Три взрыва. Легенда Мустанги.

💥 Подъехав к особняку, они слезли с коней, привязали их к дереву и ползком подобрались к ближайшим кустам. Хорошенько осмотревшись вокруг и посчитав охрану, вождь предложил кое-какой план, что подходил сейчас почти идеально, с учётом их сил и двух подростков, которые просто обязаны были поучаствовать в этой расправе. — Так, я проберусь внутрь, незаметно выволоку Чисаки, а после вы взорвёте здесь всё. – Вождь отполз обратно, отвязал своего коня, который был очень красив, чёрного окраса, что блестел на солнце, с чёрной гривой, в которую были вплетены несколько белых перьев, и направился в особняк. — Отец, подожди, зачем тебе Ворон, оставь коня здесь? – Изуку обернулся в сторону отца, продолжая лежать возле кустов, заставив того притормозить. — Изуку, а как я по-твоему с Чисаки пойду на площадь, пешком? – почти шёпотом проговорил вождь, вопросительно посмотрев на своего сына, что внешне так сильно был похож на свою мать. — Народ должен знать правду. – он взобрался на Ворона и поскакал к особняку. — Деку, он прав, так они быстрее доберутся, а мы тут сами разберёмся. – Кацуки взял динамит в руки. — Надеюсь ты нижнее бельё одел? — Каччан! – смущение окрасило его лицо в красноватый оттенок. — Снимай давай, я ни за что не поверю, что это бельё у тебя в единственном экземпляре. – ухмыльнулся Кацуки. — Ладно, только отвернись. – Изуку подождал когда Кацуки отвернётся, потом перевернулся на спину и снял нижнее бельё. Ему нравился красный цвет, но носить его, особенно когда ты на охоте, а на охоте он почти всегда, слишком заметно, но и отказаться Изуку не мог, приходилось одевать там, где незаметно. — На держи. – он протянул его Кацуки. — Отлично Деку. – Кацуки приподнялся, порвал ткань на небольшие куски и обмотал динамитные шашки. — Всё, я погнал. Прикроешь меня. — Подожди Каччан. – Изуку поднялся, рысью подбежал к Кацуки и, выпрямившись, обнял его. — Будь осторожен. — Смотри не промахнись Деку. – Кацуки смотрел прямо ему в глаза, доверяя. — Не промахнусь! – кивнул он. Кацуки тихонько пробирался вдоль особняка. Большой, двухэтажный, белый, красивый, с резными балконами по бокам и над входом, цветущим садом, большой конюшней, это Кацуки ещё помнит с тех пор, когда мама его была жива, работая на этого выродка. Он тяжело вздохнул. Что ж, начнём пожалуй. Кацуки прикрепил динамит по бокам здания так, чтоб Изуку не слишком сильно пришлось менять положение, то есть один в начале угла дома, другой в конце. На крыльце никого не было, и он просто положил его сбоку от входной двери. Уже отбежав на достаточно приличное расстояние, он развернулся и посмотрел на конюшню. Не выдержав, он заглянул во внутрь. Там стояло всего две лошади, Кацуки хорошо помнил их, ещё его мама за ними ухаживала. Как-то раз она тайком привела его на конюшню, хозяева тогда отсутствовали целый день, и разрешила прокатиться. Только тогда было намного больше лошадей, с десятка два. Не долго думая, он вбежал в конюшню и выпустил их. Женщина, что там стояла, уже хотела было возмутиться, но промолчала, только и опустив голову. "Очередная рабыня"– всё о чём подумал Кацуки. Бледная, худая, сгорбившаяся от тяжёлого труда, и в каком-то тряпье. — Беги домой, только тихо, чтоб тебя никто не видел, сейчас здесь всё взлетит на воздух. Теперь ты свободна. Она только и кивнула головой, быстро покинув конюшню, прихватив с собой лошадей. Кацуки прибежал обратно к Изуку. — Вождь не выходил ещё? – спросил он, плюхнувшись на землю рядом с Изуку. — Нет. – Изуку протянул второй лук Кацуки. — Держи, теперь он твой. Я надеюсь ты ещё помнишь, как рыбу ловить? — Никто живым не уйдёт, Деку! – Кацуки ухмыльнулся и взял лук и стрелы. Они лежали на земле, притаившись возле кустов, но так, чтобы вид открывался на всю территорию. Не прошло и пары минут, как Вождь вынес на своём плече Чисаки, со связанными руками и ногами, и перевязанным ртом какой-то грязной тряпкой. Тот брыкался как мог. Следом за ними в полусогнутом состоянии и в крови выбежал раненный охранник. Изуку сразу среагировал пустив стрелу прямо ему в сердце. — Один : ноль! – произнёс он, повернувшись к Кацуки. — Охренел?! – Кацуки посмотрел на его хитрую улыбку. — Это вызов, Деку! Ну держись, ты напросился! — Кацуки зарядил лук, всматриваясь в окружение по всей территории. Второй охранник выбежал из-за угла. Изуку специально медлил, делая вид, что не замечает, давая возможность Кацуки выстрелить. — Один : один – прокричал блондин, довольный собой. Что ж, азарт – дело тонкое. Теперь Кацуки будет бить всех наповал. Изуку так восхитил огонь в его глазах, этот блеск победы и отмщения. Из них получается прекрасная команда по прикрытию вождя. Вождь скинул Чисаки на землю, вытащил верёвку из наплечной сумки, что и привязал к его ногам, а сам взобрался на коня. Из другого конца верёвки он сделал петлю и перекинул через свою голову и плечо. — Иё-ху, гони! – он пришпорил коня и тот молниеносно понёсся вперёд, волоча этого мерзавца за собой прямиком на площадь. Кацуки и Изуку только рты пооткрывали от такой картины. Вождь не знал пощады. — Деку, что завис, взрывай! – Кацуки толкнул его плечом. — А? .. Да, прости! – Изуку быстро вернул свой взгляд к динамиту, что был в дальнем углу, и выпустил стрелу, взрывая шашку. Прогремел первый взрыв. Кацуки стрелял в ничего неподозревавших охранников, что начали в панике покидать особняк. Прогремел второй взрыв. Щепки летели повсюду. Крики, паника, клубы дыма. — Деку, я! – Кацуки посмотрел на Изуку, он хотел попробовать сам взорвать третий динамит, что был как раз по центру. — Давай! – Изуку кивнул, нацеливаясь на выбегающих охранников, устраняя их. Третьего взрыва не было. Изуку повернул голову, глядя на Кацуки. — Каччан, успокойся. Между ударами сердца, помнишь? – Изуку положил руку ему на плечо и сжал его. Он посмотрел на него таким спокойным и доверительным взглядом, что Кацуки наконец успокоился. Он так резко занервничал, перед глазами будто пелена. В одну секунду он вспомнил предсмертный взгляд отца и последний тёплый поцелуй мамы в макушку. Прогремел третий взрыв. Он был настолько мощным, что особняк просто сравняло с землёй. Кацуки выдохнул, его душа обрела минутный покой. Он не чувствовал особого удовлетворения, но сердце было спокойно, от души отлегло. Вокруг стало тихо и так хорошо. Мальчишки переглянулись, улыбаясь друг другу. Их молчание говорило само за себя. Кацуки почувствовал свободу. Он смог попасть в третью шашку динамита, вложив столько силы в один этот выстрел. И Изуку, он был рядом и не торопил его и это помогло сосредоточиться. Даже если бы Кацуки промахнулся, то у него была ещё одна попытка, ведь рядом с таким отличным стрелком, ни одна живая душа всё равно бы отсюда не сбежала. — Идём на площадь? – Изуку поднялся и направился к дереву, где был привязан его Взрыв. — Пошли. – Кацуки приподнялся на локтях и посмотрел на коня и этого белокожего индейца. Он никогда не думал, что сможет с кем-то подружиться, но эта парочка вызывала в нём такие тёплые и родные чувства, что он не сдержался, поднялся с места и подошёл к ним, обнимая обоих. — Идём, не будем заставлять казнь ждать себя. – Он отстранился и взобрался на Взрыва. — Я впереди поеду, хочу с первых рядов на это посмотреть, да и у тебя нога болит. — Хорошо Каччан, я буду только рад, да и Взрыв тоже походу. – Изуку мило улыбнулся. — До сих пор не понимаю, как тебе удалось его приручить к себе. — Ну так я особенный! – Кацуки ухмыльнулся, протягивая руку Изуку, чтобы тот без проблем смог забраться на коня, со своей раненой ногой. — Конечно особенный, других таких нет! – Изуку сел позади, держась за бока Кацуки. — Гони давай, покоритель Взрыва. — Держись крепче, Деку! Йо-ху – Кацуки пришпорил коня и они помчались на площадь. 💥 На площади собралось много народу. Почти все местные жители пришли посмотреть на казнь Чисаки, что был подвешен за ноги на виселице. Его вид от "катания по земле" вызывал тошнотворные чувства. Вождь рассказал народу всё, чем промышлял Кай Чисаки, как он незаконно казнил и унизил Масару и Мицуки Бакуго. Жители слушали его и ужасались. Многие не верили в сказанное каким-то индейцем, пока из толпы не вышла бледная женщина в рваной одежде и не рассказала свою похожую историю. Как убили её мужа, а саму заставили прислуживать в постели этого негодяя, а после отправили на конюшню. Она первая подошла к Чисаки, взяла камень и бросила в него, заливаясь горькими слезами. Вышла пара сиротских мальчишек семи и восьми лет, с криками, что это он довёл их маму, что они теперь остались одни. Взяв по камню, они повторили за женщиной. В толпе послышались какие-то перешёптывания, что оскорбительной речью и обвинениями сыпались на этого обманщика, ведь большинство семей пострадали от его рук. Народ с криками и кулаками накинулись на Чисаки. — Стойте. – Послышался громкий мальчишеский голос. Кацуки спрыгнул с коня и подошёл к Чисаки. — Хватит с него. Для него это будет слишком лёгкая смерть. Пусть висит так, пока не подохнет изнывая от жажды, пусть вялится на солнце, пока господь не решит, что хватит с него. — Кацуки. – К мальчишке подбежала женщина и упала на колени перед ним. — Прости ты меня, бога ради. Я была так слепа. — Встань тётушка. – Кацуки взял её за предплечья и заставил подняться, пренебрежительно отодвинув от себя. — Ты не виновата в смерти моих родителей, но за то, как ты обращалась со мной, я не прощу тебя, не смогу. Я ухожу. Тебе я не нужен, как и ты мне больше не нужна. Мой дом там, где относятся ко мне как к родному, – Кацуки посмотрел на вождя, — и если "Голубое облако" примет меня, то я останусь с ними. Вряд ли мои родители были бы против. — Мой дом– твой дом! – Вождь подошёл к Кацуки, вытянул правую руку вперёд и положил её сначала на сердце Кацуки, а потом на своё. — "Голубое облако" отныне твой дом, твой кров, твой хлеб. – Вождь крепко обнял Кацуки. — Ты больше не один. Наше племя – твоя новая семья! Кацуки обнял в ответ, уткнувшись в плечо вождя, скрывая слёзы радости. — Спасибо! — Пошли домой сынок. – Вождь отстранился от него и посмотрел на Изуку. — Да, кстати, Деку и Взрыва не забудь забрать, а то они стоят как вкопанные, выпучив глаза, будто не родные. — Ахахах. – Кацуки махнул им рукой, подзывая к себе. — Ну что встал, Деку, ты домой идёшь? Не долго думая, Изуку подбежал к ним, прихватив коня с собой, и обнял их. — Идёмте. – радостно проговорил он. Они взобрались на лошадей и помчались навстречу догорающему солнцу. Туда, где луга зеленее, где берег морской, где небо светлее, где солнечный зной. Где стадо бизонов у быстрой реки, довольные жизнью, паслись на лугу. 💥 — Каччан вставай! – Изуку попытался растолкать Кацуки, который ни в какую не хотел вставать, продолжая нежится в тёплой кровати. Изуку уступил ему своё место, поменявшись, пока отец не купит вторую кровать, которую он обещал доставить уже к вечеру. — Деку, отвали, дай поспать. – дёрнул плечом блондин, накрываясь одеялом с головой. — Ну вставай давай, надо позавтракать, отец просил нас подойти к нему, как проснёмся. – Изуку сел на кровать, потихоньку стаскивая с Кацуки одеяло. — Не нас, а меня, и я ещё не проснулся. – одним рывком он подтянул одеяло и снова накрылся им с головой. — Ну Каччан! – Изуку спиной облокотился на него. — Если хочешь, я сегодня научу тебя стрелять из лука, сидя верхом на лошади. Или мы можем сходить и наловить побольше рыбы и я её поджарю только для тебя. Поймаю самого крупного лосося, обмажу его специями, чтоб он был очень сочный и вкусный. — Вот же зараза такая. – Кацуки откинул одеяло, заставив Изуку отпрянуть от него. — Ты специально, да Деку, специально сейчас сидишь и дразнишь? Мелкий паршивец. - Кацуки вскочил и погнался за Изуку, который быстро пытался выбежать из палатки, но был настигнут прямо у выхода. Кацуки повалил его на пол, сел сверху и стал щекотать. — Ахахах, ахахах, Каччан, ахах, прекрати, ахахах, ты же знаешь, ахах, я боюсь щекотки, ахахах ахахах, Каччан. — Будешь знать, как будить раньше времени. – Кацуки поднялся, отпуская Изуку. — Что у нас на завтрак? — Горячие лепёшки с мясом и бодрящий ароматный чай. – он поднялся и подошёл к столу. — А откуда лепёшки? – недоумевал блондин, посмотрев уже на накрытый стол. — Ну так племя вчера праздновали возвращение бизонов, вот и напекли. – Изуку достал чашки и принялся наливать горячий чай. — Ты хочешь сказать, что одного уже, ну ....., то есть ....., прибили? – Кацуки продолжал стоять на месте, пытаясь выяснить, откуда столь роскошный завтрак, который он ещё даже не заслужил. — Ага, того, самого вкусного, что был самым красивым, быстрым и злым. — Ох, блин. – Кацуки положил руку на лицо, вздыхая. — Ахахах, конечно нет Каччан, просто от плохих прежних условий, некоторые не выдержали перегона, и почти сразу умерли. — Деку! Ах ты паршивец! Совсем страх потерял? – Кацуки повернулся к кровати, схватил одеяло и, подбежав к Изуку, замотал его, оставляя только живот и ноги наружу. И принялся щекотать. — Ахахах, ахахах,..... — Давно не слышал как ты, Изуку, смеёшься. – К ним в палатку вошёл отец. — Даже племя стоит и пялится на вашу палатку. — Доброе утро! – произнесли они в один голос. Кацуки высвободил разгорячённого Изуку из одеяла, и встал напротив вождя, отбросив это самое одеяло на кровать. — Доброе утро! Кацуки, – Вождь протянул мальчишке рубашку и брюки. — это одежда твоего отца. Мы как-то рыбачили с ним и в тот день пошёл сильный дождь, и мы вымокли с ног до головы. И когда вернулись в племя, то я дал ему свою одежду, чтобы он не заболел, а эту я постирал и высушил, оставляя до следующего раза. Но больше под дождь мы не попадали. — Спасибо. – Кацуки взял одежду, комкая ткань в руках. Неужели у него хоть что-то осталось от отца. Пусть это всего лишь рубашка и штаны, но уже сейчас он дорожил ими. — На днях мы обязательно купим тебе новую и ты можешь одеваться так как захочешь. Мы свободное племя, у нас нет строгих устоев в одежде, поэтому носи то, к чему лежит твоя душа. — Хорошо, – кивнул он, — а то я бы не хотел носить перья на голове. — Ахах. – вождь рассмеялся. — Как пожелаешь. Изуку иногда носит, когда хочет показаться главным. — Отец, ну хватит. – Изуку слегка надул губы. — Главным, да?! Тогда принесите мне пару перьев, ведь как мне помнится у Деку оно одно. – Кацуки ухмыльнулся, но завидев надутый вид Изуку, стал смеяться вслух. Вождь, глядя на это всё, тоже не удержался и засмеялся. Он вышел из палатки и замер, племя стояло в изумлении и не двигалось, они все собрались посмотреть, что происходит. — Отец, что там? – Изуку выглянул следом, и тоже замер на секунду. — Оу, ... не хочешь с нами позавтракать. — Да, пожалуй, хочу. – быстро согласился он. Они зашли обратно в палату. Кацуки уже почти переоделся. Штаны были великоваты, как и рубашка, и смотрелись слишком мешковато. Изуку подошёл к нему и закатал брючины внизу, тоже самое он проделал и с рукавами рубашки, чтобы было удобнее её носить. — А чтоб не спадали, у меня есть ремень. – Изуку достал из шкафа ремень и протянул Кацуки. — Вот, держи. — Ага, спасибо. – он взял ремень и принялся продевать его в шлёвки брюк. — Ну что, давайте завтракать. – хлопнул в ладоши вождь. Лепёшки были изумительно вкусные, с этим ароматным горячим чаем, в кругу новой семьи, Кацуки чувствовал себя дома. — Кацуки, ты рассказал, что нашёл подкову, позволишь взглянуть? – Вождь увидел её, как только они вошли в палатку, Кацуки на тот момент застёгивал рубашку. — Конечно. – он снял подкову и протянул её вождю. — Неужели это она!?! – вождь рассматривал подкову, изучая рисунок на ней. — Что? – Кацуки встрепенулся, не понимая, что именно имеет ввиду Хисаши. — Эта подкова, она с затонувшего корабля. — Отец, о чём ты? – Изуку тоже не понимал. — Этой легенде уже более пятисот лет. – вождь положил подкову на середину стола и продолжил рассказ. — По легенде, что гласят наскальные рисунки в тайной пещере и письменность, что оставлена в книге, похожей на дневник, который был оставлен там же: один кузнец сделал её специально, для защиты диких лошадей Мустанги. Он использовал наговоры, сделал резной рисунок в виде скачущего табуна, но так как навыками рисования не владел, то изобразил их в виде 6 палочек, на каждую лошадь. Чтобы Мустанги смогли благополучно добраться до здешних земель, подкова была прикреплена на нос корабля, куда племенные индейцы погрузили диких лошадей. Мустанги – на них велась охота истребления, ведь приручить таких вольных лошадей простому люду было не под силу, а владеть кому-то другому таким табуном было непозволено. Корабль попал в шторм. Все матросы, кто сопровождал Мустанги – погибли, спасая табун, кроме одного матроса. Когда судно тонуло, они отвязали лошадей в надежде, что им удастся спастись. Один матрос, успел снять подкову, и прыгнул в воду вместе с ней в последний момент. Странно уже было то, что его воронкой не утянуло на дно, как остальных членов команды, а море стало вдруг тихим. Большинство лошадей утонули, но несколько из них, что плыли рядом с подковой, каким-то чудом добрались до берега. Этот матрос записал всё в дневник, вложив в него подкову, и оставил в пещере у прибрежной южной скалы. Но когда нашли дневник, то подковы уже не было, был только рисунок с её изображением. Подкова пропала. А ты получается нашёл её. Береги этот подарок судьбы. – Вождь взял подкову со стола и протянул её обратно Кацуки. — Теперь ты – хранитель данного талисмана. — Каччан, так вот почему Взрыв тебя слушается! – Изуку, что восхищённо слушал отца, вдруг подскочил на месте. — Деку, он меня слушается, потому что я сильный и красивый! – Кацуки одел подкову обратно на шею. — Ахахах, ахахах. – Громкий смех всех троих был слышен во всём племени. — Кацуки, а сейчас пойдём со мной, у меня есть подарок для тебя. – Вождь поднялся из-за стола и направился к выходу, зовя мальчишек за собой. 💥 Возле своей палатки он сел на скамейку. Всё племя собралось в ожидании. Кацуки и Изуку стояли по правую руку от вождя. — Сегодня наше племя "Голубое облако" принимает нового сына. Мало того, что он спас наше племя от голода, вернув стадо бизонов, защитил честь отца и матери, от тех, что запятнали его имя и род, и боги выбрали его хранителем диких лошадей, вручив талисман счастья. Ваш новый брат, мой новый сын Кацуки. – Вождь подошёл к мальчишке и обнял его три раза. — Динамит – это твоё имя в племени. — Динамит? – Изуку стоял в изумлении. Ему определённо нравилось племенное имя Кацуки, и после всего, что произошло, оно ему очень подходило. — Да, Деку, Динамит. Забыл, что я самый взрывной парень? – Кацуки хвалебно посмотрел на Изуку и улыбнулся. — Ну да, твой взрыв особняка трудно забыть, ты там камня на камне не оставил. – Изуку хохотнул в кулак. Послышался свист со всех сторон и приветливые возгласы. Каждый подошёл и обнял Кацуки, приветствуя и по пути рассматривая подкову, которую он специально достал из-под рубашки, после речи вождя. Когда братские объятия закончились, вождь поднёс пальцы ко рту и свистнул. Не прошло и 10 секунд, как к ним выбежал конь. Молодой, красивый, чёрно-белый конь с белоснежной гривой, и длинным пушистым хвостом. — Это мой подарок тебе. – обратился вождь к Кацуки. — Конь совсем молодой, очень молодой, у него нет пока имени и ты можешь назвать его как захочешь. — Спасибо, большое спасибо. – Кацуки, растрогался, его сердце готово было выпрыгнуть из груди от радости, ведь таких подарков в жизни ему никто и никогда не делал. Он подошёл к вождю и обнял его, хоть и не привык обниматься, не привык к нежностям, но в такие чувственные моменты, он не сдерживался. Ему подарили коня, ещё и такого красавца, и Кацуки был готов кричать от радости на всю округу, только пока сдерживался, превыкая к новой семье. — Он твой! Кацуки подошёл к коню – тот с интересом сначала разглядывал мальчишку, а потом носом ткнулся ему в живот, после поднял голову и положил ему на плечо. Кацуки слегка погладил его за ухом. — Каччан, смотри ты ему нравишься. Как ты его назовёшь? – Изуку пока стоял в стороне, чтобы эти двое привыкли друг к другу. — Конечно нравлюсь, Деку! Ты ведь сам говорил что я особенный. И лошади просто любят меня. — Давай, назови имя этого жеребца. – послышались голоса племени. — Я назову тебя Искра. – тихо сказал Кацуки, продолжая гладить коня. — Искра? – Изуку подошёл и встал рядом. — Искра, моя Искра. Искра Динамита! – Кацуки погладил его по носу, смакуя имя на языке. — Такой же неугомонный, терпеливый, с оранжевым пятном в виде искр. — Пятном? – Изуку вопросительно на него посмотрел. — Да, Деку, смотри. – Кацуки приподнял гриву коня. Сбоку на шее виднелось оранжевое пятнышко, с небольшими шипами, а рядом два совсем маленьких, но таких же интересных. — Круто Каччан! Они и правда чем-то похожи на искры пламени. — Ну значит Искра, Искра Динамита! – Вождь поднялся с места. — Вечером праздник, так что не расслабляемся. Быстренько все на охоту. – Он махнул рукой, показывая расходится. — А вы, не желаете прокатиться, обкатать нового скакуна? – обратился он уже к двоим своим сыновьям, ведь Кацуки для него уже был как родной. Из них четверых взрослых родителей, только Хисаши и остался в живых и он просто обязан вырастить своих мальчишек, показать, насколько этот мир прекрасен, особенно после тяжёлого детства. — А можно? – в глазах Кацуки заискрился радостный огонь. — Это твой конь, Кацуки. Только будьте осторожны, я вас очень прошу. Не встречайте ни во что. – Хисаши улыбнулся, махнув им рукой, чтоб не медлили больше не секунды. — Хорошо. – прокричали они в один голос и побежали за Взрывом, прихватив Искру с собой. 💥 — Изуку, я хочу съездить на могилу отца и мамы. — Да, давай завтра рано утром встанем и поедем, ты ведь помнишь где они захоронены? — Помню. Кацуки вместе с Изуку стояли возле могилы мамы Изуку. Они катались весь день, ловили рыбу, жарили её на костре, кидали камни в воду, гоняли по лугам на перегонки, стреляли из лука, и уже ближе к вечеру, когда возвращались домой, остановились в памятном месте. — Тогда домой? — Домой. Они шли пешком, лошади тоже устали за день. — Каччан, а в скольких охранников ты попал? — Шесть. — О, значит счёт 7 : 6 , я выиграл. — Нифига подобного, не было седьмого, я считал. У нас ничья. – завозмущался Кацуки. — А вот и был. — Не было Деку, ты придумал, врунишка мелкий. – Кацуки рукой обнял его за шею и притянул к себе, взъерошивая волосы на голове, которые у него и так беспорядочно лежали. — Аяй, Каччан, хватит. – Он ущипнул его за бок. — Ах ты мелкий. - Кацуки принялся его щекотать. — Ахахах, .. – Изуку вырвался и бросился бежать, продолжая смеяться, отпустив поводья. — А ну стоять! – Кацуки радостный следом побежал, так же отпустив поводья. Взрыв и Искра переглянулись и ринулись вперёд, обгоняя мальчишек. Те только с удивлением посмотрели на них, продолжая бежать на перегонки, периодически толкая друг друга, ставя подножки, и одновременно радуясь и смеясь, такие счастливые и довольные. Это было начало их большой дружбы!