А-ля-улю-модурус-фикус

РАССКАЗ Земля большая. И в то же время она маленькая. Для какого-нибудь Гулливера с Альфы Центавры она размером с тенистый шарик. А люди для него меньше муравьев. Поэтому всегда существует вероятность того, что два человека, которые учились в одной школе в одном классе когда-нибудь встретятся друг с другом в какой-нибудь точке многомиллионного города. По крайней мере теория вероятности допускает это. - Ба! Петров! Сколько лет, сколько зим? - Иванов! Глазам не верю! Вот так встреча! Ешкин-кошкин! Надо же такому случиться! Если бы не эта нахальная ухмылка на роже, никогда бы тебя не узнал. Как изменился! Только улыбка осталась та же наглая. Она у тебя, как визитная карточка. Иванов, толстый, в помятых джинсах и футболке, на которой монстр разевает на вас клыкастую пасть, из которой летят во все стороны капли крови. Такие футболки он носит еще с детского сада. А вот Петров, худой, в костюме в полоску, белоснежная сорочка, темный галстук, из нагрудного кармана торчит уголок платочка, лакированные туфли. Всё, как и положено успешному человеку. Еще в садик он ходил с бабочкой на шее. Иванов тянет его к столику, хлопает, тормошит, то и дело похохатывает. Своими подхохатываниями он всех учителей доставал. - Как ты? Что ты? Вижу, что важною птицей стал. Уж точно где-то там в выси обитаешь. - В мэрии тружусь. Еще и депутат, и председатель комиссии по жилищно-коммунальным вопросам. Ну, еще и свой бизнес имею. Правда, на жену и тещу оформил. - Ты карьеристом был еще на школьной скамье. То звеньевой, то председатель класса. А я вот как засел за компьютер, так до сих пор и не выхожу оттуда. Больше-то я ничего не умею. Программист, одним словом. - Тоже не последний человек в обществе, - говорит Петров, снисходительно ухмыляясь. - Что ж мы сидим в сухую? – ревет Иванов. – Столько лет, столько зим не виделись и сидим в сухую. Сейчас исправлю! Это непорядок! Не по-человечески это! Иванов щелкает пальцами и к столику тут же подкатывает симпатичный робот-официантка. Ее механические глаза горят приветливо, силиконовая грудь колышется в глубоком разрезе. Коротенькая юбочка, белые гольфы. Такая милочка! Если бы еще была живой, не знала бы отбоя от ухажеров. И такие бы чаевые срывала, мама не горюй! - Чего желаете? – спрашивает милашка, соблазнительно улыбаясь и одергивая юбочку. - А как ты думаешь, что могут желать двое симпатичных молодых мужчин, которые учились в одном классе и встретились спустя десять лет после выпускного, причем совершенно случайно? - Я вас поняла, - говорит милашка. – У нас изумительное виски, которое мы получаем с его родины, из Шотландии. Попробовав его, вы ничего другого больше пить не будете. - Давай сюда свое пойло! И поживей! – командует Иванов. – Жалко, что ты не живая. - Я за рулем, - говорит Петров. - И что с того? – восклицает Иванов. – Я тоже. Одно другому не помеха. Какие могут быть проблемы? - Ты не боишься? - Кого? Этих бестолковых роботов-гаишников? У них искусственного интеллекта кот наплакал. А я программист. Они только мило улыбаются мне при встрече. Как говорил Пашка (помнишь?): а-ля-улю-модуру-фикус! Милашка уже с подносом возле их столика. - Приятного аппетита! – желает она, очаровательно улыбаясь и одергивая разрез сорочки. - Куда ни плюнь, везде роботы! – вздыхает Петров. - Это плохо или как? – спрашивает Иванов, разглядывая экзотическую этикетку на бутылке. - А как ты сам думаешь? Вот была бы живая официантка, а не механическая кукла, ты бы непременно похлопал ее по округлостям. Я ведь знаю тебя. Со школьных лет за девчонками ухлестывал. - Не удержался бы! - согласился Иванов. Петров вздохнул. Оглядел зал. Посетителей было немного. Этот вечером повалит народ. - Я понимаю: прогресс, то сё. Но не везде можно заменить человека механической куклой. Есть такие сферы нашей жизни, которые требуют человеческого участия. Возьми меня. Я чиновник, я бизнесмен. Каждый день приходится решать десятки вопросов. Тут не может быть никакого шаблона, стандарта поведения, тут нужен творческий подход. Порой приходится обходить закон. Раньше зашел в кабинет. Так, мол, и так. Непременно это дело надо решить, Иван Иваныч. Вопрос жизни и смерти. «Ой! Что вы! Никак нельзя!» - «А если…» И предлагаешь ему барашка в бумажке. А знаю, что Иван Иваныч строит себе коттедж в сосновом бору. И деньги, как фанера над Парижем летят. - Барашка, то есть взятку? - Ну, да! И вот твой вопрос решен быстро и положительно. И всем хорошо: и тебе, и Иван Иванычу, и людям, которым ты помог. В нашем деле никак без этого нельзя. А теперь всё! Чиновников заменили роботами. А робот, как известно, взяток не берет. Робот всегда поступает по закону, по инструкции. Шаг влево, шаг вправо – ни-ни! Ни на миллиметр не отступит от буквы закона. За горло взяли нашего брата. Бизнесмены волком воюют. Убытки несут, разоряются. Зато коррупции нет, - со злостью произнес Петров. – Всё по закону, а живые-то люди страдают. В такое отчаяние впадают. Иванов приговорил вторую стопку. - Ха-ха! Вот что я тебе скажу, дружище. Робот – это создание рук человеческих. А значит, ничто ему человеческое не чуждо. В смысле, что за каждым роботом человек стоит. - Как это? – растерянно пробормотал Петров. - А так! Иванов стукнул пустой стопкой по столу, вытер рукой мокрые губы, в слюнявый рот закинул оливку. - Кто программу пишет для робота-официанта, робота-гаишника, робота-чиновника? Не роботы же сами пишут для себя программы. Надеюсь это понятно? Пишет их человек, программист. И получается, что хочу, то и ворочу. То есть напишу. - Что с того? - Излагай мне свою проблему! А я запущу вирус. И все будет чики-пуки! Это же проще пареной репы. Как говорил Пашка: а-ля0улю- модорус-фикус. Через неделю Петров позвонил. - Братан! Ты гений! Пришел я, значит, в нужный кабинет. Излагаю. Так и так! – Никак нельзя! – А если… И предложил нужную сумму. Тот чуть не задымился. Замигал, закивал. «Заходите через три дня. Поработаем над вашим вопросом. Посмотрим, что можно сделать». Через три дня зашел. Уже мои документы готовы. Ха-ха! Живем! Слушай, Иванов! Я тебе что-нибудь должен? - А как ты думаешь? - Нуууу… - Не ну, а… Иванов назвал конкретную сумму. - Однако… - Не одним же вам, отцам нашим родным, бизнесменам-предпринимателям кататься, как сыр в масле. Мы, бедные программисты, тоже хотим бутерброд с икрой. У меня, кстати, ипотека. И как ты понял, я не против того, чтобы по вечерам заглядывать в приличный ресторан. С той поры у Петрова дела пошли в гору. Любой вопрос он решал дедовским способом, который за века зарекомендовал себя с хорошей стороны, как очень эффективный инструмент. Кому кругленькую сумму, кому породистого щенка, кому круиз по Средиземноморью, а любителям клубнички элитную экскортницу до самого утра. Однажды не выдержал и сказал Иванову: - Вот я не пойму, хоть убей! Когда были живые люди и брали взятки, всё понятно. Но зачем роботу деньги? У него отсутствуют человеческие потребности, которые можно удовлетворить с помощью денег. В дорогие рестораны он не ходит, элитных путан не снимает, замки, яхты, люксовые автомобили ему не нужны. Зачем же ему деньги? Ну, не солить же он их будет, в самом деле? А ведь берет денежку только так! - Бро! Деньги нужны тому, кто пишет для него программу. Разве это трудно понять? Выпили. Теперь Петров не боялся садиться за руль, после того, как принимал на грудь. Иванов сделал так, что ни один гаишник не останавливал его, даже если он явно нарушал правила. - Я тебе больше скажу, Петров. Ходят слухи о том, что дума собирается принять закон о замене судей роботами. Понимаешь, чтобы всё только по букве закона. Никаких эмоций! Сечешь, какой простор открывается для нас, программистов? Это же золотая жила. Если ты окажешься на скамье подсудимых, то знаешь, к кому обращаться. Они звонко чокнулись. Да, как говорится, старый друг лучше новых двух. Особенно, если он программист. А-ля-улю-модорус-фикус!