгорка, где несколько месяцев назад также пропала пара человек. На подходе к поселению меня ждало ополчение. — Годы идут, а люди не меняются, — пробурчал я и тяжело вздохнул, ожидая уже привычную реакцию. Стоило приблизиться еще больше, как от частокола ко мне навстречу вышел нескладный пузан с топором в руках. — А ну стоять, приблуда! — неприятный голос пузана резанул по ушам. — А то башку развалю! Поморщившись, еле сдержался, чтобы не прочистить показательно уши. Очень уж визгливый голосок у этого толстячка. Усиленный мутациями слух воспринимает каждое слово, сказанное этим «дивным» голоском, как личное оскорбление, и отдает в голову тупой болью. — Ну стою, — спокойно и тихо ответил я, остановив лошадь. — Дальше что? Можно было, конечно, двинуть этому кмету по голове за излишне длинный язык, но… зачем? Я не вспыльчивый Кот*, который за косой взгляд решит вырезать всех жителей деревни. — Кто такой? — сдвинув брови, спросил пузан, поигрывая топором. — Что забыл тут? — А вы всех путников так встречаете? — не удержался я от легкой издевки. Пузан налился кровью, лицо его пошло пятнами. — Ах ты, паск… — перехватывая поудобнее топор, заговорил он, но был прерван. — Остынь, Садко, — донесся зычный голос со стороны. — Остынь. К нам подошел рослый бородатый мужчина. Он похлопал пузана по плечу, дав знак, чтобы тот отошел. Стало понятно, кто тут за старшего. — Вы уж простите этого дурака, милсдарь возьмак, — почесывая бороду, извиняющимся тоном проговорил мужчина. — Ведьмак, — на автомате поправил я, разглядывая новое действующее лицо. На полголовы выше меня. Телосложение плотное. Взгляд острый. Рука лежит на топоре, заткнутом за пояс. На левой руке ужасного вида шрам, и, судя по характеру повреждений, орудовать конечностью у него выходит с трудом. — Ну так, это… я так и сказал, — озадаченно проговорил он. — Проехали, — отмахнулся я, переходя к делу. — Я слышал, в округе люди пропадают — Есть такое, — покивал бородатый. — Да токмо у нас уже почитай, как пару месяцев никто не пропадал. Ровнехонько после того, как мы чужаков перестали впускать. — Интересно, — задумчиво протянул я. — А почему так? — Так откель ж мне знать то? — удивился собеседник. — Это вам не у меня надо спрашивать, милсдарь возьмак. — Ведьмак, — опять на автомате поправил я бородача. — А у кого же тогда спрашивать? У старосты? — У старосты можно, да, — покивал он, поглаживая бороду. — Солтыс — мужик умный. Многое знает. С трудом сдержал раздраженный вздох. За несколько лет безвылазного сидения в крепости, вынужденно занимаясь управленческими делами, я совсем отвык от общения с кметами. Надо впредь чаще выбираться на Большак. Надо только придумать, на кого дела скинуть. — Тогда может проводите к вашему солтысу? — тем временем, старясь сохранять спокойствие, спросил я. — Я бы и с радостью, милсдарь возьмак. — Ведьмак, — поморщившись, вновь предпринял попытку поправить его. — Да только не велено, — с досадой продолжил говорить кмет, проигнорировав меня. — Чего не велено? — не сразу понял я. — Так, это… в деревню впускать. Я же уже говорил. Не выдержав, я раздраженно выдохнул. Уже начинаю жалеть, что решил быть вежливым. Давно стоило закончить это представление. Аксий легко решил бы мою проблему. Но, стоило мне сложить пальцы в ведьмачьем знаке, как бородатый решил продолжить. — Но вы можете поговорить с мэтром Аварисом, — погладив раненую руку, сказал бородач. Не отпуская готовый сорваться знак, спросил: — И кто такой этот ваш «мэтр Аравис»? — осторожно спросил я. — Не «Аравис», а «Аварис», милсдарь возьмак, — словно в отместку, поправил меня кмет. — Вы уж не перепутайте, а то очень уж он этого не любит. Он к… — Колдун ебучий, — встрял в разговор пузан. — Вот он кто. — Хайло закрой, Садко, — зло проговорил бородач, пристально посмотрев на товарища. — Или уже забыл, как этот самый колдун твою дочурку чуть ли не с того света вытащил? А, Садко? Чего замолк, язык в жопу засунул? Я плавно развеял знак, смотря, как старший отчитывает своего товарища. — Пшел отсюда, — прогнал мой собеседник пузана после сеанса нотаций. — Кхм, так о чем я, собсна, говорил. Мэтр Аварис колдун, тут уж Садко не соврал. Вы уж с ним повежливей. Очень уж у него характер скверный. Но мужик он честный, с понятиями. А какие отвары делает… ммм, зимой самое то. До костей согревает. Кхм, да. Вот. — Колдун, значит, — заинтересованно пробормотал я. Пожалуй, встреча с ним будет куда предпочтительнее встречи со старостой. Все же, человек сведущий сможет рассказать гораздо больше, чем простой кмет, каким бы мудрым он ни был. — И где мне найти этого колдуна? — спросил я, мысленно строя примерную картину диалога.***
Аварис. — Апчхи, — не успев прикрыть рот, чихнул я с такой силой, что сложенные на столе записи разлетелись. — Да что же такое. Какая паскуда меня вспоминает? Понимая, что мне никто не ответит, начал собирать собственные записи, в которых я фиксировал результаты того или иного эксперимента. А экспериментов было много. Какие-то закончились успешно, а какие-то нет. Но отрицательный результат — тоже результат. Конечно, можно было все собрать с помощью магии, все же я знаю достаточно бытовых чар. Да и тот же телекинез неплохое подспорье в таких вопросах. Но я предпочитаю работать руками. Был в этом определённый шарм. Раздавшийся хрип отвлек меня от медитативного собирания записей. — Ой, да заткнись ты уже, — проворчал я, ненадолго отвлекшись от своего занятия, чтобы не глядя кинуть сгусток Тьмы в направлении звука. Там, на верстаке, лежало переломанное, но при этом все ещё живое тело, которое когда-то было человеком. Хоть в нем и угадывались человеческие черты, но в последние мгновения своей жизни он походил на некачественную помесь волколака и трупоеда. Альгуля, которого я выловил буквально на днях, если быть точным. Проще говоря, на верстаке лежал мой первый опыт в химерологии. Сейчас же его постепенно поглощал сгусток Тьмы. Это жадное до органики заклинание отлично подходило для таких вопросов. Конечно, это подобно забиванию гвоздей микроскопом, но кого это вообще волнует. Точно не меня. — Да уж, — тяжело вздохнув, проговорил я, складывая собранные записи в аккуратную стопочку. — Хреновый из меня химеролог. Впрочем, я не унывал. Хоть первый опыт в скрещивании видов и не увенчался успехом, я не собирался опускать руки. Редко какой эксперимент удается провернуть с первого раза. Иногда это требует сотни попыток и кучи потраченных сил и времени. Именно последнее отделяло меня от успеха. А пока я буду учиться на собственных ошибках. Конечно, умные учатся на чужих, но, похоже, ко мне это не относится. В очередной раз осмотрев помещение, служившее мне лабораторией, с досадой осознал, что я только что отправил на тот свет последний живой материал. Новый же неизвестно, когда удастся достать. Инициатива солтыса в изоляции деревни доставила мне множество неудобств. Теперь приходится делать вылазки в другие земли, отчего охота стала только дольше. Благо, что после полного восстановления и адаптации в мире, я смог без опасений использовать магическое перемещение. Те же Крылья Тьмы стали прекрасным способом добраться до нужной точки. Особенно когда я не бывал в тех краях ни разу, чтобы использовать трансгрессию. Представляю, скольких кметов я напугал, пролетая над их головами в образе черной дымки. — В следующий раз надо провернуть нечто подобное, только с огнем, — усмехнувшись, пробормотал я, прикидывая в голове реакцию местных на такую своеобразную комету. Чего только не сделаешь, чтобы разогнать скуку. Все эти эксперименты, хоть и приносили мне пользу, утоляя жажду новых знаний, но и они рано или поздно наскучат. Чувствую, вскоре мне надо будет придумать новое занятие, и желательно, чтобы оно затянуло меня надолго. «Ведь неизвестно, сколько мне еще придется ждать», — подумал я, поглаживая висящую на шее костяшку, которая никак не реагировала. Внезапно в голове возник образ приближающегося к дому человека верхом на лошади. — Как не вовремя, — поморщившись, пробормотал я, чтобы в следующий миг, не заморачиваясь, переместиться в дом. Стоило мне появиться посреди комнаты, ко мне на плечо спикировал выскочивший из темной дымки ворон. Уставившись на меня, он нетерпеливо клюнул, ожидая очередную порцию ласк. Усмехнувшись, погладил его по перьям. — Молодец, Бран, — похвалил я птицу, от чего ворон гордо вздернул клюв. Раздался громкий стук в дверь. Незваный гость явился, и пора его встречать. На пороге моего дома стоял невысокого роста и плотного телосложения мужчина. Облачен в достаточно тяжелый на вид доспех с панцирем и кольчугой. Местами, на плечах и коленях, имелись шипы. Кожа его была светлой, а черты лица острыми. Волосы были заплетены в длинную косу, а виски, в стиле викингов, выбриты. «Чего здесь забыл выходец со Скеллиге?», — пронеслось у меня в голове, пока я не продолжил свой осмотр. На лице было несколько тонких шрамов, а также небольшая бородка «испантолка». Но не это было самой примечательной чертой на его лице. Самыми выделяющимися были глаза. Желтая радужка и вертикальный кошачий зрачок говорили сами за себя. Дополнял картину медальон в виде головы грифона. Это могло означать только одно — ко мне в дом явился ведьмак. — Вот уж не ожидал, что ко мне в дом заявится ведьмак, — вместо приветствия произнес я. — Проходи. Отойдя в сторону, я впустил внутрь немного угрюмого охотника на чудовищ. — Уютненько, — едва слышно пробормотал незваный гость, проходя в дом. Его цепкий взгляд рассматривал все, подмечая каждую деталь. Периодически он словно успокаивающе трогал вздрагивающий медальон. — А я не думал, что встречу чародея, который решил заделаться знахарем, — подражая моему тону, проговорил мутант. — И главное, где — в деревне. — Пути мои неисповедимы, — не стал я отнекиваться и придерживаться своей легенды, все равно не поверит. — Но давай ближе к делу. Зачем приперся? Пока он думал, Бран решил, что наше общество стало для него скучноватым. Каркнув мне прямо в ухо, он взлетел под потолок, чтобы там исчезнуть в очередной темной дымке. Похоже, отправился на охоту. — Заказ у меня, — ответил он, смотря в то место, где только что был ворон. — Молодец, — похвалил я убийцу чудовищ — А я здесь причем? Не дожидаясь его ответа, я отошел в сторонку. Взмахами рук призвал к себе кухонную утварь и остатки обеда, что оставила после себя Маришка, дочурка мельника. Девка слабовата на передок, вот иногда и приходит на сеансы «лечения». Закончив накрывать, я жестом пригласил ведьмака за стол. Хоть я никого и не ждал, это был не повод быть негостеприимным. Особенно, когда этот самый гость — продукт производства местных магов. — Да вот направили меня к тебе, мэтр Аварис, — решил он проявить вежливость и обратиться ко мне, как здесь принято. — Сказали, что сможешь помочь. — Интересно, кто же у нас такой говорливый, — пробормотал я тихо, но был более чем уверен, что ведьмак меня услышал. — Но прежде, чем я отвечу, может представишься? А то ты мое имя знаешь, а вот я твое нет. — Эрланд из Ларвика, — не дал он себя смутить, аккуратно цепляя еду. — Итак, Эрланд. Что я получу за свою помощь? Ведьмак, жевавший в этот момент пирожок, поперхнулся. — Я и забыл, какие вы, маги, жадные, — откашлявшись, проговорил он. — Есть за мной такой грешок, — пожимая плечами, я слегка улыбнулся, — но ты так и не ответил. — И что? Даже не поинтересуешься, что за заказ? Он с интересом посмотрел на меня, оставив недоеденную еду на тарелке. — Не вижу смысла, — небрежно отмахнулся я. — В округе из заказов только убийство накеров и слухи о пропаже людей. И я не думаю, что тебе, Эрланд из Ларвика, понадобилась помощь с убийством. Ведьмак крепко задумался. — Итак? — поторопил я гостя, устав ждать. — Чего ты хочешь, чародей? — угрюмо спросил он, растеряв всю свою вежливость. Вот сейчас он выглядел именно так, как описывают ведьмаков: бледные, практически лишенные эмоций убийцы чудовищ. Усмехнувшись, я посмотрел на него в ответ, рассматривая того с ног до головы. Меня мало интересовала его внешность. Сейчас меня привлекало нечто иное — секрет ведьмачьих мутаций. Каким образом его глаза приобрели такой вид? Как местные чародеи добились зарождения зачатков магии, если у ведьмаков даже не развито магическое начало? Возможно ли как-то усилить их мутации методами, которые уже известны мне? Но ответы я получу только при одном условии. — Скажи, ведьмак, — начал я, подавшись вперед и параллельно накидывая на себя Щит Мрака, заметив, как начал дергаться медальон гостя, что несказанно его обеспокоило. — Можно я тебя препарирую?