***
Ло Бинхэ происходил из древнего, но очень богатого рода. Казалось, что ему еще нужно для жизни, но с детства он был предоставлен самому себе. Отец после смерти его матери закрылся в себе и посвятил свою оставшуюся жизнь работе, игнорируя сына. Однако, Бинхэ не был оставлен без присмотра. В возрасте 6 лет его познакомили с сыном друга отца — с Мобэй Цзюнем. И таким образом он вполне сносно смог прожить свою жизнь, пока вдруг не перешел в новую школу. — Так, — медленно произносил Бинхэ, оперившись на спинку стула и разговаривая с Мобэем у себя дома, — его зовут Шэнь Цинцю и в этом году он уже выпускается? — Угу, — отвечал, не отвлекаясь от домашней работы, Мобэй. — Кстати, еще в этом году администрация школы нам дала возможность попрощаться с ними. Девочки, к слову, решили поставить постановку. — И что за произведение выбрали? — вздохнул Бинхэ. Он не очень хотел участвовать в этом. На самом деле, его отношения с одноклассниками нельзя было назвать хорошими. Они, в принципе, никак не контактировали с ним, но иногда могли позволить в его сторону произнести колкие замечания по поводу его слегка эмоционального поведения. Хотя, если это поможет ему снова увидеться с Шэнем, он не был против сыграть даже самую отвратительную роль. Все же желание увидеться и признаться было намного сильнее, чем страх быть обсмеянным. — Как бы тебе сказать… — вдруг замялся Мобэй. — Вообще, пока ничего не известно кроме того, что девочки попросили Шан Цинхуа, он же одноклассник Шэнь Цинцю, написать сценарий, но, зная его фантазию, тебе точно не стоит участвовать там. Ло Бинхэ удивленно посмотрел на своего товарища. Обычно тот никогда не позволял себе советовать что-то Бинхэ, но в этот раз явно что-то было, что он не хотел договаривать. Решив оставить допрос на следующий раз, парень стал расспрашивать бедного Мобэя в надежде узнать что-то о своем объекте воздыхания, но все было тщетно.***
Шэнь Цинцю был из выдающейся семьи ученых. Ему пророчили славное будущее, но, кроме доброго сердца и любви к искусству и литературе, у него ничего не было. Однако, к его счастью, нашелся человек, который разделял с ним его увлечения. И хотя они во многом расходились, но их дружба была иронично слишком крепка. Шэнь иногда даже писал рецензии работам Цинхуа, хотя, стоит упомянуть, что восторгом от мастерства там даже не пахло. — Братец огурец, — с мольбой взывал к нему Шан Цинхуа. Скоро приближался день спектакля, а он даже ручкой не чихнул в бумагу. Ему требовалась помощь и единственным кто мог ему действительно помочь это был Непревзойденный Огурец. Его верный до смерти хейтер и «редактор». — Не зови меня так в школе, — вдруг шикнул на него он. Непревзойденный Огурец был его никнеймом на популярном китайском форуме и было бы проблематично, если кто-нибудь узнал в нем его. — Ну ладно, — проговорил Шан Цинхуа, взяв того за руки. — Помоги, умоляю. До дедлайна буквально осталось всего ничего, а у меня даже черновой версии нет. Шэнь недовольно вздохнул. Убрав маленькие ручки своего товарища со своих запястий, он принялся что-то чиркать в своем блокноте. Изящным почерком он вырисовывал след за следом предполагаемый сценарий, который должен был завершиться на любовной ноте. Все как любят девочки его возраста — принц спасает принцессу и они живут счастливо. Закончив, он выдернул лист и сложил его вдвое, прежде чем отдать его Цинхуа, боясь, что кто-нибудь заметит его шедевр. — Идею и развязку я тебе написал, — сказал Шэнь, злостно посмотрев на друга. — Твоя задача не испортить всю малину и довести до ума эту зарисовку, понял? Шан Цинхуа восторженно закивал своему товарищу после того, как просмотрел идею. Это то, что ему требовалось.***
— Итак, ты говоришь, что списки участвующих в постановке уже вывесили? — недоверчиво спросил Ло Бинхэ. Ему не было дела до этого, но встревоженный товарищ так и тянул его посмотреть на эти списки. Хотя, казалось, что будет неплохо глянуть на имена тех, кто участвуют. Авось и знакомые лица будут. Выйдя из-за парты, он послушно последовал за Мобэем с неким воодушевлением узнать окончательный сюжет, который так усиленно обсуждают в классе. С одной стороны было интересно, а с другой — страх, что он не сможет осуществить задуманное. Подойдя к школьному стенду, он первым делом увидел разноцветную стенгазету, которая пестрила своим цветочным оформлением. На первый взгляд могло показаться, что это будет романтическая постановка о несчастных любовниках, которым придётся столкнуться со сложностями, но все оказалось с точностью до наоборот. Историю извратили до невозможности и от первоначальной идеи остались только имена. Даже пол сменили главной героине. Ло Бинхэ молча просматривал списки участников, как вдруг почувствовал, что за ним кто-то стоит. Обернувшись, он заметил Цинцю и, возможно, Цинхуа. Они о чем-то усердно спорили: Шэнь Цинцю медленно массировал свои виски, пока Цинхуа пытался объясниться. — И кто тебя надоумил испортить такую замечательную идею, — раздраженно произнес Шэнь, попутно потирая переносицу. — У меня на мгновение голова аж заболела от сюжета, так ты еще меня на главную роль пихнул. Я вроде не просил так меня благодарить за работу, которую ты в конце концов испортил своим пером. Цинхуа не оставлял попытки объясниться перед своим другом, что это не он, а девчонки с класса, но Цинцю даже не слушал его. Он отвел взгляд как вдруг его глаза зацепились за Ло Бинхэ, который даже не скрывал, что пялился на них двоих. Шэнь мысленно начал вспоминать все возможные бранные слова, чтобы после высказать их своему товарищу. — Только не говори, что ты поставил со мной в пару парня намного младше меня? — спрашивал Цинхуа Цинцю, одновременно косясь на стенд. — Нууу, — вдруг замялся Цинхуа, — чисто технически два года разницы не играет никакой роли. Так еще девчонки посоветовали его, у меня не было выбора. — Подумаешь, — с иронией говорил тот, — девочки изобьют за отказ. А ты не думал, что я сделаю с тобой за это, идиот?***
— Я вас люблю, учитель, — взволнованно произносил Бинхэ, идя по сценарию. Отчасти он, конечно, был прав, что любит его, но он бы явно не признался в такой обстановке. Слишком смущающей была обстановка, а его дыхание так и норовилось сорваться. — Нет! — с гневом отвечал Шэнь Цинцю. — Ты не можешь меня любить, я твой учитель и вообще я намного старше тебя. Общество меня осудит! — Учитель, зачем вам мнения чужих людей, когда перед вами страдает ваш ученик? — жалостливо проговаривал Бинхэ. У него начали течь слезы, как будто это было все взаправду. Шэнь Цинцю не ожидал этого и было растерялся на минуту, но решил импровизировать, чтобы публика ничего не смогла распознать. — Все-все, — похлопывая приговаривал тот, — успокойся или этот учитель прибьет своего ученика веером. Сказав это, он с отчетливым хрустом раскрыл саморучно расписанный веер и мысленно благодарил Цинхуа за предоставленную возможность как-то скрыть свои эмоции от публики. — Да? — недоверчиво переспрашивал Ло Бинхэ, не веря, что такое мог бы сказать его «учитель». Хотя он и отклонился от сценария, но на душе было такое приятное чувство и ему захотелось большего. Даже если его осудит Шэнь, он будет рад, что смог воплотить свое внезапное желание. — Да, — отвечал Шэнь Цинцю и поглаживал его за лохматую макушку. Он также одновременно подавал сигналы Шану заканчивать этот цирк. В его голове все больше и больше было мыслей о том, как он будет расправляться с Цинхуа за этот час стыда перед одноклассниками. — Могу ли я поцеловать вас, учитель? — спрашивал с надеждой Бинхэ, заметя, что мысли его партнера были обращены не на него. Вдруг он не заметит и у Бинхэ все получится. Его сердце заколотилось бешеным темпом и он уже было потерял надежду как вдруг до его ушей дошел долгожданный ответ. — Ммм, да, — отвечал Цинцю, явно прослушав полностью реплику Бинхэ. Он не думал, что сценарий может отклониться настолько, что его первый поцелуй украдет парень, который был младше его на два класса. Да и поцелуй был неожиданным скорее не для него, а для Бинхэ, ведь неуклюжий чмок вскоре превратился в попытку отведать его губы по-настоящему, до крови. Шэнь стоял неподвижно, ожидая что же будет дальше, пока его партнер медленно, но сильно полностью покраснел от ушей до пят. Он опустил свой взгляд и ноги сами стали ватными. Цинцю вздохнул и мягко взял парня за руки, как в прошлый раз. Они еле как поблагодарили зрителей и наконец занавес опустился под оглушительный звон хлопков. — Извини, — невнятно промямлил Бинхэ, — это моя вина. Мне не стоило так делать. — Шшш, — прошипел тихонько Шэнь Цинцю, — объяснишься позже, мне надо разобраться кое с каким человеком.