бывшие, настоящие, будущие.

      на следующее утро скар встал пораньше, потому что был уверен — после вчерашней ссоры на глазах у тевкра тарталья его не подвезёт, значит придётся успевать на школьный автобус. такой договорённости у них не было, но интуиция подсказывала, что так и произойдёт.       выйдя на кухню, он удивился тому, что нахида ещё не ушла на работу. пока она заканчивала готовить завтрак для сына, в ногах у неё метался черный кот. тот самый, которого когда-то напоил скар, а потом выставил на улицу.       — доброе утро. надеюсь, ты не сильно обидишься, что я подобрала его без твоего ведома. обещаю сама приучить его к лотку, - сказала нахида, улыбаясь. её доброе лицо всегда умиляло людей, а иногда вводило в ступор своей неуместностью.       — ты уже лоток купила? - скар взглянул на кота. тот взглянул на него в ответ, безмятежно мотая длинным хвостом из стороны в сторону.       — после работы. а сейчас помоги придумать ему имя.       юноша спустился на корточки перед таинственными животным. зрачки у него сначала сузились, затем расширились, будто он узнал в скаре своего тогдашнего кормильца. коту протянули немного дрожащую кисть руки — и он довольно потёрся шерстяным лбом о пальцы. глядя на это, скарамучча неуверенно произнёс:       — куни. я хочу назвать его так.       девушка подошла и обняла парня со спины. он почувствовал её сбившееся дыхание, потому что ей тоже нелегко слышать это имя. она знает, кому оно принадлежало раньше.       — только не плачь, мам, - грустно усмехнувшись, добавил он, чтобы утешить нахиду. - а лучше вообще забудь. теперь это только его имя.       раньше было иначе. его звали куникудзуши, и он жил в семье, окруженный не родительской любовью, а требованиями и неоправданными надеждами. вечно в нем было что-то неугодное, неправильное. первая мать относилась к нему с жалостью, но таким же разочарованием, потому что не взрастила сына так, как хотела сама, а вторая брала инициативу радикально, подвергая ребёнка различным наказаниям за его неидеальность. в конце концов, мальчика это не исправило, и его предали, оставив в совершенно чужих руках на попечение. ему на всю жизнь оставили тяжёлую кровоточащую рану, и он до сих пор боится показать людям, где она находится и как сильно болит. благо, новая родительница нашла её сама и залечила настолько, насколько это возможно с сопротивлением подростка.       ему по-прежнему непросто говорить нахиде слова благодарности и прочие нежности, но он старается, а она идёт навстречу, видя эти старания.       завтракал парень уже один, иногда бросая взгляды на куни: тот уснул на стуле рядом, потому что на колени лечь не решился.       затем сборы, дорога до автобусной остановки — всё как раньше, до появления чайльда в его жизни.       а затем и уроки, и перед первым из них он случайно встретился с аякой. она стояла возле кабинета, словно ждала именно его, и выглядела будто настороженной.       — здравствуй. как проходят занятия в музыкальном кружке? - спросила она. - ты выглядишь...помятым. точнее, всю предыдущую неделю ты выглядел иначе, а сейчас как раньше.       — с чего вдруг такое любопытство? - скар всем своим видом показал недоверие к ней.       – классный руководитель сказал, что ты будешь выступать на выпускном со своей группой. я должна проследить, чтобы репетиции не повлияли на твою успеваемость. вы же репетировали на этих выходных?       — да мы и не начинали над песней работать. а на выходных в кино ходили.       — даже не думай подвести нашу школу, остальным то же самое передай, - камисато явно расстроилась. - тогда что с тобой, если ты всё это время отдыхал?       поглядев по сторонам, скар вдруг заметил проходящего мимо чайльда с вишнёвым корсаром в руке. тот не обратил никакого внимания, поскольку шел не один — с розалиной, которая говорила о чем-то неразборчивом, но с большими паузами. когда они достаточно отдалились, брюнет перевел взгляд на старосту со словами:       — мне парень нравится, а он мудак и гомофоб.       — о! - сорвалось с её губ громче, чем хотелось бы. она даже прикрыла их ладонью, округлив голубые, как куски льда, глаза. - кажется, я знаю, о ком ты. если тебе не нравятся эти чувства, то сократи до минимума встречи с ним. и связь поддерживай только по делу! меня так брат учил.       — дурак твой брат, - ответил скар. - но я ещё больше дурак. я хочу дружить с ним без всяких чувств и романтики.       — значит жди, когда это пройдет, - аяка пожала плечами. она имела право так делать, потому что ей повезло намного больше.       их чудную беседу прервал школьный звонок. с той минуты начиналась многочасовые муки, и аяка, прочитав это недовольство в глазах скара, вскинула брови, мол, ничего не сделаешь, и вернулась в класс. парень поплёлся за ней.       половина учебного дня прошла перед замыленными глазами довольно быстро, потому что ни на одной из тем в учебнике он не сосредоточивался: его мысли были совсем о другом. о том, что чайльд предатель, как и мать скара, а розалина уводит у него любимого человека прямо из-под носа. самым дерьмовым было то, что он осмеливался назвать его любимым.       он правда ему нравился. нравились его красивые глаза, волосы, широкие плечи и большие руки, то, как он заботится о других, смешно шутит, живет настоящим. нравилось то, как чайльд за него заступался. это особенно поразило его больное сердце.       а что скар сделал для него? наверное, этого недостаточно.       выйдя на перемену, чтобы змеёй проскользнуть в туалет и стрельнуть сигарету у кого-нибудь, скар неожиданно столкнулся с тем, что у доски со стенгазетой столпилось непривычное количество людей. ни у кого раньше не было столько интереса к детским статьям и памяткам «как действовать во время школьной стрельбы». любопытство взяло верх, и парень протиснулся сквозь толпу прямиком к доске.       и тут же замер с перехваченным дыханием.       поверх одной из статей была повешена фотография...накаченного темнокожего мужчины в нижнем белье сильно выделяющегося белого цвета. вместо его головы приклеили голову какого-то парня, явно вырезанную из другой фотографии. наверное, последнее, чью голову ожидали увидеть люди — кадзухи.       кому бы понадобилось поступать так? к кадзухе хорошо относятся и парни, и девушки, он приятен в общении и за все эти годы не нажил себе ни одного врага.       люди вокруг перешептывались, смеялись, ахали, качали головой. скарамучче это не нравилось, и он решил сорвать эту фотографию и выбросить куда подальше, чтобы больше никто этого позора не видел. он вышел вперёд, чувствуя, как множество глаз впивается ему в спину, и уже приложил пальцы к краям бумаги, но в то же мгновение увидел чужие в миллиметре от собственных.       он повернул голову.       кадзуха смотрел на него с недоумением, но молчал. было видно лишь то, как дрожали его обкусанные бледные губы. брюнета будто бы парализовало — он не мог ни отстраниться, ни убрать руку, а мог лишь смотреть, как его бывший парень сорвал фотографию и скомкал. из толпы раздались вопросы:       — это что, реально твое лицо было?       — кто мог это сделать?       — кадзуха, ты в порядке?       каэдэхара оглядел их всех, так и не говоря ни слова. развернулся и ушел в направлении, известном только ему самому.       кто-то выкрикнул:       — по школе кучу таких расклеили! я сам видел!       и снова раздался гул, закладывающий уши. скарамучча едва выбрался оттуда, всё ещё переваривая случившееся. даже хорошо, что они ничего не сказали друг другу, иначе стало бы намного хуже, чем сейчас.       он прошел от силы шага два, не глядя, куда, поэтому тут же врезался в чью-то крупную спину. оказалось — спину тартальи.       — чувак, ты бледен, как смерть, - заметил он, схватив юношу за щёки и помотав влево-вправо, как бы рассматривая. - что там такого произошло?       — кто-то пытается унизить моего старого друга, - кое-как выговорил скар. - и он уже об этом знает.       — поэтому и побледнел, что увидел его? - раздался голос сбоку от чайльда: синь янь удивленно косилась на него. - блин, это не круто.       тарталья, вздохнув, сменил тему:       — мы уже пишем текст для песни. переписываемся на уроках, чтобы побыстрее закончить.       — о чем песня?       — о том, как мы ненавидим школу и желаем всем учителям отсосать мой член.       — такой член отсосать не жалко, - усмехнулся скар.       — что?       — ничего.       на том и разошлись, пообещав встретиться после занятий. скар задумался: нет, такой член сосать унизительно, потому что он находился между ног рыжего имбецила.