Пусть весь мир благословит твое рождение.

***

Аой почти не дыша смотрит на детское сморщенное лицо, и понимает, что любит. Любит на столько, что больно. Хочется забрать и подарить ему всю свою любовь и, если нужно, то и весь мир. Небольшие ладони с длинными, тонкими пальцами прижимают маленький сверток к груди. Глаза щиплет от текущих из них слез, щеки горят от стыда за себя, и кажется ее руки трясутся… С чего бы это? Почему? Почему, смотря в эти мутные, маленькие глаза, так больно от переполняющей любви к маленькому свертку? В тишине палаты, слышно шёпот.        — Тоджи? Хриплый от долгого молчания, низкий голос ответил.        — Что?        — Защити. Защити его любой ценой, защити от Зенин. Пожалуйста. — склонив голову к свертку, Аой перестала сдерживаться и тихо зарыдала. Не тревожа малыша на своих хрупких, постепенно слабеющих руках. Высокий мужчина, с ярко выраженной мускулатурой, безуспешно скрытой за мешковатой кофтой, бесшумно встал со стула и подошёл ближе. Заглянув в лицо своего ребенка, он спросил.        — Никак?        — Никак. Всхлипнув, Аой грустно улыбнулась.        — Клянусь на мизинчиках, клянусь на мизинчиках, что защищать тебя я буду. Пока не наберешься силы, ты под нашей защитой, милый. — икая, дрожащим голосом, прошептала брюнетка, губами касаясь темного пушка волос. Большие мозолистые ладони, тянутся к свертку. Зелные глаза наполняются слезами, а губы шепчут.        — Ты Фушигуро… Ты Фушигуро Мегуми. Целуя лоб, нос, мягкие и румяные щечки, девушка шептала, улыбаясь так счастливо, но с приправкой тоски.        — Фушигуро Мегуми, ты сын Фушигуро Тоджи. Пусть, пусть весь мир благословит твое рождение. Аой смеется, тихо и надрывно, в глазах непрошенные слезы, а на языке много невысказанных слов. Но она смеется, совершенно точно в последний раз. Заглянув в глаза Тоджи, она улыбается. — Спасибо. Тоджи забирает Мегуми из ослабевших рук Аой, и коротко поцеловав ее в лоб, смотрит на лежащую на кушетке Аой и не верит. Не верит, что та солнечная девушка, которую он полюбил, сейчас лежит перед ним и умирает, оставив после себя только маленький сверток с маленьким ребенком.        — Позаботься о Мегуми, ладно? Темные глаза закрываются. Мертва, его Аой мертва. Мертво и его сердце. Все что у него есть во всем мире, это Мегуми и личное проклятие от его любимой.