Сон Ворона

Рокэ Алва страдал. Страдал так, что хотелось застрелиться. Останавливало его только осознание, какими довольными будет все враги Талига, если это случиться. Да и Моро расстроиться. Заснуть не получалось совершенно, а спать хотелось неимоверно. Не помогало даже неприличное количество вина. Хуан смотрел осуждающе, но хоть молчал. Кончита пыталась вместо вина накормить его нормальной едой. Но нормальной еды, в понимании в обычных людей, не хотелось. Не привлекали даже кэналлийские сладости, что матушка давала им с братьями перед сном. Сперва Рокэ не понимал, что вообще случилось. Сначала все было более или менее в порядке: Разбить Дриксов, приструнить имперцев, разогнать очередное восстание в Эпинэ, казнить Штанцлера. Точнее в обратном порядке. Все это время рядом был надорский юноша. Под боком. Буквально. Несмотря на свою северную природу, Ричард умудрился простудиться. Поэтому последние несколько недель они провели в одной кровати. Правда походной. Но все же. Юноша трогательно грел кончик озябшего носа о шею маршала. По утрам юношу приходилось будить щекоткой, иначе его было не добудиться. В какой-то момент к щекотке присоединились легкие поцелуи. Несколько последних месяцев юноша был рядом все время. В какой-то момент Ричард стал неотъемлемой частью жизни Рокэ. Эмиль смотрел на них хитрым взглядом и только предлагал помочь с фехтовальными тренировками. Излом тоже прошел относительно спокойно. Все соседи притихли и не посягали на территории родного государства. Фердинанд с Катариной праздновали рождение четвертого ребенка. Валентин, Робер и Ричард начали работы по восстановлению своих провинций. Юноша, так вообще, укатил в свой горный край. И только Кэналлийский Ворон маялся бездельем и все никак не мог нормально уснуть. Казалось, что чего-то не хватает. Сперва Рокэ грешил на не тот год виноградного урожая. Потом он начал считать, что за время походов отвык от домашней перины. И только Лионель смог натолкнуть его на правильную мысль. — Когда уже Ричард вернется? — Старший-старший отпил своих невообразимых сладких «слез». — Смотреть на тебя уже страшно. Слава Ли крепко засели у Алвы в голове. Действительно, проблемы со сном у него начались, как только Ричард переступил порог особняка на улице Мимоз и уехал в свой Надор. — Вот ведь надорское недоразумение! — Рокэ чуть не кинул полупустую бутылку в стену. Решив, что такое поведение не достойно целого соберано целого полуострова, Алва все же решил предпринять еще одну попытку уснуть. Перебраться в комнату и, откинув одеяло, Рокэ с сомнением посмотрел на постель. Сон и в этот раз не шел. Переворачиваясь с одного бока на другой, Ворон мог засыпать только на несколько минут. Но потом что-то снова заставляло его проснуться. Кровать было слишком большой для одного человека. Было то слишком жарко под пуховым одеялом, что приходилось откидывать его, то слишком холодно без человеческого тепла. Очень сильно не хватало тихого сопения и тяжести русоволосой головы на плече. — Квальдето цэра! Рокэ окончательно отбросил одеяло и спустил ноги на холодный пол. Чувство полноценного одиночества кошкой проскользнула в его душу. Хотелось чтобы кто-то был рядом. А конкретнее, что бы рядом был его юноша. Утро пришло, как и всегда, без предупреждения. Пришлось собираться во дворец. Фердинанд придумал устроить небольшой званый завтрак. Дома находиться уже не было сил. Слишком большой особняк навевал не самые радостные мысли. На скучнейшем завтраке с королем хотелось перестрелять всех. Фердинанд, видя, отвратительное настроение своего Первого Маршала разрешил Рокэ удалиться. Кто-то решил заметить, что отвратительное настроение Ворона мало чем отличается от его обычного состояния. После утра во дворце Алва решил заглянуть к близнецам. Глаза слипались, и если бы не Моро, то Рокэ уже бы познакомил свой благородный нос с брусчаткой. Мориск очень вовремя мотал головой, беспокоясь за своего всадника. Братья Олени предложили ему выпить один из тех крепких алкогольных напитков, что бергеры пили в Торке и Бергмарке. Но и она дала только временный эффект. Под влиянием большого количества алкоголя удалось поспать около получаса. Но и это время не принесло никакого облегчения. Рокэ проснулся от того что уж слишком сильно сжимал плед, который выделил ему Лионель. Уже подъезжая к дому, Рокэ подумал, что ему окончательно начали ведется галлюцинации. Посреди двора стояла красавица Сона и принимала угощения от Пако. — Соберано! — Конюх чуть отвел мориску в сторону. — Дор Рикардо вернулся. — Где он? Рокэ спугнул с Моро, передавая поводья Пако. — Его Кончита кушать увела. Все причитала, какой дор худым стал. Алва на секунду содрогнулся. Мальчишку скорее можно было назвать худым, чем как-либо еще. После дня святого Фабиана его всем домом откармливали. Не дай Четверо юноша опять вернулся больше похожий на скелет обтянутый кожей. Юноша нашелся на кухне. Мокрые светлые волосы немного завивались на кончиках. Кончита хлопотала вокруг Ричарда и все пыталась подсунуть очередной кусочек пирога. — Не влезет в меня столько, Кончита. — Дик попытался отказаться от наваристого супа. — Ну смотрите, как похудели. — Кухарка со всей свой любовью посмотрел на юного герцога. — Щеки совсем впали. А пальцы тонкие такие. Ричард попытался сдержать зевок. и В этот момент заметил Рокэ. — Эр Рокэ! — Если позволяли правила приличия, юноша бы уже попытался его обнять. — Ричард Окделл. — Рокэ чуть кивнул. Усилием воли подавляя зевки, Алва отвоевал своего собственного оруженосца у собственной кухарки. — А теперь идемте, юноша. — Рокэ потянул мальчишку в строну спальни. Ричард тут же залился краской смущения. — Эр Рокэ. — Спать, юноша. — Алва уложил Дика в постель, как только он снял сапоги. — Мы будем спать. Обняв юношу и притянув его в себе, Ворон с облегчением закрыл глаза. Впервые за полмесяца Рокэ Алва, соберано Канэллоа, Первый маршал Талига и эр Ричарда Окделла смог спокойно уснуть.