В стенах школы

      Объединение Портовой Мафии и Вооружённого Детективного Агентства не стало удивительным ни для одного члена этих двух организаций — пожалуй, даже Куникида догадывался, что между Юкичи Фукудзавой и Огаем Мори были какие-то отношения. Удивлением для Агентства стало то, что Дазай, когда их директор объявил про объединение, выложил на стол перед Рампо пару довольно крупных купюр, а Рампо с довольным смешком их спрятал куда-то в карман. Дазай тогда сказал, что больше не будет спорить с коллегой, а Эдогава лишь показал ему язык, одними глазами говоря, что тот сам виноват, раз решил спорить с лучшим детективом в мире. Конечно же ему ничего не стоило узнать самым первым, есть ли отношения между главами двух организаций. Вторым удивлением стало то, что в Агентство пришёл запрос от правительства, которое просило найти человека со способностью управления кровью. Агентство и мафиози, которые теперь на каждое задание ездили вместе, согласились. А потом уже их отказ не приняли — ну кто скрывает информацию о том, что этот эспер ещё в школе, и им нужно будет влиться в школьную жизнь? Но спорить с руководителями не хотелось никому, а потому в середине учебного года перед школой стояли: Дазай, Куникида, Ацуши и Кёка из Агентства и Чуя, Тачихара и Рюноскэ из Портовой Мафии. И это не говоря про Йосано, которая заняла пост медсестры, и Хигучи, которая вызвалась ей помогать. И это не смотря на то, что в школе был и свой врач.       — Напомните мне, почему мой отказ никто не услышал, а когда ваш детектив сказал, что он не пойдёт, то к нему больше никто и не лез? — раздражённо спросил Чуя. На самом деле, его не раздражало то, что Эдогаве позволили остаться в стенах Агентства. Ему было интересно, почему тот в принципе с таким испугом отреагировал на упоминание о школе. Ну не издевались же над ним в его школьные годы, в конце-то концов?       — Рампо-сан прекрасно знает, что ему стоит сделать. Я уверен, что у него есть другое задание, которое ему поручил директор, — хмыкнул Дазай. Его забавляло, что из всей их компании только он и Куникида сыграют роль учителей. А вид раздражённого Чуи в официальной школьной форме забавлял больше всего. Чуя прекрасно это понял по взгляду своего бывшего напарника, а потому уже хотел было начать на него кричать, как Доппо шикнул на них всех — к ним приближался директор школы. На вид это была девушка, которой ещё и тридцати не было. Одета она была в брючный костюм и туфли-лодочки на каблуке. На улице было ветрено, так что ей приходилось постоянно откидывать мешающиеся чёрные волосы за спину.       — Полагаю, вы и есть те представители Агентства и Мафии, которых я должна терпеть в своей школе? — заговорила она с хорошо скрытым раздражением. — Сразу предупреждаю, что у меня есть знакомства в значимых политических кругах, так что я могу уничтожить обе ваши организации. Это на случай, если из вас кто-то попытается навредить моим ученикам или же предложить им двойной суицид. Не думайте, что я не знаю, что вы все из себя представляете. Итак, меня зовут Кемико Хираи и я — директриса этой школы. Добро пожаловать.       — Мы благодарны вам за то, что вы согласились принять нас, — сказал Куникида до того, как Дазай успел вставить хоть слово. — Я даю вам слово, что ни один из детей не пострадает.       — Наше слово тут всё равно ничего не даёт, — фыркнул Чуя.       — За вас поручился Рампо. Мне нет смысла не доверять ему. И он же будет за вас всех отдуваться, если что-то произойдёт. Мои отношения с ним вас не касаются, — сказала она до того, как кто-то успел задать вопрос. — Идёмте, первый урок уже начался. Два класса ждут своих учителей, а ещё три — новых одноклассников. Хираи круто развернулась на каблуках, взмахнув пиджаком, просто накинутым на плечи, и направилась к школе, понимая, что ближайшие дни будут тяжёлыми. Но, к её удивлению, в конце учебного дня, когда детективы и мафиози уже покинули школу, несколько учительниц сообщили ей, что Дазай и Куникида прекрасно справляются со своей работой. А старосты классов уже в сообщениях сказали, что новенькие со всеми подружились, всем понравились и вообще не стоит о них волноваться. Кемико вздохнула с облегчением. А на следующий день ей в кабинет учительница биологии привела подравшихся Ацуши и Рюноскэ.       — Благодарю за проявленную ответственность, Сонохара-сан. Я поговорю с этими молодыми людьми об их неприемлемом поведении, — Хираи улыбнулась пожилой учительницу, и та вышла из кабинета, возмущаясь по поводу отвратительного поведения нынешней молодёжи. — Итак, молодые люди, вы не являетесь учениками моей школы, но сейчас вы официально числитесь под этим названием, а потому я не могу вас так просто отпустить. Так что же вас сподвигло устроить драку в стенах этого заведения?       — Извините, — смущённо сказал Ацуши. — Мы никогда не могли с Акутагавой сойтись в характере и мнениях. В первую нашу встречу он пытался меня убить.       — Я не пытался тебя убить. У меня был приказ от босса доставить тебя живым. Тем более, ты регенерировал, — фыркнул Акутагава и закашлялся.       — Ясно-понятно. Итак, вы не можете сойтись в характере, потому что слишком разные? — девушка внимательно посмотрела на парней, и те кивнули. Тогда Кемико открыла ящик стола и достала чёрный блокнот, начиная его быстро листать в поиске нужной записи. — Нашла. Итак, это может показаться вам шокирующим, но когда-то давно, когда Огай Мори-сан был только простым подпольным врачом, а Юкичи Фукудзава — его телохранителем, между ними были отношения, чем-то схожие с вашими. Особенно в тот момент, когда Фукудзава попытался забрать Йосано Акико из Портовой Мафии, — Хираи нашла то, что искала, быстро пробежала по записи глазами и убрала блокнот обратно, начиная рассказывать. — Затем их отношения переросли ваши и стали похожи на отношения Дазая и Чуи — те ещё две пассивно-агрессивные сучки, которые не хотят терять друг друга, хотя гордость и не позволит признаться в этом. Теперь же всё идёт к свадьбе, и я с одним человеком даже спорила на деньги, через сколько эта свадьба состоится. А теперь вопрос: что вы станете делать? Ждать, когда ваши отношения незаметно для вас перерастут дружеские и остановятся на отметке любовников или же прекратите постоянные ссоры, попытаетесь найти точки соприкосновения и больше не будете мне трахать мозги в период нахождения тут? — под конец директриса определённо злилась. Два эспера извинились, пообещали больше не устраивать драк и поспешили сбежать из кабинета. Кемико Хираи облегчённо вздохнула, сложила руки на столе и упала на них лбом — всю ночь ей пришлось подтасовывать информацию, чтобы проверка не обнаружила, что некоторые люди появились в школе словно из воздуха, а потому сейчас девушка не отказалась бы от кофе, энергетика или крепкого сна. У Чуи Накахары всё шло относительно спокойно — он попал в один класс с Тачихарой, и они сразу же успели со всеми познакомиться и даже подружиться. Настоящим испытанием для них стал урок литературы на второй день их игры в школьников — урок вёл ненавидимый ими Дазай Осаму. Но, на удивление, он опрашивал лишь тех, кто и правда учился в предпоследнем классе старшей школы. Просил, правда, прочесть Чую и Тачихару небольшие стихотворные отрывки из книги и рассказать их главную мысль, однако оба парня справились с этим на твёрдую пятёрку. На самом деле, все, кого опрашивал Дазай, справились твёрдую пятёрку. У Куникиды дела шли немного хуже, но не в плане проведения урока. Учитывая, что до своего вступления в Детективное Агентство он преподавал математику, то до сих пор требовательно относился к точным наукам, а потому классу и правда пришлось тяжко на его уроке, но лишь из-за того, что до этого у них математику вёл пожилой мужчина, которого можно было особо не слушать и задания выполнять кое-как. Куникида такого к своему предмету не терпел, а потому всем пришлось заново проходить программу с начала года, которую мужчина расписал им за один урок, надеясь, что хоть какие-то знания у них уже были. Учитывая, что школа эта находилась на другом конце страны, а не в Йокогаме, то эсперам было выделено общежитие на деньги правительства, куда они после окончания учебного дня и направились в сопровождении Кемико Хираи — только по прибытию в город они на день остановились в гостинице возле вокзала.       — Вам стоит твёрже относиться к знаниям ваших учеников, Хираи-сан! — Куникида вот уже десять минут не замолкал об учебной программе, считая, что девушка должна требовать от учителей большей отдачи своему предмету, ведь только тогда школьники начнут им и правда интересоваться, а не посещать уроки чисто для галочки в журнале и натянутой оценки в аттестате.       — Я запомню, — Кемико вздохнула — когда она соглашалась на эту авантюру, она совершенно не подумала, какой головной болью себя обеспечивает на добрые несколько недель, потому что никакого эспера крови среди школьников они не найдут. На самом деле, она была в этом уверена на все сто процентов. И Эдогава Рампо, собственно говоря, тоже знал, что коллеги никогда не догадаются, что ему просто надоели все их ссоры, а потому он подтасовал несколько фактов, сделав так, чтобы их сплавили на задание.       — Итак, не пятизвёздочный отель, но тоже довольно приемлемые условия, — девушка остановилась перед пятиэтажным общежитием. — Вы знаете наше правительство, которое пытается на всём экономить, так что это было вполне ожидаемо, — она каждому протянула ключ, не глядя на номер, и только Кёке дала ключ с подвеской. — Сразу предупреждаю, что комната рассчитана на двух человек. Я не смотрела на номера комнат на ключе, которые давала вам, потому не знаю, кому какая попалась. Вы можете поменяться уже потом, если что. Туалетов несколько на каждом этаже, кухня одна на этаж, четыре душевых в подвальном помещении. Пожалуйста, не убейте друг друга, потому что Рампо просил вернуть вас живыми.       — Я так и не спросил, прекрасная леди, не согласитесь ли вы совершить со мной двойное самоубийство? — Дазай кинул ключ в карман брюк и присел на одно колено, беря ладонь Кемико в руки и целуя костяшки пальцев.       — Рампо попросил вернуть вас живыми, но он ничего не говорил о том, что вы должны быть невредимы, — нахмурилась Хираи и посмотрела на Акико, вынимая ладонь из чужих рук. — Йосано, ключ от вашей комнаты я дала Кёке. Она ещё ребёнок, так что у вас комната на трёх человек, а полный санузел есть в комнате.       — О, так я не к тебе? — искренне удивилась девушка. — Кеми, а как же поговорить о нашем общем прошлом за парой бутылочек вина?       — На рабочем месте мы с вами должны быть в половине восьмого, — хмыкнула Кемико. — Поверь, солнце, если мы начнём пить и вспоминать прошлое, то к половине восьмого мы только поговорим о половине. Давай как-нибудь в субботу, хорошо?       — Ловлю на слове, — хмыкнула Йосано. Кемико подмигнула остальным, махнула на прощание и отправилась к себе домой.       — Акико-сан, вы знакомы с Хираи-сан? — удивлённо спросил Ацуши.       — Она раньше жила в Йокогаме, так что мы дружили. Отличная девушка, — кивнула Акико, и все наконец-то разошлись по своим комнатам. Чего Дазай не ожидал, так это столкнуться с Чуей на пятом этаже. Парни замерли, уставившись друг на друга. В чувство их привёл голос коменданта, который попросил их не загораживать проход вещами. Чуя и Дазай дрогнули, а затем Осаму открыл дверь, и они оба ввалились внутрь. Комната была не особо большая, и вмещала в себя два небольших шифоньера по обе стороны от двери, два столика, два стула, две кровати, две тумбочки и окно.       — Мы поменяемся, — сказал Чуя, даже не делая фразу вопросом. — Вали жить к своему Ацуши, а ко мне отправь Акутагаву.       — Хочешь испортить мальчикам возможную будущую жизнь, в которой они поймут, что влюблены в друг друга ещё со времён битвы на корабле? — Дазай схватился за сердце, словно то могло болеть от ужаса. Или словно у бывшего лучшего мафиози вообще было сердце, подумал Чуя, но ничего не стал отвечать, кинув на него злой взгляд и принимаясь разбирать свои вещи. Кровать он выбрал по правую сторону от входа, даже не спрашивая по этому поводу мнения Дазая. Впрочем, Осаму и не возражал. Когда все вещи были разложены, Чуя, скрепя зубами, сел выполнять домашнее задание. Дазай сидел в телефоне, но не мог периодически не посмеиваться над сожителем, что в итоге и привело к тому, что Чуя попытался придушить его собственными руками, не обращая внимания на то, в какой двоякой позе они из-за этого оказались.       — Дазай-сан, вы не подскажете, какая комната попалась Куникиде-сану? — в комнату, постучав, вошла Кёка. — Извините, продолжайте, — сразу же сказала она и закрыла дверь.       — Какого чёрта? — нахмурился Накахара и всё же выпустил шею суицидника, переставая его душить. — Эй, чёртов Дазай, что вы сделали с Кёкой, что она извиняться начала просто так.       — Я думаю, что она просто всё не так поняла, — Дазай хитро прищурился, когда Чуя перевёл на него недоумённый взгляд. — Всё дело в этой… позе, — он, не меняя хитро-насмешливого выражения лица, положил руки на чужую талию. — Как ты думаешь, могла ли Кёка подумать, что ты просто собираешься раздвинуть передо мною ноги? — Осаму показательно водил ладонями по чужим бёдрам. По крайней мере до тех пор, пока Чуя не осознал происходящее и не отскочил от него, намереваясь разразиться руганью. — Перед тем как ты начнёшь кричать вспомни, что мы на этаже не одни, — перебил его Дазай. Чуя поджал губы, пылая праведным гневом, но всё же вернулся на своё прежнее место — за стол, где и продолжил делать уроки, периодически кидая взгляды на Дазая, который надел наушники и отвернулся от бывшего напарника, что-то листая в телефоне. Когда в одной комнате встретились Ацуши и Акутагава, то они оба словно дали обет молчания и спокойно расположились на выбранных кроватях. Обет молчания пришлось прекратить, когда они сели за уроки и оказалось, что Ацуши никогда и ни с кем ничего не учил. С тяжёлым вздохом Рюноскэ пришлось помогать неудачливому соседу и попутно объяснять все те правила, которые ему могут и должны понадобиться в его «школьной» жизни. То, что Накаджима его обнял, когда они со всем закончили, они оба предпочли не обсуждать и вообще выкинуть из своей памяти — только неловкости им ещё не хватало. А Куникида к собственному удивлению обнаружил, что из Тачихары вышел отличный собеседник, и за весь вечер они успели обсудить как начальство, так и своих коллег. Акико и Хигучи же успели подружиться, когда сидели в кабинете медсестры, так что вместе помогли Кёке с её уроками и легли спать — по плану мероприятий, который висел на втором этаже в школе, завтрашний день должен был начаться с речи директора и мероприятия в честь праздника. Праздник в честь столетнего юбилея школы на следующий день, однако, не отменил последующих за ним уроков, но сократил их время до получаса. Кемико не особо хорошо знала всех эсперов лично, но уже не стала удивляться, когда Куникида попытался ей доказать бессмысленность сокращения уроков — в конце концов, это не был официальный государственный праздник, а потому и школьники должны были учиться полный урок. Хираи осталась к этому непреклонной, уверенно предупредив, что не потерпит посягательств на её школу, и весь последующий день Куникида ходил задумчиво-раздражённый. Но, в целом, день прошёл более чем замечательно, а тем более, если учесть, что это ещё был и последний школьный день на неделе. По дороге к общежитию Кемико снова шла с эсперами, с поддельным интересом узнавая, не нашли ли они того, кого искали. На самом деле, девушка относилась к этому пути довольно неоднозначно — с одной стороны, она могла поговорить с кем-то интересным, а с другой: у неё уже второй день на школьной стоянке простаивал автомобиль.       — Такс, Йосано, я приду завтра, — Кемико помахала им всем уже возле общежития и отправилась к себе. Все разошлись, и Чуя уже в комнате понял, что все эти два дня ему придётся почти безвылазно терпеть присутствие Дазая. Накахара цыкнул и попытался отыскать в сумке книгу, но перед ним приземлилась закрыта колода карт.       — Сыграем? — спросил Осаму. Если бы мафиози присмотрелся к чужому лицу чуть внимательнее, то он бы сразу понял, что ничего хорошего ожидать от этой затеи не стоит, Дазай будет постоянно мухлевать и вообще от него лучше убежать подальше. Но Чуя, к своему стыду, понял это только тогда, когда в пятый раз проиграл и должен был Дазаю уже пять желаний. И вот кто Накахару тянул за язык предлагать на желания? Впрочем, не предложи это Чуя, то это бы предложил Осаму — слишком уж довольное у него было лицо, что говорило о том, что всё идёт строго по его плану.       — Ну и чего твоей насквозь прогнившей душеньке угодно? — вздохнул Чуя. Он совершенно не привык учиться в школьном формате, а потому чувствовал себя выжатым, как лимон. Вчера всё состояние держалось, скорее, на его интересе — всё же, новая обстановка, которой раньше никогда не было. Сегодня же он посочувствовал людям, для которых это — привычная жизнь на протяжении девяти или одиннадцати лет сначала в школе, а потом ещё и в университете.       — Я скажу тебе об этом в понедельник. Чую прошиб холодный пот, когда он увидел чужую предвкушающую улыбку — такое же выражение лица было у экс-мафиози перед тем, как он попадал в кабинет Мори после ещё одной попытки суицида.       — Ты что задумал, кусок говна? — насторожился мафиози.       — Тебе понравится — уж поверь мне, — Дазай показательно облизнулся, наслаждаясь плохо скрытыми опасениями в голубых глазах и явной настороженностью. Как бы Чуя ни пытался выведать у него, что тот задумал, но Дазай уверенно молчал. Даже Акико не удалось его разговорить, хотя ей и правда было просто интересно, а вот говорить об этом с Накахарой она и не подумала бы. Но Дазай решил, что это касается только его и Чуи. Впрочем, Эдогаве хватило одного взгляда на него, чтобы с удивлением отшатнуться.       — Рампо-сан? — в субботу Дазай при выходе из общежития столкнулся с коллегой в компании Кемико и Эдгара. — Что вы тут делаете?       — Приехал проверить, как у вас тут дела идут, — кашлянул Эдогава, а затем посмотрел на девушку. Та ответила ему заинтересованным взглядом, который затем сменился на ужас. Затем внимательно осмотрела Дазая и фыркнула, но так ничего и не сказала. — Так и куда ты? Мы планировали собраться все вместе. Разве Акико не говорила?       — О, я вернусь буквально через полчаса. Скажем так, мне нужно кое-что купить, — ответил Дазай, которому совершенно не понравилось, как менялось выражение лица Хираи.       — В моей школе строгая школьная форма, как ты мог заметить, — медленно начала девушка, — если на Накахаре заметят массивный ошейник, то его просто не пустят в школу, — закончила она. Дазай, услышав это, замер, а затем посмотрел на них с удивлением, но никто из троицы на него уже не смотрел — они спокойно скрылись за дверьми в общежитие. Кемико с улыбкой тискала енота и узнавала, как Эдгар Аллан По и Рампо Эдогава вообще познакомились. Когда Осаму вернулся, то понял, что все тусовались в общем зале на первом этаже и выпили уже кто по одному, а кто и по несколько бокалов вина. Дазай к ним присоединился, и шум немного вырос, хотя Кемико и Куникида продолжали всё же следить за тем, чтобы они никому не мешали.       — Скажите, Хираи-сан, а как вы вообще познакомились с Рампо-саном и Акико-сан? — спросил Ацуши. Кемико посмотрела на него, а затем хихикнула и повисла у Эдогавы на плече. Рампо машинально приобнял её и с усмешкой посмотрел на всех присутствующих.       — Джуничиро и Наоми тоже совершенно не похожи, не думаешь? — хмыкнул он, довольно наблюдая за удивлением на чужих лицах. — И вам, кстати, очень повезло, что вас отправили именно в ту школу, которой заведует моя сестра, — он весело закатил глаза и посмотрел на Кемико краем глаза. Та ответила ему таким же взглядом.       — Хираи-сан, так вы, простите за нескромный вопрос, замужем? — Доппо вопросительно поднял брови.       — У Рампо особенный дар, — сказала Йосано, когда Кемико промолчала. — Ничего удивительного в том, что со своими школьными сверстниками он не особо ладил, нет.       — Она имеет ввиду, что я сменил имя, — Рампо фыркнул, а затем двумя пальцами отдал честь. — Таро Хираи к вашим услугам, хотя я не люблю, когда меня так называют. Больше за весь день ничего настолько шокирующего для детективов и мафиози не произошло. Вечером все разошлись по своим комнатам, на этот раз даже не споря о том, кто первым войдёт, а Кемико в компании брата, его, как оказалось, парня и енота просто вернулась домой. Воскресенье встретило некоторых головной болью и солнцем в зените, а также пониманием, что уроки сами по себе не сделаются. Понедельник тоже для всех начался как обычно, только вместо работы нужно было собираться в школу.       — Что это? — Чуя нахмурился, когда перед выходом из комнаты его остановил Дазай и с ухмылкой протянул ему бумажный пакет.       — Помнишь нашу недавнюю игру в карты, Чиби? — хмыкнул Дазай и потряс пакетом. — Одно желание — один день. Как раз выйдет полная учебная неделя. Я что-то приношу, ты это что-то надеваешь. Обещаю, что от этого из школы тебя не выпрут. Накахара с опаской посмотрел на пакет, но всё же взял его и заглянул внутрь. Дазай в это время уже вышел из комнаты, ведь ему опаздывать, на удивление, не хотелось — преподавать литературу оказалось интересным занятием, хотя он особо и не учился для этого: лишь всегда интересовался жизнью авторов и, в особенности, их смертью и смертью их героев. Последнее было преимущественно для русской литературы. Вторым уроком у него стояла литература как раз у класса Чуи и Тачихары, поэтому Дазай входил в кабинет с предвкушением. И даже был немного разочарован, когда Накахара осторожно отодвинул воротник рубашки, открывая чужому взгляду доступ на чёрную ленту. А затем Осаму наконец-то вспомнил, что Чуя и так постоянно ходит с чокером, и приуныл ещё немного — первое желание ушло, можно сказать, в никуда. Однако он не стал падать духом и провёл урок так, словно бы уже не придумал задания для Чуи и не хотел в предвкушении потереть ладони и гаденько захихикать. Чуя тоже почувствовал эти перемены, потому весь оставшийся день ходил в напряжении — мало ли что в голову могло прийти Дазаю на этот раз. И таким же напряженным взглядом встретил его в комнате общежития. Но Осаму ничего ему не сказал по возвращению — Кемико после уроков устроила учительское собрание, и если Куникида спокойно его пережил, как и остальные учителя, то Дазаю пришлось несладко — кто-то из учителей, которым он сразу не понравился, донёс, что одна из старшеклассниц признавалась ему в любви этим утром. Хираи только молнии не метала для полной картины, выговаривая всем, что она думает по поводу таких отношений. Потом прочла пришедшее сообщение на телефон и немного успокоилась. Дазай не знал, кто и что ей там написал, но догадывался, что это был его гениальный коллега. На самом деле, ситуация со школьницей и правда была, но Дазай сразу же ей сказал, что ничего ей предложить не может и поспешил скрыться в здании школы, ведь та поймала его во время обеденного перерыва на улице. И, на самом деле, Осаму даже не понимал, как за один несчастный день можно было влюбиться. Хотя и понимал, что внешне он довольно привлекателен. Поэтому, вернувшись в комнату, Дазай сразу же свалился на кровать и так и заснул, подумав перед полным отключением, что в следующий раз на подобные задания его никаким образом не затянуть. Чуя немного успокоился, и даже удивился, когда на следующий день Дазай ничего ему не сказал. А потом пришёл в школу на урок литературы, проклиная то, что школа была именно специализированной на ней, и с шоком узнал от одноклассника, что произошло вчера — хотя школа и была относительно большой, но слухи в ней распространялись довольно быстро. Произошло это именно на уроке — тот парень не побоялся поднять руку и задать свой вопрос:       — Дазай-сан, а правда, что вам вчера Харуко в любви признавалась? — на весь класс спросил парень, заставляя зашушукаться тех, кто об этом ещё не знал. Чуя шокировано приоткрыл рот и распахнул глаза, глянув на одноклассника. А затем перевёл взгляд и вопросительно поднял брови, когда понял, что Осаму смотрел на него.       -Я не горю желанием обсуждать подробности той сцены. Девочка всего лишь приняла симпатию за любовь. Как ваш учитель, даже при большом желании я не имею права заводить даже подобие отношений с вами, — категоричный тон Дазая сразу положил конец этому разговору и даже разговорам о произошедшем вообще. Хотя и немного повторился, когда детективы и мафиози собрались в общей комнате общежития.       — Дазай, ты ничего не хочешь объяснить? — учитывая, что Куникида и Дазай часто в школе находились в компании друг друга, да и пришли в один день, то все поголовно считали их друзьями. Вообще-то, так и было, если не учитывать те моменты, когда Дазай настолько Куникиду выбешивал, что тому хотелось его придушить.       — Я не виноват в происходящем! — возмущенно ответил Дазай. — Эта девчонка попросила ей помочь! Откуда я мог знать, что в ней хватит силы прижать меня к стенке. У меня тоже есть правила и заводить отношения со школьницами туда не входит! Дазай выглядел так, словно его эта ситуация и правда задевала, а потому Куникиде пришлось капитулировать.       — А со школьниками? — такого вопроса от Кемико никто не ожидал. Дазай ограничился злым взглядом и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Чуя потом нашёл его сидящим на полу в комнате с уже полупустой бутылкой виски.       — От тебя завтра за версту алкоголем нести будет, — поморщился Накахара, легко пнув неудачливого напарника по колену. — Кемико будет снова злиться и в этот раз это будет по делу.       — Парня у неё нормального нет, вот она и злится, — пьяно фыркнул Дазай, поднимаясь на пошатывающихся ногах, но в последний момент теряя равновесие и утягивая Чую за собой. На самом деле, это всё произошло случайно — когда Дазая потянуло назад, он машинально схватился за первое попавшееся. Это оказался Чуя, который уже спустя мгновение нависал над Осаму. Сам же детектив закрыл глаза, не прекращая шипеть от боли — края кровати были деревянными, и он всем своим весом приложился о такой край спиной. Но затем открыл глаза и замер, внимательно рассматривая Накахару, который тоже в себя ещё не пришёл окончательно после резкой смены положения.       — Не нужны мне никакие школьницы и школьники, — тихо сказал Дазай, укладывая Чую себе на грудь. Поза была совершенно неудобной, но Накахара, не понимая, что именно сейчас сказал экс-мафиози, не спешил вырываться. На утро детектив вёл себя так, словно ничего и не было, а может он и правда не помнил, что именно наговорил Чуе. Сам Накахара же начал бывшего напарника сторониться — Дазай это хотя и заметил, но сам пытался вспомнить, что именно он натворил после того, как вернулся в комнату. Потому что он помнил, что что-то сказал и даже сделал, но всё никак не мог вспомнить — что именно, хотя и пил-то он на удивление немного. На перемене Чуя стоял перед зеркалом в туалете и очень осторожно проводил по своим губам, до сих пор чувствуя на них эфемерный вкус виски. Из мыслей его отвлёк непонятный шум из дальней кабинки, похожий на тихое скуление плохо, но всё же знакомого голоса.       — Эй, Ацуши, у тебя там всё нормально? — пройти мимо почти-кохая, которым стал ему Накаджима после объединения их организаций, Чуя не смог.       — Чуя-сан? Хм… Всё…замечательно?       — Чудно, я, пожалуй, пойду, — Чуя говорил очень удивлённым голосом, разворачиваясь на пятках в сторону выхода. Из комнаты Накахара выходил с одним мысленно повторяющимся «Блять» и пониманием, что лучше бы он как раз-таки прошёл мимо. В любом случае, Чуя не ожидал услышать голос Акутагавы, хотя и был рад, что у двух его кохаев что-то получилось. Хотя Чуя предпочёл бы не знать, где и как именно это всё получилось. После такого вчерашний пьяный поцелуй, если его так вообще было можно назвать, просто вылетел из головы. Благо ещё сегодня не было литературы. А с началом урока математики и относительно спокойным Куникидой и почти-встреча с Ацуши и Рюноскэ тоже немного подзабылась. А вот Кемико эта встреча запомнится надолго. В школе все поголовно ненавидели лишь один предмет и учителя, читавшего его — физику. И в кабинет Хираи, под её удивлённым взглядом, ворвалась именно разъярённая учительница физики, вслед за которой вошли Ацуши и Рюноскэ с виноватым видом. У каждого были явно растрёпаны волосы и весь их внешний вид так и кричал, что между ними только что произошло. Кемико понадеялась, что учительница застала их хотя бы уже после окончания всего процесса.       — Нет, ну вы только представляете, что эти два молодых человека устроили в туалете?! — кричала женщина.       — Я догадываюсь, — с кривой улыбкой ответила Кемико. — Ямамото-сан, я так полагаю, что вы уже придумали им наказание?       — Я предлагаю вам просто исключить их из нашей школы! — женщина подняла нос. Парни уже во всю смотрели на них двоих, и Акутагава не мог не заметить, как опасно блеснули глаза их директрисы.       — Ямамото-сан, на первый раз я обойдусь предупреждением для этих двух молодых людей, — строго сказала девушка. Учительница физики явно показала выражением лица, что ей такое не нравится, и вышла из кабинета. — Боги, первый раз вас привели ко мне из-за драки и я попросила вас не трахать мне больше мозги, а вы взяли и решили потрахаться в здании школы. Скажите, вы ебанутые? — Хираи явно не следила за словами, но всем своим видом показывала, что не станет ничего предпринимать — её, скорее, забавляла сложившаяся ситуация.       — Простите нас. Мы…увлеклись, — сказал Акутагава, сделав шаг вперёд и таким образом словно заслоняя Накаджиму собой. Кемико ничего не сказала на этот машинальный жест защиты, а эсперы ничего не увидели в выражении её лица, но девушка определённо была довольна — чувства были, а значит и их проявления должны были быть. Правда она понадеялась, что эти проявления будут выражены менее пылко, потому что разбираться с недовольными учителями ей крайне не хотелось.       — Идите уже, увлеклись они, — весело фыркнула девушка. — Хотя нет, погодите, ещё кто-то об этом знает?       — Накахара-сан, — честно признался Акутагава. — Но он случайно вошёл в саму комнату, когда мы были там.       — Ну, Накахара хоть не станет трепаться об этом на каждом шагу. А вот Ямамото-сан может, поэтому вечером ожидайте появления своего Дазая, который будет посвящён в такие подробности, которых даже не было. Через пару минут как за парнями закрылась дверь, Кемико не выдержала и рассмеялась на весь кабинет.       — Господи, да она же их теперь загрызёт, — отсмеявшись, Хираи покачала головой и вышла из кабинета. Если она с кем и могла обсудить сложившуюся ситуацию при полной уверенности, что об этом никто не узнает, так это лишь с одним человеком. И этот человек сейчас исполнял роль главной медсестры в правом крыле школы. Рюноскэ и Ацуши вернулись в общежитие уже после окончания всех уроков, а Дазай лишь похвалил их за то, что они хорошо справлялись. Йосано же кинула прищуренный взгляд, и Чуя одарил их подобным — в нём читалась насмешка, которая, однако, не перекрывала радости за то, что у них всё получилось. Накаджима вспомнил, что Кемико перед их уходом из её кабинета наградила их подобным взглядом. Сейчас в её взгляде был вопрос, хотя смотрела она куда-то Дазаю в затылок.       — А, да, вспомнила! — вдруг сказала Хираи. — Он ничего не узнает, потому что Ямамото-сан помнит про ситуацию с Харуко. Все сразу поняли, о ком именно идёт речь, но только некоторые поняли, к чему это было сказано. Кемико же больше ничего не сказала, попрощалась со всеми и быстро скрылась за ближайшим поворотом. Это заинтересовало Акико, ведь её подруге не нужно было никуда сворачивать по дороге домой, но она не стала идти за ней, решив, что Хираи и сама расскажет, если это будет что-то важное. Все разошлись по своим комнатам.       — Эй, Коротышка, ты не знаешь, что имела ввиду Кемико-сан? — спросил Дазай, развалившись на кровати.       — Не имею ни малейшего понятия, — ответил Чуя, садясь за стол и снова сочувствуя всем, кто должен делать домашнюю работу на протяжении всех тех лет, которые они учатся.       — А мне вот кажется, что ты что-то да знаешь, — весело протянул Осаму, перекатывась на бок и весело глядя на мафиози. — Давай рассказывай. А я за это спишу на нет все твои карточные проигрыши, кроме последнего, потому что кое-что я уже придумал для него. Чуя перевёл взгляд на Дазая, который потряс чем-то во всё том же бумажном пакете, через который нельзя было увидеть его содержимое.       — Итак? — детектив сощурился, понимая, что для Чуи важнее он сам, нежели что-то, о чём знают, кажется, все, кроме Дазая.       — Между Ацуши и Рюноскэ начались отношения, — медленно ответил Накахара, не сводя глаз с бумажного пакета — шестое чувство било тревогу, а парень никогда не игнорировал его.       — Я-то думал, случилось что-то поистине уникальное, — Дазай фыркнул и снова лёг на спину.       — Сегодня они потрахались в школьном туалете, — пожал плечами Чуя. Накахара сказал это и хотел было приняться за уроки, но Дазай рывком оказался слишком близко, поворачивая бывшего напарника к себе лицом вместе со стулом и ладонями опираясь на его колени.       — Ты сейчас не шутишь? — шокировано выдохнул детектив.       — Я не шучу, — фыркнул Накахара и попытался отстраниться, но стулья были со спинками. — Ты слишком близко. Прекрати ко мне липнуть, чёртова скумбрия, я не намерен с тобой снова целоваться. Чуя говорил это почти не задумываясь, надеясь, что Дазай ничего не разглядит в этом для себя интересного, но всего одно слово сдало его. Дазай не отодвинулся, но сел на кровати нормально и придвинул Чую вместе со стулом к себе, ещё больше вторгаясь в чужое личное пространство.       — Ты сейчас сказал «снова»? — медленно спросил Дазай, когда Накахара только открыл было рот, чтобы возмутиться. Но возмутиться ему не дали этим вопросом, и Чуя закрыл рот, испуганно глядя на парня перед собой и судорожно пытаясь убрать его руки от ножек стула, чтобы отодвинуться как можно дальше.       — Я задал вопрос, Чуя, — мафиози не знал, что сейчас происходит внутри Дазая, сосредоточившись на чужом напряжённом лице. Но Чуя бы очень удивился, если бы догадался (или осмелился) положить руку на чужую грудь и понять, что чужое сердце ходуном ходит.       — Ты был пьян, — сдавленно ответил Накахара, понимая, что скрывать это уже нет смысла, но опуская голову, не выдержав на себе чужой взгляд. — Вчера… — аккуратно добавил он, понимая, что это должно было волновать экс-мафиози. На самом деле Чуя и сам до конца не понимал, почему так сейчас реагирует на произошедшее и почему так боится почувствовать чужое презрение. Возможно, он бы и покопался в своих чувствах, но для этого нужно было время, алкоголь и одиночество. Ни того, ни другого, ни третьего у Чуи не было — время не собиралось останавливаться, чтобы он мог сбежать от сверлящего его карего взгляда. Накахара прикрыл глаза, пытаясь успокоить колотящееся сердце, и услышал какое-то шевеление перед собой. Дазай отпустил стул, и опёрся вытянутыми руками о постель позади себя, внимательно оглядывая парня перед собой. Момент, когда Дазай затянул его к себе и полностью улёгся, Чуя пропустил.       — Тебе на завтра делать только литературу. Думаю, я могу обойтись и без твоего сочинения, — Дазай перевернул их и оказался сверху. Чуя пришёл в себя только после того, как почувствовал чужие руки на своей спине. Но Дазай не собирался что-то делать — он лишь просунул руки под рубашку парня и носом уткнулся ему в шею, обнимая и прижимая к себе.       — Эй, какого чёрта ты делаешь? — неуверенно спросил Чуя и также неуверенно и даже с опаской позволил себе запустить руку в чужие волосы. Дазай гортанно замурчал, и Накахара стал перебирать каштановые пряди чуть уверенней.       — Хочу провести так вечность, — тихо ответил ему Дазай и что-то кинул в сторону выключателя. Свет потух, и Чуя почувствовал на своих губах чужие. В комнате было темно, и выражения лица Дазая Накахара не видел, однако ему для полного понимания хватило и того, как тот аккуратно, нежно и чувственно целовал его. Чуя подумал, что у него определённо бы подкосились ноги, если б он стоял, однако затем Дазай углубил поцелуй, и в голове ничего не осталось, кроме его имени. Утро началось для Чуи с тихого сопения под боком и тяжести чужих рук на собственной груди. Парень подумал, что не прочь просыпаться так и дальше. Чуть удобнее устроился, закидывая на Дазая ногу, и только после этого понял, что что-то тут не так. Приоткрыв глаза, он наткнулся взглядом на спящего Дазая, краем уха слыша трель будильника на своей кровати. Дёрнувшись от неожиданности, Накахара с грохотом приземлился на пол. От шума проснулся и Дазай, который, зевнув, нашёл Чую на полу.       — Что ты делаешь на полу? — спросил Осаму, не до конца ещё проснувшись.       — Что я делал в твоей кровати? — со злостью спросил Чуя. Воспоминания вчерашнего поцелуя были всё ещё ярки в памяти, заставляли краснеть кончиками ушей, но не являлись нужным ответом на то, почему ночью Чуя не перебрался к себе в кровать и вообще не врезал бывшему напарнику за самовольство.       — Спал? — Дазай снова зевнул и посмотрел время на своём телефоне. До начала урока оставалось три часа, и парень расплылся в улыбке. Той самой улыбке, от которой всех врагов и союзников в дрожь бросало. Чуя не стал исключением и понял, что для него это ничем хорошим не закончится. Дазай взял с тумбы пакет и перевёл взгляд на Накахару. Тот сглотнул.       — Я хочу, чтобы ты пришёл с этим сегодня в школу.       — Это будет видно? — Чуя нахмурился. Шестое чувство снова начало бить тревогу.       — Смотря как ты будешь себя вести. На лице Дазая продолжала цвести ехидная ухмылка, а Чуя потерял дар речи, когда пакет всё же попал к нему в руки и парень увидел, что именно тот в себе скрывал. Голубые глаза шокировано метались от содержимого пакета к кареглазому лицу и обратно, но Осаму, каким бы забавляющимся сейчас ни выглядел, не был похож на шутника.       — Я не стану это вставлять в себя! — кипя негодованием, Чуя вскочил на ноги, всё ещё сжимая в руке небольшую вибро-пробку, с которой детектив предлагал ему проходить весь день. Возможно, Чуя бы отреагировал немного иначе, если бы хоть раз самостоятельно такое пробовал, однако опыта в управлении с подобными игрушками у него не было, и единственное, о чём он сейчас думал, так это о том, что игрушка будет лишь мешать.       — Ты ещё никогда не пробовал подобное, не так ли? — прищурился Дазай. На самом деле, это был даже не вопрос, потому что экс-мафиози внимательно следил за жизнью бывшего напарника. — Попробуй сначала, а потом мы посмотрим, как с этим быть дальше. В пакете небольшой тюбик и инструкция, что с ним делать. Если совсем не согласен попробовать, то я не стану тебя заставлять. Хотя я не думал, что ты испугаешься такого. Да, Дазай умел давить на нужные точки — Чуя кинул на него гневный взгляд и вышел из комнаты, а вернулся только через полчаса. Осаму к этому времени успел заскучать, но сразу же повеселел, стоило мафиози вернуться в комнату с очень задумчивым видом. Пробка определённо чувствовалась, и Чуя всё ещё не решил, что именно он ощущает. Всё последующее время и поход в школу Дазай внимательно следил за Накахарой, который словно забыл об игрушке, и усмехался, потому что Чуя определённо так и не понял, что вибро-пробка должна вибрировать. Поэтому Чуя и нахмурился, когда на предпоследнем уроке Дазай всем раздал тетради для контрольных работ и сказал написать свои размышления по поводу любой недавно прочитанной книги, а затем сел за учительский стол, посмотрел на Чую, поднёс палец к губам и подмигнул. А уже в следующую секунду Накахара дёрнулся, во все глаза глядя на Дазая и одним только взглядом говоря тому, что убьёт его собственными руками. Тачихара вопросительно посмотрел на соседа по парте, но Чуя лишь отрицательно помахал головой, приступая к сочинению и пытаясь сосредоточиться. Сосредоточиться не получалось, а всё из-за того, что Дазай крайне нагло игрался со скоростями вибрации, то выводя её на максимум и заставляя Чую поджимать губы, то на минимум, заставляя ёрзать. Мафиози определённо не понимал, чего Дазай пытался добиться, а потому теснота в школьных брюках навела его на определённые мысли, и он с ужасом и негодованием вскинул взгляд на усмехающегося Дазая. К концу урока несколько листов были исписаны лишь пятью словами, постоянно повторяющимися: «Чёртова скумбрия, я убью тебя!» А когда прозвенел звонок и все начали собираться в другой кабинет, Чуя понадеялся, что Дазай наконец-то всё прекратит.       — Накахара-кун, останься, пожалуйста, — но Дазай сделал только хуже. Некоторые школьники кидали на них заинтересованные взгляды, но ничего не спрашивали, и, когда вышел последний, Дазай кивнул головой на первую парту, а сам подошёл и закрыл дверь. Чуя этого уже не видел, потому что уткнулся лбом в парту, ведь Осаму вывел скорость на полную и на этот раз не делал её слабее через буквально секунду.       — Я убью тебя нахер, — простонал Чуя, не желая отрывать головы от столешницы. — Не смей! — всё же поднял он голову, когда почувствовал прикосновение к паху. Дазай, усмехаясь, немного сполз по стулу, снял обувь с одной ноги и сейчас, словно издеваясь, чуть ощутимо водил ногой по чужой эрекции. При этом он не сводил взгляда с Чуи, и тот всхлипнул, закинув голову и до побеления сжимая сидение стула. Осаму чуть замедлился, не желая, чтобы мафиози кончил раньше положенного им самим времени, но при этом желая довести его до состояния умоляющей «лужицы». Правда Дазай и сам долго этого не выдержал, а потому Чуя от неожиданности вскрикнул, когда его рывком подняли на ноги, заставили обойти несколько столов и животом уложили на учительский стол.       — Как ты думаешь, что бы сказали остальные ученики, если бы я сделал это ещё во время урока? — хрипло прошептал Дазай Чуе на ухо, расстёгивая его брюки и спуская их до колен вместе с бельём. Чуя, казалось, его не слышал, полностью растворившись в ощущениях. Дазай хмыкнул и прикоснулся пальцем в краю пробки, на которой был голубой камушек в цвет глаз мафиози. Наклонившись к парню, Дазай большой палец просунул ему в рот и немного надавил на язык, второй рукой немного проталкивая пробку. Но она была не особо большой — как раз для первого раза — и не могла достать до простаты. Осаму фыркнул и с пошлым чпоком вынул её, заставляя Чую облегчённо выдохнуть, но затем дёрнуться и шокировано посмотреть на детектива — чужих пальцев в себе Накахара уж точно не ожидал. А затем Дазай всё же нашёл то, что искал, и кабинет огласился протяжным стоном. Хмыкнув, детектив вынул пальцы и чуть ли не моментально снял свой пояс и приспустил брюки с бельём. Чуя почувствовал его эрекцию и зажмурился, подчиняясь чужой руке и прогибаясь в пояснице. Дазай медленно начал входить, внимательно следя за чужим сбившимся дыханием и стараясь не делать слишком резких рывков, чтобы не причинить нежеланной боли. Когда Накахара, сам того не понимая, чуть заметно сам подался назад, Дазай прекратил сдерживать себя. По кабинету разносились шлепки кожи об кожу, тяжёлое дыхание двух парней и стоны Чуи, когда Дазай задевал внутри него нужную точку.       — Дазай, я… — всхлипнул Чуя, но на большее его не хватило.       — Позови меня по имени, Чуя, — хрипло сказал ему на ухо Дазай, а затем прикусил чувствительную кожу на шее. Со стоном «Осаму» Чуя излился в чужой кулак, судорожно сжимаясь и слыша стон Дазая над собой — спустя несколько быстрых фрикций Дазай излился внутрь него.       — Кажется, с пробкой тебе ещё придётся походить как минимум до общежития, — хихикнул Дазай, и Чу почувствовал, как в расслабленное после оргазма тело вторгается прохладная игрушка. Говорить не хотелось, и Накахара лишь недовольно простонал, на что получил быстрый поцелуй в уголок губ. Одевались они в полном молчании, и, пока Чуя окончательно приходил в себя, Дазай приводил в порядок учительский стол. На телефон пришло сообщение, в котором Кемико сообщала в их личной беседе о том, что ждёт всех детективов и мафиози в своём кабинете через два с половиной часа.       — Если она узнает, то убьёт нас, — расслабленно сказал Чуя.       — Я не думаю, что она узнает, — хмыкнул Дазай и отпер дверь. Последний урок ещё не закончился, так что парни спокойно вышли из кабинета и направились в общежитие. В кабинет к Хираи они пришли самыми последними и столкнулись с устало-недовольным взглядом девушки, которая, однако, ничего не сказала по поводу их десятиминутного опоздания. И даже отрицательно помахала головой, когда возмутиться хотел Куникида.       — Итак, мои дорогие, скажите пожалуйста, вы прибыли сюда, чтобы искать определённого эспера. Вы его нашли? — голос Кемико был слишком спокоен, что заставило напрячься всех — директриса обычно говорила с ними веселым голосом, а не таким, словно в голове уже представляла, как убьёт их всех собственными руками.       — Мы провели внимательный тайный осмотр всех школьников, вдобавок они прошли через Акико, но нужного эспера мы так и не обнаружили, — ответил Куникида. — Я думаю, однако, что мы что-то упустили.       — Воспитание и внимательность некоторых своих коллег вы упустили! — огрызнулась девушка. Она больше не могла сдерживать свой гнев. — Мало того, что ничего не нашли, так ещё и активно пытаетесь превратить мою школу в какую-то богадельню! Короче, сейчас определённо приедут Рампо с Эдгаром на лимузине последнего, и я надеюсь, что больше вас не увижу.       — Но ведь мы ничего не сделали! — возразил ей Дазай.       — Если бы вы двое ничего не сделали, то я бы могла устроить собрание через пять минут после окончания последнего урока, а не ждать тут ещё эти два часа, пока вы приведёте себя в порядок, кретины, — почти прошипела девушка.       — В каждом кабинете на случай незапланированных происшествий стоят камеры, — тяжело вздохнул вошедший в кабинет Рампо. — Изображение передаётся мне, охраннику и на личный компьютер Кеми. Чуя пробормотал что-то непонятное, опуская голову и скрывая его за волосами, а Дазай закрыл рот, белея.       — А ведь я так хотел хоть немного отдохнуть, — Эдогава тяжело вздохнул. — Видимо, не судьба.       — Ты отправил их всех сюда как раз с целью того, что они сделали, хотя и не предполагал, что это будет в школе, — фыркнула Хираи.       — Не, они просто надоели постоянным криком и ссорами, вот и захотелось тишины. Некоторых, правда, чисто за компанию отправили. Я планировал избавиться на время только от Дазая с Накахарой и Ацуши с Акутагавой, — фыркнул Рампо. Детективы и мафиози переводили вопросительный взгляд с одного на другого, не понимая, о чём именно ведётся речь.       — Изначально никакого эспера и не было, — вздохнула Кемико, сжав пальцами переносицу. — Вы просто с удивительным упорством выносите мозги. Мой брат устал от ваших ссор и решил на время сплавить вас куда подальше. Эсперы шокировано замолчали, переведя взгляд на Эдогаву. Тот пожал плечами и вышел из кабинета. Йосано, как ни старалась, не смогла сдержать смеха — она догадывалась обо всём с самого начала. В любом случае, задумка Эдогавы прошла относительно удачно: хотя Дазай с Чуей и Акутагава с Ацуши больше не кричали друг на друга и не пытались убить, но свою любовь теперь демонстрировали всем чуть ли не на каждом шагу, не раз получая за это выговоры от Мори или Фукудзавы, которых такое поведение не совсем устраивало. По крайней мере до тех пор, пока Огай и сам не затащил мужа в один из кабинетов и не повторил опыт подопечных. Рампо на это лишь головой о стол стукнулся, уже жалея о своём согласии получать записи с видеокамер не только из Агентства, но и из Портовой Мафии…