«Добрый день! Увы, не могу, занят в магистратуре. Удачного похода!»
«Жаль, дети очень хотели пойти именно с Вами…» На следующем уроке Ивану Антоновичу показалось, что в глазах нескольких ребят мелькнули холодные искорки. В течение года «Добрый вечер, товарищи родители! Вчера раздавал согласия на прививки, передайте их мне с ребятами завтра! Очень просила медсестра, заранее спасибо!» — Правда, прочитали «Часодеев»? И Вам понравилось?! Ух ты, здорово! «Иван Антонович, добрый вечер! Справку дали, спасибо, что вчера оперативно сориентировали по ней!» — А, Лидия Васильевна! Как там у моих архаровцев дела? Кто что не сдал? «Добрый день, товарищи родители! Спасибо, что откликнулись на предложение сходить в музей и помогли с организацией!» — Итак, вызываю к доске добровольца! Добровольцем назначаю сегодняшнего именинника! Мы от всей души тебя поздравляем и желаем успехов учёбе, здоровья, удачи — в общем, всего самого наилучшего! «Иван Антонович, с Новым годом! Спасибо, что отдаёте нашим ребятам так много душевной теплоты!» — Молодой человек, вы сейчас находитесь в списках на отчисление. Ну и что, что у вас работа и классное руководство? Вы знали, на что шли! Так что или вы сдаёте все свои долги, или освободите место для кого — нибудь более прилежного!«Alex2008: Ну чё, идём в кино?
KittyKitty: Идём! HuNtEr_KiLlEr: Я пас. Carpe_Diem: Я иду! Классный руководитель Иван Антонович: Я тоже иду! На какой фильм?Alex2008: Ой, извините, я чат перепутал…»
— Иван Антонович! Поздравляем! Иван Антонович выпал в осадок: — Эээ, спасибо, ребята! А с чем? Теперь выпадать в осадок пришла очередь ребят: — Как с чем? Сегодня же 23 февраля! Иван Антонович начисто про него забыл. «Иван Антонович, здравствуйте! Нам нужна справка для летнего лагеря, сказали обратиться к Вам.» «Иван Антонович, здравствуйте! Я вчера Вам писал по поводу справки, вы сказали, что напишете сегодня. " «Иван Антонович?» Иван Антонович тоскливо пересчитывал сданные ему учебники. Не хватало пяти математик, восьми русских языков, шести английских, восьми литератур, трёх историй… Выдача учебников на новый учебный год — строго по числу старых. Ну ничего, что-нибудь придумаем. Родители за лето наверняка найдут «потеряшек» дома или на дачах. Успокоенный этой мыслью, Иван Антонович начал собираться домой. «Отчёт классного руководителя 5 _ класса Ивана Антоновича Ф. В классе 2 отличника, 4 хорошиста, учащихся из группы риска — 4. Атмосфера в коллективе дружелюбная, класс активный и сплочённый…» Иван Антонович, отдохнувший и загоревший за лето, с удовольствием рассматривал свой класс — такие же отдохнувшие и загоревшие мальчишки и девчонки, весёлые, болтливые, радостно обменивающиеся впечатлениями… — Ну, кто где провёл каникулы?! В круговерти приятных («Я на море ездил!», «Я с папой на Байкал на машине ездила!», «У меня музыкалка закончилась! Урааа!») и не очень («А у меня собака умерла… Жалко очень. Десять лет с нами жила…») воспоминаний кружилась мысль: «Я упускаю что- то важное. Но что?» «Иван Антонович, здравствуйте! Почему у наших детей до сих пор нет учебников? Все классные руководители уже раздали первого сентября, а чем Вы занимались? Почему учебников не хватает?»«Уважаемые родители, не переживайте! Раздам всё до конца недели, по поводу нехватки комплектов — поговорю с библиотекарем, но напоминаю, что ещё не все сдали учебники за прошлый год.»
— Три учебника русского языка, три учебника математики, два учебника английского языка, два учебника истории. С Вас четыре тысячи двести десять рублей пятнадцать копеек! «ПЕРЕСЛАННОЕ СООБЩЕНИЕ Оля, вот от лица всего родительского комитета тебе спасибо! Сходила к директору — и все учебники для класса нашлись. Что бы мы без тебя делали!» «Ну да, ну да, пошёл я…» — Алло! Да, Елена Витальевна, я Вас сразу узнал, мама Саввы! Что? Уходит в другую школу? Жалко с ним расставаться, прекрасный ребёнок: умный, общительный, сущий живчик! Точно уходите? Ребята будут скучать по нему. Ну, как бы то ни было, желаю Вам удачи на новом месте, но и о старом не забывайте! Ждём в гости! До свидания! «Уважаемые родители, напоминаю, что если Ваш ребёнок решил писать какую- либо олимпиаду, сообщите об этом мне. Спасибо!» -А сегодняшним добровольцем я назначаю… Как это «его нет»? Ну, ничего страшного! Как только выздоровеет — сразу его поздравим! А пока его подарок уберём на полку, сейчас же записываем тему урока… О подарке Иван Антонович вспомнил только при подготовке кабинета к летним экзаменам. «Уважаемые родители, прошу серьёзнее отнестись к уведомлению школы об отсутствии детей.» — Павел Николаевич, здравствуйте! Что, мои опять не выполнили домашнее задание? Ладно, поговорю с ними ещё раз, но обещать ничего не могу. «Sanek!!! : Иван Антонович, я вас позавчера спросил про задание по математике, вы обещали написать, но не написали.Классный руководитель Иван Антонович: Извини, из головы вылетело. Номера 310, 311, 313 письменно. А ещё не забывай здороваться, хорошо?
Sanek!!! : Хорошо, извините, спасибо!» Иван Антонович стоял за кафедрой, пытаясь одновременно уследить и за своей речью, и за презентацией. Давалось это нелегко: казавшиеся ещё вчера логичными и стройными тезисы его магистерской, казалось, глупели прямо на глазах, а вместе с ними и их автор. Буквы в тексте речи прыгали, пульт то не слушался, то листал сразу несколько слайдов. — На этом, уважаемые члены государственной экзаменационной комиссии, я заканчиваю свою выступление и готов ответить на Ваши вопросы! Видимо, последняя фраза была сказана ещё более не так, со стороны президиума донеслось брезгливое «готов он, ишь ты». Руки пробила предательская дрожь. — На чью методологию вы опирались, — скрипучий голос профессора заставил поёжиться всех в аудитории, — при проведении данного исследования? Иван Антонович, запнувшись, назвал фамилию. — Вы называете это методологией? А как же позиция доктора Х?.. — Н-нашёл её несколько спорной в вопросе… — Молодой человек! — угрожающе забасил до того мирно дремавший доктор Х, — сначала получите научную степень, хоть какую- нибудь, а потом так рассуждайте! — А он больно умный, — нашёл время для шутки третий, — у него своя наука. За диссертацию Ивану Антоновичу поставили «три» с оговоркой «и то только с учётом работы в школе». «Ну, как ваши дела, молодой человек? Как прошла Ваша защита? У Вас были интересные мысли, было приятно быть Вашим научным руководителем.»«Спасибо! К сожалению, «три», очень не очень отвечал на вопросы. Жаль, что Вы не сомгли приехать на защиту, но спасибо Вам за помощь в подготовке работы!»
«Удачи вам в педагогике.» — Иван Антонович, можно… — Нет, нельзя! Выйдите, пожалуйста, из кабинета во время проветривания! Просунувшаяся было в дверной проём голова испуганно исчезла, как не было её. Эх, до чего же в наше время сложно устроиться таким образом, чтобы хоть на день, хоть на час, хоть на несколько минут остаться в одиночестве! Тут же сердце Ивана Антоновича кольнуло: «Что-то я перегнул. Устал, наверное, к концу года.» «Иван Антонович, зайдите сегодня к завучу и объясните, почему в Вашем классе родители узнавали информацию о летнем лагере не у Вас, а у директора напрямую.» — Добрый вечер, уважаемые родители. Начинаем наше родительское собрание… Иван Антонович тоскливо посмотрел на экран проектора. — Итак, как вы видите, успеваемость ребят несколько упала по сравнению с прошлым годом по следующим предметам:. Да, я в курсе конфликта Вашего ребёнка с учителем физкультуры. Администрация в курсе, меры принимаются. Какие именно — не могу сказать, я не администрация. Парковку обязательно огородим, уже закупили столбики, за лето установим. Пожалуйста, не забывайте сдавать учебники вовремя. Ладно, нужные для переводных экзаменов оставляйте до сентября. Да, согласен, в этом году было мало выездных мероприятий, в следующем постараемся организовать побольше. Да, спасибо, что пришли. До свидания. К концу собрания Иван Антонович уже не особо стеснялся рассматривать настенные часы. Почему —то шли они очень медленно. Гораздо медленнее, чем обычно. «Отчёт классного руководителя 6 _ класса Ивана Антоновича Ф. В классе 2 отличника, 3 хорошиста, учащихся из группы риска — 6. Атмосфера в коллективе в целом дружелюбная, в классе учащиеся делятся на группы, хорошо общающиеся между собой. Образовательные дефициты наблюдаются по следующим предметам…» Иван Антонович тоскливо зачёркивал последние августовские дни на календаре. «Вот и день прошёл, — грустно думал он, — да и к чёрту он пошёл. Лето кончилось опять…» Строго говоря, оно особо и не начиналось. В июне пришлось торчать в Городе, в жарком и душном, сидя в жарких и душных аудиториях проведения экзаменов. Иногда, сидя по три часа и наблюдая за торопливыми движениями учеников, слушая скрип ручек и карандашей, он втайне завидовал им: они заняты делом, а не покрываются пылью заживо. Иногда он засыпал прямо в кабинете. Июль не принёс избавления. Вместо дачи — снова Город, вместо речки — приёмные комиссии аспирантур, лес заменили бесконечные листы бесконечных вступительных экзаменов. Нет, Иван Антонович не изменил своим июньским мечтам: бойко скрипела ручка, напряженно думала голова, росла стопка перечитанных книг, прописанных билетов, наконец — вышел приказ о его, Ивана Антоновича, зачислении. Правда, в свой старый университет он не прошёл. Кажется, перед экзаменом в нём он просто постоял на ступенях уличной лестницы, подумал о чём — то своём, развернулся и ушёл. А август… просто выдался дождливым и серым. И, подкидывая дрова в печку, было приятно смотреть на весело трещащий огонь, но чувство неправильности происходящего для августа просто бросалось в глаза. В календаре Иван Антонович заклеил год бумагой и написал на ней своим неровным почерком:Календарь 1816 года.
На миг висельная шутка приподняла упавшее было ниже плинтуса настроение. А потом всё вернулось на круги своя.«Виктория Сергеевна, здравствуйте! Я у Вас учился пару лет назад, и хотел бы ещё раз поблагодарить за то, что тогда согласились отложить свои дела и встретиться со мной для пересдачи экзамена!»
«Иван Антонович, добрый день! Педагогика должна быть гуманной — всегда помните об этом. Обещаете?»«Обещаю!»
Если бы эта бумажка могла чувствовать боль — уж поверьте, Иван Антонович приложил бы все силы, чтобы доставить её! Это как понимать?! Конечно, никакой неожиданности на бумажке записано не было. Скорее, наоборот: начало нового учебного года он ожидал с тоскливой неизбежностью, с горьким ожиданием тяжёлой беды. Беда называлась «Класс специализированной математики» и заключалась в следующем: в конце шестого класса все дети пишут контрольную работу. Набравшие определённое число баллов дети получают приглашение в один из классов, а из него по другим трём разгоняются ненабравшие. Надо ли говорить, что в «избранном» классе оказывались в первую очередь отличники и хорошисты? Надо ли говорить, что мало кто хотел остаться в сборном «гуманитарном» (при этих словах Иван Антонович брезгливо морщился: давно ли для звания гуманитария достаточным стала не начитанность, а незнание таблицы умножения?) классе, когда его приглашали в элитный «специализированный математический»? Бумажка же подтверждала его худшие опасения: в новом списке класса не было почти ни одной знакомой по походам в театры и на олимпиады фамилии. Зато старых знакомцев по бесконечным пересдачам, безделью на уроках и выклянчиванию «хотя бы троечек» перед каникулами — хоть отбавляй. Хотя… Нет, не всё так плохо. Вот и знакомая фамилия! Кажется, она закрашивала квадратики на полях тетради тогда, два с лишним года назад. А потом рассказывала про дедушку и вишни. Про себя Иван Антонович её так и прозвал — Вишня. Естественно, никогда никому об этом не рассказывая. А Иван Антонович уж было подумал, что за лето разучился улыбаться.«Alex2008: У нас классрук будет вести уроки или новый учитель? Я слышал, он клёвый.
HuNtEr_KiLlEr: Пока классрук, он до восьмого ведёт. Carpe_Diem: Иван Антонович вообще-то в этом чате.Alex2008: Он всё равно ничего не читает. Спорим, что мне за это ниче не будет?
Классный руководитель Иван Антонович: Спорим.Alex2008: Ой, извините, я чат перепутал…»
</i> Ивану Антоновичу хотелось есть. Или пить. Или стрелять по лягушкам лазером из космоса — что угодно, лишь бы не сидеть на этом собрании. Где же старые весёлые лица? Почему он видит вражду между «новенькими» и «старенькими»? Отсаживаются друг от друга, кучкуются по интересам. «А потом я должен сплачивать их детей…» Сказать, что собрание не задалось — не сказать ничего. Да, я в курсе ситуации с Вашим сыном и физкультурой, опять же говорю, я сделал всё, что мог как классный руководитель. Да, парковку обязательно огородят. Да, я помню, что говорил об этом в конце прошлого года — не я же их вбивал («Я сказал в конце «чёрт побери» или только подумал? Я говорил? А они меня слышали?»). По учебникам всё зависит от сдачи прошлогодних. Нет, как в том году не получится. Да, у нас в классе много новых ребят, давайте поприветствуем их родителей! Нет, их не много, не надо так говорить! Слушайте, я понимаю, у ребят и так трудный возраст, а тут ещё и эта перетасовка классов… ДА ЧЁРТ ВАС ПОБЕРИ, НЕ Я, К СОЖАЛЕНИЮ, ВЫБИРАЛ, КОГО ПРИНИМАТЬ В КЛАСС, А КОГО НЕТ! Извините, сорвался. Да, заявление на перевод в параллельный гуманитарный класс можете сегодня написать и передать администрации. Давайте закончим собрание на позитивной ноте: есть экскурсия на первых выходных, очень интересная и познавательная по моему предмету, может съездим на неё всем кла… Ах, точно, на них же будет выездная экошкола, ребятам будет интересно побывать на природе («Точно, экошкола же в утро пятницы выезжает, деточкам учиться не придётся. Упарились уже.»). Ну, значит, в другой раз… После собрания Иван Антонович снял со стены часы и понёс в ремонт. — Часы стоят. — Ну-ка… Не знаю, по-моему, с ними всё в порядке. — Позвольте… Ах, да, точно. Извините.«ПЕРЕСЛАННОЕ СООБЩЕНИЕ Классные руководители, не забудьте поздравить в классных чатах детей и их родителей с началом нового учебного года!»
«Спасибо за тёплые слова, Иван Антонович…» Школа гудела, будто один огромный улей. В классах шумели дети, соскучившиеся друг по другу за долгое лето, знакомились с новыми одноклассниками, шутили, смеялись, плакали, делились впечатлениями. Так было везде, кроме одного кабинета. Оттуда постоянно доносились окрики: «Фамилия! Учебник физики — выдал, химии — выдал, географии — выдал, истории… А русский не дам, пока старый не сдашь! Всё, хватит, следующий!» Со звонком класс стремительно опустел. Никто не подошёл к учительскому столу — только юркой тенью мелькнула проигравшая в «камень-ножницы-бумагу» детская фигура, тихонько поставила букет от класса в пластиковое ведро, заменявшее вазу, и безмолвно исчезла. Сидевший за столом учитель (или тюремщик?) её не заметил. Зато никто не обвинит его в том, что дети остались без учебников. Carpe_Diem: Иван Антонович, как у Вас дела?Классный руководитель Иван Антонович: Бывали и хуже, не переживай за меня. Что то случилось?
Carpe_Diem: Просто Вы сегодня были такой… не такой (Классный руководитель Иван Антонович: Злой?
Carpe_Diem: Грустный (((Классный руководитель Иван Антонович: Не вешай нос! Я исправлюсь, честное пионерское)
Carpe_Diem: Иван Антонович, мне Вам надо кое-что сказать… По инерции детские посиделки называются «чаепитиями». Однако Иван Антонович, глядя на столы, думал, что пора бы ввести термин «пиццедение». Чая почти что не было, зато пицц всех возможных форм и расцветок — навалом. Но это было только частью проблемы. Вторая её часть сейчас расходилась по кружкам и секциям, бросая учителя и горстку самых стойких и неторопливых учеников в неравной схватке с горой еды. Нет, еды купили столько, сколько и обычно. Просто не лез никому в рот кусок. Никому не хотелось праздновать переезд Вишни, признанного сердца класса — в Америку, вслед за приглашёнными туда её родителями. Дело было уже решённое, уже через сутки её ждет новый дом, новый номер, с которого так неудобно и дорого звонить, неумолимые часовые пояса. Веселился только один новенький: — Ты пофоткай, чё там в Пендосии хоть, а? Там правда все жирные будут? С кем замутишь, обязательно напиши! А ещё сфо… — Так, выйди со мной в коридор. И откуда у Ивана Антоновича столько стали в голосе? Никогда же не было, а тут нате, получите, распишитесь. — Ты. Очень. Глупо. И. Мерзко. Шутишь. — Извините, Иван АНтонович, я просто… — Сейчас ты. Просто. Идёшь. В туалет. И. Моешь. Там. Свой. Рот. С мылом. Задача ясна? Когда Иван Антонович вернулся в класс, то застал детей за игрой в «испорченный телефон». Игру вела Вишня — и какой же весёлой она выглядела! Она порхала между участниками, подслушивала, посмеивалась. Все удивлялись: «Как же она поменялась!» А Иван Антонович с тревогой думал: «Как дорого ей стоит эта перемена?» Через час он с оставшимися ребятами прижимал к груди рыдающий комок, как заведённый повторявший только одно: Я не хочу уезжать, Иван Антонович, ребята… Я не хочу уезжать… «Иван Антонович, Вам пишут родители 7 класса. Нам очень жаль, что Вы практически самоустранились от решения классных вопросов, детям очень Вас не хватает.» — Алло! Это классный руководитель Вашего сына! , Иван Антонович! Ваш ребёнок курил на уроке… Что — что? «Проблема школы», говорите? «Сами решайте, вам некогда»? Хорошо, до сви… Да-да, я в курсе, что вы нашей школой тоже недовольны, это ведь наша вина, что ваш сын постоянно сбегает с уроков, верно?! Всё, до свидания, я решаю проблему школы. Сейчас Иван Антонович всё решит… Будет вам небо в алмазах… — Алло, полиция? Беспокоят из школы… «Классный руководитель Иван Антонович (Себе): Горе ты мое от ума, Не печалься, гляди веселей.. СООБЩЕНИЕ УДАЛЕНО.» Вообще — то этот диалог Иван Антонович давно хотел завести сам. Вот только как его начать? Ведь попросить отказ от классного руководства — это же роспись в собственном педагогическом бессилии! " — Чёрт с ними! , — весело напевал один голос, — посмотри на себя! Руки дрожат, давление скачет — а тебе ведь и тридцати нет! Избавься от проблемы, пока она не избавилась от тебя!» И вроде бы он был прав… Но всё равно не открывался рот на случайных встречах с директором заговорить о своей… проблеме? Беде? Вине? Приглашение в кабинет директора Иван Антонович, всегда до ужаса боявшийся внимания начальства, воспринял как манну небесную. Здравствуйте. Да, дела у меня неплохо. Вот, понемногу аспирантствую, диссертацию пишу. Вот тема. Вам правда интересно? Да, спасибо, но я правильно понимаю, что меня пригласили не по этому вопросу? — Вы готовы отказаться от классного руководства? С точки зрения формальностей всё законно: Вы у них ничего не ведёте со следующего года. Родители претензий к Вам не имеют. Время спрессовалось в один тонкий комок. В нём было всё: улыбки и сжатые зубы, обиды и радости, победы и поражения. А над всем этим… дети. Как ни пытался Иван Антонович себя приучить относиться к ним как к расходному материалу — сейчас, в миг выбора он видел не единицы, а лица: смеющиеся, переживающие, думающие. Живые. — Нет. Я понимаю, что остаться на моём месте — глупость, но я дурак, а не подлец. Директор покачал головой. — В таком случае Вам стоит знать, что я не был до конца с Вами честен. Как раз родители в Вашем классе и попросили поговорить с Вами. Комок времени снова развернулся. Напоследок он ударил реальность заявлением о просьбе снять с Ф.И.А. обязанности классного руководителя будущего 8 класса. «Отчёт классного руководителя 7 _ класса Ивана Антоновича Ф. В классе 0 отличников, 0 хорошистов, учащихся из группы риска — 8. Атмосфера в коллективе холодная, в классе учащиеся делятся на группы, практически не общающиеся между собой. Образовательные дефициты наблюдаются по следующим предметам… P.S. Меры по устранению образовательных и воспитательных дефицитов не предлагаю ввиду снятия с себя функций классного руководителя.» Всё лето Иван Антонович отгонял от себя мысли о том, как сообщить детям и родителям радостную — или вдруг для кого и не очень — новость о своём смещении.«Alex2008: У нас классрук будет новый! Во прикол!
HuNtEr_KiLlEr: Ну ок. А кто новый? <i>«Alex2008: Который в том году пришёл. Клёвый!
HuNtEr_KiLlEr: Добавь его в группу.«Alex2008 удалил Вас из группы. Вы больше не можете отправлять в неё сообщения.»
Так и сидел Иван Антонович, бездумно листая ленту и покачиваясь на краю подоконника. А потом упал. А потом он долго лежал и смотрел в предрассветное небо первого дня сентября. Вспоминал. Думал. Ругал. Прощал. И снова ругал. И снова прощал. А потом встал, перелез в окно своей квартиры на первом этаже и поставил на кухне чайник. Какой учитель откажется от хорошего чая и опустит руки, верно? <i>А вокруг благодать — ни черта не видать, А вокруг красота — не видать ни черта. И все кричат: «Ура!», И все бегут вперед, И над этим всем новый день встаёт.