Однажды в Хогвартсе

      Драко Малфой был мне отвратителен с нашей первой встречи. Это отвращение началось ещё тогда, когда моя мать сказала, что он может стать моим мужем. Уже в свои шесть я понимала, что не хочу этого. Я не хотела быть красивым украшением для мужчины, ведь у каждого живого существа есть своя жизнь, разум и мнение. Почему я должна была следовать словам своей матери и быть украшением? Но у меня не было права выбора. Она решила всё за меня…       Моя мать воспринимала меня с сестрой лишь как объект. Объект для достижения её каких-то высоких, непонятных мне целей. Для своей матери я экзотический предмет, выставленный на аукционе, который будет отдан тому мужчине, что больше заплатит за меня. С самого моего рождения мне переламывали крылья, неустанно твердя: «Дафна — ты прекрасна! Оставайся всегда такой красивой» — о, знала бы я, что все эти слова ради того, чтобы за меня побольше заплатили… Я ведь не личность, а всего-то чей-то будущий трофей, которым можно похвастаться перед другими.       Мама твердила, что у меня нет мнения. Точнее, моего мнения просто не должно существовать. Весь мой мир должен крутиться вокруг моего будущего, навязанного мне, «спутника жизни». И что же ждало меня в таком недалёком будущем? Какие-то далёкие перспективы? Ха… Не дождётесь. Всё это ведёт лишь к моей преждевременной кончине.       Как вообще мама могла сказать мне перестать думать обо всём, кроме того, что связано с заполучением наиболее выгодного для меня мужчины? О, а также мама не забыла упомянуть о последующим удержании этого «прекрасного» мужчины рядом с собой. Иной раз я совсем устаю от всех этих слов и думаю, может, взять Пэнси за руку и уехать куда-нибудь вдаль, где нас с ней никто не найдёт. Конечно, это абсурдно, когда я дрожу, смотря на собственную мать. Куда мне бежать от неё? Мне кажется, руки моей матери везде меня достанут….       Всё моё домашнее обучение выглядит как промывка мозгов. Если я была не согласна с мнением моей матери, я оставалась одна. В темноте. Одна… Сглотнув, унимая дрожь в руках, я сделала судорожный вздох. Где же Пэнси? Я хотела поговорить с Малфоем, но быть с ним один на один… Я не могу оставаться с ним одна. С кем угодно, но не с ним…       Прижав диванную подушку поближе к себе, невидящим взором смотря на внутренности черного озера за окнами, я заставляю себя закрыть глаза. Нам в любом случае придётся поговорить, даже если я не смогу ничего произнести. Мне нужно достучаться до него, убедиться, что между нами ничего не будет, но мне страшно. Я боюсь услышать то, что он смирился с ситуацией и опустил руки… Мысли всё бурлят в голове. От внезапного осознания, что даже этот мой страх поговорить с этим неприятным парнем, может быть мне навязан, всё внутри сжимается…       Закусив губу, думая обо всем, что окружает меня, я крепче сжимаю мягкую подушку… Я не понимаю, почему не покончила с собой до сих пор. Смысл хранить надежду на будущее, когда у меня не будет свободы, которой я так желаю? Всю мою жизнь мне навязывали чужое мнение так, что я уже не понимаю, что я чувствую и знаю. Я даже сейчас не могу понять, это мои мысли в моей голове или мною были воспроизведены чужие слова, которые я выдала за собственные.       Послышались торопливые шаги, кто-то зашёл в гостиную и пошёл к мужским спальням. Это он. Увидев, как Малфой поднялся в свою старую комнату, я отложила подушку обратно на диван. Я знала, что он зайдет в свою спальню за чем-то, но я надеялась, что буду с Пэнси или, хотя бы буду не одна. Хватило бы и того, чтобы Теодор был рядом, вот только здесь кроме нас никого не было… Кусая губы, я заставляю себя встать и пойти за ним. Не останавливаясь ни перед чем, не сильно раздумывая, я открыла дверь в бывшую спальную комнату Драко Малфоя, испытывая отвращение.       Меня тошнит от существования этого парня. В голове всплывали навязчивые фразы, сказанные моей матерью в разном возрасте, и я позорно сдавливаю кулак, ногтями надавливая на ладонь. В какой-то момент воздуха не хватает, и я делаю вздох, но не чувствую кислорода. Я, забывая, как дышать, приоткрываю рот, но не могу вздохнуть. Словно захлёбываюсь водой, что заполняет лёгкие, я мучусь в немой агонии. Её присутствие. Её голос… Отчётливо звучит в ушах.

«Дафна, ты должна понравиться ему. Улыбнись.» «Дафна, ты должна быть милой. «Дафна, ты должна быть покорной, а иначе… Я накажу тебя.»

      — Эй! Что ты здесь делаешь? — Резко поднимаю голову, встречаясь взглядом с раздражённым серебром. Ещё немного и я бы начала кашлять… Шумно сглатываю, не зная, как начать диалог с тем, кого ненавидишь. Такое впечатление, что даже сейчас моя мать где-то рядом, тянет ко мне свои руки… — Дафна, почему ты так смотришь на меня? Если хочешь что-то сказать, так скажи.       Хаа, он опять отвлекает меня от других мыслей, даже если делает это неосознанно. Я пришла сюда сама, но даже не знаю, что сказать. Если бы всё, что связывает нас, исчезло, то я сказала бы ему, какой он самовлюбленный, недальновидный эгоист, однако… Мы всё ещё крепко связаны друг с другом. Не только из-за нашего окружения и факультета, но и из-за наших семей…       Может мне не стоило приходить? Ну поговорю я с ним и что дальше? У меня такое впечатление, будто я и вправду просто пришла посмотреть на это бледное лицо, которое недовольно смотрит на меня своими алмазными глазками. Ох, было бы так здорово, если бы этот парень просто применил бы легилименцию и понял бы ход моих мыслей… Но нет, Малфой из тех парней, которые до самого конца ничего не понимают. Драко не видел и до сих пор не видит дальше своего носа!       — Мы так и будем молчать? — Недовольно уточнил блондин, сжимая в руках какую-то потрёпанную тетрадь.       — Подожди. Я думаю.       Раздражать Малфоя не входило в мои планы, но я просто не могу собраться с мыслями. Я боюсь говорить с ним, тем более, откровенно. Мне кажется, стоит мне сказать одно неверное слово и из-за моей спины покажется моя мать, которая будет «воспитывать» меня. И куда только делась Пэнси… Без неё мне тяжело и некомфортно. Мне невозможно находиться одной, я начинаю задыхаться от несуществующих колючих взглядов, от своих мыслей…       Салазар, я так не хочу говорить с Малфоем, особенно когда её нет рядом… Это удручает. Я даже слово боюсь вымолвить в его присутствии. Мне кажется, если я скажу ему что-то, то почувствую себя обнаженной. Разбитой. И слабой…       С нашей самой первой встречи я испытывала к Драко отвращение. Это иррационально, с какой-то стороны, но Малфой действительно был тем ещё самовлюблённым ублюдком, так что, я считала это нормой. Но прошло время, и теперь Драко стал немного лучше, и я чувствую себя виноватой в своём несправедливом отношении… Нет, мне нельзя винить себя. Если я так продолжу, то загнусь окончательно. Так, Дафна, глубокий вздох и… Выдох. Ты должна быть собой: говорить прямо и без запинки. Чем быстрее я раскрою свои чувства, тем лучше. Нам в любом случае пришлось бы обсудить некоторые вещи так что…       — Я долго ещё буду тратить своё время на тебя? — Послышался полный злобы голос платиноволосого парня. Это мой последний шанс заговорить с ним, иначе он уйдет…       — Ты всё такой же нетерпеливый, Малфой. — Констатирую я факт, пытаясь как можно дальше отложить наш разговор, зная, что медлить нельзя.       — Тогда почему ты говоришь со мной сейчас? Я мог бы заняться более важными вещами.       Мне остаётся лишь прикрыть на мгновение глаза. С ним невозможно разговаривать, он упёртый и юркий, как нюхлер, когда видит что-то блестящее. Делая очередной глубокий вздох, который словно наполняет лёгкие ядом, я сжимаю добела кулаки. И я вновь всматриваюсь в бесцветные глаза Малфоя, ощущая тугой узел нервов в животе. Нам нужно обсудить наше предстоящее «замужество» и остановить его любой ценой, но… Но сказать это прямо глядя на него… Страшно. Дышать тяжело… Я открываю рот, чтобы вымолвить слово, хоть что-нибудь, лишь бы Малфой не ушёл, услышал. Слышится голос сиплый, охрипший, и я понимаю… Это мой голос. Мой поломанный голос…       — Ты мне не нравишься, Драко…       Выдавливаю я из себя, ощущая, как по телу бегут сотни… Нет! Тысячи мурашек. Сердце бешено бьётся в груди. Мне страшно… Страшно… Но мамы здесь нет… Меня никто не тронет… Не тронет… Даже если я скажу правду и нагрублю, меня не тронут… Руки тянутся к локтям, чтобы создать хотя бы видимость объятий и поддержки, однако стоит голосу парня вырывать меня из какофонии белого шума, как я опускаю руки. Присутствие Малфоя позволяет мне снова сделать вдох.       — Ты мне тоже, Дафна. Это всё что ты хотела?       Голос Драко грубый, но заглядывая в эти серые глаза, я заставляю себя улыбнуться. Пустой, фальшивой улыбкой, пропитанной ненавистью к самой себе… Сглотнув вязкий ком, я заставляю себя продолжать говорить. Я уже начала, нельзя останавливаться…       — Малфой… — Голос хриплый, непонятный, приходится прокашляться, чтобы сказать хоть что-либо, а он всё ждёт… — Мы… Всё ещё помолвлены из-за твоего отца.       Стоит мне это сказать, как Драко тут же пожимает плечами. Словно его это не касается, и он не участвует во всём этом фарсе. Как будто нас двоих не сватают уже десять лет. То моя семья говорят про меня, то про мою сестру… Мама уверена, одна из нас должна понравиться Малфою. И моя глупая, глупая Астория, которая согласна на всё, лишь бы её, навязанный матерью, «идеал», ответил ей взаимностью… Глас парня вновь вырывает меня из вороха мыслей.       — Это временное явление. Мы не поженимся.       Твердо уверяет он. И этот идиот верит в то, что говорит, даже зная, как Люциус Малфой относится к нечистой крови… Наивный. Глупый… Недальновидный… Внутри всё сжимается.       Хочу ему верить, но не могу себя заставить, ведь я жду, пока он вонзит кинжал мне в спину. Стараясь скрыть свою надежду и затолкать её внутрь, так глубоко, чтобы никто не смог её увидеть, я снова делаю вдох, смотря как серые глаза недовольно всматриваются в меня, ловя каждый мой вздох.       Губы непроизвольно сжимаются в тонкую линию, шершавая, покусанная кожа при соприкосновении с зубами, разрывается и в рот попадают несколько капель крови. Проходит пара минут, прежде чем я заставляю себя вновь поднять голову, чтобы сказать ему хоть что-то. Хриплый голос, вновь раздаётся в пустой комнате.       — И как ты планируешь с этим справится? Твой отец не потерпит… Нечистокровную. — С каждым сказанным моим словом, Малфой злится всё больше, а голос мой всё тише… Ненавижу быть одной. Ненавижу… Мои ладони обхватили локти, и я позорно закусываю с внутренней стороны щёку, ощущая железный вкус крови на языке.       — Слушай, не могла бы ты не лезть не в своё дело, Гринграсс? Я терплю тебя только из-за Пэнси. — Громогласно заявляет парень, угрожающе подходя ближе. Запах мужского одеколона отрезвляет разум и я, наконец-то, беру себя в руки.       — О, какое совпадения. Я тебя тоже терплю из-за Пэнси…       На удивление быстро отвечаю ему, ощущая слабость в груди. Ноги ватные, руки подрагивают… Ещё немного, и я упаду, но голос мой стал твёрдым, стоило мне услышать свою фамилию. Адреналин ударил в голову, заставляя мышцы заработать. Я даже начала думать, как дополнить свой комментарий более ехидной фразочкой, однако не успела я и слова вымолвить, когда послышались громкие шаги в коридоре. Дверь резко распахивается, и я вздрагиваю, напрягаясь всем телом, но очень скоро расслабляюсь, видя знакомое милое личико.       — Аа… — Протянула Пэнси, осматривая комнату. — Опять ругаетесь? Ладно! Я потом с вами поговорю по отдельности, но позже! Вы это… — На секунду заикнулась девушка, подглядывая в коридор, словно боялась, что кто-то её услышит. — В общем, вы Тео не видели? Я… Я хотела ему кое-что отдать! — В сердцах заявила Пэнси, прижимая маленькую коробочку к груди.       — Они с Блейзом в совятне.       Безразлично отвечает ей Малфой, и я смотрю на него полным недоверия взглядом. Малфой, замечая мой взор, пожимает плечами, направляясь в сторону выхода. Я не свожу напряжённого взгляда со спины блондина. Этот парень… Он не должен обижать Пэнси и говорить с ней так… Так! Пэнси заслуживает более хорошего друга, чем ты, Драко! Ох, хотела бы я это сказать… Пропустив мимо своих ушей часть разговора двух ребят передо мной, я прислушалась к остатку диалога.       — О, а ещё Драко, тебя искала Гермиона, сказала, что это по поводу Хэллоуина и Хогсмида.       Игриво произнесла Пэнси, смотря как безразличное лицо Малфоя становится более живым. Даже я обратила внимание на эффект этого «священного» имени. Стоит только произнести: «Гермиона», как у Драко сразу же начинали гореть кончики ушей. Часть меня находила эту черту Малфоя милой, ровно пока он не открывал свой поганый рот. Ну или пока я не вспоминала, что он «идеальный» жених по мнению моей матери…       — Она в башне? — Уточнил Драко, стоя прямо перед Пэнси. Казалось, ещё мгновение и он рванёт в коридор и побежит из гостиной наверх, на шесть этажей выше или сколько там до башни старост…?       — Ага, советую тебе поторопиться, потому что Поттер и оба из Уизли хотели потащить её на тренировку по квиддичу. — Всё тем же игривым голоском проговорила Пэнси, дружелюбно похлопывая Драко по плечу.       — Уже бегу. Пэнс, ты лучшая! — Весело улыбнулся брюнетке Малфой и, действительно, сорвался с места и побежал к Грейнджер…       — Я всегда лучшая, Драко! — Крикнула Пэнси, а после, девушка перевела взор на меня и зашла в комнату, прикрывая дверь. — Что случилось? Он обидел тебя чем-то? — Видя обеспокоенное лицо подруги, я мотаю головой, выдавливая из себя улыбку.       — Мы ругались. — Решаю я оперировать фактами. Судя по долгому, проникающему в саму мою душу, изумрудным взглядом, Пэнси мне не поверила. Заставляя себя сделать новый вздох, я выдаю полуправду. Не могу… Даже Пэнси боюсь сказать что-то лишнее. — Я пыталась поругаться с Малфоем и поговорить с ним одновременно. Но мы всё более-менее обсудили, не волнуйся. Пойдём в совятню? — Тут же перевожу я тему, боясь расспросов подруги, и, о чудо, Пэнси вспоминает о коробочке, которую она сжимала в руках и удовлетворённо кивает.       — Ой, точно, Тео! — Встрепенувшаяся девушка быстро открыла дверь и тут же выскочила в коридор. — Пойдём быстрее, Дафна! Я купила ему брошь, надо посмотреть, хорошо ли сочетается этот цвет с глубиной его глаз…       Едва поспевая за подругой, я закрываю дверь в спальню мальчиков и поворачиваюсь к Пэнси, которая перепрыгивает через несколько ступенек сразу. Из моих порванных губ вырывается болезненный стон, и я торопливо сбегаю по ступенькам вслед за брюнеткой. А стоит мне её догнать, как я всё-таки, с заботой, произношу:       — Ты хоть под ноги смотри!       Пэнси ярко улыбается и протягивает мне ладонь, и я с удовольствием беру подругу за руку, вспоминая наши первые курсы. Мерлин, какие же мы дети. Израненные, нуждающиеся в любви и исцелении дети…