Среди дождя

      Этот день ничем не отличался от предыдущих. Солнце, как и полагается, встало на востоке, ознаменовав этим начало нового дня. Люди засобирались на работу, торопясь изо всех сил, чтобы избежать штрафов за опоздание. Хозяева животных вышли на улицу, чтобы выгулять своих питомцев, которым это просто необходимо. Они, наверняка, зайдут по пути в магазин, дабы купить что-то к столу, встретят каких-то знакомых, перекинутся парой фраз и продолжат свой путь в сторону дома.       Но день Чимина и Юнги отличался от других на один простой, но очень приятный пункт — у них выходной. Они со спокойной душой могут позволить себе поспать подольше, а, проснувшись, понежиться в кровати, даря друг другу ленивые, наполненные нежностью и лаской поцелуи. В рабочие будни им этого очень не хватает, потому парочка с лихвой компенсирует это в выходные, наслаждаясь обществом друг друга и комфортом, что неизменно окутывает их. Их утро сопровождается тёплым совместным душем и горячими касаниями в нём. Страсть, что захватила их в свои, кажется, мягкие тиски, осталась отпечатками рук и следами спермы на стекле кабины.       На завтрак Юнги готовит вафли из шоколадного теста, добавляя мороженое, ягоды, орехи… И ещё кучу сладостей, зная, какая Чимин сладкоежка. Очень неуёмная и проворная сладкоежка. Пак обвился вокруг спины старшего, как только зашёл на кухню, и не отлипал, пока они не сели за стол. Сцепленный с Юнги, он щекотливо дышал ему в шею, покрывал её лёгкими поцелуями, вызывая у старшего хриплый смех от пробежавших мурашек. И, подумав, что смог его отвлечь, потянулся рукой к сладостям, что ждали, когда же окажутся на горячих ароматных вафлях. На лице Чимина расцветает шкодливая улыбка, когда ему удаётся схватить пару штучек и отправить в рот.       — Лучше бы ты продолжил меня целовать, чтобы я не начал бить тебя по твоим прекрасным рукам, которыми ты таскаешь сладости, перебивая себе аппетит, — строго говорит старший, вновь соединяя маленькие ладони на своём животе. А Пак хихикает и продолжает целовать, лениво поглаживая живот, скрытый домашней футболкой. Он знает, что эта строгость в голосе напускная, за ней скрывается лишь нежность и забота о любимом. Хорошо, что Чимин ни разу на такой тон не обижался, прекрасно видя Мина насквозь.       И всё-таки они завтракают, смакуя каждый кусочек. Сладкоежка не перестаёт повторять, что Юнги — гений кулинарии, что он готовит самые вкусные в мире вафли по своему секретному рецепту. Секрет до простого прост и банален. В тесто для вафель Юнги добавляет соль, сахар, и… любовь к Чимину, что крепнет с годами всё больше и больше. После завтрака Пак не скупится на благодарные поцелуи, украшая ими каждый сантиметр лица, особенно уделяя много внимания носу-кнопке и слегка обветренным губам.       К обеду погода портится. Небо становится темнее от туч, что бегут с разных концов света, будто соревнуясь в том, кто же придёт к финишной прямой раньше. А после — кто больше вытолкнет из себя тяжёлых, увесистых капель, заливая доступное пространство. Дух соперничества крепнет в них, потому с каждой минутой дождь становится всё сильнее, переходя в ливень, что бьёт стеной до пузырящихся луж на асфальте. Это будет долго.       В новостях объявляют высокий уровень опасности и возможности затопления некоторых районов. В особенности тех, что находятся в низине. Вода там будет стоять, словно в озере, пока сама собой не рассосётся. Ведущий продолжает говорить о том, что водителям лучше бы убрать свои автомобили во избежание неприятных последствий, и просит всех быть аккуратными на улицах. По возможности, лучше вообще сидеть дома, не высовываясь.       Что парочка и сделала. Они не планировали отправляться куда-либо, желая по-настоящему отдохнуть в своём уютном гнёздышке, накрывшись пледом. Но Чимина всё же немного напрягает погода. Он периодически отвлекается от просмотра фильма, переводя свой взгляд на окно, что сейчас закрыто, хмурится каким-то своим мыслям, но после возвращается к экрану. Потеряв какую-то часть сюжета и нить повествования, Пак осторожно вылезает из объятий Юнги и направляется к окну, желая оказаться чуть ближе к плохой погоде. Он открывает его настежь, чуть наклоняется вперёд, упираясь подбородком в сложенные в кулаки руки, что стоят на подоконнике. Задумавшись, не замечает тихих шаркающих шагов. И чуть вздрагивает, ощущая на спине широкую тёплую ладонь.       — Бусинка… Всё в порядке? — звучит обеспокоенно и хрипло. Рука движется, согревая мягкими прикосновениями.       — Да, прости, что напугал тебя, — тихо отвечает Чимин, чуть обернувшись, чтобы увидеть лицо старшего, а после вновь возвращает свой взор к улице.       — Твоя любимая погода, — продолжает Юнги так же тихо, не желая нарушать то хрупкое, что сейчас повисло между ними.       — Она также любима, как и плоха, мой любимый хён, — рассуждает младший, будто сам с собой. Он медленно вдыхает чудный запах, наслаждаясь. — Ты только подумай, как же сейчас тяжело животным, что скитаются по улицам, — и вновь оборачивается с тоской в глазах, желая увидеть другие, наполненный любовью и переживанием. Ему коротко кивают, давая знак продолжать. А рука всё греет, не давая о себе забыть. — Бедные кошечки, собачки, которых бросили… Они же там мёрзнут.       — Бу, не плачь только, хорошо? Подумай о том, что эти крохи могут где-то спрятаться и переждать ливень, — несмело предлагает Мин в надежде хоть чуть-чуть успокоить.       — А вдруг нет? — сокрушённо спрашивает, словно в пустоту. — Дождь неизвестно когда кончится, он топит всё вокруг… Ах, я не могу так. Чувствую себя ужасно виноватым перед ними, — смотря в глаза старшему и едва сдерживая слёзы, говорит Чимин.       — Не нужно корить себя, хорошо? Ты не относишься к тем людям, хотя их сложно так назвать, что выбрасывают животных на улицу, избавляясь от проблем, — заверяет его Юнги, поглаживая пальцами по щёчке, успокаивая. Он невольно улыбается, когда видит, как бусинка льнёт к его руке, прикрыв глаза. — Будем верить, что уже завтра выйдет солнце, что снова принесёт с собой страшную жару, — и смеётся легко. Чимин немного замолкает, вновь переводя взгляд на улицу, что освещается одним-единственным фонарём. Он смотрит долго, а потом, будто увидев что-то, начинает тараторить.       — Юнги-я, смотри! Что это там? — указывает рукой в сторону фонаря, рядом с которым виднеется какое-то светлое пятнышко. — Это же котёнок, да? Да, точно, котёнок! Пошли, пошли, Юнги, чего стоишь? — едва ли не прокричал Чимин и полетел к двери.       Он наспех обувается и выбегает на улицу прямо так, в домашней кофте и штанах. А Юнги всё ещё в шоке. Только с хлопком двери он очухался, схватил куртку и побежал догонять младшего. На улице кромешная темнота, и даже один несчастный фонарь ситуацию не спасает. Чимин летит, чудом не поскользнувшись на мокрой грязи, что плыла под ногами. Он едва не падает у столба фонаря, увидев комочек, что трясся от холода и страха. Пак осторожно протягивает руки, не желая пугать такое крохотное существо, а затем начинает осторожно гладить, едва касаясь мокрой шёрстки кончиками пальцев. И котёнок делает первый несмелый шаг навстречу, следя за крохотными ладонями, что добродушно вытянуты перед ним. За этим шагом следует ещё один, ещё, ещё, пока Чимин сам не берёт его на руки, прижимая к себе. Плевать на дождь, грязь. Он уже насквозь мокрый, прямо как этот котёнок, что жмётся к теплу, исходящему от его тела.       Юнги находит их стоящими у фонаря. С мокрыми волосами, трясущимися от холода, но… Такими счастливыми. Один, что спасся. А другой, что смог спасти. На лице старшего невольно появляется улыбка от такой картины. Он подходит ближе, достаёт куртку, что схватил из дома, и старается хоть как-то укрыть котёнка, чтобы обеспечить его теплом. Берёт свою бусинку за руку и осторожно ведёт к дому. Торопиться некуда. Они и так насквозь мокрые.       Оказавшись дома, они втроём направляются в ванную, чтобы в первую очередь согреть и отмыть крохотное существо. Юнги набирает тёплую воду, и Чимин осторожно опускает туда котёнка. Воды он не боится, что уже большой плюс. Младший аккуратно промывает его шёрстку, избавляя от грязи, затем добавляет немного шампуня, чтобы вернуть ей чудесный белоснежный цвет. Юнги неизменно сидит рядом, помогая по первому зову. Он всё ещё в немного шоковом состоянии. Как повернулась жизнь, что они просто сорвались, забрали котёнка с улицы? И сейчас сидят на полу в ванной, любуясь его красивым окрасом. Но, как это ни странно, ответа на этот вопрос искать не нужно. Каждый понимает, что рано или поздно они бы к этому пришли. Завели бы котёнка, собачку, черепашку, хомяка… Да кого угодно, лишь бы подарить свою любовь кому-то ещё, раскрасить жизнь новыми красками и наполнить впечатлениями.       Юнги забирает чистого малыша, обмотанного в толстое полотенце, пригрозив Чимину срочно принять горячий душ, чтобы тот не заболел. Его поручение послушно и быстро выполняют, не переставая думать о том, что любимый хён сейчас сидит мокрый в комнате, ожидая его из душа. Пак выбегает, направляясь к своим любимым, забирает кулёк с белыми выглядывающими усами и гонит теперь уже Юнги в ванную, приговаривая, чтобы тот не торопился. А они его тут подождут, на диване.       Котёнок начинает просяще мяукать, выпутываясь из своего маленького домика. Он немного пошатывается, но спокойно усаживается на колени Чимина, не сводя с него горящего взгляда.       — Подожди секунду. Сиди здесь, не прыгай, хорошо? — объясняет он как взрослому. Со стороны, наверное, смешно выглядит, но животное смотрит такими умными глазами, что Пак не может не похвалить его за сообразительность. Он убегает за феном, чтобы немного посушить влажную шерсть и дать котёнку полное ощущение комфорта и тепла. И, на удивление, тот не противится. Спокойно сидит, подставляясь под тёплые потоки воздуха.       Чимин ведёт его на кухню, достаёт пиалы, из которых новому члену семьи будет удобно кушать и пить. На первое время пойдёт, а после они обязательно купят ему миски и все необходимые принадлежности для содержания домашнего животного.       — Малыш, у нас есть только паштет, — с грустью произносит Пак, присаживаясь на корточки возле белого комочка. Он аккуратно гладит его, наслаждаясь мягкостью шерсти. — Давай ты его попробуешь, вдруг понравится, идёт? — спрашивает, а после слышит в ответ громкое "мяу" и смеётся такому милому диалогу.       Котёнок съел паштет, сыто облизнувшись, и вновь просительно замяукал. Чимин не придумал ничего лучше, как взять его на ручки и начать заваривать свой любимый чай с земляникой. Юнги тем временем вышел из душа и направился прямиком на кухню, слыша оттуда ласковое воркование. Он, не желая прерывать эту идиллию, опёрся плечом о дверной проём и наблюдал за своей маленькой семьёй. И не смог сдержать счастливой улыбки.       — Чимини? Как вы тут? — спрашивает он, подходя ближе. Мин обнимает его со спины одной рукой, а другую подносит к маленькому розовому носику, давая вновь себя понюхать. А котёнок, почувствовав знакомого человека, льнёт к большой ладони, прося ласки. — Он такой очаровательный, — задумчиво проговаривает Юнги. — Чем-то на тебя похож, маленький.       — Хён… — смущённо бормочет Чимин, опустив голову ниже, чтобы старший не заметил его красных щёк. — А как мы его назовём?       — Может, Бу? Как сокращение от твоего прозвища — бусинка, — предлагает Юнги, кажется, вгоняя в краску ещё больше. Он невольно смеётся, замечая это, и оставляет ласковый поцелуй за ухом.       — Давай, мне нравится. Будешь чай?       Уже позже, сидя под тёплым пледом в гостиной с чашками ароматного чая в руках, они втроём будут наслаждаться шумом дождя.

***       — Бу, подойди ко мне, — зовёт Юнги из кухни, где он готовит еду на обед для своего семейства.       — Что такое, хён?       — Мяу?       Раздаётся одновременно, что выбивает из колеи всех. Юнги оборачивается, хмуря брови, не понимая, почему пришёл и Чимин, и белый комочек. Чимин хлопает глазами, кажется, только осознавая, что звали не его, а домашнего питомца, что сейчас сидит на полу и медленно переводит взгляд с одного хозяина на другого. А потом Мин начинает заливисто смеяться, видя непонимающие лица. Чимин подхватывает волну смеха и падает в любимые объятия.       Кажется, такое будет случаться довольно часто. Пускай — так даже веселее.