Истории Сказочного Мирка / lea Lethaichina dhe le Eiriath Dhaigheoith

      Всем жителям Сказочного, или Волшебного Мира – так они сами зовут его, ибо, обладая пусть и небольшими, но верными доставшимися от Ильбов научными знаниями, отлично понимают, что находятся внутри абсурдной, пусть и печальной для собственных обитателей сказке – неплохо представляют себе его географию, космографию и происхождение. Являющий собой диск тысячи ниламелей – километров на Ильбилинне – в диаметре, он находится внутри соляной чаши неопределённых размеров, появившейся – по преданию – от того, что некая банда шаро*бов довела до слёз несущую на своей спине Землю космическую Черепаху.       Небольшое, но жаркое солнышко, крутящееся по лежащему прямо над Солнечными Островами Солнцевороту, обогревает мир, заставляя меняться ясный день и тёмную, безлунную, полную страха и ужаса ночь; это Солнце имеет неустановленное происхождение, но мудрецы спорят, чем же оно является – каплей раскалённой мочи той самой космической Черепахи, кусочком её пламенной и самозабвенной души ли, или, быть может, искрой от того, как у кого-то из Великих Спорщиков подгорело. Так или иначе, его яркость непостоянна, и именно от её колебаний зависит смена неравномерных сезонов, которые назвать тут временами года будет кощунством.       Вероятно, природа Солнца была бы уже установлена – времени-то минуло немало – но Республика, детище Ильбов, нёсшая просвещение и научный прогресс, канула в небытие, потому что очень странно нести научный прогресс в места от нормальности столь отдалённые, ведь здесь прямо в центре мира засел тёмный бог, в в лесах можно встретить фей и недоистреблённых безумными хуторянами динозавров, а в Колдовском Лесу круговая порука и пчёлы загрызли туриста за Гризли. Ну и потому что не особо-то нужны оказались людям и, в частности, изначальным эльфам – которые Шедень – такие страшные вещи, как равенство прав и возможностей.       Так или иначе, сейчас наш путь лежит в места, где о таких вещах даже слыхом не слыхивали – мы окажемся на хуторе Жёлтеньком, самом близком к Центру из Хуторов за Канавой, как обзывают сами хуторяне длинную реку, текущую с окрестных центру мира гор и пересекающую Колдовской Лес – тот самый, где помимо фей, эльфов, гномов и гоблинов обитают бройлерные волки-людоеды, совсем недавно схарчившие Красную Шапочку. Выходя из леса, река Канава, до этого момента чадящая ледяным паром, теряет свои волшебные свойства и превращается в обычную спокойную и мелкую речку, бегущую по оврагу.       Хутор Жёлтенький – зловещее место. Необычайно крупный, бройлерный, как те волки, и суровый, он населён необычными даже для тех мест людьми – пусть все хуторяне и размножаются через черенкование, жители Жёлтенького среди них – особенные. Они – совершенные отморозки, бешеные и агрессивные трупоеды, способные по любому поводу броситься на кого угодно с ножом или саблей. Все люди немножечко трупоеды – даже веганы, ведь едят они трупы растений – но на Жёлтеньком в пищу могут принять трупы волков или гоблинов, а иногда и соседей.       Мужик по имени Баклажан – родители-придурки его так назвали – не был хуторянином по рождению, но уже был близок к тому, чтобы научиться, как и все тут, размножаться таинством, в котором, как известно, участвует черенок от лопаты. Сегодня – ясным летним деньком – он мыл недавно построенную прочими хуторянами мега-галеру.       Хуторяне жили недолго – разделившись с помощью черенка, они превращались в две почти новые личности, которые вскоре снова могли поделиться, но помирали они больно быстро. Как правило, насильственным способом – такой была плата, назначенная Злым Богом за фактически вечную молодость.       Потому на Жёлтеньком редко жило больше сорока мужиков, но и двадцать, как ныне, были неслабой дружиной. Теперешний смотрящий, Тарас Борщевик, приказал построить галеру – и хуторяне сделали это, порубив деревья в окрестном лесу. Закончив работу, они написали на галере нехорошее слово, а затем перевернули её и обгадили, осквернили – и снова исписали гадостями на то ли орочьем, то ли эльфийском. Галеру перевернули во второй раз, обратно, и теперь Баклажан драил её, чтобы хуторяне – и он – снова смогли написать на ней нехорошее.       Драил он только снаружи – внутри то и дело гадили мужики, и убирать обширные фекальные массы оттуда Тарас запретил под страхом принудительного черенкования – не было для хуторян кары страшнее, – ведь сортир на берегу Канавы заполнился, и жёрдочка в нём уже скрылась за рождающимся краткими зимами сталагмитом фекалий, а жертвы собственной вестибулярки то и дело выплывали из него вниз по реке.       Сам Смотрящий – Великий Князь Хуторян, Длань Центробога – лично следил за процессом чистки галеры. Высокий и статный, широкоплечий, с кривой, но какой-то даже благородной в своей кривизне рожей, он был брюнетом с не очень-то бритой бородой и узкими, рассечёнными, как и левая щека, блёклыми сухими губами. – Шевелись! – прикрикнул он на Баклажана своим зычным, командирским голосом. – Галера должна быть подготовлена к бою; говорю тебе, Баклажан, по секрету, – он, оскалившись, подмигнул.       Стоило наконец закончить работу, как Тарас взобрался на палубу, и, вынув из-за парчового пояса пистолет, бахнул в небо. – Хутор-ряне! – прорычал он собравшимся возле галеры мужикам. – Пр-ришло время р-рассказать, для чего нам галера. Как вы думаете, зачем нам галер-ра? – он выкатил глаза, безумно заозиравшись. – Пиратствовать? – предположил хлипкий мужичок откуда-то сзади. – Дурак, – ответил ему Тарас. – Галера нужна нам, чтобы пиратствовать. – Но я же так и сказал! – обиделся тот молодой человек, ещё не до конца познавший прелести черенкования. – Чер-ренковать! – ткнул в него пальцем Смотрящий, и пара вооружённых саблями мужиков тут же подхватила хлюпика под локти и поволокла к ближнему загаженному сараю. – Итак, галера нужна нам во имя пир-р-ратства! Не только же Солнечным Эльфам рассекать по морям, собир-рая кр-ровавую жатву?! – Не то-олько! – закричали радостно мужики. – Не то-о-олько! – Но сперва… – поднял саблю Тарас. – Спер-рва! – он указал ей на собравшихся. – Знаете, что мы сделаем? Мы испытаем галеру на волках-людоедах! Они нанесли нам смер-р-ртельное оскорбление, сожр-рав Кр-расную Шапочку! Моя дочь – она была, без сомнения, ею! – напомню вам, носила серую волчью шапку мехом внутрь! Так отомстим за неё!       Все здесь прекрасно знали, что у Тараса не было настоящей дочери, но он то и дело называл своими детьми тех, кого считал геройски подохшими, именно в данной формулировке. – Бер-рите копья! На вёсла! – приказал Смотрящий, и мужики бросились хватать как можно больше оружия.       Сабли, длинные ножи, различные копья и пики, топоры, пистоли, мушкеты – всё было тут. Хуторяне забрались в галеру, и, рассевшись у вёсел, навалились на них по команде Тараса, как раз успевшего написать на борту новое нехорошее слово. Судно заковыляло в сторону Леса. – Р-р-раз! Р-р-раз! Р-р-раз! – ревел Тарас, а галера всё резвей разгонялась, рассекая вдоль речки. – На р-руль! – приказал он, и его глашатай рванулся к румпелю – объезжать вековые деревья.       Забравшись в глубь леса, галера пару раз едва не сбила редкостных динозавров – Тарас любил охотиться на ящеров, но они дружили с Шедень и вообще было сейчас не до них. Наконец, раздавив, словно машина голубя, его далёкого якобы предка, корабль приблизился ко гнездилищу людоедов. – Пли! – скомандовал Смотрящий, и мужики открыли шквальный огонь, выпуская по разбежавшимся во все стороны огромным волчарам стрелы, болты и свинцовые пули. – Копья, р-ребята!       Хуторяне схватились за длинные пики; выставив их за борт, они принялись колоть наиболее борзых волков, попытавшихся на галеру запрыгнуть. Одной зверюге сие удалось, и кровь пролилась на палубу; голову твари свернул сам Тарас, порвавший ей сперва пасть голыми руками и затем рубанувший для верности саблей. – Р-руби! – выкрикнул он, выпрыгивая за борт, и остальные повыпрыгивали за ним.       Хуторяне разбегались пёстрыми парами по лесу, и Баклажан, поправив разноцветные шаровары и поудобнее сжав узкий топор, ринулся вслед за всеми. Первым он на волка не лез – рука коротка – но, стоило Кагыру Чернявому дать одному из них пикой по рылу, топор Баклажана обрушился на затылок зверюги. – Жёлтенький! – заревел боевой клич Тарас. – Хутор-рá!       Волчье стадо – уже не стая – разбегалось от дружины Смотрящего в страхе. Поджав хвосты, твари уносили ноги, а хуторяне решительно их догоняли. – Громи! Гр-роми! Громи! – рык Тараса разносился по лесу, когда мужики принялись разрушать, попускать гнездилище волков-людоедов.       Попуск различных гнездилищ – прекрасное, конечно, занятие. Хуторяне возвращались с триумфом.