Обычное рабочее утро, не такое уж и серое, и даже не холодное, но настроение хоть кури. И в этот раз Владимир решил не отказывать себе в этом странном желании, не пытаясь даже искать причины данного состояния. Предполагая, где все «бросившие» и «борцы за здоровый образ жизни» могут прятать свои секретики, обошел всю студию, вспомнил про старую бас бочку Максима.
Сунув руку в найденную старую бас бочку, Владимир выудил оттуда заветную пачку сигарет и зажигалку. Чувство радости по поводу находки, немного отбивает совесть. Стыдно одновременно за эту свою слабость, и за то, что залез в чужой тайник, но совсем чуть-чуть. Холстинин даже не стал обращать на это внимание.
Стук в дверь отвлек Владимира от раскопок в собственных мозгах. Кого могло принести в студию в такую рань, предположить не получилось. Дубинин ведь обычно ещё спит в это время, Максим и Сергей сказали, что в этот день задержатся, Житняков в последнее время стал брать пример с Дубинина.
Но желание курить оказалось сильнее.
Открыв дверь, Владимир увидел на пороге синеволосого парня с какими-то бумажками. И этот внезапный гость показался ему, мягко сказать, подозрительным. Даже не из-за синих волос, это личное дело каждого. Но в сочетании с длинным плащом, темными очками с маленькими стеклами, это выглядит, мягко говоря, своеобразно.
Не вдаваясь в подробности, Владимир нарисовал незнакомцу автограф, закрыл дверь и отправился к намеченной цели.
Но не тут-то было. Синяк, так обозначил для себя незнакомца Холстинин, вновь возник перед ним, будто голограмма. Владимир, вздрогнув, поймал себя на мысли, что он даже не закурил. И уж точно не употреблял жидкости в ближайшее время.
Обойдя препятствие, Владимир идёт дальше. Но незнакомец не отстает, следом увязался. Бумажками какими-то размахивает, кричит что-то.
Холстинин, вспомнив про нормы приличия, выскреб наушники из ушей, сильно сомневаясь в необходимости этого действия. Но парень, кем бы он ни был, ведь старается, рассказывает о чём-то, и оставлять это совсем без внимания не есть хорошо. Володя решил хотя бы узнать, от чего он сейчас отказывается.
— Владимир Петрович, — не унимается парень. — не отказывайтесь, это…
— Нет, — однозначно ответил Владимир в очередной раз.
— Ну почему? Отдохнете…
— Нет.
— Но вы же даже не слушаете. Разве Вы не любите себя? Разве Вам не хочется отдохнуть от всей этой суеты, повседневности? Записи, репетиции, а работать приходится с придурками, не понимающими человеческого языка. У Вас же из всех развлечений только попойки, после которых вы имеете горы немытой посуды, опустошенный холодильник, неимоверный срач и головную боль. А так хочется новых ощущений…
— Ну не знаю, — Владимир изобразил задумчивость. — В принципе меня все это устраивает.
— Как же можно? Нельзя так безответственно относиться к себе и своему здоровью. Вот и спина у Вас частенько болит, а Вы терпите всё.
— Ты доктор, значит?
Такой поворот беседы Владимиру явно не понравился. Удивило и напрягло то, что этот тип слишком много знает или так удачно догадывается. Захотелось закрыться и изобразить, что всё, что несет этот тип, не имеет к нему — Владимиру абсолютно никакого отношения.
— Нет. Я представитель компании «Магмус». Самый известный санаторий.
Десятизвездочный отель, трехразовое питание, все удобства. И самое главное полная изоляция от внешнего мира, никаких телевизоров, телефонов и прочих ненавистных предметов бытовой техники. Согласитесь, что это плюс. Наш девиз: «Когда сказка становится реальностью».
— Нет. — Владимир надел на лицо маску безразличия.
— Что нет? — не сразу понял Синяк.
— Я не согласен.
— Бесплатно.
— Это вообще на развод похоже, — гитарист окончательно потерял интерес к происходящему. — Самый глупый, пошлый развод.
— Ну что Вы. Есть все документы, сертификаты. Ни одной жалобы. То, что бесплатно — так директор ваш фанат, хочет сделать подарок любимым музыкантам.
— Это и смущает, что жалоб нет. Да и на кого я своих раздолбаев оставлю? Они же без меня совсем разболтаются. Нет, нет и еще раз нет. Не обсуждается даже, обжалованию не подлежит, без вариантов.
— Исключительно для Вас бонус.
— Нет. Хватит, я все сказал. — Владимир закурил. — Бесплатный сыр только в мышеловке. И ты больно настойчивый. С перебором я бы сказал.
— Вы можете взять с собой своих раздолбаев. Бесплатно, — незнакомец прибег к крайним мерам.
— Ну не знаю, — Владимир выпустил струю дыма.
— Соглашайтесь.
— Ладно, убедил. Не пропадать же халяве. Где подписывать?
Бумажки красивые, цветные. Название, лозунг большими буквами.
Как водится в самом низу и самым мелким шрифтом приписочка:
«Вот только никто не говорил, что сказка добрая», которую гитарист, конечно же, не заметил.
Под впечатлением от случившегося Владимир не заметил, как докурил сигарету.
Вот и Дубинин с Житняковым подъехали. Виталий с пристрастием отчитал Владимира за курение в общественном месте и за процесс в принципе. Житняков в этот момент лишь довольно улыбался. Не всё ему мозг выносить.
— Виталь, не грузи, — спокойно попросил Владимир. — Я никому не обещал бросить. В отличии от некоторых.
— Я не гружу. Просто мы все бросили эту вредную привычку и…
— Виталя, ты себя вспомни неделю назад.
Дубинин затих. Видимо, вспомнил, как неделю назад на нервах послал всех в неведомые дали в грубой форме, в ультимативной форме стребовал с Максима сигареты и ушёл курить.
— Ну ладно тебе, — смягчился Холстинин. — Мне тут путевочку подогнали в санаторий.
— Рад за тебя, — буркнул Виталий. — Хоть спину подлечат.
— Мы все едем.
— Куда мы едем? — откуда-то появились Максим с Сергеем. — Тур только через месяц.
— Не в тур, а в санаторий. Петрович путевки где-то достал.
— Мы согласны! — сообщилии хором Максим, Миша и Сергей.
— Вот и славно.
— А тебе эта акция финансовую пирамиду не напоминает? — Виталий изучил бумагу, оставленную Владимиру. — Хотя больше подходит термин «секта». Что за благотворительность? Жопой чую подвох.
— Ну, ты же ничем другим чувствовать не умеешь.
Что-то трется о ноги басиста. Опустив голову, Виталий видит кошку, и ее окрас показался ему необычным: полосы будто фиолетовые. Виталий помотал головой. Обычная кошка. В другой бы раз отопнул от себя, и все дела. Зверюга трется и урчит. Виталий бережно взял кошку на руки, гладит.
— Виталя, не ведись, — шепчет кошка человеческим голосом.
Дубинин обалдел от такого, головой опять замотал.
— Володь, а ты что курил? До сих пор воняет.
— Ой, какие мы нежные, — Владимир улыбнулся. — И не ломайся. Нормальное предложение.
— Володь, нам бы собраться, — осторожно начал Серега.
— Идите уж, — махнул рукой Холстинин, и ровно через пять секунд коллеги исчезли в только им известном направлении.
***
Следующее утро оказалось еще более сложным, чем предыдущее.
Дубинин злее собаки потому, что всю ночь бухал, пытаясь окончательно примирить себя с фактом и изгнать мысли о странной кошке. Стоит, за Попова держится потому, что штормит с похмелья. Прист примерно в том же состоянии, одному успокаивать нервы Виталию было скучно, но на ногах держится чуть лучше. Ещё и Холстинин масла в огонь подлил — поинтересовался ехидненько:
— Собирались?
— Собирались.
Максим с Михаилом свежие стоят в стороне что-то своё обсуждают. С Виталием и Сергеем сейчас не о чем говорить, вот и планируют отдых исходя из ситуации. А когда старшие оклемаются, перед фактом их поставят.
А вот Володя рад. В данный момент Владимир пытается убедить себя, что правильно не взял с собой ещё и кота. Организатор, скорее всего, возражать не стал бы, но…
Опять кошка о ноги Виталия трется. Наблюдая за этим, Владимир задумался, откуда он вообще тут, почему раньше на глаза не попадался?
Подъехал автобус. Его психоделическая не для слабонервных расцветка Владимира ничуть не удивила. Виталий забирается в автобус с закрытыми глазами, надеясь на поддержку гитариста.
Все молча распределились по местам. Кошка пристроилась у Виталия на коленях, как он тому не сопротивлялся. Сопротивлялся он только мысленно и недолго.
Через пару минут все уже мирно спали.
***
… все началось с пончиков. Да, все началось именно с них…
Именно эти слова были первыми, что услышал Дубинин, едва проснувшись. Нельзя сказать, что этот факт его обрадовал. Пробормотав что-то похожее на «не вижу зла, не слышу зла, не разговариваю со злом», Виталик попытался заснуть снова. Залетевший в комнату ворон не придумал ничего лучше, как сесть ему на спину. А когти у него острые.
— На дуб ворона взгромоздясь,
Прочесть письмо было уж собралась.
Да призадумалась,
Письмо в клюве зажав. —
Тут-же возникло в голове басиста.
Сам понял, что поэт из него не очень хороший.
Согнав птицу и упомянув тихим злым словом всех пернатых разом, Дубинин развернул доставленную ему записку. Попутно понимая, что он находится в каком-то незнакомом месте, не особо похожем на гостиничный номер, и кто-то перенес его из автобуса и положил здесь на это подобие кровати.
— Обед в двенадцать, просьба не опаздывать, — прочитал Виталий.
Дизайн места, где его оставили приходить в себя, показался ему своеобразным, помещение — похожим на какую-то комнату в замке. И этот замок-отель уже не внушает ему доверия. А это помещение больше напоминает полуподвал: на полу всякий хлам, присесть некуда. Дубинин грешным делом даже подумал, что он не очень хорошо себя вел и его определили в вытрезвитель. Мысленно поблагодарил за всё Холстинина.
Вспомнив про ворона, сидящего на перекладине в углу и доставленное ему письмо, отклонил последнее свое предположение потому, что в тех заведениях не приглашают на обед, а ворон, как его не крути, на белку не похож.
Понимая, что конкретно это помещение ему не нравится, дело, если верить часам на серой стене, близится к обеду, и не смотря ни на какие обстоятельства, он хочет есть, Виталий решил поискать место, где должен состояться этот обед. Ни маршрута, ни намеков, куда конкретно нужно идти, в записке нет.
Ворон сорвался с перекладины, зацепив лапами со стола керосиновую лампу, полетел впереди Виталия, освещая ему дорогу.
Идти, как показалось Виталию, пришлось долго, по темным узким коридорам с высокими потолками и грязным полом. Пару раз наступив на что-то скользкое, Виталий вспомнил недобрым словом Холстинина, и всё, что он пил прошлым прошлым вечером. Или позапрошлым.
Но коридор закончился и Виталий оказался в большом зале, в центре которого располагается круглый стол, а за ним уже собрались его коллеги. Зал показался ему более чистым, чем его местная комната и коридор и менее мрачными. Подойдя ближе к столу, Виталий увидел, что его друзья сильно помолодели. Допустил, что это всё же они, а не игра его воображения или кого-то другого. Потому, что, судя по взглядам, они его узнают и рады. Вот их отношение к происходящему он понять не смог.
— Холстинин, какого хрена здесь происходит? — прошипел Виталий. — Ты куда нас притащил? А я предупреждал.
— Я помню, Виталь, — доброжелательно ответил Владимир. — Здесь происходит обед. И ты к нам присоединяйся.
Мысленно выругавшись относительно происходящего, Виталий решил всё же поесть, пока дают.
Не успели друзья доесть первое, как дверь открылась и вошел высокий мужчина в длинном черном плаще, длинными черными волосами, собранными в хвост, и тростью со змеей в руке. Вслед за ним вошел второй человек примерно в таком-же образе, но чуть ниже ростом и без трости.
— Добрый день, ученики! — поприветствовал высокий. — Меня зовут Константин и я здесь самый главный. А это мой помощник — Александр, к нему тоже можете обращаться.
От такой новости все присутствующие посмотрели на Холстинина, некоторые матом. Но хором поздоровались.
— Вижу, Вы удивлены, и хочу вам сообщить, что Вы попали в школу магии. И Вы сами подписали на это согласие.
В этот раз матом на Владимира посмотрели все.
— А здесь женщины есть? — не найдя, что сказать в свое оправдание, зачем-то решил уточнить Владимир.
При чем тут женщины, и как он может в таких условиях об этом думать, остальные просто не поняли, но решили все же услышать ответ.
— Ни одной, — сообщил Константин, взмахнув тростью. — Все женщины в другом корпусе. Но Вам отсюда выходить без моего разрешения нельзя.
— Женщины не могут заниматься магией? — зачем-то предположил Сергей.
— Могут и занимаются, — ответил Константин, приблизившись к Сергею. — Но у них совершенно другие методы и эмоции. И любовные бредни здесь я слушать и наблюдать не желаю. И тем более я не хочу здесь наблюдать конкуренцию по половому признаку. И уж тем более прятки по темным углам.
Для убедительности Константин стукнул наконечником трости об пол.
— Понял, — на автомате ответил Сергей.
— Вот и правильно. И после обеда у вас урок шумерского в библиотеке. Ваш учитель сегодня сильно устал, поэтому занятие самостоятельное. Александр вас проводит, а вечером поможет выбрать более удобные комнаты. Всё понятно?
— Так точно, — на том же автомате ответил Сергей.
— Вот и хорошо. А сейчас мне пора.
