Десять лет назад, пять лет назад и сейчас.
Бесчисленные дни, проведённые в библиотеках. Множество часов экспериментов. Сотни тайно исписанных пергаментов, посвящённых той части магических знаний, которая была настолько закрытой для магической общественности, что даже в запретной секции библиотеки Хогвартс о магии времени были лишь жалкие крупицы данных. Девушка нашла каждую, изучила, исследовала. Любые эксперименты и изобретения в этой области знаний были под строжайшим наблюдением в министерстве. Таким образом Урса, будучи самым прилежным учеником, находилась вне закона. Ведьма верила в то, что нашла грань времени и разгадала суть реальности. Поэтому не упускала ни одного магического мгновения в многограннике вечности. Но сегодня всё пошло наперекосяк. Выходя под маскировочными чарами из замка, она краем глаза заметила рыжую голову, выглянувшую из-за колоны. Ускорив шаг, Урса постаралась запутать магией свои следы. Перспектива делить утро с надоевшим Уизли совершенно её не радовала. Магические мгновения парадокса времени были для неё. И только для неё. Никаких исключений быть не могло. Все предыдущие три года, проведённые в Хогвартс, были для неё раем. О её существовании знали многие, но казалось это было теоретическим знанием. В классе, в большом зале — она везде была одна. Прилежно и старательно училась, избегала компаний, шумных праздников, душных бесед и неинтересных школьников. В своей Слизеринской спальне Урса появлялась только перед отбоем и уходила за несколько часов до подъема соседок. Высокородность и положение её родителей позволяли не опасаться нападок. А душевные раны от ужасных балов и светских встреч лечились отшельничеством в стенах библиотеки. Пока легендарный Гарри Поттер вершил подвиги и приковывал к себе всеобщее внимание друзей и недругов, ведьма пряталась в тени событий. Мечты о странствиях и походах в неизведанные магические области захлёстывали Урсу с такой силой, что реальность с её обитателями казалась серой и блеклой. Но вся размеренная жизнь рухнула в один момент. Вернувшись после летних каникул, Урси, как кокетливо позволяла себе называть ведьму самый душный человек слизеринской гостиной — Паркинсон, стала всё чаще ловить на себе заинтересованные взгляды молодых людей. От этого хотелось прятаться в самых потаённых уголках замка. И надо же такому случиться — её тайные тренировки полётов на метле заметил капитан сборной Слизерин и с помощью давления, оказанного профессором Снейпом, вынудил вступить в команду. Весть сразу облетела школу. И вся «Теневая» политика прибывания в ней, так тщательно выстраиваемая Урсой, разрушилась. В жизнь стали вторгаться: глупые беседы, приглашения, неуместные вопросы, последней каплей стало прозвище «Златовласка», которым тут и там называли её. Старшая сестра, учившаяся в Шармбатоне (единственный человек, который всегда допускался в мир юной ведьмы), поспешила сообщить Урсе, что это первый признак зарождающейся популярности. Эта новость вызвала у девушки приступ тошноты и ужасную мигрень. И вот теперь, в её самый магический миг сегодня, уходящего во вчера, в встречу светлого завтра пытается ворваться Уизли. Об этой нерадостной вести сообщил громко треснувший сук в полуметре от тайного места на холме. Её алтарь будет осквернён чужаком… Мелькнула горькая мысль.***
Джордж, вернувшийся из Хогсмид и тихо пробирающийся меж колон холла спящего замка, остолбенел от увиденного. По лестнице плавной и неслышной поступью шагала Урса «Златовласка» Мискей ученица четвёртого курса. Однокурсница Рона, о существовании которой Джордж не догадывался два первых годах её обучения. Он улыбнулся, вспомнив момент, когда Мискей запала в его сердце. Перед началом первого урока травологии, который должен был проходить у третьего курса факультета Слизерин, он пробрался в теплицу, чтобы стащить несколько растений из списка, составленного Фредом для разработки их новой шутки — крошечной конфетки под названием «Блеваш». Сладость должна была вызывать рвоту у принявшего её. Правда у братьев Уизли никак не получалось доработать состав так, чтобы рвота была единственной побочкой и не вызывала других изменений. От первого состава «Блеваша» у принявшего его начиналась рвота насекомыми, второй рецепт приводил к поющей сыпи, причём каждый прыщ пел свою песню, пытаясь перекричать всех своих собратьев. В состав третьего «Блеваша» Фред и Джордж верили всей душой. Стоило ему взяться за секатор, как дверь теплицы открылась. Джордж быстро спрятался под стол. Спустя несколько секунд, которые казались ему вечностью, Уизли выглянул из-под стола. И сразу же покраснел. Его взору открылся вид, который обрамляла чья-то слизеринская юбка. Замешкавшись на пару мгновений, он резко отскочил обратно в своё укрытие, чуть не проломив головой стол, и полностью рассекретил себя. Поняв, что продолжать оставаться под столом глупо, Джордж встал и, всё ещё пылая румянцем, решительно посмотрел в сторону владелицы юбки и вида под ней. — Я… Я не специально. У… у меня тут задание… — неуверенно начал пытаться что-то объяснять он. — Хватит. Мне не интересно. Я никому ничего не скажу. Делай что надо. Только тихо. И пусть твой маршрут пролегает подальше от меня и моей юбки, — каждое слово незнакомка словно выдавливала из себя. На лице не было ни одной эмоции. Ярко голубые глаза сочились холодом и абсолютным отсутствием заинтересованности. У Джорджа сложилось ощущение, что он видит иллюзию или заколдованную куклу. После слизеринка прошла в другую часть теплицы и скрылась среди рядов мандрагоры, не обернувшись и не посмотрев в сторону Джорджа ни разу. Уж он точно это знал. Так как стоял словно зачарованный, не отводя от девушки своего взгляда ни на секунду. Затем всё усугубилось. Споря с Фредом о причинах побега Сириуса Блэка, он резко обернулся в сторону входа и почувствовал, как тело прошибло разрядом. В зал плавно и не спешно, отбившись от группки слизеринцев, спокойно входила она. Джордж, как завороженный наблюдал, как сквозняк игриво колышет и заставляет разлетаться копну золотистых кудрей, а ярко-голубые глаза горят в бликах свечей, которые успевают рисовать узоры на тонких и правильных чертах лица. Миниатюрная и по-детски изящная фигурка, которую так усердно пытались спрятать объемные волосы, придавала образу обманчивой наивности и миловидности. В этот и последующие подобные моменты время словно остановилось. -Кое-кто запал? — ехидно прошептал Фред, перехватив оцепеневший взгляд брата. В ответ он услышал только невнятное мычание брата. — Кто она? — выйдя из ступора спросил Джордж. А затем понеслась череда «случайных» встреч. Из раза в раз Джордж пытался привлечь к себе внимание. Но в ответ девушка его просто не замечала, как в принципе и всех вокруг. Её полностью отрешённый взгляд игнорировал любые проделки братьев Уизли. Попытки поговорить или пригласить её куда-нибудь заканчивались ничем. Она либо проходила мимо, не реагируя на оклики Уизли, либо же вообще резко куда-то исчезала в толпе. Но однажды судьба улыбнулась Джорджу. После случая на уроке Хагрида и устроенных Малфоем проблем для Клювокрыла, братья Уизли, на глазах у Мискей, подкинули Драко в кубок «Блеваш» третьей рецептуры. Именно тогда им удалось определить, что и этот «Блеваш» неудачный. Вместо обычной рвоты Малфой мощным потоком начал извергать массу яркой радужной расцветки, не было и постепенного действия — через час, «Блеваш» сработал сразу. Гриффиндорский стол умирал со смеху от зрелища, развернувшегося перед их взором. Драко стал похож на радужный фонтан. Слизеринцы разбегались от него в разные стороны: кто в ужасе, кто явно еле сдерживаясь от смеха. Проходившая мимо Урса подняла глаза на Джорджа и улыбнулась ему. Уизли почувствовал, как внутри него всё перевернулось. Сердце застучало так громко, что и смех стола гриффиндор и крики с воплями слизеринцев тонули в гуле его ударов. Парню казалось, что сейчас его самого начнёт тошнить бабочками, радугами и всей прочей символикой влюблённости. Фред толкнул брата в бок и указал на дрожащий стакан — подслушивающие чары, понял Джордж. Из стакана донёсся тихий голос Мискей, которая, как видел Джордж, слегка наклонилась в сторону Малфоя младшего: — Из твоего рта ещё никогда не вырывалось ничего столь же прекрасного, как сейчас. Рада, что ты сменил желчь на радугу. Тебе к лицу, — и, не дожидаясь реакции слизеринца, двинулась дальше к выходу, снова вернув себе вид полной отрешенности и незаинтересованности происходящим. И только Джордж, наблюдавший за слизеринкой уже не первый месяц, отметил, как засверкали её глаза, явно выдающие радость своей хозяйки. Хотя возможно он был единственным, кто за этим следил. Это был его первый триумф. Пусть и последний. На протяжении целого года ему не удавалось больше ни на шаг приблизиться к своей слизеринской куколке. Но Джордж не собирался сдаваться. Отогнав от себя воспоминания, засмотренные за этот год уже до дыр, младший из близнецов Уизли, накинув маскировочные чары, поспешил за Мискей, попутно снимая заклятие путаницы следов, наспех наложенных ведьмой. Джордж улыбнулся. Она заметила его. Внимательная. Стоило на секунду отвлечься и сук предательски треснул под ногой, оповестив беглянку о его приближении. Выйдя на холм, Уизли заметил, как на вершине следующего холма над большим камнем появилась кудрявая копна золотых волос, а затем и вся оставшаяся Урса стала ему видна. Джордж ускорился. И только приблизившись на расстояние вытянутой руки, почувствовал панику, подступающую к нему. Что сказать? Зачем пошёл? Мысли хороводом закрутились одна за другой. Уизли не узнавал себя. Уверенный, отважный, звезда гриффиндорской гостинной, создатель самых знатных проделок Хогвартса, расхититель кабинета Филча, загонщик в квиддичной команде чувствовал, как мужество покидает его. — Садись, — услышал он тихий голос Урсы. Он молча присел на камень рядом с ней. Несколько секунд тишины превратились в вечность. Ведьма сидела застыв, словно каменное изваяние. Тук-тук-тук-тук-тук… Только стук сердца, готового вот-вот выпрыгнуть из тела, позволял отличать каждое новое мгновение от предыдущего. — Я х… — начал осторожно Джордж. — Шсшсшсшс…. — тихо прошипела ведьма, всё так же направив взгляд куда-то за горизонт. — Всё потом, Уизли, — спустя несколько секунд или минут, парень потерял счёт времени, добавила она. Небо окрапилось заревом. Слизеринка улуыбнулась, на её лице стала проступать радость, словно кто-то вдохнул в неё жизнь. Джордж ещё больше смутился от такой перемены в лице волшебницы. За весь год тщательных наблюдений он не видел такой живости в этой девушке. Когда небо окрасилось красным, ведьма скинула мантию и в один лёгкий прыжок оказалась на валуне, располагающемся чуть правее той каменной плиты, на которой они сидели. Несмотря на то, что палочка продолжала торчать из-за пояса девичьей юбки, от кончиков пальцев слизеринки отходило всё больше и больше тоненьких светящихся ниточек. Джордж не понимал, что это за заклинание и какого рода магию он сейчас наблюдал, но ,казалось, стоящая на камне ведьма доставала из самогó солнечного диска всё новые и новые ниточки. Уизли готов был поклясться, наблюдая за летящим рядом с ведьмой листиком, что при больших размахах девечьих рук лист ускорялся, при уменьшении размаха лист будто бы замедлялся и вообще застывал, повисая на одном месте. -Ты стал непрошеным гостем в моём нерукотворном храме. Я прощаю тебя. Я подарю тебе самое главное волшебство. Магия времени, мы сотрём СЕЙЧАС и навсегда оставим его во ВЧЕРА…. — раздался восторженный голос Урсы, отвлёкший волшебника от его совершенно абсурдного наблюдения. Джордж чувствовал восторг юной ведьмы, заражающий его и заставляющий улыбаться. Фигура волшебницы, тонувшая в утренней заре, впечатывалась глубоко в душу. Развевающиеся на ветру юбка, волосы, просторная блуза были словно парусами души. Он увидел первую грань своей «Снежной королевы», так он с нежностью звал её в личных размышлениях, и, как истинный рыцарь, был готов преклонить пред ней своё колено и поклясться в вечной верности… Он словно стал частью чего-то прекрасного…. — Я прощаюсь с СЕГОДНЯ и, ВСТУПАЯ В ЗАВТРА, оставляю здесь все беды и переживания, глупых сверстников с их прозвищем «Златовласка», надоедливых однокурсниц, глухих родителей И ТЕБЯ… Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ НАВСЕГДА ОСТАЛСЯ ВО ВЧЕРА И ОСТАВИЛ МЕНЯ! ТЫ МНЕ БЕЗРАЗЛИЧЕН ТАК ЖЕ, КАК И МИЛЛИОНЫ И МИЛЛИАРДЫ ДРУГИХ МАГОВ И МАГГЛОВ, — срываясь на крик продолжала Урса. Туфельки девушки блестели красным свечением, так похожим на остатки боевой магии или какого-то редкого проклятья, но это было невозможно. Золотые нити, оплетающие её пальцы, натянулись и треснули на последних словах, произнесённых ведьмой. Алое свечение тоже потухло. Уизли сжал руки в кулаки. Момент, который должен был стать его новым триумфом, момент, который почти стал началом их «жили долго и счастливо», превратился в пощёчину, такую горькую и незаслуженную. Джордж опустил голову и поднялся с камня. Мискей не спускала с парня своего победного взгляда. Менее изящным прыжком он оказался рядом с девушкой и, громко прокричал в никуда, не спуская с неё взгляда: — Я ПРИНИМАЮ ВАШ ДАР ВРЕМЕНИ И ОТПРАВЛЯЮ ВО ВЧЕРА ВСЮ ВАШУ ХОЛОДНОСТЬ И ВСЁ ВАШЕ РАВНОДУШИЕ! И КЛЯНУСЬ СВОЕЙ РЫЖЕЙ ГОЛОВОЙ И МЕРЛИНОВОЙ БОРОДОЙ В ПРИДАЧУ, ЧТО РАСТОПЛЮ ВАШЕ ХОЛОДНОЕ СЕРДЦЕ, «СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА»! Резким движением он притянул к себе слизеринку и, совершенно не отдавая себе отчёта в том, что делает — поцеловал. Опешившая от поступка Урса, ответила на поцелуй. Лёгкий и нежный, еле весомый, под напором Джорджа он становился всё более несдержанным, требовательным. Продолжая удерживать одной рукой девушку за талию и крепко прижимать к себе, Уизли запустил свою руку в белокурые волосы, с каждой секундой продолжая углублять поцелуй. Урса, пришедшая в себя от шока, оттолкнула рыжего наглеца. Громкий шлепок пощёчины разлетелся по всей поляне. Оцепенение сменилось пульсирующим гневом. -Ты идиот, Узли! Что ты себе позволяешь? — рука с палочкой взметнулась и направилась в сторону близнеца. Джордж с улыбкой отбил заклятье. Спрыгнул с камня и, развернувшись, двинулся бежать в сторону замка, задорно бросив на бегу: — СОЗДАЮ СВОЁ СЕЙЧАС, «СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА»! Отбиваясь от ещё порции заклятий, отправленных вдогонку, Уизли начал кривляться, изображая поцелуи, чем усилил злость юной волшебницы. — Я тебя ненавижу! — прокричала слизеринка ему вдогонку.****
Спустя два часа, сидя в комнате на подоконнике, Урса прокручивала в голове случившееся. Уизли однозначно невоспитанное отребье. Но она, она же ответила на его непростительный поцелуй. Конечно, она была в шоке. Но всё же. Стояла там и просто таращилась, как полная дура, вместо того, чтобы оттолкнуть или пнуть наглеца, да посильнее. В конце концов она могла жахнуть по нему каким-нибудь ядрёным заклятьем, чтоб его перекрутило восемь раз вокруг оси. В очередной раз проведя пальцами по губам и скривив маску брезгливости, слизеринка достала свой дневник, чернила и перо и быстро застрочила: День 4754: «Провал» Сегодня я — кипящий котел в подземелье профессора Снейпа. Ты спросишь меня почему? Всё из-за этого долбанного Уизли. Я зла. О, Мерлин! Я злее голодного дементора! Мало того, что этот идиот лишил меня возможности избавиться от прозвища «Златовласка»! Он ещё посмел трогать меня своими мерзкими лапищами! Ну ничего, скоро я смогу путешествовать. И этого точно не произойдёт…