— Раз колечко… ага, вот так, и два колечко на пальчик, ну как тебе? Тебе не надоело, длинноволосая принцесса, не давать мне шанса, даже когда ты одним своим взглядом положительно оцениваешь те мелочи, что я желаю для тебя, м?
Снова очередное доказательство из уже бесконечного списка моментов, когда душа тянется к одному, а её носитель ведёт себя совсем по-другому. Раньше хоть было возможно определить конкретную, четкую позицию, что у неё есть любимый, даже когда об этом не говорилось напрямую словами ни от него, ни от неё тоже. Что же произошло настолько серьезного, что она отказалась от идеи отстаивать свой выбор и вновь продолжила выбирать между двумя… когда один был ей симпатичен по многим причинам, а другого она не то чтобы не выносила, но жестоко прикалывалась как раз безо всяких причин.
И сейчас тот, кто ей был якобы «противен» тогда, столько лет, пока оставалось неясным, за какие «заслуги» он получал шишки от этих дамских рук, а не от тех, кто претендовал называться её парнем… сейчас он пристроился мордой между её мощных ног. Вдыхал аромат феромонов и забавлялся её ерзаньем, раз она с интимного дискомфорта не особо могла совладать с собой, чтобы сидеть на широком черном кожаном диване на попе ровно. Чёрт, она перед ним и в одежде, и без нее выглядела бы самым роскошным созданием, с каким он только сталкивался, но всё это нижнее белье на ней… сказка наяву, как он продолжал думать, повышая свою самооценку. Неважно, что такая повесть больно эротична, слишком для взрослых, и вообще разве они не имеют права тоже р чем-то мечтать кроме разводов и избежания алиментов?
— Ещё раз такое скажешь — можешь никакие мелочи не делать для меня, я тебя и близко к себе не подпущу. И раньше так было постоянно, я прекрасно осознаю это… но ты что, своими разговорами хочешь вернуть всё это, пока я не против обращать на тебя внимание?
Одев два кольца на пальцы колли, собаки с человеческим строением тела, чтобы она не утруждала себя этим занятием, такой же формы доберман, нацепивший на себя цепочки на шею и запястья, был даже польщён вот таким образом немного приодеть красотку. Что вечно отвергала его… на автомате, и временами не понимая, что за чувства оставляли в нём её действия. Пусть сейчас она говорит, что хочет и чем недовольна, ведь пока не ушла — это означает, что она не против дальше быть с ним и пытаться лучше его понимать. Хотя, что ещё нужно ей, как той, кто уже плохо пытается понять, кого любит, если делала минет им обоим в разное время и месте. И мало того они, напившись, однажды трахнули её одновременно, пока алкоголь не особо накрыл пеленой разум всего этого любовного треугольника из тех его членов, кто уже с трудом понимает, чего хочет.
— Да, внимание… как на того, кто способен и желает любить, а не только смерть как хотеть трахнуть самую красивую девушку из его постоянного окружения… вроде меня, ты так и не изменился. Он, в отличие от тебя, всё ещё не притворяется, даже на заданиях Хантер не особо умеет в подобное, потому что ему противно врать в лицо, такой уж он…
— Так, опустим то, что ты всё ещё веришь, что я жесть как желаю трахнуться с тобой… только кто я такой, чтобы это отрицать, разве не мужчина? Ты же всё не желаешь принимать во внимание мои, так скажем, нормальные намерения. А не только изучение твоего тела, чтобы успокоить свою сильную похоть по тебе… Коллин.
В чем-то они не изменились за столько лет… а жизнь ли поменялась? Или может, с каждым годом нормы становятся всё более свободными и «развращенными», как любит думать благостное поколение, что родилось в середину прошлого века. Эти двое… он, пока не прикасался вплотную вытянутой мордой к её промежности, пока она скрыта за черным бельишком. Да и она тоже теперь вызывает вопросы, когда и сама понятия не имела, с какого момента её стало сильно тянуть не то что на дорогие, а вообще на сигареты, а ещё, всё же реже, на марихуановые леденцы.
— Хватит этого уже… одно и то же, не хватало ещё и здесь это начинать, надоело. Ничего нового ты мне не сказал… но меня саму уже достало тебе не верить. А так хоть посмотрю и прочувствую, на что ты способен… германский красавчик, чтобы меня зацепить, гр-р…
— Я сейчас провалюсь под землю с того, что очередные великие мечты вроде тесного контакта с тобой не только сексом… всё продолжают исполняться, будто я попал в сказку. Ущипни, пожалуйста, и вдарь мне по морде в том случае, если мы во сне.
Талант не пропьешь и не прокуришь, разве не так? Вот только до тех пор, пока получается сохранять положительную репутацию, что с началом баловства алкоголем и наркотой становится заметно сложнее. Но разве нечто вроде непосильного труда всего лишь не афишировать в газетах и интернете «грешки» на свободной земле? Как они, как все Дорожные Роверы пришли к тому, что стали вести себя, как люди, немного съехав не в ту сторону, а может, вовсе окончательно… употребляя, обрастая сомнительными связями и тусуясь по клубам.
— Нет, Блитц, не во сне, понимаешь… теперь наш штаб — этот замок с военной охраной. У каждого из нас, Роверов, по люксовому автомобилю и джипу вроде Кадиллака и бронированного Хаммера. И ещё много чего мы обрели… блядь, стоило нам раскрыть себя миру, кто мы по происхождению после стольких лет защиты планеты и людей.
С большими деньгами приходит и больше разврата — похоже, рассуждая так, можно справедливо подумать о том, кто так считает, что он мечтает «опуститься». Не беря в расчет дозированное допущение так называемых вредных привычек, половых близостей и попыток добыть деньги лёгкими путями… у кого от чего свербит и чешется, тот и говорит об этом настолько увлеченно. И так ли жаль, что выслушивающим его собеседником является лишь он сам, никакие не друзья и не родственники?
— Да-а уж… одно лишь выяснение сущности каждого из нас, что мы мутировавшие собаки с врождёнными способностями… чёрт, верь или не верь, но разве это принесло нам охуенное богатство, Лэсси?
— Стоит побеспокоиться разве что только за одну существенную проблему… понимаешь, каким-то образом мы, как собаки, вначале полностью переняли внутрь себя их сторону добродетели и всего прочего, чтобы нас называть подающими идеальный пример гражданами.
Столько лет защищали мир от зла… ну и что, что очередные мстители, которых больно много было выдумано хороших и разных стольким же огромным количеством талантливых людей, которые, как один, будто не в состоянии думать ни о чем другом. Вот бы ещё такие творцы предусмотрели вступление их душевно добрых героев во взрослую жизнь, а не только среди идеалов вроде мира во всём мире. Только что теперь «взрослая жизнь» может означать для современного гражданина, будь он человеком при различающемся положении в обществе, или сохранившая рассудок и врожденную преданность хозяину собака, мутировавшая в полу-человека? Спирт, порошок, травка, дым курительных благовоний с кальяна, доступные людишки по вызову и так называемые связанные с нелегальным бизнесом мутные темы?
— Но что тебя смущает, колличка… моя самая любимая и сексуальная коллеженька…
— Вот это уж совсем не звучит, ясно тебе… ты чего такие бредовые словечки произносишь, немецкий дятел? Я не в настроении обзывать тебя, Блитц, коверканьем твоего имени… сегодня я снова буду делать это под тобой и твоими поцелуями. Или пока ты с Хантером опять будешь делить меня, вначале каким-нибудь пари между вами, мальчиками, а дальше опять заставлять меня выбирать, кому из вас двоих я сяду на морду в этот день.
Коллин продолжала расслабленно лежать на диване, с чего-то вдруг начиная поправлять по очереди черный бюстгальтер, верхний участочек колготок и кружевную интимную юбочку, что едва прикрывает половину её собачьих ягодиц, светло-коричневых с белыми полосками. Блитцу же давно становилось дурно, частично в хорошем смысле, с того, что стоит этой длинноногой с пышным хвостом касаться себя особенно раздетой, у него от возбуждения сводит всё тело и он начинает часто облизывать клыки, как ненормальный, при этом не раскрывая пасти. Настолько его несёт, что он жаждет чувствовать даже мельчайшие частички всех её телесных запахов среди сладких шоколадных духов. Как наркоман через фольгу, желает убиться и провалиться с эйфории от потребления через дыхание всех её ароматов, хорошо знакомых и тех, которых раньше не пробовал или забыл спустя время.
— Ага, очень интересно… нет, серьезно. Так, погоди, цепочка на твою ножку надета, горяченькая старушка, просто супер. Так что ты…
— Так, за это сейчас ответишь тем, что будешь терпеть, сколько раз кончишь подо мной, пока до этого дойду я. Ах точно… я же хотела начать с совсем другого. Блитц, я-то думала, ты догадаешься, что же всё-таки не так, даже дала тебе время подумать… о-ох, пока конкретно не скажешь, ты ничего не поймёшь.
Стали известнее, да так, что одно время их замечали наравне с голливудскими звёздами. Стали заметно, просто нереально богатыми для когда-то дворовых существ, отчего им вовсе нет нужды приходить к окончательному выводу, с каких пор и зачем они мечтают попробовать буквально всё на свете — в том числе то, что вызывает склонность идти дорогой своей не буквальной погибели. Тем не менее, стали сильнее и опытнее в борьбе со злом, когда не следует не внимать факту, что в том числе оно стало отвратнее и изощренее. Ну а кому ещё может быть интересно то, что с годами в основном все из этих Дорожных Роверов всё же стали краше и накаченнее… вовсе не ускоряли свое старение условно вредными привычками, раз продолжали тренировки и посещения спортзалов со штангами и всем прочим.
— Ладно, я весь во внимании, дорогая… думал я о таком, думал. Но из уважения к тебе тебя не переживаю, говори, что хочешь. Но будто мне не нравится рассекать на Bugatti и пить Hennessy. Будто тебе не в кайф свежие сорта от наших общих знакомых… это тебе не наш, блядь, товарищ сибиряк, что подбирает себе наиболее утягивающие его яйца стринги. И, с-сука, возомнил, что кодеиновый сироп — это знакомый ситро из его детства. А Шэг так вообще, ну, я не знаю… мало того, что стал баловаться сексом по телефону с его-то сохранившимся собачьим говором, так ещё и на лесбийское порно залип.
Деньги — причина раскрытия иных сторон, до которых бы не дошло дело исключительно при отсутствии материального благополучия? Или эти бумажки с бюстами мертвых политиков, по которым сходит с ума весь мир, работая на износ либо продавая своё тело — всего лишь небольшая часть того, что могло бы пробудить то, что воспримет не каждый? Фетиши на то и фетиши, и склонности можно контролировать — беда лишь в том, что нет гарантии в его полном разрушении. Когда «сорвёт башню» и мир перестанет быть прежним, если уже не стал таким для кротких, отзывчивых и некогда явно более добрых собак… для коих что-то вроде случайной случки или собачьей свадьбы нечто не настолько пошлое, как познание всех граней секса, до чего люди дошли своим умом целенаправленно.
Она моет мне спину три раза в день — не вижу, что ей не в радость.
Круто, когда суёт головушку под душ и засовывает моего себе в рот, а я прижат к стенке.
Потом мы оба накуримся и, может, гормоны призовут к действию.
Прислуга даже не посмотрит, дворецкий просто пройдет мимо.
— О Господи, напомнил, ну ёлки… короче, с людской светлой стороной, так сказать, мы с недавних пор переняли пороки, какие нам со временем ну очень понравились… Ты хоть понимаешь, что до того, как стать Роверами по воле и как бы не милости Божией нашего Мастера, мы все были, грубо говоря, бомжами? Потому что прошло уже несколько лет, как мы пинаем зло под зад, а дворняг становится только больше, будто куда более чудовищная проблема.
Наплевать — платим им не за то, чтобы они шептали за спиной.
Миллион раз, миллион два…
Столько раз они видят, как я пользуюсь жизнью или сколько денег сливаю типа в никуда.
