Молодость горит

В Германию стоило приехать хотя бы чтобы попробовать пиво. И чтобы поглазеть на накаченных парней. На самом деле, Юра не то чтобы увлекался немецкой культурой и ставил себе цель посетить эту страну. Он изучал немецкий язык в школе в качестве основного иностранного языка, но исключительно по наставлению деда, который даже после развала СССР оставался сугубо советским человеком. История с участием в программе по обмену студентами началась гораздо позже и независимо от остальных событий в жизни в Юры. Ну, почти. Когда Юра только поступил в университет, на первой же студенческой тусовке он всем похвастался своим уверенным произношением на немецком, и одна из девчонок в шутку сказала, что ему следовало поступать за границу. Воспалённое сознание Юры решило, что это отличная идея, а потом – ещё коктейли, музыка, танцы до утра – и через месяц он обнаружил на своей электронной почте письмо о том, что его заявку для участия в программе по обмену приняли на рассмотрение. И вот, на втором курсе, Юра приехал в Германию на целый семестр. Хоть по нему и нельзя было сказать, но Юра учился блестяще на инженерном факультете и закрыл все свои экзамены на пятёрки. Сокурсники говорили, что это из-за его харизмы и умения говорить обо всём с видом знатока, но Юре обучение шло в удовольствие. Юра вдохнул полной грудью чистейший воздух, который ни в какое сравнение не шёл с его родным любимым Челябинском. Маленькие уютные домики и даже высокие здания университетского кампуса утопали в сочной листве деревьев. По двору слонялись студенты, все такие улыбчивые и дружелюбные. Юре, привыкшему к русским хмурым лицам, было даже как-то неловко. Но он поправил лямку рюкзака и, засунув руки в карманы олимпийки, направился на поиски своих одногруппников. За всё время прохождения комиссии и сбора нужного пакета документов Юра не удосужился узнать побольше о здешней культуре общения или менталитете, но зато включил в World of Tanks немецкий язык и даже пару раз зарубился с немцами. Поэтому Юра не испытал ни грамма неловкости, познакомившись с местными, и уже в первый вечер его пригласили в бар. Какая же поездка в Европу без этого? Ещё со средних классов Юра собирался с одноклассниками у кого-то на квартире и вливал в себя водку и самогон, как-то раз изощрившись до настойки, так что немецкое пиво оказалось в разы вкуснее, но совершенно не пьянило. Его новые знакомые были впечатлены и громко восторгались им – и уже меньше чем через час Юра собрал большую пьяную компанию, шумевшую громче всех в баре. — Ich muss weg, — пробормотал Юра на ухо парню с его группы, который что-то бурно обсуждал со своей девушкой. Тот повернулся к нему, весь покрасневший от выпитого. — Wo ist hier die Toilette? — уточнил Юра уже менее разборчиво из-за заплетавшегося языка. — Die Tür ist da, — указал парень в сторону и вернулся к своей девушке, продолжив на том, где остановился. — Danke, — поблагодарил Юра и, поправляя складки графитовой толстовки, поплёлся туда. Он улыбался, скользя взглядом по кирпичной отделке стен, освещаемых жёлтым светом ламп, по каким-то трубам и деревянным каркасам. Бар располагался на цокольном этаже, поэтому это было неудивительно. Чем-то даже напоминало его любимый бар в Екатеринбурге, где он с сокурсниками был завсегдатаем по пятницам. Эти тёплые воспоминания отдались приятной волной по телу. В туалете, сходив по малой нужде, Юра подошёл помыть руки к раковине. Он поправил короткие взъерошенные волосы в отражении, отметив пьяный румянец на щеках, и периферийным зрением заметил вошедшего за ним парня. Тот повернул к нему спиной, встав у писсуара. Широкоплечий, с крепкой спиной и в обтягивающей белой рубашке, очерчивающей мышцы. Юра невольно засмотрелся на него, намыливая ладони. Вообще, Юра открыл в себе бисексуальность во время летней поездки в Санкт-Петербург после успешного окончания первого курса. Его внимание быстро переключилось с восхитительной архитектуры на бары и клубы, куда он слил всю свою повышенную стипендию. Более раскрепощённая питерская молодёжь быстро вовлекла Юру в свою компанию, и уже на закате белой ночи Юра обнаружил себя целующимся с каким-то симпатичным парнем, на переносицу которого чрезвычайно сексуально спадали тонкие очки. Целовался он просто потрясающе, но душнила редкостный, поэтому они сходили всего на пару свиданий, где Саша показал ему Питер, а потом они попрощались – и Юра отправился в Германию, взволнованный представившейся ему свободой. И сейчас, стоя в туалете в берлинском баре, Юра мог позволить себе засмотреться на красивого накаченного парня. Взгляд скользнул к его округлым ягодицам, заставив невольно облизнуться. Тот парень застегнул молнию и, повернувшись, заметил пристальное внимание Юры через отражение. Юра не спускал с него глаз. В прошлый раз он полностью отдался алкоголю в крови и оказался в Сашиных объятиях, поэтому и сейчас Юра решил много не думать. — Du bist schön. Willst du dich nicht treffen? — предложил он с самым чистым немецким произношением, который когда-либо у него получался. И, как вишенка на торте, располагающе улыбнулся. — Sind Sie nicht vor Ort? — поинтересовался тот, подойдя ближе, и Юра засмотрелся на его голубые глаза. Он уже хотел ответить, подбирая в мыслях подходящий анекдот о России и Челябинске, чтобы разговор пошёл как по маслу, но внезапно дверь в туалет с грохотом ударилась о стену и влетел другой парень, тут же протиснувшись между ними и нависнув над унитазом, чтобы проблеваться. Юра не сдержался от усмешки, отметив, что немцы и русские в чём-то не уступали друг другу. — Dieser Typ sieht schlecht aus, — прокомментировал он, обращаясь к своему потенциальному знакомому, наблюдая, как тот сморщился в лёгком отвращении. — Ja, du hättest nicht so betrunken sein sollen, — ответил он, впечатляя Юру своим низким глубоким голосом. Невольно подумалось: а какие у него стоны и какое возбуждённое выражение лица? — Berchard, bist du da? Gehe hier hin, — заглянул в туалет худощавый блондин, блеснув хмурым янтарным взглядом. Юра снова почувствовал себя как-то неловко из-за своих смольно чёрных волос и таких же тёмных глазах. — Ich bin gleich da, Wilhelm, — кивнул тот другу и снова повернулся к Юре, поправив идеально уложенные светлые волосы, и улыбнулся в ответ, вызвав волнение в животе Юры: — Ich habe gesehen, wie du Spaß mit deinen Freunden hattest. Möchtest du irgendwann einmal mit mir hierher kommen… — Съебал отсюда нахуй! — проворчал парень, которого только что тошнило. Он грубо оттолкнул их от раковины и включил сильный напор воды, чтобы помыть лицо и ополоснуть рот. Сначала Юра даже не понял, что услышал. Он медленно моргнул, уставившись на проколы на ушах того парня. — Unhöflich, — фыркнул Берхард, брюзгливо сморщив губы, но успокоился. — Wovon rede ich also… — Tut mir leid, ich kann nicht. Danke für das Angebot! — протараторил Юра, слегка заглатывая буквы, и обратил всё своё внимание на того, второго парня. Немец остался стоять с удивлённым лицом, но, вдохнув через нос, вышел из туалета, захлопнув за собой дверь. — Ты тоже русский? — обратился Юра к незнакомцу, заглядывая тому в лицо. Тот выпрямился, и капли воды стекали по его загорелой коже, а влажная чёлка прилипла во лбу. Юрин взгляд зацепился за кольцо в губах. — Да, — недоверчиво ответил он, — а ты на русского не похож. — Я, в общем, башкир, но родом из Челябинска, — радостно сообщил Юра, протягивая ладонь для рукопожатия. — Юра Татищев, будем знакомы! — Илья, — представился тот, с натяжкой, но улыбнувшись ему. — А мы земляки. Я из Кургана. — О-о, вот это отвал башки! — воскликнул Юра, засматриваясь на него. — Студент? — осведомился Илья, осматривая его, и почему-то Юре его взгляд на себе понравился. Он сам засмотрелся на Илью, отмечая его мышцы под одеждой, и как-то просто для себя понял, что имеет фетиш на накаченных парней. У Илья ещё соски проколоты, что было заметно под облегающей футболке. — Студент, — подтвердил Юра, — приехал в загнивающий Запад к ЛГБТ-инструкторам из НАТО. — Неужели бежал из-за каминг-аута? — поинтересовался Илья, и Юра обомлел после его слов, потому что заметил штангу в его языке. Его тут же бросило в жар при мыслях о поцелуях. — Можно и так сказать, — пролепетал он, неловко почесав шею. — Здесь хотя бы можно открыто поглазеть на накаченных парней, ха-ха! Илья удивлённо приподнял брови. — Так вот почему ты… Но он не успел договорить из-за вошедшего парня, и Юра почувствовал себя так, словно тот вмешался в очень интимный момент, хотя они просто разговаривали. Илья повертел штангой во рту и обратился к Юре, чуть наклонившись к его уху: — Ты пришёл сюда не один или я могу забрать тебя на экскурсию по Берлину? Юре следовало учесть прошлый опыт общения с псевдо-экскурсоводами, но сердцебиение вытеснило из сознания все посторонние мысли. — Ich gehe, — предупредил Юра своих сокурсников и новых знакомых из бара. Те немного расстроились, но пожелали ему хорошего вечера, заметив, с кем он уходил. — А ты неплохо шпрехаешь на немецком, — сделал комплимент Илья с усмешкой, когда они вышли на улицу. — Конечно, иначе бы меня не приняли на стажировку, — объяснил Юра, расплывшись в самодовольной улыбке. — Ну не знаю, я как-то выживаю без этого, — хохотнул тот, но не успел Юра как следует расспросить, как Илья схватил его за запястье. — Тут поблизости есть клуб. Не хочешь продолжить вечер там? — Du verführst mich, — почти промурлыкал Юра, но Илья принял это за согласие и, улыбаясь, повёл его за собой. Клуб встретил их громкой музыкой и неоновыми светодиодами. Волны вибрации пронизывали всё тело, и Юра уже почувствовал, как проникся ритмом. Он крепче сжал руку Ильи, который вёл их вглубь. Толпа раскачивалась на танцполе, подпрыгивая и размахивая руками. Свет обтекал полуобнажённые тела и проникал под декольте, путался в распущенных волосах и стекал по аккуратным скулам. Юра разглядывал окружающих, невольно сравнивая всё со своим отрочеством в России, но мотнул головой и всецело обратил своё внимание на Илью. Они оба уже были пьяны, поэтому Юра не видел никаких препятствий. Илья остановился возле барной стойки и на ломаном немецком заказывал им коктейли. Не обращая внимания на его произношение, Юра зарылся кончиком носа ему в шею, потом приподнимая голову, поцеловал Илью в губы. Широкая мозолистая ладонь ухватила его за поясницу, и в следующее мгновение Юра оказался в его жарких объятиях. Илья отвечал на поцелуй, приоткрыв рот, и конец штанги в языке проходился по нёбу Юры, вызывая мурашки по спине. Он простонал в чужой рот, хватаясь за мускулистые плечи, и настойчивее, настырнее целовался. Хватался за щёки и лицо, опаляя дыханием лицо Ильи. Тот ухмыльнулся в поцелуе, крепче прижимая его к себе. Потом Илья отвлёкся на приготовленный коктейль, отворачиваясь, чтобы опустошить бокал. Тем временем Юра накрыл поцелуями уши, прикусывая хрящ и обсасывая мочку. Потом Илья притянул его к себе за затылок, снова целуя, и Юра почувствовал отчётливый вкус рома с колой в поцелуе. Сердце в груди встрепенулось и дыхание замерло в голе. Он крепче сжал его плечи. — Я думаю, тебе не нужен ЛГБТ-инструктор, — горячо прошептал Илья ему на ухо, сжимая одной ладонью его ягодицу, и Юра рассмеялся, обнимая его за шею. Они прижались друг к другу грудями и животами, и он чувствовал, как громко билось сердце Ильи. — Сами разберёмся, да? — проворковал Юра, поглаживая его по спине, и залез пальцами под футболку, чтобы провести ладонями по накаченным мышцам. — Ну, кое-чему я могу тебя научить… — проговорил тот, целуя его в ушную раковину, затем начал постепенно спускаться к шее. Юра замычал, цепляясь за него. Потом они нашли более укромное место в коридоре клуба, по пути в туалет, и уже целовались там уже более влажно, более настойчиво, прикасаясь друг к другу везде где только можно и нельзя. Всё его тело горело и тлело, но Юра не хотел останавливаться. Это был только первый день, первая ночь в Берлине – в трёх тысячах километрах от родного дома. Если красивые европейские улочки и архитектура впечатлили Юру, то от Ильи, от этого горячего курганца, Юра пришёл в чистый восторг. В России он никогда бы себе такого не позволил, но здесь он хотел взять от момента всё. И об этом никто не узнаёт: ни Костя, ни Аня, ни тем более Данис. — На самом деле, — вздохнул Илья, поглаживая Юру по волосам, пока тот пускал слюни на подушку, — меня скоро депортируют обратно в Россию. — Мм, что?.. — просипел Юра, открывая заспанные глаза. Его накрыли одеялом до плеч. — Скоро истекает срок моей визы, — признался тот, отвернувшись к окну. Рассветные лучи отблёскивали по чистому стеклу. — А там меня ждёт и призыв в армию… — Так ты бежал от военкома? — уточнил Юра, присев рядом с ним. — Мгм, — ответил Илья, уткнувшись ему в шею, и вдохнул запах его тела. Юра приобнял его за талию, поцеловав в висок, и сидел, положив голову на его плечо. Они молчали, думая о своём. Приближалась осень, когда Юра нужно будет сдавать предметы, писать итоговую работу и тоже возвращаться в Россию. Получается, Илья подпадает под осенний призыв… Значит, если они и встрется, то в лучшем случае через год. — А куда ты после армии? — вопросил Юра, поглаживая его бок. — Не знаю, но в Кургане мне точно не будут рады, — не стал утаивать тот. — Может быть, переберёшься ко мне? Я тогда уже буду в России, — с надеждой предложил он, выпустив его из объятий, чтобы взглянуть ему в глаза. Взъерошенный тёплый Илья, без пирсинга на лице и ушах, выглядел так по-домашнему уютно, что у Юры невольно сжималось сердце. — Однополые отношения в суровом Челябинске? — съязвил тот, усмехнувшись. — Ну даёшь… — А мы будем ещё суровее. Они смотрели друг другу в глаза, а потом медленно, как будто в последний раз, потянулись за поцелуем. Юра мягко накрыл его губы своими, нежно, боясь спугнуть, целуя. Судорожное дыхание Ильи рассеивалось по лицу, щекоча, но Юра только прильнул к тому, беря его лицо в свои руки. Тот улыбнулся в поцелуе.

***

Жизнь Юры в университете кипела. После возвращения из Германии его ценность в стенах заведения приумножилась, и он целыми днями проводил на кафедре, неожиданно даже для себя найдя новое удовольствие в научно-изобретательской стязи. Костя по приезде его даже не узнал. Что-то переменилось в Юре. Не просто то, как он стал держаться – более раскрепощённо, хотя, казалось бы, куда ещё. Юра начал лучше себя понимать, открыв, расширив свой внутренний мир. А ещё он просто влюбился и ждал встречи с Ильёй. На календаре уже осень и холодная уральская погода не могла сравниться с европейским климатом. Юра, укутавшись плотнее в свою куртку, стоял на перроне, ожидая следующий рейс из Кургана. Наконец, затрещали рельсы от приближающегося поезда, дым от которого показался на горизонте городского пейзажа. Юра встрепенулся, чуть не подскочив на месте. Вмиг платформа наполнилась целой толпой встречающих и приехавших, среди который были парни в форме. Юра слонялся, выискивая Илью, чувствуя, как сердце билось о грудную клетку, вытесняя воздух из лёгких. Кровь прилила к щекам и стучала в ушах. Он поджал обкусанные губы, мотая туда-сюда головой. Затем он встретился взглядами с Ильёй, который вышел на перрон с сумкой на перевес – и в следующий момент Юра чуть не снёс его, прыгнув в объятия. Илья крепко прижал его к себе, уткнувшись носом в шею. — Это нужно отметить крепким немецким пивом, — выдохнул Юра, заглядывая ему в глаза из-под длинных ресниц. — Ich habe dich vermisst… Илья усмехнулся, роняя голову: — Я, оказывается, скучал по твоему немецкому. И потом, когда они оказались наедине в Юриной квартире, они крепко поцеловались.