Совесть, Нирвана и Стальной меч

      — Ну что, Стальной меч! Готов вплотную взяться за учебу?        — А? Отстань, Нирвана. Готов я, — Хён Сон недовольно взглянул на надоедливого блондина, изрекающего колкости.        — А как же твоя ненаглядная Хи Вон? — Нирвана даже хихикнул: очень уж ему нравилось доставать Хён Сона. Прошла только неделя обучения в мужском университете, а они уже стали врагами.       Хён Сон стиснул зубы, но промолчал. Ему не хотелось получить выговор сразу после поступления. Он и правда соскучился по Хи Вон, но возможность проведать её появится только… На осенних каникулах!       Если сунуться в женское общежитие сейчас, можно сильно получить от преподавателей, а в худшем случае — вылететь из престижного учебного заведения. Этого ему точно не нужно.       Игнорируя Нирвану и его монолог, Ли Хён Сон направился в свою комнату и демонстративно хлопнул дверью. На даже это его не спасло от последних слов Мёбиуса: «О, дверью хлопнул! От Хи Вон набрался? Хе-хе».       У Стального меча задёргался глаз. Чёртов Нирвана! Он даже хуже Джун Хёка.       — Так. Сейчас… — Хён Сон взглянул на белые настенные часы. — Семнадцать двадцать. Преподы ещё в учебном корпусе, а у девчонок занятия закончились.       Всё это Стальной меч говорил в слух, благо, соседа по комнате у него не было, да и здешней звукоизоляции надо отдать должное.        — Хён Сон, о чём ты только думаешь думаешь?! Это нарушение правил! — парень боролся с собственной совестью. — Ты правда хочешь пробраться в женское общежитие к Чон Хи Вон?!        Хён Сон растерянно метался по комнате, прикусив нижнюю губу. Он слишком порядочный и честный, чтобы исполнить задуманное, но он так соскучился по своей любимой, а слова Нирваны лишь усугубили ситуацию.       Да ещё и чёртова практика у девушек, которую впихнули в первые же выходные. Во время практики все студентки уезжали в соседний город и проводили там почти двое суток, возвращаясь лишь в воскресенье вечером.       Поэтому увидеться на выходных они не смогут. Остаётся только сегодня.        — Сейчас или никогда! — решительно воскликнул Ли Хён Сон и направился к двери. В следующий миг он же катался по полу, обхватив голову руками и выкрикивая бессвязное: «Что я творю?! Нет! Не-е-ет!».       Спустя минут десять душевных терзаний, стенаний и покатушек по полу несчастный Хён Сон всё-таки выполз за дверь. Немного покумекав и решив, что пути назад уже нет, он медленно поплёлся по коридору, стараясь остаться незамеченным. Хотя это ещё не означало, что парень не перестал бороться со своей совестью.       Проходя мимо кухни, Хён Сон заметил там Ли Гиль Ёна — мальчишку лет одиннадцати, которого приняли в университет благодаря его гениальности. Сейчас же этот гений прятал в вентиляции террариум с редкими тараканами. Нет, он не собирался заселить ими всё общежитие. Это были его питомцы, без которых Гиль Ён не мог представить жизнь. Кстати, у него тоже была подружка. Правда, их отношения находились в стадии «Вражда» — они с Шин Ю Сын боролись за внимание любимого преподавателя — Кима Док Чжи. Ю Сын, в свою очередь, в тайне держала в комнате живых мышей — единственных животных, которых она могла спрятать.       Стараясь не попасть на глаза мальчишке, Ли Хён Сон прошмыгнул к аварийному выходу. Обычно он заперт, но сегодня пятница, а значит сторож Кон Пиль Ду вынес на просушку ковёр из своей комнатушки. А дверь не закрыл, ибо боится дождя.       Выйдя на улицу, Хён Сон осмотрелся: вокруг ни души. Все парни сейчас, скорее всего, играют в покер с Ю Джун Хёком — непревзойденным мастером азартных игр. В прошлом году Хён Сон проиграл ему двадцать тысяч вон. С тех пор он к картам притрагивается только тогда, когда учит Ли Гиль Ёна играть во что-нибудь относительно безобидное.       Хён Сон прикинул расстояние до женского общежития. Пожалуй, если бежать, можно добраться минут за пятнадцать. Лёгкая разминка, ещё пару секунд колебаний, и он уже мчится в нужном направлении.       Несколько двухметровых заборов, сквер, небольшой круг около института и вот уже Хён Сон, непонятно от чего красный, стоит, вернее, сидит под кустом, высматривая, нет ли кого-нибудь нежелательного.       Так. Дверь открыта, но там охранник. Этот вариант отпадает. Никак не пройти. Остаётся только окно, ведь комната Хи Вон всего-то на втором этаже, да и от вахты далеко.       Хён Сон улыбнулся, но тут же помрачнел.        — Влезешь через окно? Как ты его откроешь, дубина! Оно закрыто изнутри!        — А… Тогда как?..       — Через дверь, как нормальные люди делают!        — Х-ха… Все люди как люди, а я Стальной меч…        — Стальная дубина!        Хён Сон закончил препираться со своим голосом разума, и с грустью подметил его поразительное сходство с Нирваной Мёбиусом. Кажется, этот жук оставляет неизгладимое впечатление на всех.       Что ж, придётся через дверь. При чём очень быстро. На всё про всё у него осталось не более сорока минут.       Хён Сон осмотрелся ещё раз. Аварийный выход закрыт, но вот окна слева и справа от комнаты Хи Вон открыты. Неплохой вариант, если учесть, что одна из комнат пустует. Вот только какая? Слева или справа? Вроде та, что слева. Или, всё-таки, справа?.. Вот чёрт!       Придётся прибегнуть к крайним мерам… Лицо Хён Сона потемнело; парень сосредоточился и…       — Ты да я, да мы с тобою, Банка странного настоя, Воблы хвост и огурец, Лютня, крылья и венец.       Не зря в их группе учился русский.       Считалочка указала на то окно, что было слева. Хён Сон выполз из куста и тихонько подбежал к стене. Прыжок, подтягивание, и вот он заглядывает в окно.        — Чёртовы русские! Теперь я понимаю, почему у них всё через задницу! — гневно выругался про себя Стальной меч: комната была жилая. Пришлось крайне осторожно спуститься и проделать то же самое со вторым окном.       На этот раз всё было нормально. Хён Сон ещё раз осмотрелся и вторгся в комнату. Кажется, её использовали как небольшой склад. Парень осторожно прошёл к двери и прищурился, заглянув в замочную скважину. В коридоре было пусто и тихо. Только из одной комнаты доносилась музыка. Так даже лучше. Хён Сон аккуратно толкнул дверь. Не заперто.       Стальной меч осторожно проскользнул в коридор. Три широких шага вправо и он уже тихонько стучится в комнату Хи Вон. Тишина. Только совесть что-то бубнит в уголке. Но Хён Сону не до неё. Он постучал ещё раз. И снова тишина.       В конце коридора послышались тихие шаги, и душа Стального меча ушла в пятки. Сейчас его увидят, поймают и… Здоровья погибшим, как говорит Ли Джи Хе…       Не долго думая парень прошмыгнул в комнату Хи Вон. Зайдя за угол, образованный небольшой кухней, он выдохнул и затаился, осматриваясь.       Аккуратная тумбочка с книгой. Книга… «Преступление и наказание»?! Хён Сон вспомнил, что про русские книги говорил Ю Джун Хёк: «В них постоянно кто-то страдает. То читатель и автор, то автор и персонажи… А если страдают и автор, и читатель, и персонажи, то это уже шедевр русской литературы!»        — Не знал, что Хи Вон интересуется таким.       Парень поднял глаза на кровать, где аккуратной стопкой были сложены вещи девушки. А потом Хён Сон увидел то, от чего громко охнул и густо залился краской…       На стене, над кроватью, висел огромный плакат. Плакат с изображением никого иного, как полуобнажённого Стального меча Ли Хён Сона! Огромный плакат!       Юноша шокировано уставился на него, но вдруг услышал звук открывающейся двери. Хён Сон обернулся и совсем запаниковал. В дверном проёме стояла Чон Хи Вон, да ещё и «одетая» в одно полотенце! Бедняга Хён Сон едва не рухнул. Сначала плакат, теперь Хи Вон… Совесть ехидно захихикала голосом Нирваны.       В душе Стального меча всё кипело, да так, что несчастный перевоплотился в боевую форму и пулей вылетел из женского общежития, попутно сломав дверь.       В конце концов он был пойман охранником мужского общежития и не был отчитан лишь самыми ленивыми преподавателями.       А тот злополучный плакат Хи Вон сняла, но потом, немного поразмышляв, повесила обратно.