Личное дело

      Контроль – постоянная, к которой стремился практически каждый. Контроль над своей жизнью, над своими целями, планами, решениями. Контроль над другими. Одалия Блайт олицетворяла собой этот самый контроль. Она, будучи прекрасным оракулом, всегда знала, какая партия выгоднее, и никогда не выпускала контроль из своих рук.       Так где же великая миссис Блайт сумела просчитаться в этот раз?       Контроль, будто песок, по крупицам вытекал сквозь пальцы, оставляя за собой лишь привкус горечи и раздражения на зубах.       Негодование. Именно так Одалия была готова охарактеризовать свои чувства, когда перед глазами внезапно всплыла до безобразия умилительная картина – ее любимая дочурка бежала за помощью к Лилит Клаторн.       Ни в чем неповинный хрустальный шар в дребезги был разбит о ближайшую стену, как и хрустальные часы, по которым прежде медленно-медленно пересыпались песчинки контроля. И каждая из этих песчинок была на глазах Одалии Блайт.       Черная, как смоль, помада украшала кривую ухмылку Одалии, пока она чинно вышагивала по роскошным коридорам дворца. Она держалась, как полагалось даме столь высокого статуса, – с ровной осанкой, чуть задранным подбородком и чистейшей надменностью в глазах. И сейчас ничто не могло остановить Блайт. Даже стража, что обычно пропускала каждого лишь после строжайшего допроса и исключительно по уважительной причине, сейчас была на удивление мила и спокойно пропустила Одалию в дворец.       — Я никого не ждала, — довольно холодно отрезала Лилит, не отрывая глаз от бумаг за своим столом, когда дверь ее кабинета со скрипом отворилась.       — А мне и не требуется приглашение, — нарочито ласковый голос Одалии донёсся до слуха ведьмы, и взгляд ее в момент приковался к гостье.       Это лицо она видела изо дня в день пред своими глазами, отмахиваясь всяких раз от «эха» былых дней. Ее дочь слишком походила на свою мать во всём.       Желание быть идеальной.       Желание превосходить всех.       Желания обладать каждой щепоткой знания.       Именно эти три причины в свое время заинтересовали Лилит в Эмити Блайт. Тогда она еще не имела ни малейшего понятия о том, какую же ловушку ставила для самой себя.       «Она так похожа на меня», — невольно думала Клаторн, когда только начинала занятия с младшей Блайт.       «Она так похожа на нее», — с ужасом отмечала Лилит после долгих дней тренировок.       — И по какому же поводу визит? — бумаги были отложены в сторону, а пальцы сложены в замок.       Одалия Блайт без всяких церемоний оказалась у стола Лилит, предварительно прикрыв за собой дверь на замок. Она не желала лишних зрителей в предстоящей сцене.       — Ваши занятия с Эмити должны подойти к концу, — уперлась она руками в стол, чуть наклонившись к лицу Лилит. А на губах всё та же сладкая и притворная улыбка.       И как же хотелось стереть ее с фарфорового лица Блайт.       — У Вашей дочери большие успехи. Почему же Вы так решили, прошу узнать?       Глаза в глаза, и обе смотрели с жгучим холодом, в котором так и читался вызов.       Соперницы когда-то – соперницы до конца.       С самой школы Одалия и Лилит славились среди своих одноклассников нескончаемыми спорами и попытками превзойти друг друга. Пока Одалия была хороша в одном, Лилит как можно скорее догоняла ее в этом. И наоборот. Они ходили по тонкому канату, совершенно не желая проигрывать друг друга. Это было их негласным правилом – никогда не отступать перед поставленной трудностью. И это лишь подстегивало обеих – азарт и восхищение от нового дела, в котором они могли бы быть идеальны. Но, как на зло, никто и никогда не оступался. Вплоть до выпуска юные ведьмы были равны, а после их пути разошлись.       Казалось, что на этом и была поставлена точка в их небольшом соперничестве. Детская забава, не иначе. А в память о былых деньках обе грели под сердцем лишь уважение к своему оппоненту.       Но о какой забаве могла идти речь, когда дочь самой Одалии Блайт видела образ наставницы ни в ком ином, как Лилит Клаторн?       — Или боитесь, что я перетягиваю одеяло воспитания на себя?       Первая колкость. Начало игры. Лилит тоже помнила. Прекрасно помнила и не отпускала.       — Совсем не понимаю, о чем Вы толкуете, — наклонилась Одалия ниже. Улыбка ее походила на оскал, а нотки раздражения так и проскальзывали в голосе.       Воздух между ними наэлектризовался так, будто прямо в кабинете вот-вот был готов пойти кислотный дождь. Хотя не факт, что даже он был бы способен смыть жар противоречий, что тянулись между дамами сквозь долгие годы.       — Вы боитесь, миссис Блайт, — улыбкой на улыбку ответила Лилит, чуть приподнявшись. И этим действием она добавила остринку – стала смелее с их прошлой «встречи».       — Опустим формальности, Лилит, и вернёмся к нашей теме.       — Как скажешь, Одалия.       Приличного расстояния между их лицами не осталось и вовсе – одна лишь прелюдия. Призыв к действу.       И, как по команде, губы сплелись в ядовитом поцелуе. Своеобразное приветствие давних соперниц.       Этот раунд оказался за Лилит. Она всё же сумела стереть с лица Блайт ее надменную улыбку. Вместе с той стерлась и помада, но это пока что было последней проблемой нового сражения.       Губы переплетались, сминая друг друга в попытке забрать первенство себе. Совершенно неудержимо и дико, будто ждали этого целые столетия. И продолжалось это до первого стона – конца второго раунда.       Вызов принят обеими, и боле дороги назад не видать ни одной из них.       Бумаги с шумом сминались под женским телом, что оказалось на столе, а ноги меж бедер Лилит упирались теперь в ее кресло.       Пальцы сжимались на одеждах друг друга без всякого любования – новый раунд, и теперь они искали слабые точки друг друга. Невесомые поглаживания, впившиеся ногти в кожу, первые поцелуи и укусы. Беспорядочная суматоха, за которой одежда в моменте осталась не нужна. Теперь она украшала собой комнату, но никак не тела двух ведьм.       Губы Лилит с жаром касались бедер Одалии, и она сумела украсть себе право первенства в этом.       Голова Одалии со стоном отброшена назад, пока язык Лилит исследовал ее меж ног.       И за этим действием не осталось никакого смущения и стыда. Никаких мыслей об Эмити, о семье, об Аладоре. Язык Лилит вскружил ей голову, и ведьма из последних сил старалась держать равновесие наслаждения. Она жаждала остаться в контроле с собой и Лилит.       И этот контроль оказался в ее руках, когда сама Одалия плавно переместилась на колени Клаторн, а пальцы ее проникли в даму под приятный аккомпанемент из совсем тихого, но протяжного стона. И не было ничего нужнее этого стона в данный момент.       Происходящее нельзя было назвать любовью, не смотря на то, как плавно в наслаждении тела извивались друг под другом. Никто не желал надолго оставлять право первенства, и потому весь перфоманс поистине можно было назвать сражением – жгучим, страстным и убийственно прекрасным.       На бледной коже каждой оставались алые следы, как горячие точки на полях битвы. Ни Лилит, ни Одалия не жалели друг друга, упиваясь возможностью заклеймить друг друга в знак полагаемой победы.       И вот запятнанные тела были плотно прижаты друг к другу без шанса оторваться друг от друга. Их груди с тяжестью вздымались вверх и сразу же опускались вниз, пока дыхание обеих резонировало.       Лица раскрасненные, мысли легкие, будто в самом деле ведьмы тяжелейшим образом вели сражение. Пускай и было оно в разных плоскостях.       Осознание произошедшего волной накрыло обеих, лишь когда в плотно запертую дверь глухо постучали. Тела тотчас разъединились, забегав по кабинету. Руки без разбора поднимали одежду, желая поскорее облачить ведьм хотя бы во что-нибудь. А мысли вихрем кружили один и тот же момент в головах обеих, и ни одна из них не видела победителя в данной ситуации. Даже не ничья, скорее проигрыш.       Очередной стук, а на щеках дам играл девичий румянец – они не успевали привести себя в должный вид.       Растрепанные волосы, наспех надетые юбки и блузы, стертая с губ помада.       И вот Одалия Блайт невинно отворяет дверь, принимая на себя маску полной безэмоциональности. У них была всего лишь деловая встреча(за которой оставался нерешенный вопрос, но в этот раз времени на это точно не было). И ничего боле ведьм не связывало.       — Эм… Мам? — сперва с ужасом, а после непониманием спросила Эмити, совершенно не ожидавшая встретить здесь мать.       Пришло время для ее занятий с Лилит.       — Продолжим обсуждение этой щепетильной темы в следующий раз, — прошла Одалия мимо собственной дочери, будто не заметила ее. Сейчас было не время и не место.       Лилит же старалась пальцами поправить свои растрепавшиеся черные локоны, сразу же отставив эту затею, стоило только Эмити пройти в кабинет.       Всё в помещении к большому удивлению девчушки пропахло духами матери, а на тонких плечах Лилит покоилась шелковая блуза главы Блайт индестрис. И после этого замечания Эмити позволила себе забыть о том, что ее мать когда-либо посещала этот кабинет. Она боялась даже подумать и не желала об этом знать.