Профессор-вампир

Конечно, репортёры в Шатре Чемпионов вовсю делали свои снимки, пока директор Хогвартса в присутствии Долорес Амбридж, Тома Марволо Реддла, Министра Магии, Корнелиуса Фаджа, а также Бартемиуса Крауча и Людовика Бэгмена расставили Чемпионов полукругом. Директоры магических школ встали за спинами участников. Бэгмен подошёл с мешочком из чёрного бархата сначала к Адриану Долохову — студенту Дурмстранга. Парень вытянул из мешочка синий камень с номером три. — Мистер Долохов, — произнёс Бартемиус Крауч, — вы пойдёте третьим. — Я понял, сэр! — кивнул блондин. Следом за ним вынула из мешочка жёлтый камень Габриэль Делакур. У неё оказался первый номер, а значит, она первой начнёт испытание. После француженки стоял Рональд Уизли, он вынул красный камень с номером два. Значит, рыжий гриффиндорец пойдёт вторым. Ну и четвёртым остался Гарри Поттер. У него камень оказался сиреневого цвета. Министр Фадж своей волшебной палочкой проверил каждого Чемпиона на возможные предметы защиты или магические обереги, потому что ничего, кроме своей волшебной палочки брать было нельзя. К Гарри ещё подошёл Реддл, он снова пожал парню руку, чуть задержал её в своей, но потом отпустил, покачав головой, и направился к Делакур. Поттер был готов. Утром он выпил порцию эликсира вампиров «Лилит», перед обедом ещё одну, а также Укрепляющее зелье в конце трапезы. Ментальное общение с Драко Малфоем было настроено на их волну: Пророк — Вампир. Да, почему-то удалили с трибун Драко, Люпина и профессора Эстетики для шармбатонцев (во Франции введён этот предмет) — Сангвини, который по своей сущности был вампиром. А ещё зачем-то удалили из зрителей профессора Истории магии — мистера Катбера Бинса. Да, он был привидением Хогвартса, но и что же? Они побоялись, что скучный профессор каким-то образом проберется в зазеркалье и сможет помочь Чемпионам? Гарри фыркнул глупости инквизиторов. Однако брюнет не знал, что пока все на стадионе, к Малфою и Люпину в замок школы придёт через коридор «Одноглазой Ведьмы» Сириус Блэк, который послушался-таки крестника, оставив Рим и его понтифика на «далекий потом». Пока актуально было держаться максимально ближе к Поттеру и помогать ему, чем только возможно. « — Сириус здесь, Гарри, — услышал пророк вампиров профессора Зельеварения, — он сейчас с нами в Дуэльном клубе. Любимый, как ты?» « — Я в порядке, Драко! — ответил Поттер. — Иду последним. Камень выпал мне сиреневого цвета. Сейчас выйдем на квиддичное поле. В центре стоит зеркало. Мы попадем в зазеркалье. Стану вроде Алисы в стране чудес. Том Реддл снова пожал мне руку, все стремится прикосновением почувствовать пророка вампиров. Долорес пытается пробиться ко мне в голову, но это ей не светит. Моё сознание открыто лишь четверым людям-нелюдям: тебе, любовь моя, Сириусу, Северусу и Люпину. Однако оборотень пока ещё не знает, что я всегда слышу его, а он — нет. Я рядом, Малфой, и слышу тебя. Ну… Всё, вот нас выводят на поле для квиддича». « — Я буду все видеть и слышать, мальчик мой! Я с тобой и очень люблю тебя!» — ответил Драко. « — Скажи мне эти слова, Малфой, когда я вернусь живым к тебе!» — усмехнулся гриффиндорец. Метрах в двадцати от волшебного зеркала стояла декан Гриффиндора, ожидая ребят. Минерва была спокойна на вид, но Рон с Поттером прекрасно знали, что когда профессор Трансфигурации сжимает сильно свою волшебную палочку до побеления костяшек на пальцах рук, то это значит одно — Минерва очень переживает. — Ребята, — произнесла женщина, — профессор Филиус Флитвик, я, Помона Стебль и директор Снейп у входа в зеркало. У каждого из вас будет вход в свой отрезок лабиринта. Пройдя его, вы встретитесь, что будет означать прохождение первой половины испытания. Если почувствуете опасность или не справитесь со встретившимися существами — пошлите сноп красных искр и мы придём на помощь немедленно. Хотя Долорес Амбридж и сказала, что задание продлится четыре часа, я так не думаю. — И сколько п’гойдет в’гемени? — ахнула Габриэль Делакур. — Нас де’гжать там всю ночь? — Нет, не всю ночь, конечно, — выдохнула МакГонагалл, — но скорей всего до ужина. Шесть часов. Предупреждаю, ребята, ничего ни есть, ни пить в лабиринте, там — всё мираж и иллюзия, а также опасность. Мистер Уизли, это понятно? — Вот только опасность реальная, а так всё понятно! — добавил Рональд. — К сожалению, мистер Уизли! — нахмурилась декан Гриффиндора и сжала свою волшебную палочку ещё крепче. — Всё, ребята! Теперь все встаньте по порядку. В ракушку подул Эрик Тернер с Пуффендуя, который являлся в Хогвартсе комментатором встреч сборных Гриффиндора, Слизерина, Пуффендуя и Когтеврана по квиддичу, а сейчас он звуком из ракушки оповестил о начале первого испытания Турнира Трёх Волшебников. Звук разнесся по полю подобно рыку раненного льва, забили в большой барабан и Тернер объявил: — Леди и джентльмены! Гости Хогвартса и профессоры! Через минуту мы увидим наших участников Турнира Трёх Волшебников входящими в это зачарованное зеркало. Чемпионы окажутся в магическом мире зазеркалья и встретятся со всеми страхами. Мы же с вами будем лицезреть их по эту сторону зеркала. Итак, мисс Делакур войдёт в зеркало первой. Габриэль посмотрела на трибуну, где возвышалась её директор Шармбатона вместе с девятью другими студентами французской Академии Чародейства и Волшебства. Девушки Шармбатона подняли плакаты поддержки для своей сокурсницы, мадам Максим подняла правую руку в знак благословения и ободрения. Стоило Делакур пройти десять шагов, как невидимая сила притянула девушку к зеркалу. Габриэль влетела в зеркало, которое издало звук, словно «дрынькнула» натянутая струна большущей гитары. Все студенты ахнули, а Эрик вещал задорно: — Итак, дамы и господа! Мисс Делакур уже в лабиринте зазеркалья. Она не услышит нас, но мы вскоре услышим и увидим её. Следующий Чемпион — Рональд Уизли! Поддержим нашего гриффиндорца авациями и пожелаем удачи. Ему она пригодится. Послышался топот и крики: — Рон, вперёд! — Рон — наш Чемпион! — Порви там всех, Уизли! Трибуны ходили ходуном, подбадривая рыжика. Он же обернулся к Поттеру и сжал кулак. — Гарри, удачи тебе! Держись! — произнёс он. — И тебе, дружище! — ответил второй гриффиндорец. — Держись, не паникуй, вспомни все заклинания и будь осторожен! Я держу за тебя кулак вверх, Рон! А тем временем Тернер вещал: — Вот, что значит друзья! Ах, как это трогательно! Рон и Гарри Поттер. Кто бы что не говорил, а их дружба — это навечно! Уизли также был втянут в зеркало. За ним отправился и Адриан Долохов — студент Института Дурмстранг. Игорь Каркаров, девять дурмстранговцев и многие студенты Хогвартса пожелали удачи и победы белокурому красавчику. Он точно пройдёт лабиринт, ведь в Дурмстранге практикуют тёмную магию. Именно в Дурмстранге учился один из самых суровых фанатиков чистой крови прошлого столетия — Геллерт Гриндельвальд. В свои семнадцать он когда-то решил завладеть всем миром, и практиковал такое, о чем никогда не расскажут в Хогвартсе или в Шармбатоне, где злая и тёмная магия под запретом для всех студентов без исключения. Но младший Долохов, во-первых, — сынок Антонина, который считается одним их самых сильных тёмных магов; во-вторых, Адриан — из Дурмстранга. За него можно точно особо и не беспокоиться. Очередь настала второго гриффиндорца войти в зеркало и начать своё прохождение лабиринта. Первое, что увидел Поттер, попав в зазеркалье, было некое плато. Он оглянулся, но больше не увидел зеркало, а вместо него возвышалась гора. Высоченная, как горы Китая или Греции — священные Метеоры. Скалистая гора, у подножия которой начинался расти плющ. Подобный лозе винограда, но витвился он не вверх к солнцу, а стелился по земле, словно Дьявольские силки. — Мерлинова борода! — произнёс тихо Гарри. И тут он увидел четыре лабиринта. На каждом была написана цифра. Его, четвёртый находился в центре. Но… что это? Входы в лабиринты стали перепрыгивать, цифры менялись. Там, где только что был лабиринт под номером один, вдруг стал третьим. А ещё небо заволокло тучами и начался дождь. Необходимо было как-то запрыгнуть в тот лабиринт, что был под четвёртым номером. Каждую секунду входы, как какой-то калейдоскоп, менялись. « — Камень… — услышал брюнет голос Драко. — Твой сиреневый камень, Поттер, кинь его в лабиринт под цифрой четыре, но сначала примени Амортизирующие чары замедления. Понимаешь, о чем я?» « — Да, конечно, профессор!» — ответил Гарри. Прыжки прекратились после использования чар и Гарри кинул камень. Однако он полетел не в нужный лабиринт, а в первый слева. Гриффиндорец удивился на миг, а потом цифра на нем изменилась с тройки на четверку, и Поттер понял, что надо бежать туда, пока снова не начались прыжки. Однако все эти хаотичные колебания были лишь иллюзией обмана, на самом же деле лабиринты не двигались. Когда он вошёл в лабиринт, вход зарос этим плющом, обвился Дьявольскими силками. Небо над Гарри было точно зачарованным и сейчас взошла полная луна. Этого в реальном мире не могло быть, потому что все ещё был день. Осенний, холодный и ветренный, но день. Луна освещала весь лабиринт Гарри, но он добавил ещё летающих Люмосов, чтобы не так было одиноко одному. Лабиринт — не значит одна прямая. В нем было полно входов по двум сторонам от тропинки; десятки арок, ведущих Мерлин знает куда. Что там: обрывы, тупики, норы или входы в пещеры? Гарри положил на ладонь свою волшебную палочку и спросил на парселтанге: — Направление, свободный Рунеспур? Палочка из повилики и эвкалипта с клыком змея крутанулась на ладони гриффиндорца и Рунеспур, а вернее, дух змея, живущий в клыке от правой головы твари, прошипел на парселтанге: — Мы сейчас на севере, Гарри Поттер, а тебе нужен центр лабиринта — северо-запад. Надо свернуть влево, а при первой возможности вправо. — Хорошо, — ответил парень, — я доверяю тебе, свободный Рунеспур! Идём… В одной из развилок, в который вошел Гарри, он увидел штук шесть соплохвостов — огненных крабов или скорпионов с присосками. Да, что-то среднее между ними. Этих тварей вывел Хагрид и называл их «милыми зверушками». Поттер применил сначала Конфундус к тварям, а потом к каждому из них Даклифорс. Заклинание превратило каждого из них в утку. — Уф! — произнёс Поттер. Однако стоило ему пройти метров пять и свернуть вправо, чтобы вырулить в нужное направление, как ему навстречу подлетел дементор. « — Гарри, он — настоящий! — услышал он внутри себя голос Малфоя. Это вовсе не боггарт! Давай…» — Я знаю! — вслух произнёс брюнет и вспомнил первые поцелуи с Драко, но потом спохватился — нельзя! А вдруг эти ищейки инквизиции увидят мысли и воспоминания Гарри о Малфое? Нет, не пойдёт. Тогда он вспомнил своих дедушку и бабушку — как он жил счасливо в детстве с ними и Сириусом. Трёхметровый дементор приблизился. Воняло от него тухлой рыбой, гнилой кожей от чешуйчатых рук, смрадное дыхание из-под капюшона сбивало с ног. Гарри сосредоточился и закричал: — Эспекто патронум! Вмиг из палочки вырвался сноп серебристых искр и образовался олень. Он помчался на дементора и тому пришлось уйти. Пройдя ещё немного влево, Поттер понял, что ошибся и пошёл немного не туда, сбившись с пути. — Рунеспур, ты там заснул? — поинтересовался гриффиндорец на парселтанге. — Не чуешь, что мы не туда зашли? — Прости, Гарри Поттер! — ответил дух змея, живущий в клыке. — Я вспомнил свою Родину и себя маленьким. Солнце, песочек, наши леса в стране Буркина-Фасо. Ах, как это было волшебно. « — Гарри, — услышал пророк вампиров голос директора Хогвартса, — ты меня слышишь?» « — Конечно, профессор! — ответил Поттер. — Что-то случилось?» « — Не разговаривай так громко на парселтанге. По эту сторону зеркала все слова и ваш парселтанг с Рунеспуром слышен. Сами-Знаешь-Кто слушают именно тебя. Им нужен пророк вампиров. Никто, кроме некоторых не знают о твоём даре болтать на змеином языке. Либо совсем тихо разговаривай, либо — заткнись, Поттер». Гриффиндорец поднес к губам палочку и тихо прошептал: — Свободный Рунеспур, нам грозит беда. Послушай меня. За нами, как оказалось, наблюдают глаза и слушают уши той женщины, по чьему приказу тебя заключили в эту оболочку. Чтобы не навредить тебе, Рунеспур, мы должны молчать или разговаривать шёпотом. Понимаешь меня? Я не хочу, чтобы благородный твой клык пострадал, чтобы та женщина не бросила волшебную палочку в огонь. Понимаешь меня? — Я все понял, мы будем тихо-тихо общаться, — ответил Рунеспур. « — Всё в порядке, директор, — сказал я, обращаясь к Снейпу, — мы с Рунеспуром договорились. А вы можете произвести помехи? Ну, чтобы нас не было слышно? « — Я уже всё сделал, Поттер, — ответил Северус. — Поосторожней там. Давай, удачи тебе!» — А тем временем… Эрик Тернер комментировал по другую сторону зеркала, привычную людям. Однако оно уже не было плоским зеркалом, а превратилось в круглый шар. — Габриэль Делакур прошла уже треть пути, отлично справившись в призраками, сфинксом и оборотнем. Прекрасно. Думаю, судьи должны оценить по достоинству мастерство магии и её одаренность владеть заклинаниями. Француженка все делает с педантичной точностью. Я бы за каждый взмах волшебной палочкой присудил ей по сто баллов. Браво, браво, Шармбатон! Но вот лабиринт сменился и показали Рона Уизли. Мистер Тернер снова проговорил: — Всеми любимый Рональд преодолел нападение Дьявольских силков, применив заклятье Люмос Солем. Также он прошёл испытание чревоугодия, не стал есть и пить явства, предложенные Скатертью-самобранкой. Да, хорошо что не позарился на халяву… — Мистер Тернер, следите за речью! — возмутился директор Хогвартса. — Прошу прощения, мой… профессор Снейп. — выдохнул парень и скрестил указательный и большой пальчики так, что получилось как бы маленькое сердечко или поцелуйчик любви. Эрик не ровно дышал к директору Снейпу. — Также Рон прошёл озеро на своем пути, преодолел водную нечисть — гринделоу. О, это же наш Уизли! Браво, Чемпион, браво! Вот лабиринт снова сменился и зрители на трибунах увидели красавца из Дурмстранга. В данный момент он боролся… — Мерлинова борода! — закричал Тернер. — Салазаровы подмышки! Северус снова посмотрел на Эрика и показал ему кулак. — Леди и джентльмены! — воскликнул комментатор. — Что же это делается? Смеркут в лабиринтах? Со всех сторон послышались крики студентов: — Примени «Остолбеней», Долохов! — Заклятие Замедления! Гермиона Грейнджер закричала: — Эспекто патронум, Адриан! Используй его! Но Тернер проговорил: — Увы, ребята! Никто из Чемпионов не слышит вас. Ну, я же уже говорил… Хотя это был не я, кажется. Смеркут опоясал всего парня, но что это? — Их аж целых два напало на юного волшебника! — воскликнул Эрик и застучал, забил кулаками по перилам трибуны. И тут Северус услышал тихий шёпот Долорес Амбридж, которая смотрела на своего босса в ужасе: — Этого не могло произойти, Monsignor! Смеркуты были предназначены Поттеру! Как? — Вы ответите мне за это, мадам! — прошипел Том Реддл. — Опять творите отсебятину? Но дурмстранговец отбился от двух смеркутов. Он стал произносить какие-то тёмные заклятия — вряд ли изучаемые в Дурмстранге! — затем начал связывать тварей древними рунами, и скорей всего символами русских знаков, считавшихся магическими — их называли раньше крюками. И пение на Руси было крюковым, столповым или знаменным, как его называли. Адриан, накладывая на смеркутов эти крюки-руны что-то пропевал-проговаривал и связывал смеркутов, что и «Эспекто патронум» не понадобился, ведь патронус отгоняет дементоров и смеркутов, а этих людоедов, «черные саваны», необходимо поймать и уничтожить аврорам, чтобы они в Хогвартсе не напали ещё на кого-нибудь. Министр Магии, мистер Крауч и Людо Бэгмен, а также пятеро сильных авроров немедленно отправились в лабиринт Долохова-младшего за смеркутами. Адриан громко добавил, когда те явились, глядя на Бартемиуса и Бэгмена, понимая, что с тупицы Фаджа толку мало: — Заклятье Адского Огня в закрытом помещении сможет уничтожить их. В течение часа надо сделать. Огонь всё очищает. Руны не так долговечны, твари высасывают их. Понимаете меня? Это будет всемирный скандал, если вы не убьёте их. Добавить смеркутов в Турнир Трёх Волшебников… ПРЕСТУПЛЕНИЕ, господа! Стоит посадить в тюрьму того, кто их принёс в лабиринты детей. Естественно, Турнир Трёх Волшебников транслируется по всему волшебному миру, и о преступлении в Британии узнал уже каждый маг и каждая ведьма. Конечно же, диалог между Реддлом и Амбридж услышали: Северус, Малфой, Люпин, в силу своей сушности, а также Сириус, которому рассказал в Дуэльном клубе Ремус. Безусловно, знал о преступлении и заговоре Корнелиус Фадж — марионетка Лиги Охотников, или иначе говоря, — инквизиции. Северус Снейп послал в Долорес заклятье, которое увеличило звук и сказанные слова: « — Этого не могло произойти, Monsignor! Смеркуты были предназначены Поттеру. Как?» Ответ кардинала под прикрытием было слышно плохо, но, если прислушаться… Тоже легко можно расслышать. Это услышали: Гермиона Грейнджер, родители Рона, которые приехали посмотреть на сына; Полумна Лавгуд, Рольф Скамандер и Невилл Долгопупс. Также все профессора и два директора магических школ — Дурмстранга и Шармбатона. Олимпия Максим встала со своего места, как и Игорь Каркаров. — Я подавать на вас п’готест, мадам Амб’гидж! Я засадить вас в Азкабан! Игорь Каркаров добавил: — Я вас засужу, Долорес! Вас будет судить всемирный конгресс волшебников и магов. Одним Азкабаном вы не отделаетесь. Я знаю, что вы — канцлер инквизиции, но и у них есть кодекс. Я потребую… Мы все потребуем Право Смерти и отдадим вас на съедение смеркутам или вампирам. — Monsignor, — завопила «розовая жабка», сделайте хоть что-нибудь! Том Реддл ахнул, оглядевшись, ведь рядом с ним находилось Маго-TV в прямом эфире, десятки репортёров со всего мира, а не только из Великобритании. Если это дойдёт до понтифика Рима?! — Именем священного «Ордена Крови» и всемирной Лиги Охотников, вы, Долорес Джин Амбридж, арестованы! Преступление будет наказано суровым наказанием! Тайный кардинал увел Амбридж, члены судейской бригады и авроры уволокли смеркутов, а Эрик Тернер продолжил комментарии… А тем временем Гарри увидел в Лабиринте самого настоящего сфинкса. О нем он только читал, да картинки видел в «Чудовищная книга о чудовищах». А тут он сам… Салазар великий! Сфинкс был с головой женщины, туловищем льва, с тяжелыми когтистыми лапами и длинным хвостом сзади. Страшный и мощный. Гарри выставил вперед палочку, но женщина-львица с миндалевидными глазами улыбнулась. — Ты совсем близок к концу своего пути, смелый юноша! — произнесла она. — То-тог… Тогда, может, вы пропустите меня? — спросил Поттер. — Пропущу, Гарри, — ответила она, — но тебе предстоит отгадать загадку. Отгадаешь — пройдешь; не отгадаешь — нападу; промолчишь — вернешься в свой мир. Согласен? Гарри в ужасе кивнул. А куда деваться? Тут одно: или пан, или пропал. Да и надеялся он на Драко — авось поможет. — Хорошо… — неуверенно кивнул гриффиндорец. — Ну, если ты решился всё же, тогда слушай, — рыкнула она и села посредине тропинки: «Мой первый слог проворней всех слывет по праву. Он очень быстр на руку, ногу и расправу; Второй мой слог есть плод окружности решений, Её с диаметром законных отношений. Мой третий слог — абстрактно названный мужчина. Ни цвета кожи, ни фамилии, ни чина. Сложив их вместе, существо ты образуешь, Какое ты скорей умрёшь, чем поцелуешь». — Значит, госпожа-сфинкс, дело я имею с истинным чудищем, которое я бы в жизни не поцеловал? Так ведь? — Да, — произнесла женщина-сфинкс, — верно! Разгадывай дальше. — Так. Я бы ни за что не поцеловал дементора, соплохвоста, призрака и ещё десятка два жутких тварей. Да… А что там было во втором слоге? Э… Вы не могли бы повторить второй слог? Пожалуйста… Сфинкс повторил и Гарри кивнул. — Думай, Гарри, думай! — подбадрил он себя. « — Любимый, мне подсказать тебе?» — спросил тихо Малфой. — Самому надо разгадать и без подсказок, верно? — улыбнулся он, глядя как бы на женщину-львицу. — Разгадывай, времени у тебя достаточно, — мурлыкнул сфинкс. — Так… Плод окружности решений… — произнёс Поттер. — Её с диаметром законных отношений… М-да, чушь какая-то получается… Ага… А могли бы вы ещё третий слог повторить? Прошу вас… Сфинкс кивнул и повторил третью часть стиха. — Да… Абстрактно названный мужчина. Он? Верно, да? — спросил Гарри. — М-да, так и есть! — ответила женщина-львица. — Ты на правильном пути, Гарри Поттер. — Кажется, я понял, кого бы я точно не поцеловал, — улыбнулся брюнет. — Итак, госпожа-сфинкс, мужчина быстр, а значит — СКОР. Мужчина — ОН? Это будет СКОРПИОН! — Ты угадал, — произнесла женщина-львица, — проходи, Гарри Поттер! — Спасибо! — с поклоном ответил парень. « — Я горжусь тобой, Гарри! Ты — молодец! — услышал он голос Драко. — Ты — истинный пророк вампиров!»