Звериное начало

      Чонгук — парень простой и не особо принципиальный. То тут, то там бегал по подработкам, брал разные поручения, не особо брезгуя самим заданием, выполнял и получал какие-никакие деньги. Жизнь такая штука, что приходилось вертеться, как белка в колесе. Опездошь, одним словом. Совсем недавно открыли новый вид человека, и эта новость шумела по телевизору уже который год. Ну не то, чтобы новый, и не совсем человека. По данным, что он слышал — поселение в горах скрывало от людей древний род каких-то гибридов. Кто-то наткнулся — и пошло-поехало. Нашла коса на камень, а Чонгук — на новый вид заработка. И вроде внешне те были людьми, но гены диктовали особое поведение. Своё. Какое? Ещё изучали. А после года шумящих заголовков выяснилось, что поселение было не одно, и вообще эти вот получеловеки давно живут в их мире под покровом ночи и тайны. Сбегали от семей и плодились в мире людей, скрещивая свой вид с первозданным человеческим. Перепись ДНК среди населения провели, чистокровных и не очень гибридов вычислили — и понеслось тщательное изучение повадок последних. Звериное начало — дело тонкое. Появилась куча исследовательских центров, где Чонгуку выпал шанс приютить одного добровольца к себе домой. Конечно, центр давал немало денег на аренду комнаты, на продукты питания и прочее по программе от государства. И накидывал сверху за хлопоты, мол, надо за парнем следить, сдавать отчёты о его состоянии и поведении в привычных условиях для жизни. Парень этот тоже, походу, был не особо принципиальным, как и он сам, раз подписался на ковыряние учёных в его жизни с целью изучить повадки в бытовухе, а не за стеклом лаборатории. Ну, это дело каждого — каждый дрочит, как хочет.       Чонгуку, собственно, плевать — лишь бы денег дали, а в соседе по квартире он и так нуждался. А что у того под хвостом, в штанах или припадки какие — интересовало не очень. Аренда дорогая, а жить на что-то надо. Если жить получалось, не напрягая себя — вообще отлично. Тем более, если с ним сотрудничают и диктуют для сдачи отчёта всё, что происходит в чужом неизведанном личном мире, то Чонгуку это только на руку. Сдал бумажку раз в неделю — и ходи бездельничай. Денег хватало на еду не только человекозверю, а и ему самому. Подписался он на эксперимент совсем недавно. Оформил все бумажки, отбегал по фондам, банкам, больницам и принёс все в исследовательский центр. Чем не доход? Чонгук только за беспечную жизнь за счёт государства. Подопечного представили Тэхёном, обрисовали в общих чертах, что тот с геномом волка, что Чонгука насторожило, конечно же. Мало ли, тот обернётся в большого и страшного зверя и съест его ночью. Или и того хуже — ногу откусит… Чонгук сериалы про оборотней смотрел, поэтому стало боязно как-то. Лекции в группе, где до переезда этого самого Тэхёна рассказывали о повадках конкретной испытуемой группы гибридов, Чонгук успешно проспал. Ну, потому что то работал по ночам, то гулял, то трахался в клубах до беспамятства под градусом. Если бы не этот самый Тэхён, который выбрал его и квартиру, в которой придётся жить, Чонгука вряд ли бы взяли в проект. Но, слава богу, право выбора предоставили самому человеку-волку, а ему выпал шанс побездельничать.       В общем, Намджун — наставник проекта с десятью подопечными, которых расселял и лично проводил консультации, недовольно цокнул, порылся в бумагах, поправил очки, через которые укоризненно взглянул на Чонгука, и… как Чонгук понял, выбора у того не было — пришлось ему разжевать и ответить на глупые вопросы. Никто его не съест, ногу не откусит, трахать голень не будет. Оборачиваться в чудовищ — это сказки. Дали номер телефона для связи и таких вот глупых вопросов. А ещё пригрозили пальцем, чтобы проявлял участие и внимательность, или Тэхёна переселят к другому более серьёзному квартиранту, а его лишат выплат. Чонгук покивал, покланялся в извинениях, приврал, что он самый ответственный в мире человек, просто так совпало и он ляпнул невпопад — перенервничал, с кем не бывает, и с охотой ухватился за сумки нового жильца. Помог, так сказать, дотащить до комнаты и бросил все на пол. Справился.       Дверь закрылась, и Чонгук с интересом стал разглядывать нового жильца. Подошёл вплотную, глазами пробежался по красивому лицу, пощупал волосы, заглянул за спину. Вдруг там хвост, а ему наврали? Ничего нового для себя не нашёл, кроме самого факта, что парень не очень дружелюбным оказался, да ещё и смотрел свысока. Надменно так, что аж жутко стало. Руку его с себя скинул, глаза закатил и отстранился, фыркнув под нос. Чонгука это фырчанье даже позабавило. Собственно, неудивительно, что соседу не понравилось, что его осматривают как зверушку. Ему бы тоже не понравилось. Тот в комнате закрылся, чтобы Чонгук его не донимал, а он особо и не планировал, в общем-то, и до вечера не выходил. А он привычно занялся своими делами — сгонял в магазин за мясом на казённые деньги, постирался, прибрался для виду, ну потому что не успел раньше этого сделать, и сидел перед телевизором скручивал свои трусы рулетиком. Все как обычно — вроде в его жизни ничего не поменялось, за исключением того, что за закрытой дверью теперь с ним жил сосед. Пусть и волк по крови. Или чему-то там, что Чонгук проспал.       Когда Чонгук стал жарить мясо — дверь в комнату распахнулась, и в проёме застыл Тэхён. Чонгук икнул от неожиданности, выпучив глаза на квартиранта с щипчиками в руках.       — Ужинать будешь? — осторожно поинтересовался он. На его вопрос снова закатили глаза и молча подошли к грилю. Щипчики отобрали, его подвинули. Если Тэхён этот будет ещё и готовить, то Чонгук вообще не против. Везуха. Он с охотой отстранился и наблюдал.       — Эй, оно же не дожарено! — возмутился он, когда тот, едва мясо окрасилось коричневатым цветом, снимал лоскуты с гриля и складывал на тарелку.       — Я не люблю пережаренное, — выдали ему надменное замечание.       — Вообще-то я себе это готовил, — не унимался Чонгук и попытался отобрать щипцы обратно себе. Не вышло. На него злобно посмотрели, так, что он икнул ещё раз, и продолжили сгружать сочащиеся кровью кусочки слабой прожарки в тарелку.       — После меня приготовишь себе, как тебе хочется, Чонгук, или жди, — добавили имя в конце с нажимом. А потом улыбнулись, располагая к себе, и протянули руку для пожатия. Чонгук с охотой подружиться протянул свою в ответ. А его дёрнули за неё и буквально впечатались носом ему в шею. Тут он опешил немного от тесного контакта — Тэхён его нюхал. Нюхал! Красавчик его нюхал… Необычное приветствие затянулось, и стало как-то неловко. А ещё щекотно на шее от чужого носа. Он засмущался и отстранился, возмутившись для виду.       — Ты чего? — отодвигая от себя Тэхёна, захлопал глазами смущенно.       — Ничего. Просто знакомлюсь с тобой. Жить будем вместе, как-никак. Считай это моей физиологической особенностью.       — А ты всегда так делаешь? — удивился Чонгук.       — Обнюхиваю? Нет, конечно. Это трудно объяснить человеку, — Тэхён снова взялся за жарку мяса, смахнув мешающуюся челку, и отвернулся.       И тут Чонгук от чёткого обозначения своей принадлежности к роду людскому немного присел. Его человеком обозвали. Это как вообще понимать? Оскорбили? Или это не считается? И что значит «после меня будешь жарить»? Он рассчитывал на другое. Разве ужин — это не тогда, когда оба поглощают еду вместе под развлекательное шоу или сериал по телевизору? Чонгук привык с друзьями так мясо трепать, восхваляя увиденное на экране. И вообще, это он у себя дома, а товарищ этот хоть и красавчик, Чонгук успел оценить чужую привлекательность, но на минуточку — тот у него в гостях. И вести себя должен соответственно. А не права свои волчьи качать. Чонгук стоял и прикидывал варианты в голове, просчитывая степень наглости Тэхёна. В конце концов, решил понаблюдать ещё. А то не сойдутся характерами, тот его цапнет, и потом укушенного Чонгука будут подселять к таким вот, как этот, на соцобеспечение. Расклад, конечно, неплохой, но не в этот раз. Сказано наблюдать, записывать, докладывать. Чонгук кинулся за телефоном и стал делать заметки:       «Отобрал мясо»       «Назвал человеком»       «Обнюхал!!!»       «Посмотрел косо, может, куснуть меня хочет за мягкие места. Быть внимательным!!!»       — Та-а-а-к, ладно, допустим, — сунул обратно телефон в карман. Чонгук сам для себя пожал плечами и рассудил. Ты не ты, когда голодный. Допустим, того не кормили целый день. Пусть первым ест, раз так хочется, и не агрессирует. Глядишь, подобреет, когда живот набьёт. Чонгук тоже бывает не в адеквате, когда жор нападает — он так и на людей сам, бывало, кидался. Так что простительно. — А ты пиво пьёшь? — вкрадчиво поинтересовался, выуживая банку из холодильника. Покрутил под чужим носом и откупорил. Отпить не успел — отобрали. Так же, как и щипчики для мяса.       — Пью, конечно. За кого ты меня держишь? Я не животное тебе. Да, отличаюсь от людей, но не настолько же, — и крупно сглотнул пенящуюся жидкость.       — Эй! Опять ты за своё, — недовольно сложил руки на груди. — Что за пунктик отбирать чужое? Манер никаких — прям, как у животного, — кольнул Чонгук и потопал за другой банкой.       — Это и есть манеры. В моём мире. Не в твоём, — прилетело в ответ.       Чонгук заинтересовался. Откупорил пиво, выжидательно посмотрел, делая глоток, и рассчитывал на продолжение, но его так и не последовало.       — Это как? — Чонгук заметил, что Тэхён, сгрузив недожаренное мясо отдельно, готовил теперь как положено оставшиеся кусочки для него.       — Это значит, что я должен есть первым. Считай это моими повадками гибрида. Инстинкт, или как тебе угодно. У меня так принято в семье.       Чонгук не совсем понял, в чем прикол, почесав голову, но решил не париться. Хочет первым — пускай. Главное, чтобы и ему мясо оставил. Любит почти сырое — да бога ради. Пунктик, так пунктик. Но заметку в телефоне сделал, укоризненно зыркнув в чужую сторону. Мол, я слежу за тобой, зверь, и записываю.       «Отобрал пиво — пунктик быть первым»       — Что-то ещё? Я должен знать, — надавил Чонгук, осторожно делая шаг ближе. Мясо уже дожарилось, и сводящий с ума аромат, что распространился по кухне, просто манил. Чонгук взял тарелки, в том числе и ту, которую Тэхён нажарил для себя, и понёс к телевизору под пристальным вниманием соседа. За ним пошли следом — буквально преследовали. — Просто хочу подружиться, чтобы нам было комфортно проводить вместе время. Знаешь, не люблю, когда вот эта напряженка висит в квартире. Я за расслабленную атмосферу. Поэтому, если у тебя есть какие-то загоны, лучше озвучь их сразу, чтобы потом я не натыкался на проблемы, высосанные из пальца. Напряги — не моё, — беззаботно болтал, пока расставлял всё на небольшой столик. Тэхён шёл с пивом и не сводил глаз с мяса. — О, прихвати соус и ещё баночку пива, — окликнул он через плечо. — В холодильнике.       Пока Тэхён нехотя всё же пошёл за сказанным, Чонгук умостился на полу, облокотившись спиной на диван, поставил две тарелки с мясом перед собой и уже хотел было отправить кусочек в рот. Тот, что для него и хорошо прожарен. Но перехваченное мёртвой хваткой запястье заставило его вскинуть непонимающий взгляд вверх. На нависшего над ним соседа. Злого. Тот хмурился, стискивал пальцами его руку до боли и смотрел прямо в глаза.       — Я же сказал, ты не понял? — низко пророкотали ему в лицо. — Первый ем я.       — Да что за фигня? — взбрыкнул Чонгук, возмутившись. — Ты нажарил себе мяса отдельно, в чём проблема? — но пока он говорил, с его палочек Тэхён зубами снял кусочек и, уже улыбнувшись, стал жевать. Его кусочек. Не свой. Наглость какая!       — В стае принято первым есть доминантному самцу. В этом проблема, Чонгук. Просто уважай это, — жуя мясо, бубнил Тэхён, отпивая пиво. — Ты не волк. Ты человек. А значит — первым ем я.       — Погоди, — Чонгук тут же забыл, почему злился секунду назад. Ну, потому что, во-первых, залип на то, как с его палочек украли губами мясо, а во-вторых — его слишком заинтересовали подробности чужого неизведанного мира. — Я же не твоя стая. С чего я должен есть вторым?       — Потому что я буду жить здесь. А это значит, эта территория теперь принадлежит мне, — на этот раз Тэхён взял мясо со своей тарелки и с удовольствием отправил сочащийся кусочек в свой рот. — И давай начистоту — ты ниже ростом, ты слабее, и тем более не доминантный, эм… самец.       — С чего это ты взял, что я слабее? — фыркнул Чонгук, наконец-то забрасывая в рот мясо. Обидно как-то прозвучало. Телевизор шумел на фоне развлекательной программой, но было куда интереснее сейчас расспрашивать незнакомца о его нелепых выводах.       — За остальное ничего против не скажешь? — с издёвкой хмыкнул Тэхён, иронично выгнув бровь.       Чонгук задумался. Доминантный самец? Нет. Он пассив, но не думал, что даже такая информация была у агентства, когда те селили к нему Тэхёна. Может, не хотели, чтобы волки эти плодились с людьми? И вроде нигде он не упоминал свои предпочтения, не ставил никаких пометок в анкете, как и ни с кем не флиртовал на лекциях, чтобы хоть как-то спалиться. Но, может, у центра были какие-то спецслужбы, что вели подпольную деятельность, следили и собирали на участников досье? Кто их знает. Спорить не стал.       — Нет, — передёрнув плечами, и выдал очевидное: — Ну гей, ну и что? — Знает и знает. Так даже проще. Не надо объясняться с соседом, почему он может ночью завалиться пьяным домой и на ходу раздевать какого-то красавчика. Он бы и этого раздел, но ему с ним жить, так что отменяется. Если не утолит свою жажду в клубном туалете и захочет продолжения, — это, конечно, редкость, — но почему он должен себе отказывать и не приводить домой любовников?       — Потому что у меня острое обоняние. Я подсознательно понимаю силу другого, эм… самца. Не только физическую, — Тэхён задумался, подбирая более чёткие фразы, чтобы донести свою мысль.       — То есть, ты хочешь сказать, что у тебя супернюх? — Чонгук восхищённо округлил глаза и отставил банку пива. — Если я потеряю ключи в доме, ты их найдёшь? Вот прям как полицейская ищейка? Прям так, да?       — Да. Где-то так.       — Оу, таким, как ты, надо работать в полиции. Людей искать, наркотики там какие, — задумчиво перечислял Чонгук, загибая пальцы. — Супернюх — это круто. Так ты поэтому выскочил из комнаты? Мясо унюхал?       — Поэтому, — хохотнул Тэхён. — Я и работаю там — консультантом. Надо знать, где искать — я же не предсказатель. Но не сказал бы, что это круто. Это отвлекает. Допустим, от тебя сейчас приятно пахнет. А в большинстве случаев от людей несёт, — проворчал Тэхён, опустив нос в банку с пивом.       — Оу, — смущённо вырвалось у Чонгука. Он даже футболку свою к носу притянул — понюхал. Не пахнет ничем. Одеколоном не пользовался. Мылся разве что недавно. Своеобразный комплимент был принят. — Я не пользовался вроде ничем, чтобы пахнуть… хорошо. Может, ополаскиватель одежды?       — Кстати, попрошу тебя не делать этого. Ненатуральный запах химии раздражает. И если можно, ополаскивателем для белья не пользуйся при стирке. Это просто невыносимо, — зафырчал Тэхён носом, будто выдыхал ненавистный ему запах. Что, впрочем, было мило. Чонгук рассмеялся, а следом и Тэхён.       Начало дружбы было положено. Гибрид оказался не таким уж и заносчивым, как показался на первый взгляд. Чонгук заметил, что тот поначалу как-то настороженно относился к его появлению у себя в комнате. Напрягался весь, застывал истуканом, наблюдая за тем, как Чонгук без зазрения совести плюхался ему на кровать и о чем-то трепался. Потом стало чуть спокойнее — Тэхён перестал так явно оберегать своё место, подпуская его ближе.       Чонгук стал записывать, всё, что тот делал. Тэхён не стеснялся своей наготы — ходил без футболки, чем, несомненно, смущал его своими формами. Да, он заглядывался, скользил взглядом по мышцам, местами возбуждался, но замечания не делал. Мало ли, может, это вовсе и не особенность животного мира — есть же люди нестеснительные, уверенные в себе. А рамки приличия — это такое. Будь Чонгук натуралом — вряд ли бы заметил это.       «Ходит полуголый! Почаще бы…» — пришлось стереть после того, как немного раскинул мозгами.       За ту неделю, что они уже прожили вместе, Тэхён уходил на пару часов по своим делам, возвращаясь после обеда, когда Чонгук выползал сонным из комнаты. Нюхать его стали чаще. Подходили и приветственно обнимали, пройдясь носом по шее. Чонгуку все ещё было это как-то дико, но не сказать, что неприятно. Когда его обнимал шикарный красавец с внешностью модели — Чонгука плавило. А у Тэхёна потребность в тактильной принадлежности значительно увеличилась. Тот, бывало, наваливался ему на колени и лежал смотрел телевизор. Чонгук не против, конечно. Он так с друзьями тоже делал. К нему прикасались то тут, то там — за руки щупали, волосы трогали, обнимали при смехе. Дружелюбие всячески проявляли. Плюсом стало открытие, что Тэхён, как и он, предпочитал ночной образ жизни. Сидел с ним перед экраном, играл в игры, даже разделил страсть к песням в караоке. Голос у красавчика оказался отменным. Голосили по пьянке так, что потом соседи жаловались на двойные завывания в три часа ночи. Только как тот утром вставал огурцом и шёл на работу — осталось загадкой.       «Выносливый» — добавилось в заметки. «Проверить бы…» — это стёр.       Все бы ничего, но одна неловкость Чонгука всё же выбила из колеи — Тэхён его лизнул. Не просто шею, когда нюхал, а вот прям во время еды. Чонгук под чужой распорядок с поеданием первой ложки Тэхёном — подстроился. Ждал, уважая чужое желание. Бывало, иногда забывался, чем вызывал недовольство в голосе и плохое настроение у того, пока не переключал тему или игриво извинялся, изображая будто ластился. Вот как в мире животных прям. Чонгук не дурак — он посмотрел пару роликов в ютубе о поведении волков в стае. Поэтому подыгрывал. Это было даже забавным, а Тэхёну явно нравилось подчинение этой своеобразной иерархии.       В общем, Чонгук тогда сидел перед телеком, засмотревшись в увлекательное «Шоу атлетов» с кучей полуголых подкачанных мужиков, и восхищённо охал. Короче, промазал и мазнул соусом по уголку губ. Тэхён, что сидел рядом и впервые не разделял его восхищения от просмотра данной программы, как-то машинально склонился и слизал этот самый соус. Чонгук замер с салфеткой в руках и набитым ртом, когда перевёл охреневший взгляд на соседа. Хлопнул глазами, прокручивая в голове вопрос «А что это сейчас было?», и ошарашенно пялился в ответ. Тэхён резко отстранился и начал суетиться. Покраснел весь от неловкости в попытке спрятать глаза.       — Извини, извини, я не специально. Прости, ладно, это инстинкт. Я неосознанно, — залепетал он, закрыв руками лицо, и вымученно простонал.       — Инстинкт? — начал пережёвывать Чонгук и икнул от слишком быстрого сглатывания пищи. — Это какой? Мы его записывали?       — Черт, — Тэхён нехотя открыл лицо и стал передвигать на столике тарелки, будто те в этом нуждались. — Как тебе объяснить-то… — повёл головой в сторону, пробежался взглядом по предметам в комнате. — Это забота своего рода. В стае принято заботиться о членах группы. Эмоциональная разрядка для психики, понимаешь? Нет? — Тэхён мотнул головой, глядя в круглые глаза Чонгука, и махнул рукой. — Забей просто. Оно само. Я не подумал.       — Ты считаешь меня своей стаей? Это как? Другом, что ли? — проглотив наконец-то еду, Чонгук как-то совсем глупо улыбнулся. Это мило прозвучало. Пусть и необычно. О нём заботились.       Тэхён в незнании пожал плечами, неуверенно кивнул и сбежал в свою комнату. Но с того момента что-то пошло не так. Спустя ещё неделю Чонгук заметил смену настроения. Тэхён ходил насупленный весь, хмурился, не разговаривал. Даже тактильность свою поубавил. Но удивительным стало то, что он в один момент просто агрессивно высказался на восхищённый возглас Чонгука по поводу того самого шоу с полуголыми качками.       — Хватит смотреть эту дрянь! — Тэхён просто отобрал пульт, выключил телек и ушёл с добычей к себе в комнату.       Чонгук плечами передёрнул, пометку в телефоне сделал.       «Сначала лижет, потом не даёт пялиться на мужиков по телеку — странно всё это»       И, как вполне самостоятельный мужчина, от греха подальше тоже закрылся в комнате и включил шоу на телефоне. Буквально через пять минут просмотра из отдалённой комнаты послышался звук падающей мебели. Может, пульт пал смертью храбрых, или Тэхён об тумбочку стукнулся — Чонгук выяснять не стал. Испортил — купит новое. Ему вот вообще похер. Он и с телефона телеком управлять может, просто сейчас не стал делать назло. А личное пространство комнаты посчитал неприкосновенным, чтобы тот и тут хозяйничал. Списал на неудачи по работе, озабоченность делами и плохое настроение. Бывает же, верно? А когда с просмотром покончил — лёг и задумался. Давно он не ходил гулять. И вообще идея вполне себе неплохая. Тэхёна тоже можно пригласить в клуб проветриться, и сменить его плохое настроение хорошим. А заодно и проверить, как тот себя с другими будет вести. Они ведь теперь друзья? Да и вообще — тот ему нравился. Со всеми этими прикосновениями носа по шее и обнимашками он стал слишком часто засматриваться на соседа. В сексуальном плане. Уж больно горяч тот был. И вечно лез в его личное пространство. Так и привязаться недолго. Звать в гей-клуб Чонгук как-то не решился. А вот в простой — вполне себе. Но стоило ему вломиться на чужую территорию спустя день, как он застал Тэхёна таким же злым. Тот сидел даже не на кровати, а где-то в углу полуголым и размеренно покачивался, взлохматив черные волосы на голове. Чонгук беззаботно плюхнулся на кровать, подобрал одеяло под грудь и сложил руки под подбородком.       — Слушай, а с тобой всё нормально? Ты как-то не в духе, — выдал собственное наблюдение. А заодно осмотрел чужое тело. Красивый был, зараза, глаз не отвести. Проморгался, настраиваясь обратно на мысли не на сексуальный лад, и продолжил: — Не хочешь в клуб сходить со мной, развеяться? Выпьем, посидим. Я друга позову. Познакомлю вас.       — Не хочу, — отрезали с порога. — Там воняет.       — В смысле воняет? Сигаретами? — удивился Чонгук. — Так можно выбрать с хорошей вентиляцией заведение, — дёрнув плечами, откинулся на спину, разглядывая потолок. — Слушай, у тебя тут так пахнет в комнате вкусно. Ты что, ешь тут по ночам? Сладости какие? — не особо рассчитывая на ответ, Чонгук достал телефон и стал печатать сообщение Чимину. Договорился, что тот зайдёт за ним вечером, и они вместе пойдут тусить.       — Людьми воняет. Не хочу, и ты не ходи, — отрезал Тэхён, поднимаясь на ноги. Шагнул к кровати и навис над Чонгуком, когда тот заканчивал переписку и потирался головой о подушку. — Ты не мог бы выйти, а? У меня не то настроение.       — А, ой, ладно, извини, — Чонгук вскинулся, решив, что раз тот не хочет, он настаивать не станет. Про совет не ходить — опустил. Сам разберётся, что ему делать. Не сидеть же вечно дома.       Но Чонгук как-то во времени потерялся и, когда в дверь постучал Чимин, был совсем не собран. Только душ принял.       — Эй! Охренел? — налетел с порога Чимин с претензиями. Тот был при полном параде — красивый, напомаженный, разодетый. И сразу стал тыкать ему в грудь пальцем, агрессивно наступая. — Какого черта ты в таком виде? Я что, тебя ждать теперь должен? — И замахнулся для леща. Дружеского. Они так, бывало, подшучивали друг над другом, делясь тумаками.       И как только тот под смешок Чонгука все же шлёпнул по голове рукой и продолжил ругаться — из комнаты вылетел злющий Тэхён. Чонгук моргнуть не успел, как и Чимин. Тот только рот открыл, чтобы поинтересоваться кто это и что он тут делает, в своём желании дать ещё один шлепок по голове за недосказанность, как Тэхён за секунды перехватил руку Чимина в воздухе. А потом случилось то, чего никто из них не ожидал. Чимина совсем не шуточно схватили за горло и одним рывком просто уложили на пол. Да так, что тот стукнулся затылком и ошарашенно распахнул глаза. Тэхён прижал его коленом в грудь, схватил за горло и обездвижил.       — Ты кто такой? И почему позволяешь себе его бить? — прорычал Тэхён, стискивая пальцы на горле охреневшего Чимина.       — Эй, эй, эй, Тэхён, отпусти! — кинулся на помощь Чонгук. — Это Чимин. Он мой друг! Ты чего? — отпихивая того от размазанного на полу друга.       — Кто это? — промямлил Чимин, потирая шею, когда колено с груди убрали, а Чонгук помогал подняться.       — Мой новый сосед. Я хотел вас познакомить. Думал, вместе в клуб пойдём, там и поболтали бы. Но он не хочет. Потом расскажу, — быстро затараторил Чонгук, подталкивая Чимина к себе в комнату.       — Какого черта он себе позволяет? — возмущённо вскликнул Чимин, тыча на Тэхёна с безопасного расстояния пальцем.       — Я же сказал тебе не ходить, — рыкнул Тэхён, глядя на Чонгука из-под лба.       — Да с чего бы это? — Чонгук и сам воскликнул на эмоциях. — Не хочешь идти — сиди дома. С чего это я должен не идти? И вообще, тебе следует извиниться перед ним. Ты напал на него, — указывая на Чимина.       — Я защищал, а не нападал, — оправдался Тэхён.       — А вот не надо было, это моё такое с ним общение, — стал ругаться Чонгук. — Сидишь в своей комнате, злишься непонятно на что — вот и сиди!       Тэхён стиснул зубы, сцепив кулаки, фыркнул неодобрительно и, так и не извинившись, быстро зашагал обратно в комнату. Зло хлопнул дверью и больше не выходил. Снова послышался звук падающей мебели. Тэхён агрессировал. Ну и ладно. Чонгук решил не париться. Тот злой какой-то ходил в последнее время. Не хочет поделиться — тогда какое ему дело?       В клубе пришлось долго и нудно рассказывать Чимину о странностях своего нового соседа и о том, что тот живёт у него по госпрограмме, связанной с гибридами. Разговор шёл увлечённо с мелкими подробностями, и Чонгук сам не заметил, как напился. Он, вообще-то, ещё планировал в другой клуб сходить — тот, что для его утех, но как-то с дозой алкоголя не рассчитал. Чимин пошёл плясать, а он под внезапным порывом написал Тэхёну приглашение. Вдруг тот все же одумался и не прочь загладить свою вину. Всегда можно было выкрутиться из любой непонятной ситуации, извиниться и подружиться. Написал название места, послал пару смайлов и сказал, что он не держит на него зла и не прочь, чтобы тот затусил с ними. Тэхён прочёл и не ответил. А Чонгук через пару стопок соджу успешно забыл обо всем. Нет, так нет. Пока он заливал хорошее настроение спиртным и веселился, Чимин уже нашёл себе пару на ночь и свалил ублажать подругу восвояси. А он остался один. Поплясал, ещё выпил. Когда понял, что тело отказывается адекватно реагировать на посылы мозга с чёткой координацией движений — решил, что на сегодня хватит.       Только вот домой дойти в таком состоянии пусть и пару кварталов — задача оказалась непомерно сложной. Чонгук вышел на улицу, глубоко втянул свежий воздух полной грудью, осмотрел плывущую перед глазами улицу и, как приличный кореец, присел пьяным на бордюр. Передохнуть. Вздремнуть, уткнувшись головой в колени, и немного отрезветь. Плечо тронула чужая рука, но он с пьяным раздражением отбрыкнулся. Мол, не трогайте, дайте посидеть, подумать о жизни. Касание повторилось, а потом его с силой дёрнули вверх.       — Тэхён? — Чонгук уже хотел было ругаться, но осоловело моргнул, соединив плывущую картинку перед глазами, и узнал соседа. — Пришёл всё-таки, — пьяно улыбнулся, обнимая друга. — Пошли, выпьем, — потянул на шатающихся ногах обратно в бар, но тот отказался.       — Нет, мы идём домой, — отрезал тот на полном серьёзе и, подхватив его за талию, потащил в сторону дома.       — Айщ, вредный какой, — недовольно захныкал Чонгук. — Не хочу. Иди сам, — устало закрывая глаза, хотел было снова присесть. Ноги не слушались, тело шаталось, сознание отключалось. Нажрался в хлам.       Чонгук не заметил, как его подбросили вверх и посадили на спину. А там он расслабился. Мирно положил голову на плечо, обхватил руками шею, чтобы не свалиться, и ещё как-то балансировал на грани сознания.       — А ты тёплый, — замурлыкал он в шею и хихикнул. — Как ты любишь делать? Так? — уткнулся носом в кожу и вдохнул. А там и носом потёрся, подражая самому Тэхёну. Весело же. — Пахнет приятно, — устало выдохнул он, закрывая глаза. — Красивый ты, мне нравишься, — бубнил он почти в бессознательном. — Только злой чего-то.       Тэхён молча нёс его, временами подкидывая на спине сползающее тело, и крепко держал за бёдра. Как Чонгук оказался в квартире — не заметил. Очнулся лишь тогда, когда его тело сбросили на мягкую постель и навалились сверху. И тут он неосознанно обнял и притянул того за шею, не отдавая отчёта своим действиям. Он ведь гулять собирался — красавчика хотел какого-то подцепить, позажиматься в удовольствие, поэтому неосуществлённые цели о себе напомнили. Чонгук полез целоваться. Ему протестующе замычали, но он вцепился руками и ногами, впечатывая в себя крепкое тело. Не позволил отстраниться. Да и не особо сопротивлялись. А потом почувствовал ответные движения. Горячий язык скользнул ему в рот, сплёлся с его языком, руки жадно зашарили по его телу, а он и вовсе растаял. Целовали его пылко, страстно, с напором. Возбудился в момент. Тэхён потирался о все выпирающие места и щупал за мягкие, пока лизал ему губы и шею, удовлетворенно урча. Чонгуку ужасно понравилось. Но песня была недолгой, а степень опьянения слишком высокой. Его тело оставили в покое, а там Чонгук незаметно для себя после непродолжительного протестующего хныканья — отключился в бессознанку.       Утро для него началось далеко пополудни с отвратительного состояния. Голова раскалывалась, горло сушило, во рту кто-то сдох, а желудок крутило. Он мучительно простонал, ворочаясь в постели. Как оказался дома — не помнил. Да и вообще ничего не помнил. Перевернувшись в муках на бок, понял, что все-таки желудок крутит не просто так. Его тошнило. Просто пиздец состояние. Он резко вскочил на ноги и помчался в ванную, придерживая рот ладонью, чтобы не заблевать пол. Когда его вывернуло над унитазом, а спазм стих, он только сейчас понял, что был там не один. Тэхён принимал душ, когда он бесцеремонно влетел в комнату.       — Прости, — обернулся он, утирая ладонью рот. Но резко распахнул глаза. Перед ним под струями воды плескался обнажённый сосед, совершенно не стесняясь собственного тела и незваного гостя. Естественно, Чонгук пробежался взглядом по всем частям тела ради интереса, но понял, что что-то не то. Взгляд молниеносно вернулся к члену. — Ва-а-а, — выдал он, бессознательно распахнув рот, осматривая размер чужого органа. — Э-э-э, — хмурясь, присмотрелся. А потом кинулся к Тэхёну, распахивая стеклянную дверцу ванной. — Тебе не больно? Что это? Бляяя, — Чонгука на коленях прибило к полу, и он рухнул прям перед мокрым Тэхёном, вблизи рассматривая член. — Так вот почему ты злой ходил… Больно, да? — тыча на уплотнение у основания члена. — Чувак, это же опухоль. Тебе надо в больницу. Срочно. Почему молчал? Черт, — случилось все довольно быстро. Чонгук забыл о своём плачевном состоянии, когда увидел чужой недуг. Если не считать шикарного размера член — у корня с обеих сторон были две большие выпуклости. Точно опух. Надутые шишки внушали сочувствие, поэтому он участливо схватил Тэхёна за руку, вытягивая из душа, и не обращал внимания на чужие слова и возмущение. — Мы едем в больницу. Тебя надо спасать!       — Чонгук, Чонгук, Чонгук, твою мать! Остановись, — рявкнул Тэхён, вырывая захваченную руку из плена. — Не надо мне никуда. Это не опухоль. Я здоров.       Чонгук снова рухнул на колени, рассматривая член перед глазами. Указал пальцем и вскинул взгляд вверх.       — Что это тогда?       — Черт, — вымученно вздохнул Тэхён, закрыв пах ладонями. Но Чонгук парень простой — не позволил. Раскрыл для себя вид, отодвинув руки в стороны. — Это узел, — послышалось сверху.       — Какой ещё узел? Лимфатический узел? У тебя увеличились лимфоузлы? Нет, тебе точно надо в больницу. Это заболевание. Вдруг ты смертельно болен, а это какой-то вид рака? Умрёшь, а мне потом что делать? Ты мне нравишься. Ко мне подселят другого соседа, а я не хочу, — в панике ляпал всё подряд и снова попытался утащить Тэхёна за собой, вскакивая на ноги. — Он же болит. Это не нормально.       — Да не болит он, блять! Отстань от моего члена. Для меня это норма. Особенность такая в системе размножения гибридов.       — Как это норма? Как это понимать? — хлопнул ошарашенно глазами Чонгук, а Тэхён ушёл за полотенцем в ванную.       — Это для секса, ясно? — Тэхён вернулся обратно, обмотав бёдра полотенцем. — И не болит он. Со мной все в порядке. Узел это простой, никакой не лимфатический, — наткнувшись на такое же непонимание в глазах, продолжил. — Он создан, чтобы затыкать проход после оргазма и увеличить шансы на оплодотворение. Сцепка. Загугли анатомию животных, Чонгук, и все поймёшь. Я здоров. Отвали, — Чонгук молча хлопал глазами, пытаясь понять сказанное. Конечно, он загуглит. Но сейчас чужая особенность выглядела довольно невероятно. — И иди помойся, наконец, — Тэхён поморщился, зажав нос рукой. — От тебя ужасно воняет.       — Чем? — Чонгук тут же притянул футболку к носу, обнюхал себя и даже подмышки проверил на наличие пота. Не воняло.       — Начнём с того, что ты блевал пару минут назад и не умылся, — скептично выдал Тэхён, фырча. — Волосы воняют клубом, людьми, алкоголем. Мужиками… на тебе слишком много чужих запахов. Просто прими душ.       Тэхён недовольно рыкнул и пошёл в свою комнату одеваться. А Чонгук так и остался переваривать увиденное и нюхать свою футболку. Мужиками? Разве он ходил ещё куда-то? Приставал к красавчикам? Чонгук не помнил. Зато вспомнил, насколько плохо ему сейчас было. Душ принял и свеженьким снова завалился спать, прихватив с собой бутылку воды. Под вечер его разбудил Тэхён — тот принёс ему в комнату чашу рамёна, растормошив в кровати. Всунул в руки, заботливо поправил чёлку на лбу и ждал, когда он сделает глоток.       — А ты? Ты же первый любишь, — остановил палочки с лапшой у самого рта и вытянул руки, предлагая Тэхёну съесть.       — Ешь, это тебе. У нас принято заботиться о больных и выхаживать их. А ты в какой-то степени болен. Сделай мне приятно, просто молча ешь, Чонгук, и не задавай вопросов, — Тэхён потрепал его по волосам, а он залип на чужих глазах. Те светились участием, добротой. О нём снова заботились. Чонгук молча втянул в рот лапшу, понимая, что сосед ему больше не сосед. Тэхён ему нравился. Как парень нравился. С его заботой, странными привычками и вообще — красивый был. Кажется, он запал.       Тэхён ушёл, а он на сытый желудок остался валяться в постели. Включил на телефоне видео про волков, на этот раз загуглив слова «сцепка» и «размножение». Как только волки начали сношаться и слиплись — дальше видео в подробности не вдавалось, поэтому пришлось читать. Перед глазами предстал тот самый узел. Чонгук полночи вычитывал что это, зачем это и как работает. Под утро интерес к члену Тэхёна привёл его на сайт с порно-игрушками. Оказалось, что члены бывают не только разного диаметра, длины, формы, вибрирующих составляющих, а ещё и вида. Такой, как у соседа по квартире, тоже нашёлся. Интерес подержать в руках, а не лезть с таким предложением к Тэхёну, удвоился. Чонгук игрушку заказал. Раз Тэхён говорит, что узел для удовольствия и проникновения в тело партнёра — его стало раздирать любопытство каково это. На себе опробует.       На следующий день Тэхён всё так же вёл себя странно, раздражительно. Фырчал, огрызался и, что ещё более странно, — стал тереться о разные углы квартиры спиной, будто та чесалась. На все поползновения Чонгука с вопросами что с ним — закрывался в комнате. Длилось так ещё пару дней, пока совсем не вышло из-под контроля. Тэхён взял отгулы и не ходил на работу. Выглядел взлохмаченным, на нервах, движения стали какие-то дёрганные. Чонгук не знал, что и думать.       — Тэхё-ё-ён, — осторожно позвал он, заглядывая вечером в комнату. — Ты ужинать будешь?       — Нет, — прорычали в ответ, поджали колени к груди, сдавленно выдохнули и отвернулись от него спиной на кровати.       — Слушай, я не знаю, что с тобой, — осторожно подбираясь ближе, тронул того за плечо. — Может, поделишься, а я помогу тебе?       — Просто оставь меня в покое. А лучше переночуй у своего друга. Да, так будет лучше. На пару дней, пожалуйста.       — Пф, ещё чего. Пока ты мне не объяснишь, что с тобой, я никуда не денусь. Тебе плохо, я же вижу, — настаивал Чонгук, ласково зарывшись рукой в чужие волосы. Пропустил пряди сквозь пальцы и потрепал их беззаботно. Ему нравилось касаться Тэхёна. Когда тот перестал льнуть к нему, он почувствовал, что ему этого чертовски не хватает. Не хватает тактильного соседа, его прикосновений, и вообще — он смирился с тем, что стал испытывать к тому нежные чувства. Тот сейчас лежал, скрутившись, и напряжённо вздрагивал от его касаний. Захотелось обнять.       — Ты не понял? Ты вообще слушал лекции? — огрызнулся Тэхён, перехватывая его руку на своей голове. — Мне не плохо. Я хочу трахаться. У меня гон, ясно? — он вскочил на кровати и совсем вплотную приблизился к лицу Чонгука, выдыхая откровенность в губы. Продолжая удерживать запястье, Тэхён бегал взглядом по лицу, пока заворожённо не уставился на губы. Чонгук поцеловал бы, но тому явно было плохо.       — Гон? — сглотнул Чонгук. Он слышал в роликах об этом.       — Да, он. И я сейчас себя плохо контролирую. Моё звериное начало будит во мне неуёмное желание заняться сексом. Гормоны взбесились, понимаешь? — Чонгук, глупо хлопнув глазами, промолчал. Он не против. Сказал бы ему раньше, Чонгук хотя бы знал, что делать. А сейчас согласие выглядело бы одолжением. А он ведь чувствует чувства, а не просто выручить хочет. Но он не успел ничего ответить, Тэхён резко выдохнул и оттолкнул его от себя. — От тебя слишком соблазнительно пахнет. Уходи, пока я не взял тебя, — зарычал Тэхён в подушку. — Пожалуйста, уезжай.       — Но я… — хотелось выдохнуть чувственное согласие.       — Уйди! — заорал Тэхён и швырнул в него подушку.       Чонгук в незнании поморгал и вышел. Нет, уезжать он точно не собирался. Если Тэхён его не хочет — это дело другое. Но и бездействовать не хотелось. А вот консультация не помешала бы. От незнания как быть — набрал Намджуна. Обрисовал ситуацию, спрятавшись в ванной, и отвинтил кран с водой, чтобы его не услышали. Наставник сказал, что будет через пару часов и все уладит. Больше ни о чем ему не сообщили. Чонгуку подумалось, что тот мог привезти каких-то особых таблеток, и Тэхёну полегчало бы. А потом они поговорят. Он признается, что тот ему нравится, как парень, и пусть сам решает, что делать с его чувствами. Хоть какая-то определённость будет. Друг, партнёр или сосед.       Намджун приехал не один. Когда Чонгук распахнул дверь, за спиной стояла девушка. Возможно, стажёр или ассистент, который поможет в сложившейся ситуации. Но та скривила нос, как это обычно делал Тэхён, когда вошла в квартиру. Огляделась, совсем не дружелюбно осмотрела его с ног до головы и зафырчала. Из комнаты выскочил Тэхён — глаза горели безумием, лицо покрылось испариной. А судя по настроению — тот был злее обычного.       — Какого чёрта тут происходит, Чонгук? Зачем ты позвонил ему? Я не говорил этого делать! — с нападками накинулся он на Чонгука, тыча пальцем в консультанта.       — Тэхён, это Ким Даён, она поможет тебе во время гона, — начал было Намджун, пока девушка пристально смотрела на Чонгука и сделала шаг ближе, принюхиваясь к нему.       — Пошли вон! — гаркнул Тэхён, загородив Чонгука от девушки. — Мне это не нужно! — и, обернувшись к Чонгуку, добавил: — Хочешь слушать, как я буду с ней трахаться? Её для этого привели.       — Как это? — Чонгука прибило. Не этого он хотел. Явно не для этого звонил, чтобы Тэхёну привезли на случку женщину. — Не хочу, нет, — замотал в отрицании пришибленно головой и сам загородил Тэхёна. Он сам хотел, а тут замену такую привели — бери, не хочу.       — Нам здесь делать нечего, — девушка зафырчала, через нос выдыхая воздух, и отправилась обратно к выходу. — Он выбрал себе альфу. Это бессмысленная трата времени. В квартире всё помечено, парень тоже. В следующий раз узнавайте больше информации, Намджун-оппа, прежде чем дёргать меня с места, — недовольно возмутилась она, покидая квартиру.       — Какого альфу? — удивился Чонгук, глядя на Намджуна. Тот так же пришибленно рот разинул, охнул ошарашенно и растерялся совсем.       — Тебя, Чонгук! — прикрикнул на него Тэхён, но с пониманием это мало чем помогло.       — Альфа-самцы во время гона выбирают себе альфа-самку для спаривания и образуют стаю. Семью по-нашему. По достижении половой зрелости они покидают своих родителей, чтобы жить самостоятельно и иметь такую возможность. Сейчас это довольно утрировано, и гон альфы могут проводить не с целью оплодотворить. Но Даён сказала, что он выбрал себе пару. Пометил тебя. Дело в том, что Тэхён чистокровный представитель своего вида, и он чтит традиции.       — Я же не самка, — растерянно пробормотал Чонгук. — Ничего не понимаю, пометил? — И снова принюхался к футболке. — Не пахнет же ничем.        Тэхён стоял за его спиной и глубоко дышал, пытаясь сдерживать себя.       — Уходи, Намджун. Я позвоню тебе позже. Достаточно, — процедил Тэхён сквозь зубы и буквально вытолкал того за дверь.       — Может, ты мне объяснишь, что происходит? Что значит пометил? Выбрал альфу? — тараторил Чонгук, засыпая вопросами.       Тэхён, слишком уверенно игнорируя вопросы, сделал к нему шаг, а Чонгук отступил, пока не упёрся в стену. В него вжались, локоть поставили возле головы и выдохнули в рот ответ:       — Я хочу тебя. Только тебя, это, надеюсь, ясно? — бегали глазами по лицу. — Волки выбирают себе пару на всю жизнь. Я выбрал.       — Всю жизнь? — пришибленно повторил Чонгук, едва дыша. Чужие губы и напор отвлекали нещадно. В паху тут же потяжелело от одной только фразы, что его хотят. И только его. — А если не сойдёшься характерами? — это первое, что пришло в голову. Он и сам плохо понимал, что ему сейчас предлагают. Или потрахаться, или подписаться на брак. Вот так сразу. Хоть бы поцеловали для начала.       — Тогда ты свободен, а я, как моногамный вид, буду страдать. У нас связь с избранниками слишком сильная, чтобы её игнорировать. И если бы ты мне не подходил — я бы это понял.       — Связь… Сильная… — заворожённо глядел на губы, согласно закивал и глупо повторял услышанное. А потом сорвался.       Чонгук впечатался в губы Тэхёна своими. Его лицо тут же обхватили крупной ладонью, огладили щёку, скользнули в волосы, и пальцы сжались у корней. Тэхён с нескрываемой жаждой целовал его. Страстно потирался о него, обхватил рукой за талию и буквально втиснул в себя. Чонгук возбуждённо проскулил, когда напористый язык сплетался с его и вылизывал каждый уголок его рта, а Тэхён на это только ненасытно рыкнул. Втиснул колено между его ног и надавил бедром в пах. Почувствовав давление на члене, Чонгук охотно обвил чужую шею руками и буквально повис на нём, толкнувшись членом в чужой. Сладко причмокивая и посасывая кончик языка, он явно стонал от удовольствия.       — Нет, подожди, — Тэхён с неимоверным усилием оторвался от его губ, опустил голову, пытаясь выровнять дыхание, и собирался с мыслями. — Давай подождём. Я не хочу пользоваться своим состоянием, Чонгук. Хочу как полагается ухаживать за тобой, а не быть ведомым инстинктом и трахнуть тебя прямо здесь у этой стены. Это неправильно.       — Я не против, ты мне очень нравишься, — Чонгук снова потянулся за поцелуем в своём стремлении продолжить, но на этот раз Тэхён отстранил его на вытянутую руку.       — Пару дней, ладно? Мне надо пару дней прийти в себя, а ты так пахнешь, что это сводит меня с ума. Ты не готов к такому, пожалуйста, дай нам время, — по рваному дыханию было очевидно, насколько Тэхёну тяжело давались слова, пока он боролся со своим возбуждением.       — Но я тоже хочу, позволь помочь, — Чонгук хотел было подойти ближе, но Тэхён сорвался в комнату и закрылся там.       Чонгук под влиянием признания и чувств, что испытывал, поскрёбся в дверь, а потом буквально сполз по ней на пол. Тэхён не отвечал, но по звукам в закрытой комнате он понял, что тот тоже сидел у двери и глубоко дышал.       Дело пришлось брать в свои руки. Что там Тэхён сказал? Не готов? Чонгук решительно побежал в ванную. Только как выманить к себе своего альфа-волка — понятия не имел. Не говорить же в глухую дверь, что он готов?       Вспомнилось, что у Тэхёна отличный нюх, но, как читал в интернете, ещё и слух был не хуже. Прокручивая в голове все его познания, он вдруг понял, почему Тэхён так взбесился на просмотр той программы с голыми мужиками — это была ревность. А ещё он вспомнил, что несмотря на закрытые двери — тот бесновался в комнате, когда Чонгук продолжил свой просмотр на телефоне. Значило это одно — Тэхён его услышит. Осталось придумать, что именно тот должен был услышать. Может, посмотреть порно и спровоцировать любовника на встречу? Или тот ещё больше разозлится? Чонгук всё же решился на одну вещь.       — Тэхён, я хочу тебя так же сильно, как и ты меня. Если не откроешь, я трахну себя сам, — пригрозил он в закрытую дверь, но услышал лишь приглушённое мычание, схожее на рык.       Ему не ответили. Ну и ладно. Чонгук, гордо задрав нос, зашагал к себе в комнату. Специально оставил дверь открытой, и наконец-то руки дошли распечатать заказанную посылку с купленным членом. Довольно символично выглядела в его обиженном отвергнутом состоянии мысль, что вот он и опробует этот узел на себе. К чему он там не готов? К шишке на члене? Посмотрим.       Быстро стащив с себя все вещи, он выудил флакончик со смазкой и стал себя растягивать. Сначала пальцами медленно вошёл и начал ими двигать, смазывая упругие сжавшиеся мышцы лубрикантом. Смочил член по всей длине причудливой формы с острым кончиком, расставив широко ноги, постепенно проталкивал тот в себя. Спустя какое-то время, лаская себя, Чонгук сдавленно простонал. Член вошёл полностью, упираясь узлом в проход. Двигая рукой, он ласкал свой член, а второй пытался протолкнуть в себя игрушку глубже. Шло туго, поэтому он добавил ещё смазки. Та стекала по пальцам, копилась на плотном узле, и с каждым толчком проникновения становились легче. Узел упирался в мышцы, растягивал их собой и почти проникал в Чонгука. А он себя не сдерживал — стонал, откинув голову на подушки, и предавался удовольствию, зная, что его услышат. Когда узел всё же вошёл до конца, Чонгук протяжно заскулил — он ярко прочувствовал давление того самого уплотнения на простату, когда двигал в себе полностью погружённый член. Он весь сжался вокруг игрушки, увеличивая давление узла в себе, и подмахивал задницей, медленно двигаясь. Вскидывал пах, с нажимом давил на основание и скулил от острых ощущений.       Чонгук не заметил, как замок в двери другой комнаты щёлкнул, а на пороге застыл Тэхён. Взгляд у того был диким. Сейчас тот был похож на голодного зверя с взлохмаченными волосами, которые наверняка драл в попытке сдерживать себя. Чонгук лежал совершенно раскрытый с широко расставленными ногами, демонстрируя влажную промежность. Сквозь пелену удовольствия из-под полуприкрытых ресниц он пристально смотрел в ответ. А потом показательно вытащил из себя игрушку — узел с хлюпом выскочил, а он, не отрывая взгляд от горящих глаз, толкнул его в себя снова. Выдержка Тэхёна на этом зрелище слетела с петель, едва тот увидел, как скользкий розовый узел туго вошёл в Чонгука.       — А-а-х, — скуляще простонал он, глядя Тэхёну в глаза. — Просто трахни меня, пожалуйста. Я так хочу этого, — сломлено заскулил, откидывая голову на подушку.       — Чёрт, Чонгук, что ж ты делаешь со мной, — прорычал Тэхён, подлетая к нему.       Навалился сверху и накрыл губы сладким поцелуем. Огладил лицо, вжал пальцы в затылок и приподнял его голову, лаская губы языком. Лизнул нижнюю, втягивая в себя, и остервенело толкнулся в рот. Чонгук охотно отзывался на каждое движение языка и страстно прильнул, отвечая на поцелуи. Чужие руки заскользили по его телу, ненасытно ощупывая мышцы, стиснули сосок, а изо рта вырвался тягучий низкий стон. Узел всё ещё был в нём, когда Тэхён потирался о него своим голым торсом и напористо толкался в пах запертым в штанах членом. От каждого толчка Чонгука размазывало, он напрягался, а узел безжалостно давил на простату. Крупные ладони стиснули его голый зад, пока Тэхён пытался насытиться, терзая губы.       Тэхён с рыком оторвался от его языка, сел между его раздвинутых ног и нажал на основание игрушки пальцем, толкая её максимально глубоко. Блестящие жаждой глаза следили за тем, как Чонгука ломало от этого столь незначительного трения. А следом Тэхён резко выдернул из него член. Стеночки разработанного прохода мокро схлопнулись на пустоте. Чонгук недовольно захныкал, поёрзав ногами на простынях. Его резко развернули мощным рывком на живот и так же раздвинули ноги. Тэхён с рыком зарылся лицом между его ягодиц и стал вылизывать сжавшиеся от неожиданного удовольствия мышцы. Чонгук звонко вскрикнул от этой ласки и буквально выпятил задницу назад, насаживаясь на язык.       — Господи, ещё, пожалуйста, — хныкал он в подушку, подмахивая попкой навстречу мокрому языку, что размашисто лизал его дырочку. — Да-а-а, — хрипел он, постанывая.       Тэхён раздвинул ягодицы ладонями для лучшего доступа, сжав кожу пальцами, и удовлетворённо зарычал, продолжая вылизывать. Толкался кончиком языка в разработанный проход, ласкал мягкие стеночки внутри, с напором раздвигая мышцы. Прошёлся мокрым следом от мошонки к анусу и снова толкнулся внутрь. Чонгук крупно вздрогнул от переизбытка эмоций. Собственное возбуждение балансировало на грани безумия. Он и не вспомнит, когда его так ласкали в ночных клубах. Точнее, с каким удовольствием ему сейчас отлизывали чувствительный анус — это было чем-то невероятным. В клубах было все просто — или быстрый секс, или минет. А вот так, с чувством и расстановкой трахаться на мягкой постели и сходить с ума — Чонгук уже и забыл, каково это. Мало того, Тэхён в каждом своём движении проявлял не просто неуёмное желание удовлетворить свои потребности — он доставлял ему удовольствие. Гладил, ласкал, сжимал, демонстрируя своё отношение к нему. Тот занимался с ним любовью, в которой завуалированно признался ранее. Чонгука просто раздавило чужим отношением. Умелый любовник на его нетерпеливое хныканье только звонко шлёпнул по ягодице, до боли стиснул её, оттягивая в сторону, чтобы увидеть раскрасневшуюся готовую для него дырочку, и низко рыкнул.       По шуршанию за спиной он понял, что Тэхён стягивал с себя штаны, встав на ноги. Чонгук совершенно разбито оглянулся и посмотрел на колом стоящий сочащийся смазкой розовый член. Чуть продолговатая головка блестела капельками смазки, и он не сдержал свой порыв. Развернулся, приподнимаясь на колени, и ухватился за бёдра, желая доставить тому удовольствие. Вскинул взгляд вверх и, не встречая сопротивления, обхватил пальцами ствол. Слизал капельки и голодно погрузил член в рот. Чонгук сосал с непередаваемым удовольствием и помогал себе рукой, скользя ладонью по стволу. Стиснул у основания, надавив на узел, который хотелось исследовать, пока ласкал языком уздечку. Тэхён протяжно простонал, зарываясь рукой ему в волосы, и притянул к себе, насаживая его рот на член. Чонгук с охотой подался навстречу, высовывая язык, по которому заскользил член. Пальцы на корнях волос сжались, и ему толкнулись глубоко в глотку, пока расплющенные губы не упёрлись в узел. Чонгук поднял слезящиеся глаза и по выражению лица понял, насколько тому приятно. Глаза блестели, мокрая от слюны губа отвисла, а грудь дрожаще глубоко вздымалась, когда с губ срывались низкие рычащие стоны. Чонгук задвигал головой чаще, притягивая Тэхёна за бедра. Мял упругую задницу и все скользил языком по стволу, погружая его себе в горло. Посасывая с хлюпаньем, он вдохнул поглубже, положил руку Тэхёна на свой затылок и призвал того надавить. Тэхён пророкотал, понимая, чего именно от него добиваются, и напористо толкнулся вперёд. Губы расплющились на узле, который заполнил всё пространство рта, когда целиком зашёл в него, а головка мелко задвигалась в глотке. Чонгук в экстазе закатил глаза, зная, как сексуально выглядел в этот момент для Тэхёна, проглатывая его член полностью.       Тэхён резко выдернул узел изо рта, так, что обильная порция слюны потянулась ниточкой следом и стекала по подбородку, когда он рухнул на колени рядом с Чонгуком и заглянул в его слезящиеся глаза. Ресницы мелко дрожали, а во взгляде, которым он смотрел на Тэхёна, читалось обожание, желание, страсть. Его рот накрыли голодные губы. Язык слизывал скопившуюся слюну, а Тэхён выглядел безумным. Целовал, притягивал, рычал.       Чонгук не понял, когда его успели снова уткнуть лицом в подушки, удерживая задницу ладонями. На этот раз движения были совсем нетерпеливыми. Он почувствовал, как холодная жидкость плеснулась на ягодицы и стала стекать струйкой по анусу, копясь на поджатой мошонке. Тэхён затолкал пальцами в него смазку, распределил по мышцам и придвинулся ближе. Мышцы прохода раздвинулись под напором входящего в него члена. Чуть продолговатая головка вошла в него кончиком и от мелких толчков раздвигала стенки, проникая всё глубже. Чонгук тихо скулил, стиснув пальцами простынь, широко раздвинув руки в стороны. Тэхён звонко хлопнул по заднице ладонью, заставив его вздрогнуть, и одновременно с этим глубоко толкнулся, полностью загоняя в него член, пока узел не упёрся в мышцы. Чонгук простонал ещё громче, чувствуя, как его заполняли, а член обхватывали чувствительные стеночки. Так хорошо, так правильно. Он нетерпеливо качнулся, желая получить трение внутри себя, но получил лишь ещё один шлепок. С губ сорвалось хныканье, и он качнулся бёдрами, соскакивая и снова насаживаясь на член. Хотелось всего и сразу. Тэхён поудобнее устроился, вцепился в ягодицы ладонями, раздвинув их в стороны, и мучительно медленно проникал в него, наслаждаясь зрелищем. Ствол входил до основания, упирался в растянутый анус узлом уже наполовину, немного дразнил лёгкими покачиваниями и выходил снова.       Насладившись зрелищем, пока дырочка почти полностью принимала в себя блестящий смазкой узел, с хлюпом позволяя тому выскальзывать, Тэхён все жёстче стискивал пальцы на ягодицах, будто бы сдерживал себя. Рвано выдыхал воздух, наращивая темп. Размеренные покачивания сменились на глубокие резкие толчки. Чонгук сломлено хныкал каждый раз, когда узел не входил в него до конца, а лишь растягивал собой узкое пространство входа. Он поднялся на локти, нуждающееся оглянулся и попытался одной рукой притянуть Тэхёна за бедра, качнувшись навстречу.       — Пожалуйста, глубже, Тэхён, — проскулил он, вцепившись пальцами в чужое бедро. — Я хочу его в себе.       Тэхён на это совсем дико ухмыльнулся, схватив его за запястье, и рывком притянул, хлопнув бёдрами о задницу. Узел с напором зашёл полностью, а Чонгука выгнуло от спазма, что пробежался по телу, и он гортанно взвыл от удовольствия.       — А-а-х, ещё, сделай так ещё, — захныкал он разбито.       Тэхён снова выскользнул с оттяжкой кожи на узле и вогнал его мощным толчком ещё раз. Стеночки схлопнулись, поглотив выпуклость. Уплотнение узла давило на простату, заполняло собой всё пространство, а мелкие глубокие толчки сводили Чонгука с ума. Тэхён чуть отстранялся, утягивая его насаженную на узел задницу за собой так, чтобы тот не выскочил полностью, а лишь раздвинул мышцы, и продолжал трахать его, низко постанывая.       Звуки этих почти рычащих стонов сводили Чонгука с ума, а постоянное давление на чувствительный бугорок упругим уплотнением — вводили в экстаз. Тэхён навалился сверху ему на спину и совсем по-животному стал трахать его, двигая лишь бёдрами. Ягодицы крепко удерживали ладонями, не позволяя Чонгуку двигаться. К уху прильнули губами, и он отчётливо слышал чужое грудное рычание и рвущиеся наружу хриплые стоны. Тэхён ритмично толкался глубоко в нём быстрым темпом, лизал шею, иногда прикусывая кожу зубами, а Чонгук от каждого толчка по простате вздрагивал. И казалось, что с каждым скольжением глубоко внутри него места становилось все меньше. Он чувствовал себя наполненным, цельным, слившимся с гибридом волка в одно целое. Чонгук не знал, сколько ещё он выдержит такой сладкой пытки сексом — ноги дрожали от перенапряжения, поясницу ломило от того, насколько он выгибался и подставлялся под каждый толчок, лишь бы его продолжили так трахать. Ощущение постоянного давления было просто невероятным. Ни разу Чонгук во время секса такого не испытывал. Обычно головка скользила, толкалась, упиралась, или сам ствол давил на это место, но сейчас было так, что по простате будто проезжался бульдозер, а Чонгука размазывало от каждого малейшего движения. Он стонал на выдохах, скулил и трясся под Тэхёном, из последних сил удерживая их тела в коленно-локтевой.       — Чувствуешь? — простонал Тэхён в ухо, тут же зализывая хрящик языком. — Узел увеличился. Я скоро кончу, — откровенно выдал он.       Чонгука от этих слов, от понимания, что ему вовсе не показалось, будто давление усилилось, и что Тэхён на грани и чувствует приближение оргазма — вынесло. Он и сам был на грани, а проецирование своего удовольствия на чужое лишь усилило и без того сильное возбуждение. Тэхён стал двигаться резче, напористее толкаться и с силой вгонять в него узел. На одном из толчков Чонгук понял, что больше не в силах сдерживаться — он отпустил себя. Расслабил мышцы ягодиц, позволил максимально глубоко войти и крупно задрожал, выдыхая оргазменный стон. Волна удовольствия накрыла с головой и взорвалась в паху. Руки подкосились, а ноги просто разъехались. Но сильно увеличившийся узел не позволил ему соскочить с члена, утягивая за собой навалившегося сверху Тэхёна. Тот упёрся носом ему в шею и уже доводил себя до всплеска. На пике своего и чужого удовольствия, когда Чонгука скрутило спазмами на постели и он кончал под себя, Тэхён остаточно ритмично дотрахивал его, наполняя своей спермой. Он почувствовал, насколько сильно распирало стенки от изобилия телесной жидкости. Тэхён рычал, рвано подрагивал на нём, а узел увеличился настолько, что Чонгук был совершенно не в силах соскочить с него. Простату просто прижало, унося его в экстаз.       Тэхён загнанно дышал ему в шею, временами совсем ласково лизал, переводя дыхание, и лежал на его спине, стараясь не шевелиться.       — Полежи немного, ладно, я выйду, когда возбуждение спадёт, — проурчал он удовлетворённо в ухо. — Или нет, — добавил многозначительно.       Полностью наполненный Чонгук лежал в прострации, понимая, насколько хорошо ему сейчас. Было жарко, он весь взмок от выплеснутого взрыва и млел под поцелуями своего волка. Он готов был пролежать хоть весь день так. Цельно со своей парой.       — Я не против, мне так хорошо, что ты даже не представляешь, — улыбнулся он, зажмурив глаза.       — Рано радуешься. У меня гон, вообще-то. Я не зря тебя пытался отправить к другу. — Чонгук услышал сдавленный смешок и распахнул глаза, желая услышать продолжение. Сил говорить особо не было. Он лишь дёрнулся. — В этот период активности я готов сутками трахаться, Чонгук. Так что, если хочешь, чтобы я дал тебе перерыв — просто не двигайся, или я заведусь снова.       — Ещё раз? — осипшим голосом выдал Чонгук.       — Возможно, не один, — оборвали на полуслове. — Ты теперь мой альфа, парень, или как угодно называй себя, но я буду трахать тебя постоянно. Ты не представляешь, какие усилия мне пришлось прикладывать, чтобы не наброситься на тебя. Но ты же, зараза, все сделал по-своему. Так что теперь пожинай плоды, — Тэхён показательно толкнулся в нём снова, зарывшись носом во влажные волосы на затылке.       — Боже, да, ещё, — проскулил Чонгук. — Но я весь в сперме, дай хоть обмыться, — захныкал он, почувствовав ещё один толчок, из-за которого сперма тонкой струйкой стала вытекать из ануса. Возбуждение накрывало новой волной.       — Тем лучше, я люблю, когда мокро и хлюпает, — рыкнули на ухо, прикусывая хрящик, а Чонгук лишь оттопырил задницу для проникновения. — Я в тебя влюблен. Причем давно. Очень долго за тобой наблюдал в центре, знал? Ты приходил туда, спал на лекциях, такой измученный, усталый, — Тэхён осыпал шею поцелуями и бормотал признание, медленно скользя внутри него членом. — А я смотрел на тебя. Ты так мило дул губы во время сна. И нюхал, когда ты проходил мимо. От тебя вечно несло другими мужиками, и я злился. Но даже так ты пах для меня невероятно соблазнительно. Я уже тогда знал, что хочу тебя себе. Полностью моим.       — Подожди, — выдохнул Чонгук. — Я думал, что тебя подселили случайно.       — Нет, глупый. Это мой выбор. Я присматривался и с каждым разом понимал, что ты тот самый, идеально мне подходящий партнёр. Ты не поймёшь, это на уровне звериного начала. Истинный.       — Но я же не во-о-лк, — простонал Чонгук от нового скольжения узла по простате.       — У природы своё мнение на этот счёт.       Как и у Чонгука, а в заметках телефона совсем скоро появилась одна очень значимая запись:       «Я истинный человек волка. Тэхён теперь мой — странно всё это, но мне нравится»