Хороший доктор

— Господин Кхаотан, у нас срочное поступление. — мужчина реагирует мгновенно и встаёт из-за своего рабочего места. Время уже было далеко заполночь, и в такой час привезти могли кого угодно, сбитого на машине, избитого, с сердечной недостаточночтью и ещё миллионы случаев. Но, к такому он был точно не готов. Он совсем не так давно отключил эфир с этим артистом и вот он лежит у него на каталке в отделении… — Что с ним произошло? — он моментально берёт в руки фонарик и проверяет зрачки, чтобы понять в каком состоянии был этот молодой человек. — Этот артист, по словам его менеджера, закончил концерт, спустился к себе в гримёрку и просто потерял сознание. — пока Кхаотан слушал объяснения он уже успел проверить дыхание, замерить пульс, давление и точно узнать, что в парне не было никаких посторонних веществ. — У него не обморок, он крепко спит. Отвезите его в палату, поставьте капельницу с витаминами и глюкозой. Ему просто нужен хороший отдых. — менеджер, что стояла в стороне всё это время лишь с облегчением выдыхает и подаёт все нужные документы для оформления своего подопечного в больницу. — Мне нужно что-то сказать нашей компании. Фёст сейчас самый прибыльный и ценный для компании. — В месте работы указана компания? Если да, то его открытый больничный лист придёт в течении получаса. Ну а если Вам очень срочно, то скажите компании, что Господин Пуйтракул останется при больнице на 10 дней, пока полностью не восстановится. — девушка хватается за голову и достаёт блокнот просматривая расписание парня, благо больших мероприятий не было и всё можно будет перенести. — Тогда оставляю его на вас, доктор… Кхаотан? Позаботьтесь о нашем артисте. — а сама тут же набирает номер компании и идёт решать внезапно навалившиеся проблемы. — Он пришёл в себя и слишком уж буй… — не успевая договорить, женщину перебивает вскрик и выбегающий из палаты артист. — Не трогайте меня своими иголками! — он откровенно пошатывается и выглядит так, как будто вот-вот снова упадёт. И он падает, на колени прямо посреди приёмного отделения. — Господин Пуйтракул, Вы что боитесь уколов? — на самом деле, доктор прекрасно это знал, потому как… Не знать этого молодого актёра было просто невозможно, а уж когда ты являешься тайным фанатом то и подавно. — Да, доктор… — проговаривает устало и опускает голову. Кхаотан всегда знал, что этот парень и на экране и в жизни был таким, близким к ребёнку, с открытым сердцем, широкой улыбкой и полной отдачей. Но, видеть это сейчас было сродни чему-то невероятному. — И не стыдно Вам? Мои сёстры хотят Вам помочь. Вы же с колен даже встать от бессилия не можете. Или можете? — он протягивает руку в сторону Фёста, но, тот даже голову поднять не в силах и лишь ей качает тихо всхлипнув. — Простите пожалуйста. Но, этих иголок так много. — Кхаотан присаживается на корточки и кивает медицинским сёстрам, что делает всё сам. Он приподнимает парня и довольно легко берёт его на руки. Как никак годы подработки санитаром не прошли даром. Вот так держа на руках одно заплаканное и явно смущённое чудо, он заходит в палату. Укладывает Фёста на кровать, а сам прикрывает дверь и показывает это артисту. — Всё, кроме меня сюда никто не зайдёт. Давайте сделаем Вам один укол, но больше не будем? — и не дожидаясь ответа, Кхаотан надевает перчатки и берёт в руки небольшой специальный катетер. Ему придётся поставить его в эти прекрасные руки, которые словно созданы для поцелуев. — А это будет очень больно? Это же катетер, он больше, чем игла. — Либо один раз потерпеть, либо терпеть в каждый раз. Что хотите? — и пока он спрашивает, он по всей руке парня проходится тыльной стороной укола, имитируя колющие движения. — Что Вы делаете? — Фёст смотрит на эти махинации недоумённо, так как подобные фокусы ещё никто не вытворял. — Обманываю ваши нервные окончания. Оп… — он проводит спиртовой салфеткой по будущему месту прокола и ещё пару раз делает тычки около плеча. — Вот и всё. — Фёст смотрим на свою руку и видит поставленный катетер. Его глаза округляются. Он смотрит то на пустой шприц у себя на плече, то на руку доктора, что аккуратно поглаживает его пальцы. — Ну что? Было больно? — Нет… Я вообще не почувствовал. — растерянность сменяется на улыбку и руку артиста оставляют в покое, а после и наконец подцепляется нужная капельница. — Спасибо Вам, доктор Кхаотан. Вы хороший доктор. — мужчина лишь качает головой и улыбается своему пациенту, который хоть и был взрослым, но больше смахивал на очень милое дитя, с которым сработал фокус “ложных проколов”. А его большие глаза, красивое лицо, потёртая помада на губах и немного уже уставший макияж... — Сейчас дождёмся, как капельница закончится, потом я к вам направлю сестру и Вы должны будете хорошо поужинать. А потом… Вам наверное стоит умыться? Не переживайте, Вам помогут добраться до ванной. — Фёст только сейчас опомнится, что он всё ещё в концертном костюме, чёрно-красном и кожаном. Он просит дать ему хоть что-нибудь, можно даже из больничного и Кхаотан готов поспорить, что никогда не видел, чтобы кому-то настолько шла больничная ночная рубашка. Он откровенно сглатывает слюну, видя длинные оголённые ноги, такие же руки, зачёсанные после лёгкого душа волосы назад, открывающие лоб. Медицинские сёстры там вообще были в восторге. Когда им бы ещё удалось помочь такому красивому парню, да ещё и звезде, помыться в ванной? А вот Кхаотан, впервые пожалел, что забросил сестринское дело. — О.. Доктор Кхаотан! — его окликают, как только замечают. Длинные ноги свисают с кровати и кончиками пальцев задевают пол. Тан был готов прямо здесь встать на колени и коснуться этих ног. Одно дело видеть их на экране, а другое дело вот так прямо перед собой. — Что Вы хотели? — Тан еле приходит в себя и всё-таки подходит ближе, да замечает румянец на лице парня. Что вообще-то было хорошим признаком, учитывая, что пару часов назад он даже не мог толком стоять. Всё-таки хороший ужин, ванная и конечно же ещё парочка капельниц делали своё дело. — Можно я попрошу, чтобы Вы мне помогали? Я знаю, Вы врач, это не Ваша забота, но понимаете… Мне неловко, что на меня смотрят Ваши медицинские сёстры. Я не хочу показаться странным, но я всё-таки медийный человек… — ему было неловко и это было заметно. Кхаотан с пониманием кивнул и присел с ним рядом на кровать. — Я Вас понимаю. Отныне все процедуры буду делать Вам я. — и доктор действительно держит своё обещание. Изо дня в день он продолжал заниматься Фёстом, делал ему массаж, ставил капельницы, водил в специальные расслабляющие ванны, да и что уж говорить, даже есть они стали вместе в палате артиста, потому что: — Кхаотан! Покушайте со мной! Еда вкуснее, когда ей делишься и кушаешь с кем-то. — это сплошное очарование сводило с ума абсолютно всех своей милотой, улыбкой, очарованием, а особенно Тана, который медленно, но верно терял самообладание. То как Фёст записывал видео для фанатов в сторис и делился с ними тем, что он скоро встанет на ноги и скучает по ним, то как получал письма и читал искренне улыбаясь по вечерам, а уж то как он делился со всеми конфетами, фруктами, даже цветами… Это поражало абсолютно каждого. Многие в больнице думали, что парень просто продолжает держать образ, который ему создали в компании. Однако, к концу недели уже все поменяли своё отношение. А всё потому: — Госпожа Нуджин, давайте я Вам помогу. — и он действительно берёт швабру и без зазрения совести помогает женщине вымыть коридор и палаты. А иной раз оставался в палатах, где его узнавали и просили что-нибудь спеть. — Конечно, если это Вас порадует и даст хоть немного здоровья, я хоть каждый день приходить буду! — и он действительно горел этим. Он пел не только свой репертуар, он пел то, что просили и даже не на родном языке. И Кхаотан наблюдая за этой искренностью, просто не мог уже адекватно мыслить. Фёста хотелось нежить, его хотелось обнимать, он словно был ходячей корзинкой котят, которая умиляла всех вокруг. Но, Тану как врачу не раз приходилось заходить в палату и говорить, довольно грозным голосом. Хотя все и понимали, что доктор Раттанакитпайсан просто не умеет быть опасным. — Фёст Пуйтракул, Вы снова не в своей палате. Время уже подошло к вашим процедурам. Чтобы через десять минут были в своей палате. — и Фёст поджав губы и правду идёт. — Сегодня у нас последний день массажа, Фёст. — на “ты” они перешли уже на утро, после того, как артист попал в больницу, так как оказалось, что парень любит дружеское отношение в команде, и не важна какая она, но всё же общался со всеми вежливо. — Уже? Так быстро? — он поворачивается на живот в палате и наблюдает за уже привычным звуком щелчка в замке. Да, Фёст сам настоял, чтобы во время процедур его палата была закрыта изнутри. Потому что, он всё же медийная личность и произойти могло, что угодно. Как не крути, неадекватные фанаты встречаются. И сказать по правде, Тан начал медленно, но верно относить себя к таким. Он скрывал от Фёста что восхищается им, что каждый раз, когда парень оголяет своё тело для массажа, он еле держит себя в руках, чтобы не расцеловать эту шею, эти плечи, спину, каждый пальчик рук, запястья, бёдра, ноги, абсолютно каждый сантиметр. Фёст в глазах Кхао был созданным для поцелуев. И каждый день для него был тем ещё испытанием самовыдержки. Но, он уже не мог адекватно воспринимать всё вокруг. Ему всё чаще приходилось отлучаться в туалет для персонала и снимать напряжение. Он не раз прикрывал глаза дома и видел яркую картину оголённого Фёста, который просил быть нежнее… И под веками Кхаотан ловил далеко не один яркий оргазм. Да, он фантазировал на артиста и это уже было из ряда вон плохо. Ведь Тан всего лишь человек. — Завтра мы тебя уже выписываем. — доктор расставляет масла на тумбе и согревает руки, наблюдая за тем, как Фёст уже по привычке тянет шнурки ночной рубашки. Да, ему привозили домашние вещи, но ему так понравилось спать голым в больничной одежде, что он в своей палате постоянно выглядел именно так. С безумно бархатной и чистой кожей, и такой доступный, сам позволяющий трогать его. — Так быстро прошли эти дни… Я даже не верю. Кхаотан, а можно тебя нанять моим личным массажёром? Кроме тебя меня ещё никто так сильно не мял. Все боятся, что я хрустну. — он откровенно посмеивается и укладывает голову на подушки, почувствовав новый запах масла. — Вкусно пахнет, а что это? — Миндальное согревающие масло. — Фёст совершенно ничего не смыслил в маслах, вкусно и вкусно, ему большего было не нужно, но вот Кхаотан знал, что он берёт на сегодняшний финальный массаж. Это было интимное масло, что должно было расслабить и подготовить Фёста для более пикантных действий. В случае чего, Тан заранее сделал бумаги, где значился последний массаж, как массаж простаты. Удобно было быть лечащим врачом - он мог сам поставить то, что считал нужным. Но, он должен, нет, даже обязан коснуться Фёста сегодня более откровенно и чувственно. Кхаотану просто необходимо было услышать с этих красивых и пухловатых губ сладкий стон. Он разогрел в руках масло и как и обычно начал делать массаж с лёгких поглаживаний. Следом перешёл на плечи, шею, разминая позвоночник и вечно хрустящую поясницу, которая так соблазнительно выгибалась. Он делает надавливающие движения с силой, чтобы вновь услышать хруст, но слышит лишь: — Ах… — и тут же видит, как тело артиста напрягается, а сам он явно смущается, поворачивая голову набок, словно ища в глазах доктора Кхаотана ответ. — Расслабься, Фёст. Не думай о том, какие звуки ты издаёшь. Я же всё-таки твой врач. — и эти слова действительно успокаивают слегка покрасневшего Канапхана. Он вновь возвращает лицо на подушки и прикрывает глаза, отдаваясь рукам хорошего доктора. Его разминают интенсивно и каждая новая минута отдаётся какой-то сладкой негой по телу. И да, Фёст ощущал её и раньше, но сегодня было по особенному хорошо. Руки доктора Кхаотана словно ласкали его, а не только делали массаж. Они были более горячими и ощущались так ярко и много. Вроде бы ему сейчас разминают его бёдра и икры, но в тоже время есть ощущение, что доктор ещё продолжает разминать поясницу. Прикосновений словно было слишком много и Фёст предательски им сдаётся. Ему хорошо. Хорошо настолько, что он начинает чувствовать подступающее возбуждение. И как же он был рад, что лежит на животе. Вот только непрошенные стоны вырывались сами собой. Говоря по правде, Фёст всегда с нетерпением ждал того, когда Кхаотан придёт в палату или найдёт его в других. Этот доктор оказался симпатичен ему сразу. То как он подхватил Фёста на руки, не унижая его на публике, не пытаясь просто отбрыкиваться, что он капризный артист. С ним поступили делекатно и это тронуло неимоверною. Фёст украдкой наблюдал за доктором, пытаясь понять, действует ли тот, таким образом, потому что он артист, или всё-таки нет. Но, как оказалось, все пациенты и персонал были от него в восторге. — Хороший доктор… — проговаривает он в лёгком бреду от нахлынувших приятных ощущений. Масло Кхаотана подействовало на ура и Фёст уже совершенно не замечал, как он часто постанывает, как сам почти отдаётся в руки Тана. — Ты звал меня, Фёст? — он проговорил над ухом почти шёпотом, слегка опаляя своим дыханием и Канапхан вновь издаёт стон, да закусывает губу… Для Кхаотана этот пациент стал уже личным искушением и видеть его таким сейчас, это было сверх его отличной выдержки.. Но, он держался, это было просто необходимо. Оставалось совсем немного, чтобы Фёст распалился до предела. — Кхао, мне так жарко. Такого раньше не было. — его голос уже близок к скулежу. От нового нажатия рук доктора на поясницу, он выгибается и издаёт какой-то мокрый звук от того, что почти подавился собственной слюной от желания. Ему так приятно и хорошо, что собственные руки сжимаются в кулаки сминая простынь. — Сильно жарко? Мне снять этот жар? Поставить жаропонижающее? — он шепчет на ухо Фёста и знает уже наперёд какой будет ответ. Парень под ним буквально вздрагивает от вопроса и со слегка мокрыми глазами смотрит на него почти умоляя: — Нет, только не уколы. Что угодно, только не они. — и Кхаотан улыбается своей микро-победе. Всё-таки лёгкого афродизиака для такого чувствительного парня как Фёст хватило более чем. И вот предмет мокрых фантазий доктора готов на всё лишь бы было не так жарко. — Есть у меня один способ, но тебе нужно лечь обратно и расслабиться. Хорошо, Фёст? — и артист соглашается. Он укладывается обратно на больничную койку и поворачивает голову немного набок, чтобы видеть доктора. — Можно я буду за тобой смотреть? Кхао я не буду отвлекать. Мне спокойнее, когда я смотрю на тебя. — и вот за что Раттанакитпайсану такое чудо? Его совершенно невозможно обижать и запал врача немного спадает. По крайней мере один пункт из своих резкий желаний он точно вычеркнул. Он просто не сможет вот так воспользоваться беспомощностью парня и присвоить его. — Кхао… Почему ты остановился? Это из-за того что я… Что у меня… Я не специально, оно само. Ты слишком хорошо всё это делаешь. Я правда не думал о пошлостях! — это растерянное лицо и такие искренние оправдания, и кому как не Кхаотану знать, что этот парень точно не думал ни о чём подобном? Фёст был самым настоящим золотом, прекрасным парнем, которого Кхао возжелал настолько сильно, что был готов идти до конца. И всё же… — Тебе будет немного необычно, но жар точно спадёт. — он смотрит в эти полу-прикрытые глаза, обрамлённые пушистыми ресницами и почти мечтательно выдыхает. Фёст же лишь слабо кивает и приоткрывает губу, ему словно становится нечем дышать этот жар переполняет его и отдаётся ярко и чувственно в паху. Он и подумать не мог, что его организм способен возбудиться настолько сильно лишь от массажа и поглаживаний. Однако, он моментально забывается обо всём на свете, стоит почувствовать горячие ладони Тана у себя на ягодицах. Он не может напрячься, не может сказать “нет”, да и честно говоря просто и не хочет, но всё же, собственное тело не обманешь - ему странно. Фёст почти ёжится на кровати и дышит еле-еле. — Расслабься, Фёст. Я же твой доктор, я не сделаю ничего плохого. Просто сниму жар и не более. — артист еле кивает, и старается расслабиться, что к слову, благодаря маслу, получается из ряда вон легко и просто. Замечая изнеженность в теле Фёста, Кхаотан наливает на свои пальцы ещё немного масла и проводит ими между половинок ягодиц, слегка надавливая на анус Канапхана. Парень под ним начинает дышать довольно громко, а тело прогибается в пояснице от ощущений. Ещё не слишком ярко, но Фёст готов отдаться прекрасному чувству прямо сейчас. — Кхао… Это приятно. — он говорит не думая и тут же задыхается, так как в него аккуратно вводят один палец. — А так? Всё хорошо? — Танават спрашивает и посматривает на покрасневшее и разомлённое лицо Фёста. Артист лишь кивает и тут же заходится сладким стоном, так как пальцем Тан делал какие-то невообразимые вещи. Всё-таки лечащий врач делающий такой массаж это где-то на грани мечтаний, ведь умелые пальцы точно знали, что они делают. Вновь сладкий и довольно громкий стон наполняет палату, а всё потому, что Кхаотан добавляет аккуратно ещё один палец и проталкивает их глубоко. Фёст безумно узкий, явно девственен и от этого немного срывает крышу. Этот артист никогда не врёт своей невинностью на экране, он и правду таким был. Самый настоящий нетронутый цветок, которого хотелось нежить. И Танават следует этому прекрасному желанию, одними лишь подушечками пальцев он находит заветное место и начинает его массировать. — Ох… Это… Кхао! Кхаотан! Подож..дии.. — он вздрагивал, вскрикивал, метался под Кхаотаном, выстанывал почти на запредельной громкости и откровенно приоткрывал губы из которых предательски сочилась слюна. Сказать, что ему было хорошо, это откровенно промолчать. Фёст непроизвольно двигался на собственной палатной кровати и то и дело потирался собственным членом о ткань больничной одежды. Он неосознанно приподнялся задом кверху, но совсем немного. — Тан… Кхао… — он поворачивает голову в сторону Танавата и кусает собственные губы, он хочет либо коснуться себя сам, либо чтобы эти умелые руки дали ему наконец дойти до точки невозврата и какого-то жгучего наслаждения. — Просто скажи чего ты хочешь, Фёст. Я всё для тебя сделаю. — он начинает двигать пальцами внутри парня ещё резче и активнее, отчего Канапхан прогибается в пояснице и беспрестанно стонет от удовольствия. Он не может сказать и слова и Танават этому лишь усмехается и облизывает собственные пересохшие губы, пока не слышит: — Пожалуйста… Кхао… Поцелуй меня, коснись меня, поиграй со мной… — Танават готов поспорить, что это слова из какой-то недавней песни Фёста, но ему откровенно наплевать. Его попросили и он сделает не смотря ни на что. Он наклоняется к парню ближе и целует его мокрые и сладкие губы. Они почти медовые, до безумия мягкие и такие горячие, что кружит голову. От таких губ только позорно кончать лишь от одного поцелуя, но, Танават хочет доставить незабываемое наслаждение именно Фёсту. Потому целует его с нежностью, а свободной рукой скользит по ягодицам, между ними и далее вниз поглаживая мошонку и перехватывая член Канапхана в руке. — Ах… Да..! — Фёст отрывается от поцелуя и откровенно запрокидывает голову назад, ему слишком хорошо и эта длинная шея одно сплошное искушение. Кхаотан поддаётся ему и припадает поцелуями к шее, не переставая свои ласки. Он двигал пальцами, проводил ладонью по члену и зацеловывал эту лебединую шею. — Тебе хорошо, малыш? — он уже не придерживается формальностей и наконец зовёт Фёста так, каким его видел в своих глазах. — Да..! Я… Кхао, я близко..! — Канапхан почти вскрикивает и сам начинает толкаться в чужую руку, да из-за этого и насаживаться на пальцы. Парочка таких толчков и он вскрикивает от удовольствия вперемешку со стоном и Кхаотану приходится его заглушить поцелуем. Он чувствует как Фёст дрожит в его руках, как он кончает обжигая руку своим семенем, и Танават аккуратно убирает обе руки и целует парня мягко. Фёст в его руках буквально становится похожим на тряпочку, которую выжали слишком сильно и оставили в таком состоянии. — Уже не так жарко? — он смотрит в туманные глаза и видит очаровательную, нежную и такую тёплую улыбку. — Мне очень хорошо, но я… — его глаза почти сразу закрываются, ему было слишком хорошо, слишком жарко, слишком много, одно сплошное слишком для его чувствительности. Какофония из ощущений ударяет и он проваливается в сон, а Танавату остаётся лишь самодовольно улыбнуться и завязать на парне больничную одежду. Он аккуратно переворачивает Фёста на спину и укрывает его. — Уже завтра ты вернёшься в свой мир, а у меня будет незабываемое воспоминание с тобой, малыш. — Кхаотан целует губы Фёста мягко и почти робко. Он наблюдает за сном артиста ещё какое то время, а после всё-таки прибирается и выходит из палаты. Ему необходимо всё подготовить для выписки парня и вернуть его в строй. К сожалению, именно этим утром он был слишком занят, чтобы попрощаться с Фёстом лично, но старшая медицинская сестра всегда рядом и помогла с выпиской… Практически месяц, Кхаотан продолжал наблюдать за Фёстом. Его концертная деятельность продолжалась, он крутился на фанмитингах и мероприятиях. Кажется, у него было новое расписание каждые пару дней, а то и в каждый день. И Танават прекрасно начинал замечать, что Канапхан медленно, но верно, вновь приближается к той самой точке, благодаря которой он и оказался в больнице. Сегодня Танават был на своём втором выходном дне после почти нескольких месяцев работы без выходных. Он слегка оброс, но всё равно выглядел более чем привлекательно не смотря на домашнюю одежду. И уж чего он точно не ожидал, так это звонка в дверь. — Я вроде бы ничего не заказывал… — он идёт открыть дверь и когда распахивает её ожидает увидеть кого угодно, но не его… Танават откровенно замирает на месте и приоткрывает рот. — О! Мой хороший доктор, Вас было нелегко разыскать! — на пороге стоял тот, кто совершенно не давал Кхаотану уснуть. Обязательным ритуалом теперь стало то, что в каждый день нужен был либо образ, либо фото Фёста, чтобы успокоить себя и наконец-то уснуть. И вот артист собственной персоной стоит на пороге. — Фёст? Ты… Проходи. — он не сразу приходит в себя и пропускает Канапхана внутрь. Тот заходит совершенно спокойно и даже не разуваясь приближается к лицу Танавата и мягко целует его губы. Кхаотану от такой внезапности даже себя ущипнуть захотелось. Сам Фёст в его доме, так ещё и целует своими невозможными губами с лёгким привкусом зелёного чая и мяты. Оторваться было невозможно, но, доктору пришлось всё же это сделать и посмотреть в глаза напротив. — Фёст? — он пытался найти хоть какой-нибудь ответ на такое внезапное появление, да ещё и тёплое приветствие в виде поцелуя, а потому смотрел внимательно, но неосознанно, заключил Канапхана в крепкие обяътия. — Вы так мне и не дали ответ, мой хороший доктор, так Вы будете моим личным массажистом? — его улыбка широкая, искренняя, которой невозможно сопротивляться и Кхаотану не остаётся ничего кроме как сказать: — Да, я согласен, но в статусе Вашего возлюбленного, мой прекрасный пациент, на меньшее я не могу согласиться. — Мне это подходит. — Фёст улыбается и его тут же подхватывают на руки, зацеловывая лицо, губы, шею и немного открытые плечи. — Тогда, нам стоит закрепить наши взаимоотношения. Предлагаю, начать с особого сеанса массажа. Что скажешь, малыш? — Скажу, действуй, мой хороший доктор.