***
— В субботу пойдём с мамой на концерт, представляешь! Она купила лучшие билеты! – Хлоя весело щебечет, пока раскладывает учебники на парту. Не представляю. — Здорово, я очень рада за тебя. – фальшиво улыбаюсь, пальцами натянув рукава кофты на ладони. Опускаю глаза на парту, впиваясь взглядом в выцарапанные на дереве слова, большинство из которых далеки от цензурных. — Ани. Вздрагиваю, и поднимаю голову. Рядом стоит Дилан, улыбаясь. Черт, почему он улыбается? Со мной что-то не так? Это снова из-за моего лица? Подавляю желание скрыть его волосами. — Извини, я напугал тебя. – парень поднимает руки, словно показывая, что он безоружен. – Я хотел спросить.. Он на секунду прикрывает карие глаза, словно вспоминая что-то. — Может, ты хочешь пойти со мной на весенний бал? Чувствую, как страх сжал сердце. Это издевательство? Пари? Для чего он это говорит? Всё тепло, которое я получила общаясь с ним, пока мы готовили проект, кажется, растворилось в воздухе. Исчезло, вернув на место законное недоверие. Локоть Хлои больно ткнул в бок, словно напомнив, что молчать нельзя. Сглатываю. — Н-нет, я.. я.. – дрожащими пальцами оттягиваю несчастные рукава кофты ещё сильнее. – Я не могу. — Ты уже идёшь с кем-то? – Дилан растерялся. Кажется, не ожидал. Думал что я поведусь на этот развод? Вновь утыкаюсь взглядом в стол и едва заметно качаю головой, отрицая. Парень постоял возле моей парты ещё несколько секунд, видимо, собираясь что-то сказать, но ушёл, не произнеся больше ни слова. — Ани, ты чего? – Хлоя положила ладонь на мою руку, пытаясь привлечь внимание. Терплю. – Дилан, конечно, не идеал, но он все равно неплох. Молчу. — Ани? – блондинка начинает слегка трясти меня. — Наша уродинка снова не в духе? – мимо проходит Итан, не удержавшись от очередной колкости в мой адрес, и занимает место за нашей партой. Вскакиваю, рывком закинув учебник в сумку, и вылетаю из класса под смех его друзей. Мерзкий звук звонка бьет по перепонкам, когда я выбегаю в коридор между этажами, поднимаясь выше. Нет, это вовсе не из-за его слов. Это из-за того, что его оскорбление – правда. А горькую правду, как говорит мама, порой сложно принять. Закрываю за спиной дверь туалета и швыряю сумку на пол, приваливаясь к стене. Чувствую, как рыдания начинают душить меня. И впервые за много месяцев не выдерживаю, ощущая, как ломаюсь внутри. Боль в груди затопила меня с головой, вынуждая захлебнуться в ней. Растираю ладонью грудную клетку, бью по ней кулаком, сжимаю, впиваясь ногтями, но она засела где-то слишком глубоко внутри. Каково это – доверять другим людям? Не считать, что все хотят тебе зла? Не жить в вечной готовности защищаться? Не ждать нападения и насмешек? Глотаю слёзы, опускаясь на холодный кафель. Обхватываю руками колени, желая уменьшиться. Стать невидимой. Исчезнуть. Каково это – доверять своей матери? Не скрывать от неё секреты? Не бояться оставить телефон рядом с ней? Не замирать, вслушиваясь в шаги за дверью? Слёзы непрерывно катятся по щекам. Сжимаю рот ладонью, чтобы не закричать. Молчи, Ани. Ты ведь всегда молчишь. Каково это – доверять себе? Не путать свои желания с чужими? Не избегать зеркал? Не задаваться вопросом «кто я на самом деле»? — Ани? – глухой голос Дилана из-за двери, и тихий стук. – Ани, ты там? Вскидываю голову, в панике оглядывая погружённое в полумрак помещение. Но не успеваю даже встать, как дверь открывается. — Твою мать, Ани. – парень нерешительно замирает на пороге, видимо, не ожидая увидеть меня здесь на самом деле. Замки здесь сняли, после того, как два года назад в одном из туалетов на собственном шарфе повесилась девочка, во время экзаменов. Возможно, прятаться тут было не лучшей идеей, но больше идти мне некуда. Это было первое место, какое пришло мне в голову. Дилан медленно, словно боясь спугнуть меня, подходит, вновь подняв руки ладонями ко мне. Дверь с тихим скрипом вновь закрывается. В ужасе отползаю от него подальше в угол, под раковины, подобрав ноги под себя. Чувствую, как стучат зубы. — Не подходи. Не подходи. Не подходи. – шёпотом повторяю, будто мантру, не сводя с него глаз. — Вот дерьмо.. – парень останавливается, беспомощно оглядываясь.POV Дилан.
Охренеть. Это просто охренеть. Девушка смотрит на меня напуганными глазами, из которых непрерывным потоком катятся слёзы. Кажется, словно она видит не меня перед собой, а призрака. — Не подходи. Не подходи. – она начинает слегка раскачиваться в такт этим словам. Ее взгляд лихорадочно бегает с моих рук на лицо. Это ненормально. Я никогда не видел ее в таком состоянии. Нерешительно делаю шаг вперёд. Она вжалась в угол, явно желая провалиться в текстуры. — Ани. Ани, посмотри на меня. – мягко зову её, пытаясь привести в чувства. Она же слышит меня? Понимаю, что надо позвать кого-то, но я боюсь её оставить одну. Она не в себе. — Это я, Дилан. Я не причиню тебе вреда. Она вздрогнула и притихла. Да ладно, серьезно? Ты боишься, что я что-то сделаю тебе? — Ты в безопасности, слышишь? – опускаюсь на пол, удерживая зрительный контакт. — Я тебя не трону. Просто поговори со мной, хорошо? Она еле заметно кивает. Уже что-то. — Мне позвать кого-нибудь? Может, учителя? Медсестру? Маму? – предлагаю, пытаясь удержать ее внимание. — Нет! – в ее серых глазах мелькнула паника. Она крепче обхватила колени руками. – Не надо! Я опешил. — Х-хорошо, я никого не зову. – я потёр переносицу, пытаясь понять, что делать в таких случаях. Черт, вряд ли у неё такая истерика просто из-за слов того придурка. – Я могу подойти к тебе ближе? Поколебавшись секунду, девушка кивнула и чуть подвинулась. Словно приглашая меня присоединиться к тусовке в углу женского туалета. Сдержав вздох, сажусь ближе к ней. — Ты хочешь поговорить?.. – осторожно предлагаю. Понимаю, что сейчас нужно быть максимально мягким, чтобы она вновь не ушла в себя. — Дилан, я уродлива? – я едва расслышал вопрос. Охренеть. Я думал, проблема чуть посерьёзнее, чем загоны из-за внешности. Видимо, всё-таки это слова Итана так её задели. Девушка повернула голову, с несчастным видом посмотрев мне в глаза, и я понял, что это правда важно для неё. Я ещё раз оглядел её, пытаясь найти причину сомнений. Слегка спутанные каштановые волосы, внимательные серые глаза с крохотной чёрной родинкой на радужке одного из них, чуть опухший от слез нос и приоткрытые губы, которые были бледнее обычного. У Ани хрупкая фигура, даже слишком, поэтому ее коленки и локти выглядят острее, чем у многих сверстников. Но ничего, что делало бы её уродливой. — Нет, Ани. Ты очень красивая. – я сказал правду. Так просто, как оно есть на самом деле. – Но я бы тебя покормил. Она судорожно вздохнула и уставилась на меня так, словно я ей сказал, что моя домашняя кошка - межгалактический император. Ее глаза вновь наполнились слезами. — Зачем ты.. – еле разбираю ее слова. – Зачем ты так? Я же не сделала ничего плохого тебе. Да блять. Я не понимаю ничего.POV Ани
Очень красивая? Красивая? Еле сдержалась, чтобы не засмеяться. Это слишком чудесная ложь. Но мне было так приятно хоть на секунду подумать, что эти слова могут быть правдой. Что кто-то разглядел во мне нечто столь прекрасное, что решил назвать меня красивой. Но, спустя эту чёртову секунду, осознание с грохотом обрушилось на мою голову, возвращая в реальность. В ту реальность, где я урод.***
— Мама, я хотела бы с тобой поговорить. – девочка лет двенадцати аккуратно присаживается на диван рядом с женщиной, увлечённо читающей журнал. — Да, милая, в чем дело? – не отрывается от чтения. — Меня сегодня обидел мальчик в школе. – девочка неуверенно начинает, стискивая в руках край школьной юбки. Она всегда сама справлялась, не желая волновать маму, но сегодня она впервые расплакалась от обиды прям перед одноклассниками. Поэтому ей нужно выговориться, поделиться с близким человеком, которому она так доверяет. — Он.. — Ещё бы тебя кто-то не обидел. – мама фыркнула, обратив на дочь свой взгляд. — Ты себя в зеркало видела вообще? Иди отсюда, не мешай.***
— Ани, я не понимаю.. – парень озадаченно смотрел на меня. В его глазах было столько растерянности, что я почти поверила. Не выдерживаю и начинаю тихо смеяться. Вот только это та разновидность смеха, от которой веет болью и внутренним холодом. — Ани! – Дилан протянул руку, пытаясь коснуться моих волос на голове, но я на автомате зажмурилась и подняла руки, стремясь защититься. Защититься от Дилана. Защититься от удара. Мои глаза распахнулись шире, когда я поняла, что сделала. Рука парня замерла на месте. Со страхом смотрю на него. Дилан медленно переводит внимательный взгляд со своей руки на меня и обратно, осмысливая то, что случилось. — Ани.. – кажется, его голос словно охрип. – Подними рукава. Я отчаянно замотала головой из стороны в сторону, прижимая руки к груди. Он понял. Господи, он понял. — Ани, дай мне руку! – парень разозлился и, не дождавшись ответа, сам схватил меня за запястье и поднял рукав. Кажется, время замерло. Он уставился на кожу, покрытую синяками от грязно-желтых оттенков до темно-фиолетовых. Не шевелюсь, отчаянно пытаясь раствориться в пространстве. — Кто? – думаю, его голосом можно заморозить воду. Молчу, сглатывая. Отвожу взгляд, а он все изучающе осматривает мою руку. — Ани, кто? – сквозь зубы. Отпускает меня. Вновь прижимаю руку к себе. — Мама. – еле выговариваю. Губы не слушаются меня. Мне стыдно. Стыдно, что кто-то узнал. Стыдно говорить об этом. Стыдно даже посмотреть ему в глаза. Парень медленно встал и сделал шаг к двери. Нет. Нет, не уходи. Пожалуйста, только не сейчас. Не тогда, когда ты узнал больше, чем другие. Не оставляй меня с этим одну. Ещё шаг. В панике поднимаю голову, глядя на его спину. Чувствую, как начали дрожать руки. — Не уходи.. – шепчу и неосознанно тянусь рукой в его сторону, словно хочу удержать его силой. — Блять, Ани. – он резко оборачивается, и я читаю в его глазах боль. – Как ты могла подумать, что я уйду сейчас? Неужели, ты и правда такого мнения обо мне? Он доходит до стены и возвращается ко мне. Нарезает круги по помещению, запустив пальцы в тёмные волосы. Обессилено откидываю голову, уткнувшись взглядом в бело-серый потолок в разводах. — Как давно? – Дилан останавливается. — Несколько лет. – тихо отвечаю, не отрывая глаз от потолка. — За что? – парень опускается передо мной. Пожимаю плечами, усмехнувшись. — За то, что недостаточно хороша. За наше с тобой фото. За то, что я всё делаю не так и расстраиваю её. Дилан хмурится. — Твои загоны по внешности.. – он явно подбирает слова. - это она тебе говорит, что ты.. некрасивая? Прикрываю глаза и молча киваю, убрав одной рукой прядь волос за ухо. Чувствую себя опустошённой. Словно внутри меня ничего не осталось. Дилан не находится здесь, чтобы посмеяться надо мной. Он не собирается издеваться или оскорблять меня. И, кажется, он не шутил, когда говорил, что считает меня красивой. Чувствую, как он взял меня за руку. Его ладонь довольно широкая и невероятно теплая. Думаю, мои холодные пальцы доставляют ему куда менее приятные ощущения. — Вставай. – парень уже на ногах. Помогает мне приподняться, после чего тянет к зеркалу, расположенному за кабинками в другой стороне туалета. Поняв, куда он хочет меня отвести, начинаю чуть упираться. — Ани, – он чуть наклоняется, заставив меня поднять на него виноватый взгляд. – Просто доверься мне, хорошо? Я тебя точно не собираюсь бить или унижать. – он с горечью улыбнулся на последнем предложении. Позволяю ему сделать то, что он хочет. Черт, да. Дилан ни разу не обидел меня за всё время, что я его знаю. Но когда ты живешь в постоянном напряжении, не испытывая доверия к этому миру, хорошее отношение к тебе кажется чем-то подозрительным. Это страшно, когда ты начинаешь менять понятия в своей голове. Когда ты воспринимаешь как должное то, что тебя оскорбляют или хотя бы пытаются это сделать. — Смотри. – парень подводит меня к зеркалу, но я на автомате опускаю глаза вниз, не желая встречаться со своим отражением. Едва дышу. Он встаёт за спиной, приобняв меня за плечи. Дико некомфортно чувствовать чьи-то руки на своём теле, но даже сквозь ткань тонкой кофты я чувствую успокаивающее тепло его ладоней. — Ани, посмотри на себя, пожалуйста. – он осторожно пальцем приподнимает мой подбородок. В его голосе столь мягкие ноты, что я выполняю его просьбу и, мысленно досчитав до трёх, смотрю на своё отражение. Что ж, это всё та же я. Я ненавижу зеркала, поэтому лишний раз в них не заглядываю. Зачем, если знаешь, что ты страшная и понимаешь, что все люди тебя считают такой? Чтобы лишний раз сделать себе больно? Поэтому я даже расческу с полки по утрам брала, опустив взгляд вниз. Расчесывалась, отходя от зеркала. Никакого макияжа. Я делала это только когда мать говорила посмотреть на себя в зеркало. Чтобы запомнить лицо истинного уродства и пожалеть, что я не могу быть любым другим человеком. Чтобы не забывать, что я не достойна любви. Чтобы помнить, что меня никто не полюбит, кроме неё. Это всё та же я. Те же губы, те же глаза. Та же тощая фигура. Когда это началось? В тот самый день, когда я пришла домой со школы и хотела поделиться с мамой своим настоящим, пусть и детским горем: мальчик, который мне нравился, назвал меня страшной из-за небольшого прыщика на щеке. Это было так обидно и больно: я же не выбирала себе этот изъян на коже. Тогда был первый раз, когда моя самооценка пошатнулась. А потом – переходный возраст. Проблем с кожей стало больше. Агрессии от матери тоже, и касалась она теперь не только внешности. Теперь я все чаще слышала, что меня никто не полюбит. Что я никому не буду нужна. Что, если мне кто-то и признаётся в любви, то только чтобы посмеяться. Это всё та же я. Вижу, как глаза в отражении наполняются слезами. Со мной перестали общаться подруги, потому что мать не пускала меня никуда после школы. Даже погулять во двор под окнами нашего дома. Хотела уберечь от жестоких улиц. Я общалась со сверстниками только на уроках, летние каникулы тогда стали моим адом. И в восьмом классе, придя на уроки в первый раз после них, я с горечью поняла, что мои подруги вычеркнули меня из своей жизни. С тех пор они смотрели на меня свысока, а мама победно повторяла, что никому я кроме неё не нужна. Но сейчас.. если откинуть то, что внушала мне мать, и посмотреть на себя, представив, что это другой человек.. Господи, я совсем не страшное чудовище.. — Тише, Ани.. – Дилан прижимает меня к себе, когда мои плечи начинают дрожать от беззвучных рыданий. Отворачиваюсь от зеркала, уткнувшись в его футболку. Он осторожно гладит меня по волосам. – Я всегда считал тебя красивой. Ещё с первого дня, как пришёл в ваш класс. И я даже не думал, что.. Он замолкает на несколько минут, позволив мне прийти в себя. Отстранившись, руками стираю слёзы с лица и вновь смотрю на него, пытаясь осознать всё. — Знаешь, твоя мать врала тебе, Ани. Я не знаю, почему она делала это, могу лишь догадываться. И то, что с твоими руками.. – он сглатывает, сжав зубы. — То, что с твоими руками – это не нормально. У тебя есть где-то ещё синяки?.. Немного замявшись, киваю, и вижу как его глаза мрачнеют. — Гребаная сука. - он поднёс к губам сжатый кулак и резко отвернулся к небольшому грязному окну, через которое сюда падал хоть какой-то свет. Это так странно – осознавать, что кому-то не все равно на твою боль. Что какой-то человек со стороны может быть ближе, чем тот, с кем ты связан таким близким родством. Что многие из твоих убеждений – ложь, вбиваемая годами в твою голову ради выгоды другого человека. Чувствую, как внутри поднимается злость. Я всё ещё не верю, что я красивая. Но, по крайней мере, я допускаю мысль, что я не страшная уродина. — Ты поэтому не хотела со мной на бал идти, да? – Дилан чуть поворачивает голову на меня, не убрав кулак от лица. Слегка киваю. — Я думала, что ты издеваешься.. – пытаюсь оправдаться, но он просто качнул головой, давая понять, что это не требуется. Глубоко вдыхаю, собираясь с силами. — Если ты ещё не передумал, я была бы рада пойти с тобой.. — Ни за что бы не передумал. – он слегка улыбнулся и подошёл ближе. — Ани, я пока не знаю, что могу сделать, чтобы помочь тебе. Но я клянусь, что твоя мать больше не тронет тебя. От этих слов мое сердце пропустило удар. Парень так осторожно взял меня за руку, будто перед ним не я, а какой-то пугливый зверёк. Наверное, не удивительно, если вспомнить, как несколько минут назад я сидела на полу, комочком забившись под раковины. — Просто доверься мне, Ани. – ласково просит, целуя кончики моих пальцев. Он смотрит в глаза, пытаясь прочитать мои чувства. Я словно забыла как дышать. Это слишком нежно. Слишком интимно. Слишком невозможно.. Дилан мягко притягивает меня в свои объятия, и я поддаюсь, позволяя спасительному теплу его рук окутать меня. Я доверяю. Я в безопасности.