Лавандовый свет

Герберт был одним из самых прекрасных ангелов. Бездонные синие глаза, чёткие симметричные брови, длинные волнистые волосы пшеничного цвета, утончённое аристократическое телосложение и огромные белоснежные крылья с лавандовым свечением. Он находился на хорошем счету у Бога, а потому был назначен личным хранителем одного юноши, за жизнью и свершениями которого не первый год следили с небес. –Запомни: его зовут Альфред. Студент, проживает в Румынии. Семьи нет, находится на попечении своего профессора-вампиролога и является его ассистентом, всюду сопровождает и помогает в этом нелёгком деле. Он тебя узнает–пошлём видение накануне вашей встречи. Готов? –Конечно, мой господин. –Тогда отправляйся на Землю. Ты быстро его найдёшь. –Будет сделано. *** Тем временем в Румынии Альфред, 22-летний студент кёнигсбергского университета, лежал в своей постели не в силах уснуть. Короткие каштановые волосы разметались по подушке, тёплые зелёные глаза уткнулись в текст библии, одеяло сползло, открывая взору полурастёгнутую льняную рубашку, под которой виднелись очертания пока ещё не до конца окрепшего юношеского тела. Мальчишка пытался найти в тексте священного писания ответ на свой вопрос–что же за видение посетило его меньше часа назад? И, кажется, нашёл: так людей с небес оповещают о преставлении к ним ангелов-хранителей, которые вскоре должны явиться лично. Лишь прочитав эти строки, Альфред поёжился от резкого порыва холодного зимнего ветра из вдруг распахнувшегося окна и встал, чтобы закрыть его. Вернувшись назад, он почувствовал необъяснимое присутствие кого-то постороннего. –Кто здесь?–задал вопрос юноша и лишь после понял, как глупо это прозвучало. В воздухе вдруг появилось лавандовое свечение, которое, расширяясь, приобретало человеческий вид. Альфред непроизвольно вскрикнул. –Чшш. Не бойся. Узнаёшь меня? –Вы... Вы мой ангел-хранитель, верно? –Молодец, догадливый. Позволь представиться: меня зовут Герберт. Отныне я буду оберегать тебя, куда бы ты ни направился. А также, надеюсь, мы с тобой подружимся. И если не против, перейдём сразу на "ты". –К... конечно. Расскажи всё, что я должен знать. Мне очень интересно. –Что ж, в таком случае ложись обратно в постель, разговор будет долгим. Ближе к утру ангел поцеловал засыпаюшего Альфреда в лоб, и, испарившись в воздухе, отправился на небеса докладывать, как прошло знакомство. *** Время шло, и вот юноша уже чувствовал, что обретает в Герберте не только своего незримого хранителя, но и единственного верного друга, которому действительно может доверить любую тайну. В одну из ночей Герберт решился сказать то, что держал в голове уже давно: –Прости за такое любопытство... Но я ни разу не интересовался твоей семьёй. Что с ней стало? Почему ты находишься на попечительстве Абронзиуса? –Это трагичная история... Мать умерла во время моих родов. Убитый горем отец вскоре после этого смертельно заболел и также скончался. Больше родственников у меня не было, кроме старшего брата, но тот сам был ещё юнцом, не готовым к такой ответственности, а потому подбросил меня под двери профессора, а сам бежал. Насколько мне известно, он числится в списках погибших. Абронзиус, обнаружив меня, конечно удивился, но принял решение растить как собственного сына и помощника. И вот я здесь. –Оу...Прости, если затронул больную тему –Всё в порядке, это уже в прошлом. Но я очень благодарен профессору. Пусть он и весьма своеобразный человек, но без его альтруизма я бы умер в ту же ночь. Разговоры, как и всегда, лились рекой, и ангел, упархивая с рассветом, привычно поцеловал юношу, даруя ему самые прекрасные сны. Но однажды случилось непоправимое... Герберт пал, в силу своей наивности связавшись с подстрекателем со стороны ада и не понимая, во что влип. Он хорошо запомнил, как это было: ночная тишина, стремительно отдаляющиеся небеса, сгустившиеся тучи и адская боль, пронизывающая всё тело–это сгорали его великолепные белоснежные крылья. А потом глухой удар, резкая вспышка и потеря сознания. –Что с тобой случилось?–не веря своим глазам спросил Альфред, увидев в своей комнате знакомую искажённую болью фигуру с застывшими на лице слезами. Герберт очень изменился: кожа приобрела мертвенно бледный оттенок, глаза стали темнее ночи и в них пропал знакомый блеск, волосы заметно похолодели чуть ли не до белезны и потеряли прежние завитки, сделавшись абсолютно прямыми, вечно тёплые руки вмиг похолодели до состояния льда... Но самое главное–крылья...Они были цвета угля в костре и больше не излучали такого родного лавандового свечения –Ты наверное и сам догадался, мой дорогой. Я пал и отныне принадлежу преисподней. Не знаю, встретимся ли мы когда-нибудь снова, но знай, что ты дорог мне. Прошу, прими этот скромный подарок–и, передав мальчишке шкатулку, горько улыбнулся и скрылся в ночи. Альфред, ничего не понимая, открыл её. Там был аметистовый кулон на серебряной подвеске и записка от руки на выжденом клочке бумаги: "Это не простой кулон. Аметист–камень, олицетворяющий мою силу. А внутри него находится яд, отравляющий нечисть за считанные секунды и не подпускающий их близко. Носи его в память обо мне, и пусть он хранит тебя также, как это делал я. Кто знает, быть может мы ещё увидимся. P.s. твой Герберт" Слёзы застилали глаза юноши. Он всю ночь не находил себе место. А на утро зашедший его разбудить профессор обнаружил обессиленного горем мальчика на кровати с запиской в руке. На шее у него красовался причудливый кулон, который будто светился изнутри, заливая грудь мальчика нежными лавандовыми отблесками.