Невероятный

Минхо невероятно прекрасен. У него крепкое тело, способное выдержать сильнейшие нагрузки, восхитительное лицо, идеально подходящее под корейские стандарты, а его ресницам позавидует любая девушка. А еще у него безумно мягкие волосы, которые хочется мять, чесать и трогать постоянно. И Чана ведет. Каждый раз, когда он видит Минхо, у него крыша едет и фляга свистит. В глазах мутнеет, ноги подкашиваются. В общем и целом, полная и беспросветная влюбленность. А еще Минхо очень взрослый. И речь не про прожитые годы. Вопреки всеобщему мнению и образу "балованного ребенка" Минхо внутренне очень взрослый и крайне серьезный. В нужный момент он легко переключается с приколиста на спокойного мужчину, способного с холодной головой находить выход из трудной ситуации. И Чан безмерно благодарен ему за это. Потому что временами сам не может так. Но отрезвляющий Минхо, который вовремя подходит, кладет руку на плечо и говорит на ухо: "Чан, давай я" — лучшее, что может случиться с паникующим лидером. Еще Минхо заботливый. Именно — заботливый. И внимательный до чертиков. Каждую деталь в поведении Чана замечает. И реагирует моментально. Особенно на усталость. — Хён, поспи, завтра трек доделаешь. Минхо сзади руками обвивает и голову на макушку кладет, крепко в объятиях сжимает, будто задушить хочет. — Я не могу, ты же знаешь. Пока не доделаю, уснуть не смогу. Чан вздыхает и виски трет, будто это как-то поможет снять гудящее напряжение в голове. Ему действительно нужно больше спать. Но будто от осознания проблемы решение само собой не приходит. — Меня не колышет. Ну что ты в самом деле, как ребенок. Давай, пошли, пора спать. Минхо за подмышки его хватает и поднимает с кресла, утягивает прочь из комнаты и чуть ли не силком к себе тащит. Одного Чана в таком состоянии оставлять нельзя, знает. Он же все равно пойдет доделывать трек, вопреки обещаниям. Чана кидают на кровать и рядом садятся, смотрят в упор, пока тот не уснет. И Чану приходится засыпать. Через силу, зато под пристальным наблюдением родных глаз цвета горячего шоколада. И в этом весь Минхо. Громкий, шумный и несуразный. Серьезный, холодный и спокойный, словно ледник в Антарктиде. Горячий, страстный, необузданный, словно лесной пожар во время танцевальных практик. О, эти танцевальные практики. Такого Минхо Чан хочет в своей голове запечатлеть навеки. Такого Минхо Чан хочет вытатуировать где-то на веках, чтобы видеть этот образ, даже закрыв глаза. Такого Минхо Чан хочет... Просто хочет. Целиком. Каждой клеткой кожи. — Еще раз! Не расслабляемся! Он кричит с надрывом в голосе, в глазах недобрый блеск, на лице улыбка безумная. А у Чана из-за этого туман в голове. Он сидит на полу зала и отдышаться пытается, а этому парню хоть бы хны. Хоть бы вспотел для приличия. — Давайте, давайте, не распускаем сопли, вы айдолы или кучка слабаков? Подъем, чего развалились как мешки с рисом? Они все уставшие, потные, им бы поесть и спать лечь. Тренировка длится уже пять часов, а Минхо выглядит так, будто готов отпахать еще десять. И это не может не восхищать. Но самый лучший Минхо — это домашний Минхо. Со спутанными волосами, слипшимися после сна глазами, плетующийся в ванную в старых тапочках, растянутой футболке и рваных трениках. Чан видит такого Минхо каждое утро. И внутренне пищит от восторга. Каждое утро он набрасывается на такого Минхо с крепкими объятиями. Тот, конечно, ради приличия пытается оттолкнуть лидера, хоть и знает, что это бесполезно. Да и не сказать, что самому Минхо это неприятно. Не сказать, что у него самого сердце не трепещет при виде домашнего Чана. Да и Чана в целом. Чана в студии, Чана на концерте, Чана в спортзале. Смеющегося Чана. Когда у него ямочки на щеках, когда глаза в полумесяцы превращаются, когда улыбка ярче любой звезды на небе. Когда смех в черепную коробку колокольным звоном впечатывается. Когда даже дышать не хочется, лишь бы не прослушать, не перебить эту волшебную музыку. Музыку... Чан и сам как музыка. Самая прекрасная на свете. Минхо часто смеется собственной шутке. "Прекрасная музыка создает прекрасную музыку". Чан во время создания треков он... Восхитительный? Уникальный? Невероятный? Нет прилагательного, чтобы описать тот трепет в груди Минхо при виде лидера, который раздумывает над новым треком. Чан губы закусывает. Минхо хочется поцеловать их безумно. Чан пальцы заламывает. Минхо хочет петь серенады этим рукам. Чан ногой трясет. Минхо хочется упасть к этим ногам. Но больше всего он в восторге от злого Чана. Когда у него руки на груди скрещены и мышцы все напряжены до безумия. Когда в глазах огонь недобрый плещется, готовый сжечь любого, кто подойдет хотя бы на два метра. Когда крик в рык звериный переходит. И когда между бровей морщинка. Милая. И однажды он разгладит поцелуем эту морщинку. А Чан начнет шептать ему слова о своей большой любви. Они уедут куда-нибудь на край города и проведут всю ночь за разговорами о чувствах и о прочей чепухе, что взбредет им в голову. Но пока что они украдкой бросают друг на друга влюбленные взгляды и вздыхают кротко, чтобы никто не заметил. Хотя кроме них двоих уже всем все очевидно.