Высокомерие

Сильный удар. Полуживое тело пораженное молнией падает на землю с тихим стуком, поднимая облако пыли. Другой парень подходит ближе, вытирая с лица кровь, хмурится с отвращением. Пинает в живот со всей дури, вырывая из Аякса хриплый стон боли. Одинадцатый предвестник явно не ожидал, что эта марионетка окажется настолько сильным. Высокомерие первого или невзрачный вид второго? А может и всё сразу. Сейчас уже неважно, ведь Тарталья едва дышит, и то очень рвано. -… Ты считал, что можешь победить меня. О чем ты только думал? — прошипел Куникудзуши Чайльду в лицо, сев на его бёдра, прижимая ослабленные запястья к земле. Тот даже не отвечает; с виска стекает струйка крови, всё лицо в ссадинах и синяках, однако даже так в стеклянных глазах видны азарт и чувство превосходтва. Но Тарталья молчит. И Скарамуччу это выводит из себя. «Маленький рыжий ублюдок…» Марионетка, скрипя шарнирами, разрывает остатки и без того рваных тряпок на теле другого Предвестника. Чайльд же, не сразу опомнившись, изо всех оставшихся сил сопротивляется. Это абсолютно не мешает Куникудзуши, но довольно раздражает: — Если ты не успокоишься, я вырву тебе руки. И Аякс успокаивается. Может сил не осталось, может сдался. Но нет… В его глазах отчётливо написано: «ты никто, и ничто это не исправит.» У Скарамуччи едва глаз не дёргается. Он рыча от негодования срывает с Тартальи порванные штаны. Тот вяло хрипит, но не двигается: сломанные конечности нещадно болят. Марионетка уже успела стянуть с Аякса нижнее бельё, разрабатывая девственное отверстие мальчишки. Куникудзуши резко вводил и выводил пальцы в прямую кишку Чайльда. Из-за отсутствия какой-либо смазки подготовка была особенно трудной. Тарталья находит силы зашипеть, выдавая что-то наподобие оскала. Скарамучча злорадно улыбается, насмехаясь над беспомощностью парня под ним. Закончив с разработкой, сразу вводит член, одной рукой удерживая чужое отведённое в сторону бедро, а другой впиваясь в глотку товарища. Аякс отчаянно хрипит, выплёвывая кровь. Марионетка скалится, убирая руку с горла мальчишки, мертвой хваткой вцепившись ей же в его волосы, удерживает на одном месте. Куникудзуши грубо вколачивает наполовину живое тело, кусая губы от этого чувства наслаждения. Он подмял эту несносную рыжую бестию, заставил Чайльда беспомощно хрипеть под своим телом, вбивая в землю. Наверное, это следовало бы сделать ещё давно, ибо высокомерие и самоуверенность Тарталья зашкаливала до невозможности. Вечно напыщенный, весь из себя. Марионетка столько раз хотел поставить этого ребёнка на место, но не мог. Причём, инициатором был как раз-таки сам Одинадцатый. Сам позвал Скарамуччу на бой, сам и принимает теперь последствия. Это справедливо. Победитель забирает своё по праву. Куникудзуши резко, рвано и глубоко вдалбливает несчастное анальное отверстие Чайльда. Мальчишка хрипит. На особенно глубоком толчке теряет сознание. Скарамучча недовольно шипит, начиная делать товарищу искусственное дыхание, — дыши, сука, ещё ничего не кончилось. Да, ещё ничего не кончилось… А жаль.