1941 год, осень
Они ехали по Щнчзгсштрассе, и ветер приятно обдувал лицо из открытых окон автомобиля. И если водитель, не имеющий права влезать в дела своего начальника, всегда молчал, то его пассажиры зачастую бурно что-то обсуждали. Но на этот раз в салоне стояла гробовая тишина. Рейнхард и Вальтер направлялись в место, где никто не побеспокоит, где нет прослушки и посторонних глаз, туда где можно дать волю своей развратной стороне и никто, совершенно никто, кроме уже давно знакомых и невероятно привлекательных лиц, не узнает об этом. В "Салон Китти". Молчание в машине порождало напряжение и чем-то тяжёлым отдавалось в сердце. Терпеть его дальше становилось не то что сложно, а в принципе невозможно. – Что думаете насчёт новых адьютантов? – такой спокойный, растянутый, мурчащий голос, обладателем которого был не менее очаровательный Вальтер Шелленберг. Он всегда умел начать диалог, и, казалось бы, самые неразговорчивые люди, через пару минут общения с ним, охотно рассказывали невероятно ценную для разведчика информацию, даже не подозревая, что теперь они абсолютно и полностью находятся в цепких лапах этого хитрого лиса. Ответ не заставил себя долго ждать. – Ничем не отличаются от уволенных. – Протянул уставший, немного пьяный Гейдрих, а если говорить более развёрнуто, глава немецкой разведки и РСХА в целом. Человек на котором к тому времени держался весь Рейх. Умный, расчётливый, безжалостный, твёрдый в своих решениях и редко получающий отказы. Он имел уважение окружающих, авторитет в других странах. Его боялись, но искали защиты у него же. Гейдриха нельзя было переиграть, но уничтожить... – Я всё думаю о той шифровке наше... – Шелленберг не успел договорить, его прервали, нагло перебили не желая слушать. – Вальтер, ну довольно уже с вашей шифровкой. Я знаю вы умеете отдыхать, так вот и забудьте про работу хоть на час. – Он сказал это так искренне и убедительно, что не возникало желания спорить – Кстати хотел предупредить, что Вы сегодня задержитесь в салоне. – Явный намёк на причину задержки отразился в его голосе. – Но... – Хотел было возразить Вальтер, удивлённый столь резким заявлением, которое нарушало все его планы на вечер. – Никаких но. Во-первых – это приказ, а во-вторых: неужели Вам не симпатична Эрика? – Рейнхард сделал вопрошающее лицо, как бы сдерживая ехидный смешок – А может Габи? – Хм... Габи... Эрика... природа явно постаралась на этих девушках. А в прочем, почему бы и нет? Пожалуй задержусь – Шелленберг повеселел, теперь это был игривый кот, с глазами горящими азартом. Весь оставшийся путь коллеги обсуждали сотрудниц их заведения, между прочим не только обворожительных внешне, но и умеющих найти особый подход к любому клиенту.***
Автомобиль остановился возле достаточно неприметного здания: так с ходу и не скажешь, что это один из самых популярных борделей Берлина. Гейдрих вышел из машины, Вальтер спешно последовал за ним. Для посетителей "Салон Китти" включал в себя третий этаж, обустроенный ресепшеном и номерами "отдыха". Клиенту предлагали альбом с фотографиями двадцати девушек, казалось бы, обычные куртизанки и профурсетки, подавшиеся в столь непристойное дело не от хорошей жизни. Жизнь и правда была не сахар, но вот дамы, обученные вытягивать из мужчин любую информацию и умеющие угодить иногда излишне развратным причудам заказчика, убеждали себя, что действуют исключительно на благо страны. Суть же самого борделя заключалась в прослушке, о которой иностранные агенты ничего не знали. Номера были оборудованы специальными приборами, провода от которых вели в подвал. Там круглосуточно работали 5 сотрудников разведки, записывающие все важные и не очень диалоги. Нельзя назвать Гейдриха постоянным посетителем салона, хотя, кто знает, как часто он бывал там помимо "инспекционных поездок"? К слову, каждый раз его пребывания в борделе, прослушка отключалась. Вальтер же очень редко пользовался услугами своих подчинённых. Он не любил беспорядочные связи. Будучи именно тем человеком, для которого духовная близость гораздо важнее чем физическая. Ему хотелось чувствовать заботу и понимать, что он нужен кому-то не только как хороший руководитель. Возможно желание ощущать свою значимость в чьей-то жизни побуждало его заводить любовниц. Шелленберг умел дарить любовь и тепло родным людям, умел отдавать всего себя и испытывать самые нежные чувства. Напарники поднялись на нужный этаж. – Здравствуйте – засуетилась улыбчивая администратор за стойкой регистрации, параллельно доставая альбом с фотографиями. – сейчас вечер, девочки заняты, большой поток клиентов, ну, сами понимаете, придётся немного подождать – она тараторила, запинаясь, несмотря на попытки сохранять спокойствие, её голос дрожал. – Мы подождём, а Вы поторопите – сказал Гейдрих, указывая на фото двух приятной внешности дам. – Пятый и седьмой номера, надеюсь свободны? – взгляд его говорил о том, что ответ на этот вопрос стоит ей работы. – Конечно, да, проходите, сейчас принесут напитки, Вам как всегда по 2 стопки коньяка? – скороговоркой выдала девушка. – А знаете, мне сегодня, пожалуй, бутылку шампанского – уже уходя бросил Вальтер. Обергруппенфюрер и оберштурмбаннфюрер разместились в забронированных апартаментах. Через пару минут принесли алкоголь. Шелленберг, только настроившийся на позитивную волну и словивший прилив расслабления, потянулся за первым бокалом спиртного. – Коллега, не помешаю? – Рейнхард вальяжно зашёл в номер. Он явно уже успел опустошить одну стопку. – Да, конечно, заходите – сказав это, Вальтер залпом выпил содержимое бокала. Ему и самому хотелось отвлечься от этих бесконечных документов, бумаг, сложных шифровок и натиска других людей. – А знаете, даже хорошо, что я сегодня остался. – Не даром алкоголь называют горячительным, Шелленбергу становилось жарко, хотелось побыстрее снять с себя лишнюю одежду. – Иногда и вправду нужно отложить все свои дела. – Он снял китель и бросил его на спинку стула, оставшись в белоснежной рубашке и форменных штанах. Оберштурмбаннфюрер закатал рукава, оголяя нежные изящные руки. – Что-то долго девушки не идут... А в прочем, мне пока и одному хорошо. – Шампанское дало нужный эффект, Вальтер был пьян, но останавливаться не собирался. – Я даю им ещё десять минут. Если нет, то придётся принять меры и пересмотреть слаженность их работы. – Рейнхард сказал это строго и больше себе, чем собеседнику. Солнце садилось. Тёплый, золотистый свет рассеивался по комнате, задерживаясь оранжевыми бликами на стенах. Вальтер поднёс горлышко бутылки к разгорячённым губам, жадно поглощая содержимое маленькими глотками. Его разморило, руки не слушались, алкоголь стекал тонкими дорожками по чётко выраженному подбородку и утончённой, в какой-то мере даже хрупкой и, если так можно сказать, женской шее, пачкая рабочую рубашку. Он отпрянул, растерянно рассматривая только что появившиеся пятна – Ой, какая жалость... Да и ладно, потом отстираю – начальник разведки практически потерял контроль над своими действиями. Гейдрих, как зачарованный, молча смотрел на него. Сейчас Шелленберг был безумно привлекателен: растрёпанные волосы, порозовевшие от жара щеки, алые припухшие губы, серо-голубые глаза, с подтянутым телом, поплывший в своих мыслях и действиях, готовый на любую шалость. Такой настоящий и всё ещё невероятно обаятельный. Вальтеру почему-то подумалось, что нет ничего плохого в том, что бы снять загрязнившуюся вещь. Он усердно попытался расстегнуть пуговицы. В дверь постучали. – Я открою. – Вскочил с места Гейдрих, пулей направившись к двери. Он приоткрыл её и, увидев перед собой Эрику, вышел в коридор. – Могу войти? – проститутка напористо смотрела на опергрблабла, от неё веяло уверенностью, голос был ласковый и с лёгким придыханием. Увидев такую девушку на улице, некоторые мужчины даже не подходят знакомиться, осознавая, что её содержание им не по карману. Арийские черты лица, светлые и лощёные волосы до поясницы. Фигура кукольная, тонкая талия и не выдающиеся формы. Но даже яркий макияж не мог скрыть в её замученных глазах отчаяние, усталость от этой отвратительной деятельности. В них навсегда останется ужас войны, а ведь когда-то они были полны надежды. – Нет, на сегодня мы в ваших услугах не нуждаемся – Язык заплетался, он сам не соображал что делает. Эскортница сморщила лоб и подняла бровь выражая своё непонимание. – Как видите, я не знаю где Вальтер, а мне... я... впрочем, идите. Свободны – Он пренебрежительно махнул рукой, желая побыстрее закончить разговор. Вернувшись в номер и пытаясь хоть как-то осознать смысл сделанного, Гейдрих недолго понаблюдал за Шелленбергом, который не оставлял своих попыток снять рубаху. Он уже преодолел препятствие в виде двух пуговиц, но третья никак не поддавалась. – Давай помогу – сказал Гейдрих подходя к Вальтеру. Он чувствовал как внутри него нарастает возбуждение. Быстро справившись со столь надоевшей пуговицей и переходя к следующей, Рейнхард поднял глаза на Вальтера, неожиданно встретившись с изучающим, пронзительным взглядом. Шелленберг, неожиданно для себя самого, прикусил нижнюю губу. Он выглядел нуждающимся в ласке и нежностях. Ещё во время минета в кабинете, Гейдрих понял, что хочет, очень хочет Вальтера. Его не покидали грязные мысли о подчинённом. –Можно? – Обергруппенфюрер спросил полушепотом, осторожно, боясь получить отказ. Вальтер расплылся в игривой улыбке. Он быстро приблизился к лицу приятеля, легонько лизнув его в уголок губ, оставляя влажный, горячий след. Но не успел отстраниться, как его притянули обратно, вовлекая в страстный поцелуй, немного смазанный, но послуживший разрешением на большее. Шелленберг ощутил, что к щекам приливает кровь, воздуха в лёгких не хватало, в комнате становилось слишком душно. Гейдрих, почувствовавший полную свободу действий, покрывал лицо Вальтера быстрыми беспорядочными поцелуями. Немного потянув назад за растрёпанные волосы, он продолжал целовать нежную шею, при этом наслаждаясь каждым сантиметром желанного тела. Шелленберг громко, порывисто и глубоко дышал. Он хватал ртом воздух, пытаясь восполнить недостаток кислорода в лёгких. – Пожалуйста, ну же – Вальтера хватило лишь на эту пылкую, умоляющую фразу. Гейдрих через голову стянул с него не до конца расстёгнутую рубашку. Он положил тёплые руки на оголённую талию, рывком прижимая к себе и сладострастно целуя в губы. Вальтер повалился на кровать, влеча за собой Рейнхарда. Пелена возбуждения застилала глаза обоим. За всё время работы их отношения строились на странном чувстве привязанности, желании поддержать друг друга, но совершенно точно не любви. Гейдрих для Шелленберга всегда был наставником, человеком, который может заступиться, протянуть руку помощи и, к сожалению, иногда раскритиковать. Вальтер же, в свою очередь, являлся для него надёжным сотрудником, и наверное даже другом, готовым поговорить о любых проблемах. Начальник крепко сжал запястья подчинённого, вдавливая их в постель по обе стороны от головы. Он на пару секунд встретился глазами с этим похотливым, затуманенным взглядом. Дыхание Вальтера становилось ритмичным и ровным, внизу живота приятно тянуло. Гейдрих отстранился, избавляясь от своей одежды. Ему не терпелось воплотить в жизнь хоть маленький процент его похабных и нарушающих все моральные принципы фантазий. Шелленберг всё ещё был в брюках. Рейнхард быстрым движением помог снять их, оголяя стройные ноги товарища. Он медленно провёл подушечками пальцев по внутренней стороне бедра, вызывая у Вальтера ещё большее возбуждение. – Ты уверен? – с насмешкой в голосе осведомился Гейдрих, пытаясь раздразнить приятеля. – Пожалуйста – голос такой жалостливый, казалось, что он готов попросить любым способом. Такому Вальтеру нельзя было отказать. Рейнхард прильнул к его животу, спускаясь влажными поцелуями вниз. Шелленберг запустил руку в белокурые волосы начальника, активно поглаживая макушку, намекая, что уже невтерпёж. Гейдрих приспустил резинку нижнего белья и медленно прошёлся кончиком языка по всей длине члена. Услышав громкий вздох вперемешку с жалобным скулением, и почувствовав, как пальцы в волосах сжались, он повторил своё действие. –Ну чего же вы – на выдохе брякнул Вальтер, начиная елозить по кровати, его накрывало новой волной возбуждения. Он продолжал держать приятеля за волосы, но не причиняя тому боль. Гейдрих больше не церемонился, он накрыл орган губами вбирая как можно глубже. Ему были непривычны такие действия, несмотря на прошлый опыт с мужчинами. Он хотел было немного отстраниться от Вальтера, но его силой толкнули обратно, закидывая ноги на шею, и не оставляя выбора. Обергруппенфюрер не ожидал такой наглости, но всё равно повиновался желанию Шелленберга. Стоны становились всё громче, оберштурмбаннфюрер полностью потерял здравый смысл, растворяясь в приятных ощущениях. – Тише –шёпотом сказал начальник, засовывая пальцы в горячий рот Вальтера. Он ощущал тянущую боль внизу живота, но старался контролировать ситуацию. Гейдрих аккуратно и плавно вошёл средним и безымянным в Шелленберга, тот вжался в постель, запрокидывая голову назад и издавая громкий протяженный стон. – Тише, я же сказал им, что один в номере. – уже раздражительно рявкнул Рейнхард. Вальтер закусил губу, не до конца понимая, зачем ему быть тише. Гейдрих ещё несколько раз повторил движение пальцами, наслаждаясь тем, как подчинённый сдерживает стон и прогибается, пытаясь сделать себе приятнее. Не намеренный более ждать ни минуты, он смазал член своей слюной. Сейчас любое прикосновение к органу вызывало большое удовольствие. Немного приподняв Вальтера за ягодицы, он медленно начал входить параллельно следя за реакцией товарища. Тот зажмурился, подминая под себя простынь и ещё сильнее запрокидывая голову. За попытками подавлять звуки, он прокусил губу. Вальтер провёл языком по ранке, уменьшая неприятное жжение, и оставляя во рту противный привкус крови. Гейдрих толкнулся глубже не в состоянии медлить, он итак слишком долго ждал. Тихий стон наслаждения сорвался с его обветренных губ. Он чувствовал полную власть над Шелленбергом, ему не хотелось принимать тот факт, что он такой же пленник обаятельного Вальтера, как и все остальные. Фрикционные движения постепенно ускорялись. Оберштурмбаннфюрер забыл о просьбе, теряясь в сладких стонах, которые в соответствии с толчками становились отрывистей и громче. Гейдрих накрыл ладонью рот Вальтера, чтобы хоть как-то приглушить звук. – Пожалуйста... да – проскулил Шелленберг, продолжая сбито дышать. Вкинутая фраза побудила Рейнхарда двигаться быстрее и глубже, утопая в собственном наслаждении. Вальтер, желающий доставить себе ещё большее блаженство, потянулся рукой к члену, удовлетворяясь ритмичными движениями. – Да, да, не останавливайся, пожалуйста, да – он лепетал, будто заменяя стоны словами. Гейдрих и представить не мог, насколько похотлив его сотрудник, вид которого не переставал возбуждать, хотя сейчас он и сам выглядел примерно так же. Раскрасневшиеся щёки, взмокшие, растрёпанные волосы, разгорячённое тело. Ещё пара движений и Вальтер обмяк, с судорожным стоном прижимаясь к Рейнхарду. Он облизнул губы и немного отстранился, сообщая о своей готовности помочь, его уставшие глаза были полны азарта. – Ну если ты хочешь... – Гейдрих немного смутился столь странной идее приятеля. Вальтер не ответил. Он быстро приблизился к паху начальника, облизнув головку и обхватывая губами набухший половой орган. Это был уже второй раз когда он делает минет, но если в первый раз – это было спонтанное решение, которое к его счастью сработало, то сейчас он не давал отчёт своим действиям, позволяя развратной стороне захватить его разум. Через минуту Вальтер взял как можно глубже, тем самым выражая своё согласие. Гейдрих достиг апогея и утомлённо повалился на кровать, прижимая к груди подчинённого и мельком целуя его в висок. Вальтер, за несколько мгновений убаюканный собственным дыханием, увидел в темноте силуэт мужчины. Он не сразу распознал в нём Гейдриха и сообразил, что происходит. – Ты куда? – ужасно сонным и вялым голосом поинтересовался Шелленберг. – Я не обязан тебе отчитываться. Ты бы мог догадаться, что у меня есть более важные дела – иронично произнёс Рейнхард, выходя из номера. Дверь хлопнула, звук больно отразился в голове, Вальтер остался совершенно один, в этом почему-то уже холодном номере.