***
3 курс Гермиона готовилась к последнему экзамену в этом учебном году. Несмотря на кучу царапин на запястьях и щеках, чувствовала себя девушка превосходно. Это ведь такие мелочи! Главное, что сегодня прилетела сова от Сириуса и Клювокрыла — они устроились на новом, безопасном месте, и пока беглецам ничего не угрожает. К тому же, экзамен Грейнджер могла сдать и без всякой подготовки, просто ей совесть не позволяла бездельничать. Решив, что заслужила небольшую передышку, Гермиона встала из-за стола и направилась к стеллажам, попутно расставляя на полки прочитанные книги. Когда девочка вернулась, она обнаружила на столе небольшую, красивую упаковку миндаля в молочном шоколаде — Гермиона просто обожала это лакомство! Сказать по правде, это был уже не первый сладкий сюрприз за последнее время. Она практически каждый день находила подобные подарочки. Но… кто их мог ей оставить? Оглядевшись по сторонам, гриффиндорка внимательно осмотрела присутствующих, пытаясь вычислить дарителя. Правда, в столь поздний час в библиотеке было совсем немного людей. Невилл бормотал что-то за ближайшими стеллажами — видно, пытался вспомнить, с какой именно полки взял учебник; Гарри, уткнувшись носом в сложенные на столешнице руки, задремал в неудобной позе — он все еще не восстановился после использования мощнейшего Патронуса; Рона до сих пор не выписали из больничного крыла. Хм…взгляд скользнул по пустым столам… За угловой партой сидел хмурый Драко Малфой и с непроницаемым лицом листал учебник по Травологии, попутно делая какие-то пометки в конспекте. Гермиона почувствовал прилив стыда: кожа под глазами слизеринца синела, а холеный аристократический нос казался слишком большим из-за надутой гематомы. Н-да… кажется, она слегка перестаралась с силой удара. Получалось, что единственным свидетелем, кто мог бы заметить человека, положившего на стол сладости, мог быть только Малфой. Можно было бы подойти к нему и спросить, но… у этого парня Грейнджер точно не стала бы просить даже такой крохотной услуги.***
— Так это был Драко! — Браво, Шерлок Холмс! — Пэнси даже наигранно поаплодировала. — Получается, все эти шоколадные лягушки, конфетки Берти Боттс, летучие шипучки, друбблс, пестрые пчелки и карамельные бомбы — это все было от Драко?! — Ну да… — Паркинсон не понимала этого глубочайшего удивления. — Но зачем?! — Ну, а как еще мог выразить свои чувства тринадцатилетний мальчик?! Только через оскорбления и сладости! Это потом уже Драко начал становиться взрослее… — пухлые губы растянулись в ухмылке, — правда, ума ему это не особо прибавило, но все же…***
4 курс Пряча за спиной небольшую розу, Драко крался вдоль озера. Он знал, что, несмотря на морозы, в последнее время для чтения Грейнджер предпочитала пустынный пляж, нежели привычные библиотечные стены. По слухам, всему причиной был Крам, который тоже обожал читать, но, вот беда, в силу своей популярности не мог делать этого в одиночку. А толпа многочисленных поклонниц была такой шумной, что нервы не выдержали даже у привыкшей ко всему заучки. После Зельеварения Драко не находил себе места: Грейнджер решила проучить неудачного ухажера или… девушку на самом деле уже пригласили на бал? Промучившись сутки, Малфой твердо решил попытать счастье: а… вдруг? И теперь, пробираясь сквозь заросли скрюченных, заснеженных деревьев, слизеринец уверял себя, что… делает это лишь для того, чтобы утереть нос Уизли. Он готов на все, лишь бы Гермиона не досталась неотесанной деревенщине! Ну, а о том, что гриффиндорка может не оценить его порыва и отвергнуть приглашение, Драко запретил себе думать. Он же Малфой! А Малфои всегда добиваются поставленной цели! Малфои всегда получают то, что хотят. Малфои… На этой мысли Драко споткнулся, потому что пушистые елки расступились перед ним, пропуская парня на открытый, отдаленный пляж. Да, как он и думал, Гермиона была на месте — в этой импровизированной библиотеке. Вот только великий и ужасный Драко Малфой не учел одного маленького обстоятельства — гриффиндорка тоже не всегда читала в одиночестве. Рядом с Гермионой, на поваленном стволе многовекового дерева сидел… Виктор Крам собственной персоной. И судя по крепкому, совсем не дружескому объятию, Грейнджер все-таки сказала правду: она уже занята. А когда болгарин склонился к краснеющей девушке и смял ее рот уверенным поцелуем, Драко рванул назад в чащу. Смотреть на эти лобызания было до чертиков неприятно. Переломанная роза оказалась заброшенной в дальний сугроб, а Драко, практически срываясь на бег, несся вперед, не разбирая дороги. Где-то в левом подреберье пульсировало и ныло от незнакомого, разрывающего на куски чувства. Ревность… Именно в то зимнее утро Драко узнал, что такое ревность. И это знание ему абсолютно не понравилось. Как и еще одна открывшаяся истина: увы, Малфои не всегда получают то, что хотят…***
6 курс Вокруг сновали вышколенные официанты с подносами, предлагая гостям всевозможные лакомства, напитки и угощения. Сотни пылающих свечей парили в воздух, с потолка сыпались неосязаемые мелкие снежинки, создавая невероятно праздничную и таинственную атмосферу. Драко держал в объятиях невероятно красивую, трепещущую от восторга девушку, льнущую к нему всем телом, но его взгляд… все равно выискивал в толпе другую. Малфой не знал, придет Гермиона на прием к Слизнорту или предпочтет остаться в факультетской гостиной, ведь теперь весь курс шушукался о том, что младший Уизли зажимает потаскушку-Браун по всем углам, нишам и заброшенным кладовкам замка. Конечно, Грейнджер могла прийти одна, это же не Святочный бал, или с Поттером как лучшие друзья, или еще с кем-то…. Взгляд слизеринца наконец-то наткнулся на знакомую каштановую макушку. А вот и Гермиона. И снова не одна. Рядом с Грейнджер стояла широкоплечая фигура какого-то парня. Драко не помнил имени соперника — услужливая память подбросила только общие знания: гриффиндорец, в прошлом году играл в сборной своего факультета и даже неплохо брал мячи, пока зачем-то не решил отобрать биту у пролетающего мимо загонщика, дабы продемонстрировать парочку не совсем удачных маневров. Хм… и тут Драко словно молнией шибануло: интересно, а у Грейнджер какая-то особая привязанность к парням, играющим в квиддич? Крам, Уизли и этот… Макклаген! Точно, вот как его зовут! — Драко, может, выйдем на балкон? — мелодичный голосок Астории над ухом не приносил удовольствия, а только раздражал. Малфой видел, как Кормак потащил упирающуюся Грейнджер в сторону арки, сплошь украшенной омелой. И дураку было понятно о планах чистокровного красавчика. — Драко… — васильковые глаза, обрамленные пушистыми ресницами, смотрели на сосредоточенное лицо Малфоя. Астория не понимала, что происходит. Драко так крепко обнимал ее — вот он, из плоти и крови, а не из ее нерешительных, детских фантазий. Она каждой клеточкой ощущала жар мужских ладоней. Чувствовала теплое дыхание у себя на щеке, но… все равно не покидало ощущение, будто Драко не с ней. Казалось, мысли Малфоя летают где-то далеко-далеко. — Пойдем лучше туда, — рыкнул Драко и потянул удивленно хлопающую ресницами девушку в сторону, где сейчас находилась парочка гриффиндорцев. Гермиона ощущала липкие губы у себя на лице, стальные как капкан руки на талии — Кормак притягивал к себе, не давая возможности пошевелиться и избежать его поцелуев. Ну вот зачем, зачем она его позвала?! Когда их губы разделяли несколько ничтожных миллиметров, их толкнула какая-то невиданная сила. То ли от неожиданности, то ли в попытке удержать равновесие, Кормак разомкнул объятие. — Наша очередь, — развязно ухмыльнувшись, объявил Малфой и, притянув к себе спутницу, поцеловал обалдевшую от счастья слизеринку. А Гермиона готова была пищать от восторга: не дав Кормаку опомниться и исправить оплошность, девушка начала пробираться сквозь толпу в сторону балконов. Тонкие мужские губы ласкали податливые уста Астории, но серые глаза все равно следили за другой нежной фигуркой, ни на секунду не теряя бдительность. Впервые в жизни Гермиона ощутила благодарность к Малфою за его неожиданную, неосознанную помощь. Конечно, слизеринец сделал это ненарочно, но, черт возьми, как же вовремя!***
8 курс — Ну, и зачем ты с ним подрался? — стирая из-под носа Драко запекшуюся кровь, поинтересовалась Пэнси и стрельнула недовольным взглядом на койку в противоположном конце больничного крыла. Уизли возлежал на мягких подушках, заботливо взбитых Грейнджер. И теперь девушка аккуратно обрабатывала заживляющей мазью сбитые в хлам костяшки правой руки. Время от времени она кидала на шепчущихся слизеринцев хмурые взгляды, полные искреннего недоумения: что могло такого произойти, если хрупкое перемирие не продержалось и пары месяцев?! — Просто так, — Драко пожал плечами, но тут же поморщился — они с Уизли так разошлись в рукопашной схватке, что теперь обычные движения отзывались болью и дискомфортом. — Это ведь из-за нее, верно? — тихо спросила Парксинсон, одними глазами указывая на гриффиндорку. — А вдруг из-за тебя? — ухмыльнулся Малфой, подаваясь всем телом вперед, и, по-дружески чмокнув Пэнси в кончик носа, добавил: — Может, рыжий сказал, что у тебя некрасивая стрижка, а я набил ему за это морду! Такого оскорбления слизеринской чести я не смог простить! — Ну-ну, — фыркнула Паркинсон и, растянув плотную ширму, отгородила их с Драко от соседей по палате. Сбросив туфли, она с ногами забралась на кровать и, всем телом прижавшись к другу, на грани слышимости прошептала: — А если серьезно? — Я услышал, как он в красках рассказывал всем про них, — сдался Малфой. — Но ты же знаешь, что эти двое встречаются, — Пэнси была само спокойствие, — Неудивительно… — Ты не поняла, — зло выдохнул Драко, — Он расписывал их первую ночь. Всем желающим. Как будто это то, что можно вот так запросто вынести на всеобщее обозрение! — Оу… — только и смогла вымолвить Паркинсон, крепче обнимая слизеринца. Некоторое время они лежали в тишине, стараясь не прислушиваться к возне и тихим разговорам по ту сторону спасительной заслонки. — Ты как? — девушка не выдержала первой. — Нормально, — проговорил Малфой. — Завтра буду свежим огурчиком после такого количества настоек и зелий, — они синхронно посмотрели на прикроватный столик, где толпилась куча баночек, тюбиков и колбочек. — Я не об этом… — синие глаза смотрели пристально, пытаясь заглянуть в его мысли и считать обуревавшие чувства. — Хероватенько, — Драко помассировал кончиками пальцев ноющие виски. — Но ты же знал, что они не будут всю жизнь держаться за руки, — не сдавалась подруга. — Знал, — Малфой закрыл глаза, ставя точку в их бесполезном диалоге, — но почему-то мне от этого легче не становится.***
— То есть, ты хочешь сказать, что Драко решил заняться профессиональным спортом, чтобы… понравиться мне? — Гермиона ошарашено всматривалась в женское лицо напротив. Брюнетка притворно закатила глаза, но все-таки ответила: — И это единственное, что ты уловила из моего рассказа? Серьезно?! Грейнджер чувствовала, что щеки начинают пылать: не то от гнева, не то от… смущения. Можно было столько всего сейчас спросить, но с языка сорвался этот идиотский вопрос. Если бы Гермиона была преподавателем в Хогвартсе, то, честное слово, сама себе поставила бы кол! — Но, если так разобраться, что еще оставалось делать Малфою, если ты встречалась только со спортсменами? — задумчиво протянула Пэнси — в этот момент она до чертиков напоминала лучшего друга. Гермиона возмущенно открыла рот, чтобы возразить на это замечание, но… вдруг поняла, что крыть- то нечем. Как-то так вышло, что… все ее парни, и правда, играли в квиддич. — А если серьезно, то не думай, будто Драко вляпался в профессиональный спорт только ради тебя, — на мгновение Пэнси показалось, что она видит искреннее облегчение в карих глазах притихшей собеседницы. — Стать игроком престижной команды было его мечтой чуть ли не с пеленок. Вот только в чистокровных семьях не особо ценится такого рода занятие. Как хобби — да, но не как основной источник дохода. Пожалуй, это единственное решение Драко, в котором его не поддержала Нарцисса. А уж как психовал его папаша, стоило только Драко заикнуться о том, что, когда он вырастет, станет игроком в квиддич! Оооо! — Пэнси даже покачала головой. — Во время таких разговоров многовековые стены Малфой-Мэнора сотрясались от криков и полемики. — А почему тогда Драко все бросил? — этот момент никак не укладывался в голове у гриффиндорки. — Может, чтобы находиться рядом с женщиной, которой он был одержим многие годы? — похоже, этим безумным вечером Пэнси решила расставить все точки над «i». — Но это же бред! — Грейнджер даже кулаком по столу ударила от нахлынувших чувств. — Никто… — Вот-вот, — перебила ее брюнетка. — Как много ты знаешь мужчин, готовых пожертвовать своей мечтой и карьерой ради женщины, которая им не принадлежит? Гермиона не знала, что ответить… — Молчишь… — удовлетворенно кивнула Паркинсон, — а ведь принято считать, что это мы должны всем жертвовать ради этих засранцев. Девушки синхронно хмыкнули, размышляя каждая о своем… — Пэнси, но мне все равно кажется, что квиддич не особо много для него значил… — не выдержала Грейнджер. — Ой, ли?! — Послушай, — Гермиона нервно облизнула губы, — за весь год Драко ни разу не заговорил об этой игре! Мы ни разу не ходили на матчи, хотя их в нынешнем сезоне было более чем предостаточно — при большом желании можно было выкроить время и в плотном графике работы! Да что там… я не видела ни одной награды! Трофейная полка пуста, будто там никогда ничего и не находилось, а ведь обычно люди хранят на ней самое ценное! На эту пламенную речь Пэнси предпочла не отвечать. Поднявшись из-за стола, девушка коротко бросила: — Пойдем… — и брюнетка уверенно зашагала к выходу, неуклонно продвигаясь к спальне хозяина поместья. Гермиона коротко откашлялась, давая понять, что ей не особо нравится идея проникнуть в спальню Драко, но Пэнси предпочла проигнорировать красноречивый намек и, нажав на ручку двери, вошла внутрь. Грейнджер ничего не оставалось кроме, как пройти следом. Впрочем, Паркинсон сегодня интересовал только один объект. Замерев около пустого стеллажа и указав на него ладонью, девушка тихо заговорила: — Вот тут когда-то все ломилось от трофеев и наград, — слизеринка не смогла удержаться от искренней улыбки.- На самом почетном месте стоял огромный золотой кубок, — тонкий пальчик указал на нужное местечко, — За первое место в Чемпионате Мира. В тот год именно Драко был назначен капитаном сборной Великобритании. А вот тут одна на другой стояли статуэтки, маленькие кубки и прочие награды. А здесь были развешаны медали и значки. А тут… — Но теперь их нет, — голос Гермионы был тихим, но слизеринка тотчас замолчала, понимая, что слишком увлеклась. — Значит, для Драко все эти трофеи не имели особого значения. Почему-то такой вывод вызвал у Пэнси отторжение и злость: — А, может, он убрал все это с видного места, чтобы не мозолить себе глаза и… не ненавидеть себя за то, что поступил в корне неверно, сломав безупречную жизнь?! И кстати, — голос стал заметно тише — волна ярости прошла, оставляя после себя горьковатый привкус разочарования: — … если не веришь, то можешь поискать огромную трехмерную коробку в подвале! Уверена, в ней ты найдешь много чего стоящего.***
4 года назад — Что это значит?! — Пэнси ворвалась в комнату озлобленным вихрем. — И тебе привет, — спокойно, не оборачиваясь, проговорил Малфой, продолжая собственноручно собирать в коробку золотые и серебряные награды. — Я спрашиваю: что это значит?! — Пэнси буравила яростным взглядом затылок блондина, но Малфой не поддавался и точным броском закинул в коробку бесценный кубок, к которому раньше даже никому не давал прикасаться. — Ты спятил?! — такого кощунства Паркинсон вынести не могла — слишком хорошо помнила, сколько изматывающих тренировок ее другу пришлось перенести. Сколько восстанавливающих и заживляющих зелий пришлось выпить прежде, чем получить заветную награду. Выудив из недр трехмерного ящика золотой трофей, девушка обернула его мягкой материей и только после этого бережно уложила на самое дно. — Почему я последней узнаю о том, что ты ушел из команды?! Если Малфой думал, что своей уловкой собьет подругу с основной цели прибытия, то он явно просчитался. — В чем дело?! — Решил, что больше не хочу заниматься спортом, — Драко пожал широкими плечами, всеми силами стараясь избежать пристального, уличающего во лжи взгляда. — Перегорел. — Знаешь что, Малфой?! — Пэнси даже топнула ногой, — Корми этой хренью других дур, капитана, Министра, старшего офицера, но только не меня! В чем дело?! — Просто решил, что хочу работать в Министерстве магии, — парень наконец-то повернулся к Пэнси лицом. — И в каком отделе? — синие глаза сощурились, превращаясь в две щелки, пылающие праведным гневом — О, а вот это совершенно секретная информация, — попытался пошутить Малфой, чтобы разрядить обстановку, но… стало еще хуже. — Я так и знала, что тут снова замешана эта гриффиндорская стерва!!! Драко, не смей ломать свою жизнь из-за Грейнджер! Не смей! Она… — Я так решил, — ледяным тоном перебил ее Малфой. — Если хочешь меня поддержать, то помоги, пожалуйста, собрать эти вещицы, — кивок головы в сторону трофейной полки, — но если ты продолжишь оскорблять Гермиону, то лучше уходи. В другое время и в другой ситуации Паркинсон точно отступила бы, но… не в этот раз. В этот раз на кону было все: карьера, жизнь и признание ее лучшего друга, который своими руками зарывал все в бездонную могилу! — Я сверну ей шею! — прошипела сквозь стиснутые челюсти Паркинсон. — Я убью эту тварь! Я… — Уходи, — резко выдохнул Малфой и отвернулся от озлобленной подруги. Пэнси несколько минут буравила взглядом широкую спину, а потом, плюнув на все, подошла к молчаливому парню и, взяв мягкую ткань, начала аккуратно заворачивать в нее каждый трофей. — Зачем ты их убираешь? — она первая не выдержала гнетущей тишины, разрываемой только тихим шелестом коробок и звяканьем металла. — Решил освободить место для книг: собираюсь теперь много читать и повышать уровень образованности, — Драко все еще пытался отшутиться. — Не будешь жалеть? — против Пэнси его юмор оказался недейственным. — Буду, наверное… — сейчас он не хотел обманывать ни себя, ни подругу. — Ты идиот, — тихо проговорила девушка. — Знаю, — еще более короткий ответ. — Безнадежный идиот, — девушка уткнулась носом в мужское плечо. — Знаю, — а он по-дружески ее обнял. — Она все равно никогда не оценит этого порыва, — выдох, приглушенный тканью его джемпера. — Знаю, — красивые, длинные пальцы рассеянно перебирали жесткие пряди темных волос, — но… вдруг.***
— Ладно, Грейнджер, я пойду, — девушки спускались вниз по массивной, старинной лестнице, — во-первых, все равно у нас закончилось винишко, а во-вторых, у меня прямо руки чешутся собрать шмотки одного тупого козла и выкинуть их из квартиры, а в-третьих… — Пэнси…- тихо перебила ее Гермиона: черепная коробка разрывалась от информации, а внутри было столько эмоций, что девушку просто колотило от их переизбытка. — М? — Паркинсон развернулась на последней ступеньке и с интересом посмотрела снизу вверх на замершую гриффиндорку. — Можно задать тебе один вопрос? — кусая губы, выдавила из себя Гермиона. — Попробуй, — ухмыльнулась брюнетка. — Но давай только не сильно личный! Ухмылка стала еще шире, особенно после того, как Грейнджер нервно завела за ушко прядку каштановый волос: — Ладно, — махнув рукой, объявила Паркинсон, капитулируя: — пока я добрая, давай личный! — У тебя что-то было с Драко? — не задумываясь и не сводя глаз с красивого лица, выпалила Гермиона. — Конечно, было, — серьезно ответила брюнетка, разводя руками, — И есть… На мгновение Грейнджер показалось, что на нее вылили ушат ледяной воды. И на что она надеялась, когда задавала этот вопрос?! Под ребрами вдруг стало нестерпимо больно, а горло свело от какой-то неясной, необъяснимой обиды. — … чистая, настоящая дружба, Грейнджер! А не то, о чем подумал твой извращенный мозг! — захохотала слизеринка. — Если бы у меня в руках была подушка, она сейчас полетела бы тебе в голову! — чуть не плача от облегчения, выдавила Гермиона. — Пэнси Паркинсон, ты невыносима! — Спасибо за комплимент, Грейнджер, — слизеринка сделала шуточный поклон и, слегка потеряв равновесие, наконец-то спустилась с последней ступеньки лестницы. — Запомни раз и навсегда: мы с Драко — это что-то вроде тебя и Поттера. Ты вот когда-нибудь мечтала залезть к Гарри в трусы? — Конечно, нет! Он же мне как брат! — Грейнджер даже плечами передернула. — Черт, Пэнси, как ты вообще могла у меня такое спросить?! — Значит, ты отлично понимаешь, какие чувства я испытываю к блондинистому засранцу. Я его обожаю и готова любому… — нехороший прищур синих глаз, — любой за него глотку перегрызть! — Пэнси… — Поверь, мне очень часто хотелось свернуть твою прелестную шею, но… я же всегда понимала, что если так сделаю, то Драко последует следом. — Не может быть… — Хочешь проверить? — скрестив на груди руки, поинтересовалась Паркинсон. — Не стоит… — Так что придется мне мириться с твоей гриффиндорской физиономией, — не дождавшись от Гермионы никакой реакции, брюнетка направилась к выходу. — Ладно, Грейнджер, я пойду, пока Драко не вернулся. Не говори ему о том, что я сегодня приходила, хорошо? — Хорошо, — Гермиона тоже преодолела последнюю ступеньку и теперь молча наблюдала за движениями хрупкой девушки перед собой. Вот уже Парсинон взялась за дверную ручку… — Пэнс… — М? — она все-таки обернулась. — Ты классная, — с улыбкой прошептала Гермиона, а потом, лукаво стрельнув глазами, добавила: — Только никому не говори, что я так сказала. Я буду все отрицать. Пэнси благодарно усмехнулась и наконец-то открыла дверь: За секунду до того, как она вновь захлопнулась, до Грейнджер донеслось: — Надеюсь, Гермиона, после всего того, что ты сегодня услышала, ты поступишь правильно.