Мир Пламени: Пламя Последствий

Ощутив что-то нехорошее от слов подруги об исчезновении того, кто должен был быть с ней в паре, Кайто сразу встал и, попрощавшись с компанией, вышел в коридор. Чтобы тут же вернуться обратно, услышав подробности. Вернулся за тем, чтобы спросить: не видел ли кто толстяка, бывшего в паре с Акако, после награждения. Никто не видел, а значит нужно искать в другом месте. Аоко рассказала, что так и не смогла уснуть, когда сразу после катаний пошла к себе, её глодало какое-то смутное беспокойство. Поняв, что это из-за обмана того парня, попыталась разыскать его и извиниться, но безуспешно. Всерьёз обеспокоившись, спросила у работников гостиницы – те тоже не смогли ничего сказать. Заглядывала в комнаты девушек – снова ничего. К парням стучаться стеснялась, но пересилив себя, заглянула в самую шумную комнату, где и обнаружила друга в компании. Обойдя всех парней, Кайто выяснил только одно: последним пропавшего видел сосед по комнате, когда тот в слезах явился после катаний. Бурчал себе под нос, что-то о том, что не должен был, недостоин, а потом вышел куда-то. Вряд ли далеко, даже куртку не взял. Вот тут-то парень и понял, что у них большие проблемы. Забрал тёплую одежду толстого и поспешил к подруге. Рассказав, подтвердил свои догадки – та каким-то образом, не иначе как женской интуицией, почувствовала то же самое. Это было видно по встревоженному лицу. «Мы должны его найти!», – и даже возразить нечего. Отправив девушку собрать минимум: бутерброды, пару термосов с горячим чаем и одеяло – судя по отсутствию вопросов или иного сопротивления, она тоже предположила худшее – сам направился к ведьме. Каким-то образом, не иначе как магией, сия особа получила отдельную комнату, потому можно было не бояться разбудить кого-то стуком. Та не спала, но и ничего конкретного не сказала. На вопросы о том, как они расстались с толстым, бросила: «А что, я должна была его по головке погладить за такую подставу?», и захлопнула дверь перед самым носом. Примерно представляя, что могла наговорить очевидно влюблённому в неё парню злая ведьма, Кайто внутренне холодел. Ведь это именно он подставил того парня под гнев Акако. Вина разлилась в душе, а ощущение, что всё это добром не кончится, стало невыносимым. Быстро одевшись и тоже кое-что прихватив, распихал по карманам и в небольшую сумку могущее пригодиться. Прикинув возможные варианты, подготовился как мог. Встретившись с подругой в условленном месте, порадовался: она тоже догадалась переодеться и взять рюкзак – верно, руки ещё могут понадобится. Забрал ношу себе, заодно сложив внутрь небольшую сумочку и вещи толстяка. Глядя на девушку, очень хотелось оставить её здесь, в тепле и безопасности, но по глазам видно – будет яростно спорить. Если они правы и этот придурок от несчастной любви решил уйти в начавшийся ещё вечером снегопад и стать одним из пропавших без вести, то нужно спешить. Иначе его даже не найдут. И парень указал на выход. Каждая минута – лишние несколько шагов в неизвестном направлении. Ступив на снег, вздохнул. Ну вот, к вине за случившееся с толстяком прибавилась вина за опасность, которой подвергается девушка. Хотя, с другой стороны, лучше уж взять с собой и приглядывать, защищать по необходимости, чем оставить. С неё бы сталось отправится следом в одиночку! Ветер был слабым, настоящей бури у природы создать не получилось, но и падающие с небес хлопья снега хорошо снижали видимость. Минут через десять они начали слышать чужие голоса, зовущие того, кого искали и они – кто-то очухался и доложил классной, а та подняла на уши местных. Каково сейчас ей – лучше не представлять. Толстый не отзывался. Логично: либо уже в обмороке, либо ускорил шаг, уходя от преследователей, если его желание умереть твердо. Потому они сами не кричали, искали молча, ориентируясь по свету. Шагая туда, где не горели фонари. Ведь это глупо – надеяться принять смерть, выйдя к жилью местных. А вдруг, услышав призывы и не желая, чтобы его отговаривали, а то и силой вернули в тепло, несчастный влюблённый ускорит шаг или начнёт прятаться? Это очень просто сделать, когда видимость и так ограничена снегопадом. Уйдя на порядочное расстояние от остальных, так что почти перестали их слышать, они наткнулись на почти заметённую пургой цепочку следов. Значит, правильно шли! Быстро нагнав «беглеца от проблем жизни», нашли того лежащим навзничь в сугробе. В сознании: видимо, посчитал, что достаточно далеко отошёл. Аоко явно не слышала фразы «лежачего не бьют» и тут же накинулась на того с обвинениями. Качественно прооравшись в бледное лицо, отвесила пару оплеух и наконец выдохлась. Всё верно сказала, особенно о том, что стоило подумать о других. Каково было бы им, если бы тот и правда погиб? А их классной? Подвергать опасности всех, кто обязательно пойдёт искать… Но нет, когда у тебя «трагедия всей жизни», о подобных мелочах не думаешь! Тот всё же умудрился покраснеть, похоже и правда только осознав, что едва не сотворил. Такой уж человек Накамори Аоко: вечно переживает за всех, поэтому может и отчитать, и накричать, поясняя виновнику всю неправильность его поступка – обычно ей удавалось «вправить мозги». Ну и напряжение сбросить. Нет, толстый действительно заслужил пару ударов, но Кайто сдержался. Ограничился словами: «То, что тебя послала обожаемая девушка – ещё не повод…», и резко замолк, уловив что-то. Ещё не осознавая, что именно, действуя на одних инстинктах, ухватил обоих спутников за запястья – без труда вздёрнув на ноги вскрикнувшего толстяка, так и валявшегося на снегу – и потащил за собой. Развивая максимально возможную скорость по рыхлому снегу. И уже на бегу до мозга дошло – лавина. Этот снегопад определённо был лишним. А ещё лишними были кое-чьи крики. Вообще удивительно, что масса снега, скопившаяся выше по склону, не рухнула сразу, пока они тут топали и кричали. Глаза лихорадочно искали укрытие, не в силах зацепиться ни за что. Ни трещины, ни щели, ни даже деревца! Оставалось только бежать. Ранний старт выиграл им пару секунд, но лавина вот-вот наберёт скорость и погребёт их под собой. Если повезёт, укрытие попадётся дальше, а если нет… что ж, тогда все узнают о тайне Кида. Вряд ли толстяк будет молчать из благодарности за спасение. Да и Аоко… Но им повезло: делая очередной шаг, они заметили оголившийся каменистый склон. Бежать сразу стало проще, но на этом удача не закончилась. Увидев в скале полузасыпанную снегом расщелину, парень дёрнул товарищей туда. И вовремя. Стоило им укрыться, как сверху налетела масса снега, преследующая их. И все замерли в темноте, не шевелясь и даже не дыша, до конца не веря, что спаслись. Какое-то время ещё слышался грохот, потом затих и он. Кто-то шумно выдохнул и это послужило спусковым крючком для понимания, что они оказались в ловушке, причём никто не знает ни куда они пошли, ни где находятся сейчас. Что это дошло и до спутников стало очевидно по какому-то судорожному вдоху Аоко и тоненькому взвизгу толстяка: «Мы все умрём!». С этого мига иначе как слизняком его называть не получалось. Очнувшись, Кайто отпустил запястья спутников и, на ощупь найдя в своём рюкзаке палочки фонариков, светящихся при повреждении, сломал их и бросил в разные стороны. То, что снаружи выглядело расщелиной, внутри оказалась неглубокой пещеркой, гротом. Изучив взглядом их новое пристанище, снова глянул на сжавшегося в дрожащий комок одноклассника. «А ты разве не это собирался сделать?», резонно вопросила девушка и тому не оставалось ничего, кроме как заткнуться и смущённо промолчать. Воцарившаяся тишина помогла Кайто вспомнить всё известное о выживании в таких условиях. Как-то читал приключенческий роман на подобную тематику, а потом перепроверял любопытные факты. Всё оказалось правдой. Раз появилась возможность сохранить тайну – стоит постарается это сделать. Умереть от переохлаждения им не грозит – управление тёплым воздухом можно показывать спокойно, это никого не впечатлит. Вторая главная опасность – приток воздуха и отток углекислого газа. Пока он в размышлениях изучал снежную стену на месте выхода, сердобольная подруга достала из оставшегося на полу рюкзака одеяло, термос и бутерброды, принявшись подкармливать судорожно дышащего слизняка. Опомнившись, протянул тому одежду и вернулся к стене. Девушка говорила что-то успокаивающее – вот и хорошо. Паника – страшнейший враг выживания. Пока его никто не трогал и ни о чём не спрашивал было самое время сделать необходимое. Определив «допустимый для демонстрации» уровень способности к управлению тёплым воздухом на уровне пятнадцати градусов, присел на корточки и провёл ладонью над снегом на полу, растапливая его в воду. Сразу два дела: определить уклон и очистить участок под одеяло. Всё равно если сидеть или лежать поверх – снег растает, но тогда ещё и впитается, а сухое одеяло всё же теплее мокрого. За его действиями с интересом наблюдали оба спутника. Но вопросов не последовало, а значит можно продолжить и закончить хотя бы часть обустройства до того, как завалят вопросами. Очистив нужную площадь и уже точно зная где нижняя точка пещеры, подступился к завалу. «Погладив» снежную стену, чтобы убедиться, что сверху не рухнет и с боков не засыплет, ткнул пальцем в снег как можно ниже, рядом с самым полом. И уже от пальца, создав вроде щупальца из тёплого воздуха, принялся «проплавлять» снег под уклоном вниз. Углекислый газ тяжелее воздуха, именно туда он и будет сбегать. Если выхода нет – будет скапливаться внизу и рано или поздно начнёшь дышать им и задыхаться. Даже если спать сидя, всё равно рано или поздно накопится нужное количество. А ведь нельзя предсказать не дёрнешься ли во сне – свалился набок и всё. Относительно кислорода всё было проще – сам найдёт путь, через снег проходит, это же не лёд. Потому и не стал закрывать всю стену ледяной коркой. Тем более если придётся пробыть здесь какое-то время, то понадобится отхожее место и аккуратно закапывать всё в снег – самое разумное, да и эстетически приятное решение. Закончив создавать ледяную трубочку, понял, что всё это время ощущал горячим воздухом так же, как и собственным огнём. Ещё что-то новое в копилку сведений о себе. В этом вопросе никто не мог подсказать, даже мама, тоже являющаяся обладателем второго облика. Может такие возможности и не уникальны для их вида, но у неё такого не было – в может просто не изучала, как и он сам, до этого мига даже не задумываясь – об остальных знала и того меньше. Так что: «Изучай себя сынок, тут тебе никто не поможет», – такие дела. Ещё раз воссоздав в голове ощущения, передаваемые «своим» тёплым воздухом, убедился, что до поверхности метров восемь снега. И это если «напрямую», трубочку под небольшим уклоном пришлось прокладывать все пятнадцать – склон тоже понижался, как и нагромождение снега. Отойдя от участка обледеневшего снега, показал товарищам свою работу. Осмотрел и сам – всё надёжно: не ссыплется, не перекроет трубочку. Теперь лишь бы не забилось с той стороны – не был уверен, что сможет почистить. После чего настало время вопросов. Пояснив причины и сделанное, получил благодарности от «товарищей по заключению», только осознавших, что им грозит не только смерть от голода. Поняли, какой участи избежали. После небольшой лекции на тему выживания в создавшихся условиях, Кайто услышал от подруги резонный вопрос, доказавший её незаурядный ум, которого обычно не было видно у предпочитающей простое общение девушки. Вопрос о толщине снежного слоя. Может, можно раскопать? Только услышавший об этом слизняк сорвался с места, и погрузил руки в холодную белую массу и сделал гребок – спасибо, хоть что вдалеке от обледенелого куска с трубочкой. Даже намёк на освобождение так действует… главное, чтобы клаустрофобом не оказался. «Не копать!», прикрикнул. Тот замер от повелительного тона и лишь потом заметил, что от его движений снежный язык завала глубже проник на территорию пещерки, осыпавшись внутрь. Осознав, медленно встал и отошёл подальше. «Кайто…», начала говорить подруга, но тоже замолчала, наткнувшись на его взгляд. В свете палочек было достаточно хорошо видно, белое исправно отражало свет. Наверное, хотела сказать о слишком резком тоне, собиралась посетовать, что толстый и так много пережил, просто сдают нервы, нужно помягче… Парень же услышал в голосе и увидел на её лице тень страха. Потому заглянул в глаза, вложив в свой взгляд всю нежность и уверенность, на какие был способен. От этого вида она и поперхнулась заготовленными словами. «Аоко, всё будет хорошо. Доверься мне. Я всё решу. Нас найдут и всё будет в порядке. Веришь?», та кивнула, поселив внутри тёплое-тёплое чувство сродни благодарности. «А что ты сделаешь?», очень невовремя влез толстяк. С одной стороны логично, человек хочет знать, от чего зависит его выживание, а с другой – это могло бы прозвучать и с меньшим вызовом. Опустив ладонь, растопил и отправил под уклон ещё немного снега – уже воды – застывшей льдом чуть ниже на полу: «Может я и слабый пламенный, но кое-что могу. Давай, догадывайся», – подначивал того. Всё же недо-вызов был неприятен. «Тёплый воздух! Тепло!», – первой додумалась девушка, как от неё и ожидалось. «Верно. Я буду вас греть. Но… как и мои пламенные способности, эта несколько… Короче, где-то около пятнадцати градусов. Не замёрзнем, но и прямо тепло не будет. Нет, просто проплавить выход отсюда не получится», – ответил на опережение, видя эту мысль, крупными буквами написанную на лбу толстяка. Пояснил, что и от создания трубочки очень устал, а просто воздух греть на порядок проще. Тот отстал, не став задавать своего, ставшего бессмысленным, вопроса. Это сейчас все разгорячены недавним бегом и выбросом адреналина, чуть позже, когда кровь потечёт по телу медленнее, они поймут, что пятнадцать градусов – это «только-только», в тёплой одежде. Из еды – только несколько бутербродов, энергию придётся экономить, согреваться движением не получится. Зато воды вдоволь – вон сколько кристаллизованной жидкости ввалилось в их небольшое убежище – растопи и пей. А растопить можно в кружках от термосов. Будто бы подумавшая о том же самом, девушка принялась хозяйничать, обустраиваясь. Расстелила на голом камне одеяло, правильно поняв назначение похожей по размерам и очертаниям, вытопленной проплешины. Они все уселись – толщины одеяла и собственной зимней одежды хватало, чтобы не чувствовать холода камня. Был разлит чай, а бутерброды честно поделены на троих. С удовольствием слопав всё предложенное, толстый сглотнул и покосился на рюкзак. Явно привычен к большей порции. Напоминать, что он тут единственный способный более-менее спокойно перенести голодовку, не стали. У подруги явно такие же мысли бродили в голове, по поджатым губам видно. Запивали чаем; пили много, сколько лезло, ведь горячее на морозе – и даже при пятнадцати градусах плюса – остынет очень быстро. Умнее сейчас получить чуть больше тепловой энергии, чтобы организм не расходовал внутренние запасы ещё хоть сколько-то времени. Выполняя своё обещание, парень окутал всех троих облаком тёплого воздуха. Или скорее «не-холодного», в отличии от царившей в пещере морозной атмосфере. Посидеть немного здесь – не страшно. Если что-то пойдёт не так, всегда есть «ещё один выход». Думать, что и это стихийное бедствие было запланировано и осуществлено Акако, не хотелось. Просто страшно от возможностей и перспектив. Но та вполне могла это предвидеть и подстроить обстоятельства… Нет, так тоже не стоит думать. Тогда получается, что они – он – настолько предсказуемы, что… легче лёгкого манипулировать. С другой стороны, понимать, что находишься внутри плана ведьмы, было бы в какой-то мере утешительно – та не стала бы никого убивать, а загнала в ловушку, скорее всего, чтобы он наконец понял что-то. Так или иначе, это будет уроком им всем: не стоит бегать и орать по склону горы во время снегопада. Рано или поздно их найдут, а в экстренной ситуации всегда можно просто выбить пламенем снежную пробку, попутно оплавив края, чтобы снова не завалило. Значит вполне допустимо просто посидеть здесь. Может, это для чего-то надо. И не обязательно для него – нельзя быть таким эгоистом. Может, для Аоко? Зачем-то… Как-то буднично девушка спросила сколько над ними метров снега – Кайто так же невозмутимо ответил: «Около восьми». Уточнил, что догадки построены на продолжительности грохота снега. Разговор снова затих, а потом толстый зевнул. Всё правильно, адреналин рассосался, а организм привык спать ночью. Указав как лечь для большей безопасности – голова выше, ноги ниже – отдал рюкзак тому под голову. Там оставалось достаточно всего, чтобы сгодиться вместо подушки. Не смотря на неудобство и пережитое накануне, тот засопел быстро. А может именно переживания и помогли вырубиться так качественно? Предлагал подруге заняться тем же, но та отказалась наотрез. Под предлогом: «Ты наш единственный пламенный, мы будем посменно следить, чтобы у тебя всё было хорошо». И возразить ничего! Тогда предложил хоть чуть удобнее разместиться. Толстый занял большую половину одеяла и деваться стало некуда. Буквально. Напомнив, что прижиматься друг к другу, спасаясь от холода – это естественно и правильно, привлёк девушку к себе. Та не сопротивлялась. Умостилась поудобнее и затихла. Показалось – спит, но нет. Думала. А итогом размышления выдала: «Надо отключить мобильный». Пояснила, что кто бы их не искал, до них могут попытаться дозвониться. Может у кого и получится, потому один телефон нужно держать включённым, а на втором максимально экономить заряд, ведь неизвестно сколько тут придётся проторчать. Не найдя никого из них, поисковики поймут, что они где-то вместе. Догадаются и о том, что живы, ведь с ними пламенный. От холода уже не умрут. И жажды. А голод не так страшен. Но, конечно, могут подумать, что их просто погребло под лавиной и искать бессмысленно, но… Подтверждая мысли подруги, парень достал свой телефон и выключил его. На её телефоне они вместе отключили всё, что только можно ради максимальной экономии энергии. Вернулись в прежнюю позу и снова замерли. Похоже, ей даже нравилось вот так прижиматься… или замерзает уже. Подбавил тепла на пару градусов – кто там определит с точностью термометра – до градуса? Возвращаясь к вопросу поисков: вот так и станет понятно о порядочности ведьмы. Что сия особа не знала о том, что с ними приключится – или не узнала постфактум – Кайто не верил ни на грош. А значит именно от неё зависит – продолжат их искать или махнут рукой. Имея такое влияние на сильный пол, как у Акако, она может уговорить любого на что угодно. В том числе и продолжить заниматься бессмысленной работой. А может их «заключение» ограничено по времени – нужно было «убрать с доски» на определённое время? А ещё интересно, есть ли у ведьм совесть. Вот конкретно Акако – сия особа испытывает вину за то в каком положении они оказались? Ведь это произошло из-за её выходок! Не узнать. А Сагуру? Этот прагматик махнёт рукой, рассчитав вероятность их выживания под лавиной, или будет цепляться за надежду, требуя продолжить поиск? И этого тоже не узнать. О чём ещё думать? Об Аоко, похоже, всё же задремавшей на его груди? Или о том, как быстро они доберутся до гостиницы, если прямо сейчас выбить снежную пробку? Бродящие мысли вернулись к детективу. Что же всё-таки, хотела сказать-показать ведьма? Сейчас в тишине, нарушаемой только двумя мерными дыханиями; в покое, какой и не снился в любом другом месте, Кайто ощущал, как его мысли складываются по-новому. В сознание приходит какая-то необычная умиротворённость. Может, именно это ему стремились показать? Открыть удовольствие слияния с природой… упорядоченные как-то по-другому мысли виделись кристально ясно. И раньше на мутность не жаловался, но теперь… И в этой чистоте всплывали одна за другой картинки, обстоятельства, размышления; подмеченное мельком, но прежде не бывшее частью общей картины. И всё это складывалось в очень странное предположение. Парни не «охладели» к ведьме, дело в ней, она сама прекратила воздействовать на всех этим своим… чем бы оно ни было. Пусть зовётся очарованием, как раз близко к теме. И поэтому же о ней почти не вспоминали при отсутствии. А, точно, вспоминали только девушки, а ребята даже как-то чуть удивлялись: кто такая? Потом: да-да, Акако. Когда та была в классе – о ней помнили, даже очень. Обожали, преклонялись… Не было этого только один, вернее уже два раза. Когда в компании был ещё и Хакуба. И при около-нулевой реакции остальных, этот вёл себя так, как эти самые остальные чуть раньше. Ведьма будто бы дозировала излучение своего очарования. Крохи, которых хватало детективу, чтобы вести себя как влюблённый болванчик, остальными даже не замечались. Очевидно, именно поэтому большее в его присутствии не применялось. Что-то могло повредится от слишком сильного чувства? Но, если так подумать, то как по нему должно вдарить полное очарование, обычное? И что-то подсказывало, что это стало бы третьим шагом Акако, убедившейся, что до Кида по-другому не доходит… Она дважды показывала это, этот трюк, а он был слишком занят «посторонним», чтобы уловить и понять. Даже невольно посочувствовал ей, предположив на миг, что той было так же неприятно от его недогадливости, как ему самому – от непонимания товарищем обмана. Но факт остаётся фактом – понял, уже понял. Дальше что? Их выпустят отсюда? Но, сколько бы ни ждал, никто не торопился вызволять. А может это ещё не всё? Не полное понимание, которого требовалось достичь. Что ещё? Да, Акако может регулировать силу воздействия своего очарования на мужчин, но что это даёт? Верно, ничего. Тупик. Что ещё? Сагуру, подверженный этому воздействию больше остальных. Который «плывёт», даже от незначительной дозы, которую остальные даже не замечают. Какая-то повышенная чувствительность? Чувствительный… и тут в сознании щёлкнуло. Хакуба просто чувствительный, поэтому так реагирует на Кида! И поэтому продолжает едва заметно реагировать на Кайто. Большая часть подавляется обретённой уверенностью, что он не вор-фантом, но меньшая… инстинктивная… Вот откуда это всё! Детектив из тех, кто может чувствовать ауру обладателей второго облика даже в «свёрнутом» состоянии! Даже по другим каким-то неведомым признакам оказался способен опознать – или интуитивно ощутить – и прилетел за полмира, чтобы его разыскать. Чтобы быть рядом. Товарища влечёт его пламя, возможно даже его суть. С этим ничего не поделать, да и не надо, наверное. Но какое же облегчение испытал Кайто от осознания, что это он виноват в происходящем! Нет, и Сагуру тоже, что оказался таким восприимчивым, но по-другому… Сам себе объяснить не мог, но стало заметно легче. Надо будет поблагодарить ведьму по возвращении – если это она устроила, конечно. А если и нет – всё равно. За намёки. Подсказки. Желание помочь. А если она – то ещё и за устранение помех, всего раздражающего шума вокруг, препятствующего концентрации на вопросе. Вскоре думать надоело и Кайто постарался вогнать разум в состояние, близкое к медитации. Не сон, но рядом. Получилось – судя по тому, что очнулся, когда Аоко зашевелилась в его объятиях. Чуть поворочалась, мило морщась и не желая просыпаться, затем открыла глаза. Моргнула в сонном удивлении, ещё раз, а потом вспомнила предшествующие события и отстранилась. Не рывком, как было бы при сильном смущении, а мягко, просто отодвинулась, чтобы потянуться и сесть уже чуть в стороне. Они всегда были близки, но только повзрослев парень начал понимать, что не у всех так. Больше, чем дружба. Одеяло не бесконечно, девушка спала полусидя; но он бы придумал, где ещё посидеть, если бы заметил хоть малейшие признаки неудобства. Но та была спокойна и даже чем-то довольна – лёгкая улыбка на губах тому подтверждение. Может, снилось что-то хорошее? Идиллия была нарушена пробуждением последнего спутника. И даже не сказать, чем именно. Просто было неприятно пребывание оного рядом. Подумав о Сагуру, признал, что даже тот ощущался бы лишним. А вот с подругой так провести время парень бы не отказался. Ничего крамольного, просто прижиматься друг к другу для тепла, слушать её дыхание… Усилием воли отогнав странные мысли, занялся «своей компанией». Сам не ощущал ничего негативного, но может так было от точного знания, что он может освободиться в любой миг? Люди же… тяжелее переживали лишение свободы. Проснувшаяся Аоко посвятила толстого в свой замысел с дежурством, тот подержал - так родилась вахта. Недолгое обсуждение быстро кончилось, все по очереди сходили до «туалетного уголка». После десятка минут в тишине девушка стала успокаивать снова нервничающего «третьего». При этом и в ней было видно что-то такое, нехорошее. С которым нужно было что-то делать. Потекли часы заключения, время тянулось, казалось, бесконечно. Изредка поглядывая на часы, они все удивлялись, что прошло ещё так мало времени. Но не часы отставали, а собственное ощущение времени сбоило в тишине и полутьме. Ради экономии светильников на батареях, на смену угасающим палочкам, парень вынул и включил только один, хотя в сумке имелось целых четыре штуки. Да, немного параноик, но подготовка к самым неожиданным ситуациям не раз выручала Кида. И сейчас тоже пригодилась. Сети на мобильном не было. И не появлялось, сколько бы не заглядывали. Толща скалы экранировала, только с одной стороны снег, но, очевидно, щель была слишком узка. Благодаря этому их не завалило, но… связи не было. Тем не менее, они держали один мобильник включённым, на случай если сигнал всё же пробьётся. И если сбитое восприятие времени было единственным последствием заключения для Кайто, то остальным было хуже. Пришлось придумывать чем бы их занять. Обнаружившиеся в карманах игральные карты пришлись как нельзя кстати. Так оказались заняты несколько часов, после которых Аоко снова захотелось спать. Ну да, делать нечего, еды и энергии нет – почему бы не поспать. Но она не стала. А вот когда уснул толстый, свернувшись на «своей» половине одеяла, Аоко прижалась к другу. До этого стеснялась, похоже. Он с удовольствием обнял и никак не ожидал продолжения. Но оно последовало: девушка пошевелилась, привлекая внимание и, дождавшись, когда на неё взглянут, заговорила: – Кайто, ты взял костюм Кида… – и больше ничего ей говорить не пришлось. И сама увидела, что мысль уловили. Её беспокоило то, что когда-то парня уже подозревали в бытии Кидом и сегодняшнее сходство могло только добавить подозрений. Но нет, не могло. Всем уже всё доказано, спасибо маме. – Начать с того, что это именно ты выбрала себе в пару Кида. – начал, улыбаясь тепло и приветливо, стараясь развеять все плохие мысли. – Мне же просто пришлось соответствовать. Если твой напарник – Кид, то я буду им. Кстати, тот толстяк совсем плохо смотрелся в белом. – хихикнула над шуткой, но туту же снова стала серьёзна, заглянула в глаза с беспокойством. – Нет, Аоко, это меня не огорчило. Немного побыть тем, кем восхищаешься – приятно. И вроде бы я не опозорил образ вора-фантома. – Ты был замечательным Кидом, Кайто. И вообще… – Спасибо. – её глаза, так близко. Кажется, девушка ждала поцелуя: полуприкрытые веки, трепещущие ресницы, румянец, даже чуть подалась навстречу… Он почти соблазнился, даже начал нагибаться, но в итоге просто коснулся её лба своим. Это… для предначертанных. Как бы ни хотелось, но нет. Не мог себе позволить. Пропустив мимо ушей чуть разочарованный вздох, прижал её к себе за плечи, обнимая. И чтобы не видела лица. Отказать себе и ей было больно, почти физически. Но парень чувствовал, что не имеет права на что-то подобное, что-то больше объятий, пока между ними всё… так. Не подтверждено. И самое время сменить тему: – Думаю, Сагуру тоже не страдал бы, доведись ему наряжаться Кидом. Но, наверное, всё же не стал бы. Скрывает, детектив наш! – Ты тоже. Пусть и не так тщательно. – включилась в общение Аоко. Почти без печали в тоне. Явно поняла причину отказа и даже где-то была согласна, но всё равно немножко грустила. – Да где ж тщательно-то? Любому мало-мальски внимательному видно, что Хакуба… – обратил внимание на это, не став ничего говорить о своём собственном отношении. И, тем более, о том, что скрывает. – Это только нам. Мы ведь все вместе были там, на крыше. Видели, как он смотрел на Кида. Кстати, ты тоже. – несильно ткнула локтем в рёбра. – И нам он доверяет, не скрывая своей симпатии. Особенно тебе. – Не будем о нём. – попросил. Напоминание о Хакубе отозвалось неприятным покалыванием. Доверяет… может и так, но довериться в ответ попросту невозможно. Открыться и рассказать значило бы обесценить их с матерью старания, а продолжать молчать – только мучить себя. И того же Сагуру, который пусть не разумом, но подсознанием заметил перемены в отношении Кида. Бросал пару раз чуть недоумённые взгляды. Не понимает, в чём дело. Потому больше встреч не назначалось, хватило и одной, чтобы убедиться: тот так ничего и не понял. Молчаливо согласившись, Аоко только прижалась ближе и затихла. Всё же пятнадцати градусов было недостаточно для комфорта, но и замёрзнуть точно не грозило. А мысли Кайто свернули в уже проторённую колею переживаний о положении, сложившемся с товарищем по тренировкам. Одного напоминания хватило, чтобы снова начать это думать. Изменить «обычную программу», удалось не сразу, поспособствовал возникший в голове вопрос: «А он нас ищет?». Вроде как должен. Сколько там прошло времени, сутки? Полтора – утверждали часы. По ощущениям – не меньше трёх, но в заключении время течёт медленнее. Ведут ли ещё поиски или уже махнули рукой? Нет, ведьма точно должна знать, что они в порядке, что он бы не допустил… А может в этом и кроется коварный план – чтобы он выдал себя этим двоим? И тогда толстяк оказался здесь не случайно… И всё же не стоит строить теории заговора на пустом месте. Что этот человек тоже подослан к нему зачем-то и сыграет какую-то роль, как детектив… Ну вот, зачем опять вспомнил?! Вздохнув, парень постарался расслабиться и отрешиться от мыслей. Вообще всех. Так проще переживать время до обнаружения и спасения. Получилось – судя по тому, что очнулся от каких-то перемен. Дыхание подруги выровнялось – уснула. Вот и хорошо, тоже отличный способ скоротать время. Так даже лучше. Но с вахтой у этих двоих явно не получилось. Усмехнувшись, Кайто снова, уже привычно, погрузился в состояние отрешённости или медитации.