Оба

Игорь входит в свою небольшую комнату в общежитии, прижимая стопку тетрадей и пособий к груди. Слава всем богам, в которых он не верит, конспекты дописаны и можно отдохнуть. «только бы поесть ещё успеть …» — думает он, растирая запястье на котором видны красные полосы от давления учебных принадлежностей. Сосед по комнате — Олег — лежит на кровати и перечитывает свои конспекты в тетради, оторвавшись только для того чтобы посмотреть, кто вошёл. Гром спиной чувствует, как тот провожает его взглядом до самой кровати, на которую он со стоном валится. — Только конец октября, а я уже задолбался… — бормочет Игорь, спрятав глаза в сгибе локтя. — Прорвёмся… — негромко отвечает Волков. Его чуть усталый голос смешивается с шорохом переворачиваемых страниц и громким диалогом соседей за стеной. Игорь улыбается этой немногословной поддержке, чувствуя как усталость заставляет задремать. Вообще они очень интересные и необычные соседи по комнате. Оба после армии, высокие и широкоплечие, с лицами чаще суровыми. Олег с черными, кажется всегда нахмуренными бровями в черной водолазке и берцах производил впечатление суровой скалы. Игорь наоборот всеми силами пытался отойти от военной формы и тяготел к кросовкам, рубашкам и свитерам, да и улыбался он всё же чаще. Когда они оказались в одной комнате, и поняли что будут соседями, то лишь молча пожали друг другу руки, представившись, и каждый отправился по своим делам. Это потом оказалось, что оба любят грушу побить в местной типа-тренажерке и железо потаскать. С физподготовкой оба на «ты» как и с дисциплиной, хотя все были уверены что «эти два раздолбая» учиться не будут, а то и вовсе начнут других напрягать. А получилось как-то наоборот. Учатся не на отлично, но на твердое хорошо, никаких опозданий, никаких проблем. Разве что Игорь за девушку заступился в первую неделю учёбы, за что чуть в бубен не получил, но появившийся за спиной Олег для троих гопников оказавшихся на дороге в общагу, явно показался значительным перевесом. С того и начали, если можно так сказать, дружить, с немногословной поддержкой и почти всегда молчаливой помощью. Как-то негласно поделили между собой: за Олегом кухня, за Игорем чистота и порядок в комнате, продукты пополам. Игорь чувствует, как его трясут за плечо и моментально выныривает из приятной дрёмы, распахивая глаза. — Просыпайся давай, храпишь уже. — чуть улыбается Волков, — Ужин на столе. В комнате пахнет поджаренными на сковороде отварными макаронами и какими-то соленьями, не иначе от тети Лены. Гром часто моргает, пытаясь вспомнить как часто Волков вот так улыбается, и садится на скрипучей кровати. И правда на столе оказывается старенькая сковородка, хлеб и аккуратные огурчики на тарелке. Очень даже неплохо, учитывая что конец месяца на носу и стипендия на исходе. Игорь поднимается, потягивается, всматриваясь в своё отражение в окне, и мельком замечает чужой взгляд на себе, а когда оборачивается отмечает, что Олег принялся за еду и вид у него абсолютно отрешенный. Гром садится рядом на неустойчивую табуретку и принимается за еду, с удовольствием наворачивая чуть масляные макароны. Умеет же Волков. Взгляд невольно скользит по соседу, и в голове который раз за месяц возникает вопрос — с чего поползли слухи, что тот нетрадиционной ориентации. Нормальный парень, абсолютно обычный, даже суровый временами, особенно после бессонных ночей за конспектами, не красится, стринги не носит, по углам парней не зажимает, хотя со своей комплектацией мог бы. Так с чего вдруг? Сам Игорь на чью-то ориентацию не очень смотрел, ну какая разница с кем ты спишь, если ко мне в койку не лезешь. Просто… Любопытно. Самое интересное что все эти сплетни распускали девчонки, причем те, которые с Волковым в принципе то и не знакомы. «Дуры…» — беззлобно констатировал про себя Гром, когда слышал очередную сплетню о романе Олега с молодым преподом. А ещё думалось, что если найдётся смельчак, который скажет это Олегу в глаза, то этого дурака отправят в больничку сразу же. Пока Олег собирает посуду, которую Игорь потом отнесет помыть на общую кухню, Гром встаёт из-за стола и ерошит чуть отросшие волосы, которые уже в колечки начали виться. — Постричься надо, — отмечает он больше для себя, всё так же глядя на отражение в стекле. — Зачем? — удивлённо спрашивает Олег, отрываясь от своего дела. — Тебе и так идёт. — Да ну… — сомневается Игорь, — мне кажется не очень. — У тебя так получается романтичный образ: светлые свитера, джинсы, волосы вьются, ещё гитару и улыбаться почаще и девчонки от тебя на шаг отходить не будут. — будто бы грустно усмехается в конце Волков. — Ну, гитара у меня есть… — задумчиво произносит Игорь, вспоминая о забытой подруге, что пылится на антресолях семьи Прокопенко, — а улыбаться… Обойдутся. Олег коротко хохочет, произнося что-то непонятное, пока Гром забирает посуду. Он собирается уже выходить, когда слышит в спину: — А ты играть-то хоть умеешь? — Раньше умел, — негромко отвечает Игорь, закрывая за собой дверь, и это чистая правда. Общая кухня этажа оказывается заполнена до отказа людьми, похоже у кого-то вечеринка намечается, непонятно только на какие деньги. Гром продвигается к раковине и ждёт пока сосед по этажу домоет уже свою несчастную кастрюлю с чем-то пригоревшим на дне. Оглядывая толпу, он взглядом цепляется за миловидную девушку с ярко-красными короткими волосами. Она вроде бы на другой кафедре учится, но видят они друг друга часто, однажды даже обедали за одним столом, перекинулись парой слов, но имени её он так и не узнал. Когда Игорь уже набирается смелости подойти, сосед с кастрюлей благополучно смывается, и Гром спешит занять его место, застревать тут надолго с грязной сковородкой и одной тарелкой не хочется. Когда он сосредоточенно домывает последнюю, то слышит рядом девичий голос: — Ого, не видела ещё, чтобы парни так хорошо посуду мыли! Игорь поднимает голову и видит ту самую девушку по правую руку от себя. — Не на тех смотрела, — усмехается он. — Возможно, — с хитринкой отвечает девушка, — Я Юля, — и тянет свою тонкую ручку. — Игорь, — протягивает тот в ответ свою мокрую руку с пеной на костяшках пальцев. Она пожимает его запястье, сухое и без моющего средства, негромко смеясь, и после они почти полтора часа болтают, сидя на низком подоконнике этой самой кухни обо всем на свете. Игорь растворяется в этой беседе настолько, что не замечает хмурого Волкова в тени коридора, который, помедлив секунду забирает чистую посуду, и исчезает с горизонта. Всю следующую неделю они с Юлей видятся каждый вечер и каждая их встреча наполнена разговорами общими интересами, порой воспоминаниями, а иногда жаркими спорами. Увлекаясь этой девушкой всё больше, Гром всё меньше обращал внимания на хмурые взгляды соседа и друга. Кудри он так и не состриг.