Учёба любви не помеха

Это началось с какого-то глупого слова, цепь разного содержания, вроде бы совсем не связанная между собой, привела к тому, что двое – парень и девушка стояли почти лоб в лоб, угрожающе глядя друг на друга, почти готовые вгрызться один другому в глотку, скрепив ладони до хруста костяшек пальцев и крича. - Идет! - Чур не отступать. Если отступишь этот месяц, - не самый головастый и умный Тацуми Ога аж вскипел от того, что не смог придумать ужасающего наказания для девушки. – Будешь в моей комнате убираться до конца времен!! - Это ты не отступай! Только посмей передумать, раб моего хозяина! – буравила единственным открытым глазом демоническая служанка – светловолосая девушка в черном платье горничной. Парень и девушка будто стреляли взглядами молнии друг в друга, и тут голенький годовалый малыш между ними погремел игрушкой. Не только парень с устрашающим выражением лица самого отпетого гопника, и не исключительно лишь девушка, глядящая на всех как на мусор под ногами, но и зеленоволосый малыш, на котором из «одежды» была только желтая пустышка во рту – все трое выглядели странно и крайне неподходяще друг другу. Однако только что эти трое стали семьей. Ну, как стали: скорее согласились более детально продолжить притворяться семьей – вроде как юными родителями мальчика, но с особо жутким друг для друга условием – они должны были уважать друг друга. Оба уже не помнили отчего начали спорить: у них это всегда за милое дело считалось – не соглашаться друг с другом. Но вот и пришли к несообразному завершению спора на повышенных тонах и почти оскорблениях – двое решили встречаться «по-настоящему», потому что изначально никто этого не хотел. Как и что привело к этому был только один свидетель, но все, что он мог сказать: - Дябу! – воинственно погремел игрушкой Вельзевул IV – сын повелителя Ада Сатаны, который спихнул воспитание отпрыска на первого же попавшегося злодея, коим, возможно и по праву, оказался Тацуми «Жуткий» Ога. Правда Тацуми еще школьник, у которого в голове лишь титул сильнейшего и желание побить всех соперников, с чем успешно справлялся. - Ну что, - уголки губ Хильдегарды дернулись, будто ее чуть не вырвало, но она все же сказала это слово, - дорогой… надо собираться в школу. Присмотри за… сыном. - Ох ты ж…! – вырвалось непечатное и долгое из Оги, когда демоническая служанка ушла. Она правда прислуживала отцу и матери Вельзи, а сейчас вот приглядывает как Ога воспитывает в Вельзи будущего истребителя человечества… Пока успехи относительны – малыш, как и приемный папочка, радуется лишь когда Лютый Ога колотит таких же бандюганов как он сам. Не сразу собравшись, Тацуми взял малыша, усадив себе на плечи как есть голенького, потому что Вельзи не признавал одежду – и привычно собрался с ним в школу, потому как нянькаться с приемным отпрыском надо было круглосуточно, иначе демоническая сила ребенка способна выдать в Огу разряд посильнее молнии. Из комнаты рядом вышла Хильда в школьном костюме. Ога попытался не кривиться, но выходило так себе – у него в привычку вошло вместо «здрасте» рожу скорчить и потому девушка кинула на него леденящий взгляд «не запугаешь», и тут Вельзи что-то крикнул и оба подростка вздрогнули, вспомнив об уговоре. А он был таков – месяц играть в настоящую семью для Вельзи, как мама и папа, потому что… А фиг разберет почему! Ни он, ни она не помнили начала спора, который привел к этому. Но… - Эй, сис… - Ога аж вспотел – чуть не провалился. Надо как-то назвать ее. А как там отец называет маму?... – М…-м-м… - Чего тебе, при…? – Хильда тоже едва не провалилась. Называть его «дорогой» - так, как его мать обращается к отцу! Да какой же Ога «дорогой»? Такой же дорогой как пыль! - Эй, вы оба, идите завтракать. Опаздываете уже! – крикнула с кухни мама Тацуми. Точно! У него же есть второе имя, а не только имя семьи – Ога! - Та-Та…! – Хильда аж покраснела как невыносимо ее губам произнести его имя. - Чего ты, в туа… - Ога бессильно зажмурился – как сложно-то! Он запутался, какие слова она сочтет как оскорбление! За столом не лучше. Вроде не первый раз завтракают вместе, но теперь парень следил за отцом, а Хильда за его матерью и подростки просто копировали все поведение взрослых. - Ешь, дорогой, - сказала матушка Оги отцу. – Опаздываешь. - Дорогой, - Хильда вытянула на лице такую непривычную себе улыбку, что Ога чуть со стула не упал. - Милая, все очень вкусно! – поспешил встать из-за стола отец Оги. Тацуми вылупился на холодную Хильду и ляпнул. - Малая, вкусно! – как какая-то команда собаке. Это невыносимо. Раньше как-то справлялись, притворялись семьей, максимально игнорировали, а тут совсем жутко, когда надо еще ласково друг друга называть. Но ведь не только в этом отношения мамы и папы? - Эй, бесопуз, я ведь и без того неплохой для тебя батя вышел? – бубнил Ога, когда они с «женушкой» шли в школу. – Скажи же! Малыш, троном выбравший для себя голову Оги, довольно шлепнул парня по лбу. - Дя! - Ну, - Тацуми зыркнул на Хильду. – Ээээ… - Не могли его губы произнести слово «милая» как просто это делал отец. Может правда сдаться? Одно дело махаться кулаками, тут он знает цель куда идет – победить всех. А с этим спором – зачем ввязался? Она ведь зацепила его за то, что он не сможет. И повелся… Впрочем, радует хотя бы то, что демонесса в юбке тоже не очень счастливая ходит. - Пфе! – вдруг послышалось от нее. – Даже произнести не можешь. Меня хоть и выворачивало, но сказала «дорогой»… - Презрительно смотрела Хильдегарда. - Да мне как орешки щелкать это слово произнести! – вспылил Ога. - Ну, слушаю! – уперла руки в бока девушка. Тацуми попал. Он раскраснелся, вены вздулись, глаза выпучились и стало так плохо, будто он сейчас лопнет. - М… м…! – его губы не предназначены произносить это слово. Он вообще его не знает и не понимает! Не бывает в его мире таких вещей и тем более людей, который можно было бы назвать… - М! Мм! – пыжился Ога и Вельзи стал помогать ему, стуча по голове погремушкой. - Дябу! Дябу! Дябуууу! - Да, мой юный господин, твоя нянька беспо… - Хильда запнулась на полуслове – договорились не оскорблять. Но ведь «бесполезный» не оскорбление, а факт существования Оги! Или это все же…? Хильдегарда задрала подбородок глядя на раскрасневшегося парня. – Лишний раз доказывает, что я сильнее, раз ты даже… - МММММИЛАЯ! – гаркнул, будто пушка выпустила заряд, Ога, смотря на озадаченное лицо девушки, оскалился и заржал, приплясывая вокруг Хильды и тыча в нее указательными пальцами. – Милая! Милая! Милая! – слова совсем не подходили его лицу, которым только сигаретки и телефоны в подворотне вымогать, но радовался Ога будто выиграл в лотерею. - Ах так!... ДОРОГОЙ! ДОРОГОЙ! – кричала на него блондинка-демон. Может хотя бы перекричит? - Что тут у вас за брачные игры? – пробубнил рядом Фуруичи, лучший друг Оги. - Эй, тут вообще-то люди учатся! – крикнул «кто-то» с прической похожей на батон. – Оставьте свои миловашки для более подходящей обстановки, тошнит же! Ога и Хильда вылупились друг на друга – пока шли, не заметили, что уже стоят посреди школьного двора и орут друг другу «приятные» слова. Даже Тацуми смутился. Его тщательно выстраиваемый образ несокрушимого парня рушился на глазах. - Дур… Дд… - Скрежетал он зубами, пока расшалившийся от их криков Вельзи колотил его погремушкой по голове. – Дорогая… - выдохнул парень и скрючился, опираясь ладонями на колени – как все силы потратил. И тут же на девушку зыркает – скажет? Уже даже стал скалиться какую ей «подножку» подставил. Она возмущена – украл ее слово! Тогда… - М.и.л.ы.й. – С убийственным лицом выводит каждую букву девушка. Выкуси! Нет ничего невозможного для нее ради господина Вельзевула! - Ребят, да что с вами? – Фуруичи растерянно смотрел на лучшего друга и сексапильную Хильду – обыкновенно у них как-то спокойнее. По крайней мере огрызались друг на друга, но сейчас. – Вы еще поцелуйтесь! – отчаялся беловолосый парень понять их. Между тем вокруг них уже собралась толпа также желающих понять что происходит с Лютым Огой и его женушкой. Вообще-то, как плохой парень он показал себя даже вот этим – в 16 лет, а по более точным подсчетам в 15, раз Вельзи годик, заделал ребенка и даже совсем не смущается, что это неправильно. Уже это вызывало трепет и уважение у врагов. Носит еще своего спиногрыза и даже особо не заботится – вон, ребенок чуть ли не висит на нем, да еще и голый! Как такая секси-девушка вообще связалась с этим парнем? И отчего же они так не подходят и подходят друг друга одновременно?! Улыбка Хильды преисполнилась устрашающих завываний Ада. Она призывно глазела на Тацуми. Поцелуй! Он ее никогда не поцелует добровольно! Вот тут он проиграет и… а что там выигрывает Хильда, если Ога сорвется?... Месяц? Да он и пол-утра не продержится быть вежливым и настоящим мужем для нее! Несчастный человечишка, не с той связался! Ога заскрипел зубами. - Идиот Фуруичи, не подсказывай ей!... - Да что с вами не так? Чего вы? Ога достойно встретил ее насмешливый взгляд. Не на того напала, демон в юбке! Думаешь, не смогу? Ха! Он сейчас выдаст термоядерный удар! Такого она точно не выдержит! Парень хватает ее за школьный бант на шее, притягивает к себе, лицом к лицу, со словами. - Как тебе такое, лю-би-ма-я? Хильда сражена, как и зрители, Фуруичи скоро словит ртом самолет, так он в шоке: никто не знал, что Ога знает это слово! Впрочем, Ога и не знал, что знал… Возможно, слышал где-то… Но парень, скалясь, смотрит на растерянную его атакой Хильду. И добивает, сморщившись и прижавшись под общий вздох, губами к ее губам. - Да что тут творится?! – кричат ребята, игнорируя звонок на урок – здесь что-то поинтереснее «показывают»! Хильда побеждена! Вельзи лупит по головам парочки погремушкой и все решительно ничего не понимают. Ога все еще удерживая за шейный бант Хильдегарду, безумно ржет. Он и сам от себя такого не ожидал! Она точно не сможет перепрыгнуть его в этом поступке спора, который завел куда-то не туда, теперь парочка попросту мерилась тем, кто больше поразит «своими чувствами». Демон в юбке проиграла! Против такого ей нечего поставить. - Бва-хахаха! – исступленно ржал в небеса Ога, до слез в уголках глаз. И тут его за ворот дергает ее рука и лицо Хильды так близко – что, хочет повторить его приемчик?! - Я тебя люблю! – яростно говорит девушка. В какой-то момент казалось она стала милой и нежной Хильдой, которая в ней просыпалась от поцелуя. Но погремушка Вельзи выбила из нее эту дурь. Только слова вылететь успели… - Чего? – прищурился Тацуми и, глядя на это решительное лицо, понял, что отчего-то нагревается как не в каждой из битв. - Что у них тут за разборки? – пытались выяснить ребята. - Кажется чего-то не поделили. - Да они тут скорее мирятся, чем ссорятся… Неважно. Ога не может проиграть, хотя условия спора выветрились из головы. И в общем-то начала уговора новых отношений, где просто оба договорились быть вежливее друг с другом. Сейчас, во чтобы то ни стало, хотелось, чтобы она замолчала, признав, что он победил. - Нет, я тебя люблю! – орет Тацуми Хильде в лицо. - Ох ты ёж, я пошел, ненавижу мелодрамы! – вроде бы это был Канзаки. - Жуть твориться! – многие уходили со смущением, решив оставить парочку «наедине» посреди школьного двора, потому что Хильда не приняла поражение и крикнула Оге в ответ. - Я люблю тебя сильнее! - Нет, это я сильнее люблю! - Дябууу! – подбадривал малыш Вельзи… Даже Фуруичи ушел, правда в депрессию, что даже такой чурбан бесчувственный как Тацуми Ога нашел свою девушку, а ему все не везет. Такаюки Фуруичи сидел в сторонке, погруженный в хандру и едва ли слушал, кто и как сильно любит друг друга в отношениях Оги и Хильды. …Тацуми тяжело дышал, валяясь без сил за земле. Кто знал, что кулаками махать легче, чем чувства из себя выжимать. Впрочем, рядом такая же обессиленная лежала Хильда, глядя на закатное небо. Они оба аж взмокли как признавались в чувствах, которых не ощущали. Хотя… много раз повторенное…? - Дя! Дя! – малыш Вельзи ползал по «родителям» вполне довольный увиденным и услышанным. Понял ли, что это были признания в любви, или ему просто нравилось, что они орут друг на друга такие смущающие всех слова? - Слушай… - Ога чуть успокоился. – Перемирие? - Давай. Но завтра я тебя сделаю, - вставала Хильда. - Еще посмотрим… Молодые родители поплелись домой. Вот и поучились – пришли в школу, попризнавались на всю округу в любви, и так и день прошел. Кто бы знал, что все началось со статьи в журнале, где говорилось, что, воспитывая ребенка, «мама» и «папа» должны называть ласково друг друга…