Все мы ангелы

Поток воздуха игриво переменивался приветствиями с зелёными листками дерева. Он радовался жизни, бежал туда, куда захочет его душа, свободная от тягот и переживаний. Вот, старый колодец, обросший плющом, вот, белая беседка, а вот камень, на котором посапывало раненное существо. Ветерок подошёл вплотную к ослабленному чудищу, обрамляя холодом со всех сторон, однако рептилия не обращала внимания, считая первостепенной задачей восстановление сил. Поток прохладного воздуха направился дальше, встретил забор, обросший плющом, и маленький пустой дворик. Ночью огромное белое здание приобретало таинственность благодаря полной тишине, остающейся там только в то время, когда Луна заменяет Солнце. Вскоре, блуждающий ветерок заинтересованно заглянул в одну из комнат через приоткрытое окно. Обширное пространство освещалось лишь Луной, но этого хватало для того, чтобы не нуждаться в дополнительных источниках света. И так молчаливые Небеса ночью показывали всю суть своей зловещей гробовой тишины. Обычно квартиру наполнял шум, гам, смех или крик, но в это время жители пространства, наполненного интригами и экшеном, видели не первые сны за эту ночь. Единственным ангелом, нарушившим привычную пустоту тёмного времени суток, стал Арсений. Дивные виды за окном радовали голубой взгляд, а тёмные волосы танцевали с игривым ветерком. Сна не было ни в одном глазу, тому мешали крутящиеся в голове мысли. Клубок бесконечных предложений убегал, не давая себя распутать. Осознав безысходность ситуации, Арсений решил не стараться сделать невозможное, а теперь стоит в гостиной у открытого окна и смотрит на полную Луну. Её яркость поражала, а миллионы и миллиарды звёзд на чёрном полотне вокруг только дополняли картину. От таинства и загадочности ночи оторвать взгляд казалось чем-то по-настоящему невозможным. Поимка Бога затратила бы в разы меньше сил, чем попытка взглянуть на что-то совсем другое. Оно и понятно: спокойствие ночной природы ощущалось затишьем перед долгой и протяжной бурей. Совсем несильный, игривый ветерок блуждал по украшенному маленькими огоньками пространству, такой же небольшой поток разгуливал и по душе, раскрашенной красками нескучной жизни. Умиротворение – вот, что чувствовалось внутри. – Не спится? – стараясь не нарушать тишину, спросил Серёжа и вошёл в гостиную. Если бы Матвиенко был художником, писателем или музыкантом, он обязательно посвятил бы одно из произведений тому, что видит сейчас собственными глазами. Нельзя сказать, что парень был из тех, кто регулярно замечает красоту в природе и собственном друге, однако такое не могло пройти мимо любой души. Арсений стоял повёрнутый лицом к окну, а его совсем обычные белые крылья оказались в тени, отчего сильно изменились. Перья, покрытые тьмой, показали на себе множество маленьких ярких точек, таких же прекрасных, как звёзды на ночной бездне. Серёжа не ожидал, что раскраска необычно пустых перьев друга была настолько иной, что проявлялась только в ночное время. Однако теперь всё становилось предельно ясно: красота, покрытая мраком и тайной – идеальное описание как души Арса, так и его крыльев. И теперь два раскрашенных звёздами полотна показали Серёже свою истинную красоту, величие и спокойствие. Впервые за долгое время он почувствовал себя окружённым комфортом. – Как спокойно... – расслабленно выдыхая, прошептал Матвиенко и подошёл к окну, вставая около друга и смотря на открывающийся вид. Арсений мельком глянул на него, кивая. Да, умиротворение природы ощущают все. – Давно уже не чувствовал чего-то такого. – Мгм... Они молчали, погружённые в себя. Сон всё ещё оставался где-то на подкорках сознания, но это было не единственной причиной отсутствия долгих диалогов. Все пережитые события утомляли, не давали просто взять, остановиться и расслабиться. Смерть, споры, скрытая ненависть, порождение ада – всё это слишком. Многовато даже для четвёрки дружных мужчин, переживших ещё людьми больше, чем следовало. Они были взрослыми, имели свои семьи, популярность, друзей, но в один миг всё это исчезло. Даже тело превратилось в свою прежнюю форму, совсем не защищённую от жестокого мира. Оказаться в подростковом теле во враждебном мире сложно для любой души, особенно когда множество сильнейших пытаются уничтожить тебя. Жизнь стала ненавистной. Из-за Небес, учителей, смерти, одиночества, беспомощности мир вокруг казался чем-то ужасным. Каждому хотелось вернуться туда, где когда-то было всё, однако именно то, что окружает теперь, лишило такой возможности. Поэтому с каждым днём разгорался гнев на своё бессилие и на ту беспричинную ненависть, что засела в душах многих окружающих существ. Они жалели, что не могли умереть окончательно, уйти из жизни и оказаться в кромешной тьме, а не в раю или аду. Однако, ветерок мягко подталкивал деревья, вместе с тем заставляя листья взволнованно передвигаться в понятном только им танце. Однако, лунный свет падал на все зелёные листочки, подстраиваясь под замысловатые движения. Однако, ветер был холоден, но посылал в душу тепло вместе с передавшимся чувством свободы. Однако, этой ночью мир казался красив как никогда. Огонь ненависти к окружающему и своему существованию затухал, оставляя место для разгорающейся любви. Ночь вдохновляла, Луна завораживала, забытое спокойствие отзывалось в душе, а друг рядом позволял почувствовать себя защищённым. Ночь снова стала тем, что позволило потерянным душам вернуть стойкость и веру. – Есть ли смысл? – подал тихий и очарованный голос Арсений, он всё ещё был окутан опасениями. – М? – Зачем мы стараемся? Боремся со злом, восстанавливаем справедливость, ищем ответы? Нас предупреждают и пытаются остановить, но мы не слушаем... – впервые за всё ночное время Арсений перевёл взгляд с Луны на что-то другое, на Серёжу, который с прищуром смотрел в голубые глаза друга, – Почему? – Разве ты сам не знаешь ответ? – парень только мягко улыбнулся, лишь взглядом передавая всё то добро, что хранилось внутри него, – Потому что мы знаем, что такое бороться. Повидав многое ещё людьми, мы научились искать ответы на вопросы и добиваться того, что желаем. Иначе из нас бы не вышли импровизаторы. – Матвиенко хмыкнул, подержал паузу и продолжил. – Взять, к примеру, меня. Я долбился в одну и ту же дверь лет десять, только потому что хотел быть тем, кем в итоге стал благодаря тебе, Позу, Шасту, Стасу и другим. Я добивался того, что имел. – Но здесь хуже. Духовная сила, настоящее зло, ненависть узурпаторов... – Узу... – Серёжа нахмурился, отчего Арсений улыбнулся и чуть расслабился. – Учителей, которые захватили власть в школе, не имея такого права. – А... Они замолчали, всматриваясь друг в друга и просто улыбаясь. Эта ночь открыла их, через глаза показала душу, через красоту и спокойствие мира вокруг убрала нервно поставленную защиту собственных эмоций, а через друга, который прошёл с тобой всё, позволила наконец-то выговориться. Ненависть сменилась на любовь. Голову теперь занимали не мысли о происходящем кошмаре, а о том, как же хорошо рядом с друзьями. Если ночь заменила ненависть на любовь, то появившаяся вместе с ней дружба указала дорогу к вере. Пазл снова складывался так, как нужно. Они борются, потому что хотят жить в таком мире, в котором нет междоусобиц, несправедливости и тайн, скрывающих страдания. И даже если им потребуется пойти против рая, ада и людей, вера поведёт их за собой. – Ты что, совсем не устал от этого всего? – голубые глаза покрылись линзой горечи. Перед верой и любовью стояла стена сомнений. Когда-то они уже поставили всё на свои силы и друг на друга, но после проходили через боль, – Ты чуть не умер, Поз потерял контроль над телом, а Шаста почти лишили крыльев заживо. На нас объявили охоту учителя, вы все получили ментальные проблемы, да ещё и... – Арсений поджал губы, вспомнив тот разговор с Антоном в переулке. Убийство... – И?.. – Нас... – кулаки сжались вместе с появившимся противостоянием. Они должны знать, но получив информацию станут страдать. – Мы столкнулись с прошлой жизнью и так и не смогли её отпустить. – он так и не сказал, а от собственной лжи почувствовал осадок на душе, поэтому отвёл взгляд, снова посмотрев на яркую Луну. – Арсений... – Матвиенко вздохнул, формулируя то, о чём думает, предложения. Он знал, если скажет что-то не так – сделает только хуже. – Конечно же я устал. Но как можно остановиться тогда, когда мы столько всего прошли? Вы, блин, победили грёбаного Змея!– ангел приободряюще улыбнулся, – Мы добились того, что до нас не смог сделать никто. И если не мы подредактируем всё это, то кто? – Да, но... – Арсений вернул взгляд на друга, в его глазах проглядывалась боль. А вот в глазах Серёжи виднелось беспокойство. – Арс, что с тобой? Ты никогда не был настолько сломанным. – Я... – он опустил голову, прерывая зрительный контакт и напрягаясь, – Я так больше не могу... – ускоренно дыша, Арсений медленно опускался к полу, хватаясь за свои же волосы. – Серёжа, я устал. От собственного бессилия, понимаешь? – он поднял взгляд на друга, пытаясь поймать согласие в его глазах, но увидел там только беспокойство и отрицание, – Я не могу спасти наших знакомых или вовремя посодействовать вам, не могу усмирить учителей или хотя бы найти нам помощь. Если бы не возможность использовать душу мира, моя духовная сила была бы меньше даже того, что имеет самый неспособный ангел, – он окончательно сел на пол, облокотившись спиной о стену и расправив крылья в разные от тела стороны. Руки беспокойно сминали ткань штанов, а губы несщадно кусались, – Я даже не могу лишить нас заклинания слежки... – Ты опять на те же грабли, да? – Что? Серёжа тяжело вздохнул, но показывал миру полную любовью улыбку. Расположившись напротив друга, он также опустился на землю, сев на корточки. Ангел продолжил говорить только тогда, когда поймал взгляд своего друга: – Ты уже проходил это, разве нет? – Ты о чём? – Я же знаю, что после Распределения ты чувствовал свою бесполезность. Ты не показал какой-то талант, а остался обычным ангелом, отчего думал, что ты белая ворона. – разжевал он, отчего Арсений нахмурился: – Откуда ты... – Я твой друг, а не какой-то хер с горы. – Серёжа хмыкнул, выдержал паузу и продолжил. – Тогда тебе, наверное, сказал нужные слова кто-то другой. Сейчас же это бремя пало на меня... Ангел уже начал набирать воздух, чтобы высказать банальные фразы с обычным отрицанием неправильных доводов друга, как вдруг остановился. Будет ли ему в помощь такая бесполезная речь? Придя к выводу, что не будет, Серёжа нахмурился и дал другу совсем не слабый подзатыльник. – Ай! За что?! – возмутился Попов, потирая ушибленное место. – За то, что размышляешь о себе в таком ключе. – Матвиенко сменил положение, сев в позе лотоса. – Никогда бы не подумал, что ты был неуверенным в себе подростком... – Я не был... – Да? Почему тогда сейчас ты проявляешь свой подростковый максимализм и делаешь ничтожество из самого себя? Наступило молчание. Арсений анализировал слова друга, а Серёжа давал ему на это время, сидя молча и думая о чём-то отдалённом. Звёздные крылья, разложенные на стене, красиво светились, пробуждая затерявшееся воображение. Каждый отдельный белый огонёк переливался, некоторые из них мигали, а некоторые просто стояли на своём месте. У расположения всех точек не было определённой концепции, Серёжа не видел ни одного хоть немного известного ему созвездия. Все звёзды стояли в таком порядке, который для них выбрал гениальный художник, что сейчас потонул в неудачах. Каждый творческий человек когда-то опускал руки, переставая созидать. Только вот, по сравнению с многими другими, Арсений был не один. – Арс. – М? – он так и не вышел из борьбы с самим собой, а потому ответил запоздало. – Ты... Знал? – разделяя паузой слова, шёпотом спросил Серёжа, до сих пор рассматривая величественный космос, расположившийся напротив него. – О чём? – Об этом... – ангел взглядом указал на крылья друга, отчего тот нахмурился и повернулся, рассматривая собственные перья. По непонимающему взгляду Серёжа пришёл к выводу, что Арсений не знал. – Это очень красиво. Попов повернул взгляд на друга и мягко улыбнулся, отгоняя мысли о собственных неудачах прочь. Какая разница, сколько они будут страдать? Бросить друзей Арсений в любом случае не может, совесть не позволит. Нельзя дать им бороться со всем этим без него. – Я и не заметил... – ангел сложил крылья так, чтобы он мог рассмотреть каждое из них почти не поворачивая голову. Несколько минут Арсений молча разглядывал каждую звёздочку, что попадалась ему на глаза. Его завораживали собственные крылья. Удостоиться такого изящества... – Это и в правду очень красиво. – заключил он, посмотрев на друга. – Наверное из-за всех этих мыслей я и не обратил внимания... Спасибо. Под последним словом подразумевалось что-то большее, чем просто благодарность за указание незамеченных изменений. Матвиенко вытащил его из нелучших мыслей, привёл в чувства, заставил осмотреть ситуацию здраво и, в конце концов, показал на звёздное полотно, проявившееся на перьях. Серёжа только улыбнулся, кивая. Они оба знали, что имелось в виду под этим действием, фраза была понятна и без слов: «Для этого и нужны друзья». Только через некоторое время зрительного контакта Матвиенко вздохнул, поднимаясь: – Как я понимаю, спать ты не собираешься. – Ага. – Я тоже. Хорошо, что ангелы во сне особо не нуждаются. – Матвиенко протянул руку, помогая другу подняться. Поймав взгляд Арсения, оньулыбнулся, – Ну что, беспомощный ты наш, давай обсудим происходящее. Ты мог упустить источник информации, показывающий, как снять заклинание. Нужно понять, благодаря чему нам удастся обойти его до того, как мы пойдём на школьную вечеринку. Нас не должны там засечь. – Попов кивнул, соглашаясь. Ребята направились к дивану и уселись на него. Всяко лучше холодного пола. – А ещё можем разобраться с устройством твоих странных крыльев. – Думаю, они белые при солнечном свете, а подобие звёзд появилось из-за тени, что легла на них с наступлением темноты. – задумчиво предположил парень, разглядывая одно из своих перьев. – Прямо как настоящие звёзды. – Я тоже так подумал.

***

– Скоро нам принесут книги, которые вы должны будете себе забрать, а пока... Глава третья, подраздел пятый. – высокомерный преподаватель в обычном для себя репертуаре ходил по кабинету с высоко поднятой головой. Учитель Небесных порядков чувствовал своё превосходство над учениками, а потому требовал к себе уважения и почёта ещё со дня знакомства с новенькими. – В случае предательства создания ангельского, к месту вызывают одного из начáл, хранителя порядка. Предателя судьбу он определяет. Арсений внимательно слушал урок. Не то, чтобы ему было интересно учить нудные законы, просто правила Небесного порядка позволят ребятам в случае любого ложного обвинения обратиться за помощью к настоящим законам или воспользоваться какой-нибудь лазейкой в них. В их ситуации полной беззащитности перед учителями любая помощь, даже небесно-юридическая, не помешала бы. В школе никогда не просили записывать то, что говорят преподаватели. Небесные создания не видели смысла в таком, ведь заклинания разума позволяли достать нужную информацию из своей же головы в любой момент. Выуживанию полученного за урок материала из разума ангела учили сразу же после того, как у него начали расти крылья. Главная задача любого обучающегося была в том, чтобы внимательно слушать, иначе воспоминание запишется неточно или криво. С одной стороны, такое было удобно, не приходилось искать бумагу и записывать всё, однако был и существенный минус: нудное занятие с постоянным монологом учителя наводил такую скуку, что к концу урока каждый ученик тратил уйму энергии на то, чтобы удерживать своё внимание. Один из столов жалобно заскрипел от сильного удара кулаком: – Как ты посмела не слушать мои слова, дряная девчонка?! – учитель кричал, срывая голос. Его слова звучали как гром среди ясного неба, ведь кроме него в кабинете никто не создавал ни единого звука. Ученики молчали, сжавшись от страха. Все знали, любой мог получить по самое небалуй за любой писк. – Рисовать непонятные каракули на моём уроке запрещено правилами школьными! – он достал листок, что нервно сжимала каштановолосая девочка, которой на вид было всего лет тринадцать. Смотря прямо в её испуганные карие глаза, он раздражённо порвал прекрасно нарисованную кошку. Разорванное на части животное осыпалось на пол в гробовой тишине. – А ну встала! Ангел медленно поднялась, опустив взгляд на свои ноги. Арсений видел, её мелко потряхивало, оттого он нахмурился и еле заметно прикусил нижнюю губу, сдерживая гнев. Эта девочка была ему знакома, Аня любила рисовать и делала это лучше многих. Она добрая, умная и настолько творческая, что вдохновляла своей любовью к искусству даже Арсения, и так обожающегл все виды художественной деятельности. Конечно, сейчас ангел нарушила правило, но её мышление никак не могло слишком долго воспринимать такую нудную и сложную информацию как правила Небесного порядка. Попов молчал, как бы то ни было, его знакомая сама виновата, выговор от этого преподавателя, конечно, не сахар, но правила есть правила. Дверь в класс открылась, на пороге стоял архангел, на теле которого красовалось множество шрамов. Его крылья не были красивы, ведь перьев наих в разы меньше, чем у других преподавателей. Вспоминая случай Антона, Попов заключил, что болезненный вид архангельскх крыльев был вызван тем, что он их чуть не лишился. Правда, если Шастун смог восстановить первоначальное состояние органа, этот учитель почему-то этого не сделал. Арсений знал архангела, стоящего в дверях, два месяца назад он повёл ребят на суд и общался с Весами. Он – здешний судья. А значит девушку ждёт не выговор, а ад. – Кто? – Она. – ответил учитель Небесных порядков, холодным взглядом окинув испуганно замотавшую головой девушку. Теперь она не мелко тряслась, а окунулась в настоящую истерику. Девочка шептала лишь одно слово: «нет» и трясла головой. Её ждал ад. Преподаватель, своеобразный судья, с надменным раздражением стал подходить к беспомощному ангелу. – Стойте! – выкрикнул Арсений, вставая между девочкой и идущим на неё архангелом. Голубые глаза смотрели на опасность воинственно, без доли испуга, поэтому судья на секунду остановился, не ожидав такого. Он привык к страху, но видит перед собой того, кто встал щитом перед провинившимся. – Насколько я знаю правила, вы не имеете права отправлять её на суд, так как это её второе предупреждение. Лишь на третье из них он еë ждëт. – Отойди, ничтожество. Прав ты имеешь меньше, чем она. – холодно и также воинственно ответил архангел, отодвигая парня от неё. Только вот Арсений воспользовался духовной силой, чтобы остаться на месте. Поднялся ветер. – Я требую следованию поставленных вами законов! – И это говорит такой, как ты? – надменно спросил из-за спины учитель Небесных порядков, хмыкнув. Он был также холоден, как и судья. – На нарушимые тобой правила не хватит и двадцати пальцев. – Да? – Попов хмыкнул, сжав руки в кулаки. – Тогда перечислите всё, что я когда-то нарушал. – ветер поднялся ещё сильнее, теперь его создавал не только ангел, но и два преподавателя. Остальные испуганно молчали, мучаясь от головной боли, что последовала с пришедшей аж от двух архангелов силой. Привычный к сильным соперникам Арсений стойко держался, игнорируя головную боль. Он знал, что может сделать сферу и лишить себя отвратительного чувства, но делать этого не стал, не желая показывать учителям, что имеет больше знаний и возможностей, чем обычный первокурсник. С такими гнилые созданиями всегда нужно быть настороже. Дверь распахнулась. На пороге стояла библиотекарь. – Все быстро успокоились! – Арсений первым послушно перестал использовать силу, так как уважал вошедшую женщину больше других. А вот архангелы усмирились лишь тогда, когда библиотекарь начала показывать свою силу. Драка трёх учителей может разрушить половину здания школы и убить несколько ангелов, чего никому не хотелось. Медленно выдохнув, она зашла в помещение и поставила стопку книг, что попросил её принести учитель. Только тогда, возобновив зрительный контакт с архангелами и двумя учениками, жертвой и защитником, она заговорила. – Арсений прав, мы не должны уподобляться созданиям адским. Следование правилам – обязанность наша. – учитель Небесного порядка уже набрал воздух, чтобы воспротивиться, но библиотекарь не дала ему и пискнуть. – Да, она согрешила, я понимаю. Придумайте ей подходящее наказание или же найдите третье совершённое бесчинство. Только тогда она может оказаться на суде. – Арсению потребовалось много самообладания, чтобы воздержаться от улыбки. Эта женщина снова спасла его и его друзей. Её следование правилам достойно уважения. – Ежели вы поведёте её на суд прямо так, то я сообщу об это начáлу. По нашу душу придёт настоящий порядок, этого вы и хотите, да? «В случае предательства позовут служителя порядка, то есть начало. Предательство Небесного порядка, вот что имеется в виду...» – сообразил Арсений, вспомнив подраздел пятый третьей главы, что совсем недавно услышал. Пока три архангела играли в гляделки, а точнее обсуждали что-то по своей ментальной связи, Попов занялся более важным для себя делом. – Аня, ты как? – Я... Я... – девочка совсем ничего не понимала. Ей казалось, что она попадёт в ад, а тут... Остатки истерики ещё виднелись в трясущихся пальцах и медленно капающих слезах. – Арсений, я... – Да, да, я понимаю. – ангел лишь обнял знакомую, мягко проводя рукой по её голове. Ту степень страха, которую она пережила, так просто не убрать. Осмотревшись и поняв, что внимание учеников заострено лишь на переглядывающихся учителях, Арсений воспользовался духовной силой, чуть восстанавливая израненную истерикой душу знакомой. Конечно, заклинание не могло убрать всё в полной мере, но чуть расслабило девушку, позволило ей перестать трястись и постоянно всхлипывать от подступающих слёз. – Вот так... – он взял её за плечи и взглянул в мокрые от слёз глаза. – Лучше? – Что ты сделал? – Одно заклинание. Оставим это нашим секретом, хорошо? – он подмигнул, а Аня в ответ лишь кивнула. Она устала, оно и понятно, страх всегда высасывает силы лучше, чем пылесос грязь на полу. Арсений не знает, что в итоге решили учителя через свой мессенджер, но судья и библиотекарь ушли, а преподаватель Небесного порядка весь оставшийся урок смотрел на парня и его знакомую с нескрываемой ненавистью. Конечно, Попов хотел ответить тем же испепеляющим взглядом, но моральных сил не оставалось. На плечах ангела и так лежало многое, а теперь ещё и этот случай, в котором он встал один против двух архангелов. В последний раз так сильно он рисковал только в битве со Змеем. Слушать урок стало сложнее, чем раньше, но по правилам школы вариантов никаких не было. Прозвенел звонок, парень вышел из кабинета задумчивым. Арсений смотрел себе под ноги, анализируя ситуацию и не слушая происходящее вокруг. – Арсений! – Аня, у которой до сих пор были красные от слëз глаза и щëки, схватила названного за плечо. Он повернулся, посмотрев на знакомую мутными глазами, ведь пребывал глубоко в своих размышлениях. – Спасибо тебе большое. Я... Я не знаю, что бы делала, если бы не ты. – она поджала губы, а парень лишь улыбнулся в ответ, похлопав её по плечу: – Не за что, я сделал всё, что смог. Ты всё ещё в опасности, так как они запомнили тебя. – Главное то, что у меня появилось время. Я найду решение проблемы. – в карих глазах виднелось вдохновение. Попов нахмурился, он не понимал, откуда в девушке появилась решимость, а не усталая грусть. – Спасибо, что вдохновил на борьбу. Я постараюсь больше не бояться. Арсений встал в ступор, не ожидав такого поворота. Совсем маленькая и беззащитная девчушка всего за половину урока нашла силы и уже не казалась слабой. – Вдохновил... Я? – Конечно! Ты что, не заметил? Ты, Антон, Дима и Серёжа вдохновляете всех учеников. Осмотрись по сторонам. – Аня окинула взглядом учеников, стоящих в коридоре. – Месяц назад школа пустовала, каждый прятался по коридорам, боясь преподавателей. Теперь же все улыбаются и шутят прямо в коридоре. – Привет! Что обсуждаете? – за спиной Арсения появился Шастун, он положил руку другу на плечо, отчего тот вздрогнул. – То, что из-за нас ученики стали смелее... – тихо ответил Арсений, даже не поворачиваясь в сторону друга. В их головах формировалась цепочка. В первое занятие, когда их знакомили со школой и проводили экскурсию, сложно было заметить даже одного ученика. Долгое время дворы пустовали, а ангелы отсиживались в квартирах. Теперь же многие выходят на улицу, поливают цветы или общаются, стоят в коридорах и разговаривают, смеются. Это изменение проявилось тогда же, когда на четвёрку повесили наказание, поставили слежку и посадили на домашний контроль. Об их нарушении и попытке с бывшей семьёй узнали все. Многие ангелы сами догадались о том, что одежда, которую носят ребята, тоже пришла с земли. Внешняя стойкость и неповиновение вдохновило людей на борьбу с собственным страхом. – Как я понимаю, вы, потерявшись в каких-то своих проблемах, совсем этого и не заметили. – Аня хмыкнула и похлопала двух удивлённых ребят по плечу. – Ладно, я пошла домой. И, Арсений, ещё раз спасибо. – Мгм... Они продолжили так стоять, смотря на спину уходящей девочки. Только когда она скрылась за поворотом, ребята посмотрели друг на друга: – Это было неожиданно. – Ага... – Арсений кивнул, вздыхая. Диалог со знакомой убрал явную усталость. Не до конца, конечно, но этого тоже было достаточно. – А за что спасибо? – Я защитил её от суда. Ну, точнее не я, а библиотекарь... Я просто встал между ней и тем архангелом, что забрал меня и Серёжу на суд в первый день. Помнишь его? – Да, такое не забыть. – Шаст хмыкнул, ребята направились по коридору в сторону библиотеки. – А я-то думаю... – начал было парень, как вдруг замолчал, нахмурившись. – Думаешь? «Почему я чувствую, что ты устал от всего этого ещё больше, чем обычно». – должен был сказать Антон, но не решился. Он всё ещё опасался, что эта странная связь и отменное чувство эмоций друг друга – вещь надуманная и пройдёт быстро. – Думаю почему на меня учитель смотрел с ненавистью весь урок. – Н-да... Как обычно переметнул отношение к моему поступку на тебя и Поза с Серёгой. – парень вздохнул, помолчал, осмотрелся и вкрадчиво перевёл разговор в нужное на данный момент русло. – Ты помнишь, что мы с тобой должны найти объяснение из чего состоит подзорная труба? – Подзорная тру... – хотел было спросить непонявший Антон, но вдруг до него дошла метафора. – А, это... – он почесал затылок, тем самым указывая на голову. Арсений кивнул. Да, речь шла о заклинании слежки. Они обсуждали план, используя метафоры. Всё это было сделано для того, чтобы очередная крыса не рассказала учителям о планах парней. Не хотелось снова попасться. – Да, я помню. Правда не понимаю, как мы должны обойти одного из смотрящих в эту трубу. Она заметит меня, разве нет? – Я закрою ей линзу разговорами. – Арсений приободряюще улыбнулся, вселяя в друга веру, что его не поймают. – Правда, закрывать её обзор не хочется. Она бросала спасательный круг, а мы предаём доверие. – У нес нет другого выбора. – Шастун поджал губы, а после тоже улыбнулся, давая понять другу, что это правильный выбор. – Я тоже не хочу этого, а потому узнаю конструкцию, но оставлю инструкцию на месте. Она даже не заметит. – Да, ты прав... Так будет лучше для всех. – Арсений открыл дверь в библиотеку, попутно вздохнув для того, чтобы собраться с мыслями. – Здравствуйте! – Привет, Арсений и Антонио. Если посещение места этого своим подопечным понять могу я, то надобность твоего нахождения здесь мне не ясно, Антонио. – ребята прошли до места, где по своей обыденности сидела пожилая женщина. – Я пришёл, чтобы найти книгу по истории артефакторики. Меня заинтересовал вопрос создания артефактов по ним. – нашёл объяснение Шастун, даже не воспользовавшись помощью друга, а тот улыбнулся и кивнул, подтверждая сказанное. – А, понятно-понятно. Ну, проходи. – она перевела взгляд на Арсения. – А ты чего не работаешь? – Ну, знаете... – Арсений медленно сел на стул, пока Антон стал скрываться за книжными полками.  – Я хотел сказать вам спасибо. Вы так много сделали для меня и Ани на уроке. Если бы не вы, то мне бы не удалось переубедить их. – Я просто делала свою работу. И тебе свою пора делать, так что вставай и... – Нет-нет, вы не понимаете! – перебил ангел. Арсений смешал актёрскую игру и реальные эмоции. Его задачей было ослабить внимание женщины к запретной секции библиотеки, но благодарность и в правду засела в его душе. – Если бы не вы, я бы пошёл на суд вместе с ней за препятствие или ещё что похуже. Я... Просто... – женщина хмурилась, не понимая, что это нашло на подопечного, но не останавливала его, ведь ей было приятно слушать благодарность. Никто раньше не говорил ей такого. А вот Попов формулировал предложения с записками, потому что никак не мог понять, что можно ещë добавить к своей речи. – Вы так много для нас делаете, даже нарушаете правила! Ну, почти... – Попов сдержал неловкую ухмылку. – В общем, без вас мы бы пропали ещё после Распределения. А ещё мы бы не понимали происходящее, ведь не читали бы подобранные вами книги. И не узнали бы, что вместе с наказанием у нас в головах заклинание. В общем, я... – Арсений подбирал слова. У него не оставалось идей, что говорить дальше, но он упорно продолжал держаться, импровизируя на ходу, – Если вам когда-нибудь что-то понадобится, то мы все вам обязательно поможем, знайте это. Я говорю за всех, потому что... – Потому что он знает, что мы тоже готовы вам помочь. – за спиной Арсения прозвучал голос Шастуна, стоящего с книгой по артефакторике в руках. Ребята посмотрели друг на друга, Антон улыбнулся, отчего не сдержал улыбку и Арсений. Получилось, он нашёл то, что нужно. – Ну, я взял книгу, которую хотел. Спасибо, я, пойду. – Да, всегда пожалуйста. – ответила ошарашенная происходящим библиотекарь. Ребята вели себя крайне странно, но она никак не могла понять причину. – Ладно, пойду разбирать книги. Ещё раз спасибо. – Арсений встал со своего места, кивнул библиотекарю и направился к выставленным стопкам книг. Как его, так и шагающего в коридоре с широкой улыбкой Шастуна переполняла радость. У них получилось.