***
В назначенное время в среду следующей недели девушка уже сидит на кожаном диване позади рабочего места Шуги в студии. Помещение представляет собой довольно большую комнату с чёрными стенами и деревянными вставками по периметру. Сразу за рабочим столом находится непосредственно комната для звукозаписи, где пока сидит один участник нового перспективного дуэта, о котором, если честно, Ен даже не слышала. Рядом с ней сидит Чимин, закинув ноги на диван, и рассказывает про забавный случай в его студии. Он работает отдельно от Юнги по контракту, который скоро подойдёт к концу, так что в последнее время парни начали обдумывать, стоит ли Паку продлевать его или перейти в компанию к Шуге, чтобы работать над песнями вместе. Но сейчас парень совсем не озабочен этим вопросом, ведь полчаса назад они сделали заказ в одной забегаловке, и с минуты на минуту приедет курьер. Ен смеётся с очередной шутки Чимина, когда на телефон приходит оповещение о прибытии еды. — Я сбегаю, окей? Чимин кивает и подходит к Юнги, который сейчас обговаривает некоторые детали с певцом. Ен так и не поняла, как того зовут, потому как была слишком рада видеть Чимина и долго обжималась с парнем под обоюдный писк, параллельно с этим записывая радостные кружочки в их чат с друзьями. Так что она выходит из помещения, уткнувшись в экран телефона, где был открыт чат с курьером. Она спускается на первый этаж и выходит из здания, оглядываясь по сторонам в поисках курьера. На телефон приходит новое сообщение от него же. Доставщик интересуется о номере дома, и Ен приходится подробно объяснить маршрут от того места, где он находится, поэтому ещё около пяти минут та ожидает его. Со стороны остановки, наконец, практически бежит курьер и, наклоняясь почти на девяносто градусов, протягивает пакет, извиняясь за неудобства. Оказывается, тот только приехал из Тэгу на учёбу в местный колледж, и ещё плохо разбирается в местности, даже несмотря на навигатор, так что раздражение на опаздывающего парня улетучивается. Она забирает пакет и возвращается в студию Юнги. Закрывая за собой дверь в кабинет, Ен слышит радостные возгласы Чимина, который сразу же забирает пакет с едой, вытаскивая из него упаковки, и сама проходит к дивану. Не обращая внимание ни на что, кроме аппетитной курочки в кисло-сладком соусе, которую Пак поставил на стол пару мгновений назад, девушка садится на диван и распаковывает палочки, сразу же закидывая кусок в рот и издавая звук сплошного удовольствия. Не успевает она дожевать курочку, как её взгляд цепляется за парня за стеклом: он разговаривает с Юнги, стоящим внутри комнаты для записи, и не видит её. Но Ен же узнает в этом безобразии на голове, свободной макси футболке и кольцах в губе и брови ту самую восхитительную ночь в умелых руках. Вдруг, этот парень переводит на неё взгляд, и в нём читается узнавание. Его глаза расширяются и под футболкой видно, как накаченная грудь скачет от сбившегося дыхания. — Блять. Чимин от резкого слова поворачивает голову в сторону подруги, и она в этот самый момент успевает не уронить палочки на пол, а положить их на стол, а потом, схватив сумку, вылетает из помещения под громкий оклик Юнги. Пак, сидящий до этого в полнейшем шоке, встаёт со своего места, когда Мин открывает дверь, разделяющую комнату звукозаписи и кабинет. — Что она сказала? — Просто «блять», — Чимин хмурится, переводя взгляд на друзей. Он замечает, что один из них буквально покрывается красными пятнами. — Ты чего? — Это кто был? — Покрасневший до кончиков ушей парень задает совершенно странный вопрос сейчас. Юнги поворачивается к нему, и его взгляд скользит по кольцу в губе, а также по серьге на брови, и спускается по правой руке, сплошь покрытой татуировками. Он закатывает глаза, осознавая ситуацию: тот парень, про которого в прошлый понедельник говорили они в кафе, оказался никем иным, как Чон Чонгуком — другом Чимина и новым мембером его студии. Когда он увидел его в этот вторник, то совершенно не связал образ, который описывала подруга, со скромным парнем, представшим перед ним в бини и потёртых мартинсах. Не обращая внимания на то, что говорит Чимин Гуку, он выходит из студии, прихватив телефон со стола. Уже в коридоре он набирает номер Ен и ждёт пару гудков. — Ен, это он? Слышится шипение в динамике и сигнал проезжающей машины, прежде чем девушка вздыхает так тяжело, что кажется, будто она пробежала как минимум пару километров. — Да. Что за хуйня, Юнги? — Я не срастил эти две личности, когда ты описывала его, извини. — Он ведёт рукой по росту волос, справляясь с раздражением. Изнутри студии слышится возмущённый голос его парня и какое-то бормотание. — Ты где? — Я пошла на работу, я не могу там быть. — Почему? — Потому что я спала с ним, вот почему! — В динамике слышатся несколько извинений, кажется, Ен слишком громко воскликнула, привлекая внимание. — Я не верю, что это, чёрт возьми, возможно. — Не веди себя, как ребенок, Ен. — Юнги знает, что звучит грубо, но она действительно сбежала, словно обиженная девочка, и ей следует задать трёпку. — Я не говорю, что тебе нужно снова запрыгнуть на него прямо сейчас, но хотя бы не устраивать сцен. — Если я сейчас вернусь, то это будет выглядеть ещё хуже. — В её голосе слышится раздражение. — Я потом позвоню Чимину и извинюсь, но я правда не могу сейчас быть там. — Ладно, ты права. — Юнги вздыхает, так как в словах Ен был смысл. — Напиши Чимми и извинись хорошо, он ждал, когда вы встретитесь. Но не думай, что тебе сойдёт это с рук. В понедельник я расскажу всё Джину с Хосоком. И про твой позорный уход тоже. Пару секунд девушка молчит, и Юнги понимает, что та мысленно шлёт его куда подальше, поэтому ухмыляется. - Ладно. Она сбрасывает звонок так бесцеремонно, что Мин захлёбывается от возмущения. Борясь с новой волной раздражения и принимая самый невозмутимый вид из всех возможных, он возвращается в студию, где, кажется, шёл очень бурный спор. Чимин сидит весь красный и нахохленный на диване, сложив руки на груди. Тэхён выглядит так, будто ему на голову свалилось несколько сотен тысяч вон, а Чонгук, как только видит Юнги, слишком очевидно прячет глаза. Старший снова вздыхает. — Я даже не хочу сейчас обсуждать это, Чон Чонгук, — то, как он выделяет имя парня, сразу же даёт понять ему о том, что продюсер в курсе ситуации, поэтому Чонгук снова смотрит на него. — У нас есть работа, и нам нужно сделать её сегодня, потому что следующий раз можно будет устроить только через три недели. Сначала запишем тебя, если ты готов. Со стороны Тэхёна слышится смешок, и младший злобно зыркает на друга. — Да, я готов. Не будем терять времени. Чонгук, всё ещё красный донельзя, заходит в комнату звукозаписи, плотно закрывая за собой дверь, и встает за микрофон, надевая наушники. Юнги борется с желанием допить залпом стоящий перед ним энергетик и всё-таки делает один глоток, жалея, что там сейчас не алкоголь. Сзади него сидят Чимин с Тэхёном, которые тихо переговариваются, но, как только Чонгук начинает свою партию, замолкают, переходя в мессенджер. После идёт очередь Тэхёна, которую они записывают сразу же, без перерыва. Чонгук теперь сидит на стуле, избегая любого взгляда на хёнов, хотя, когда он только пришёл, то без промедления обнял друга и возбуждённо отвечал на все вопросы Юнги с огоньком в глазах. Чимин же в это время ел курочку так усердно, что прикусил язык, а затем ещё несколько минут валялся на диване, строя из себя королеву драмы. Спустя несколько часов, когда Солнце уже скрылось за горизонтом, парни закончили. Несмотря на ситуацию с Ен, запись прошла отлично, так что Юнги остался доволен результатом. Теперь дело оставалось за ним, и он был уверен, что сделает свою работу на отлично. Мин попросил Чонгука остаться, когда все собрались уходить. Так что сейчас они сидят друг напротив друга, одни в этом кабинете. Чонгук явно нервничает, ведь вид продюсера внушает почти что страх — он смотрит внимательно, словно готовый в любую минуту напасть и зарезать его ручкой, которой всё это время делал различные пометки в своей тетради. — Итак, Чон Чонгук, что ты делал на after-party журнала Vogue? Несмотря на то, что Юнги ещё днём думал о том, что он зол на Ен из-за её поведения, сейчас он волновался о ней. Конечно, Чонгук не просил у неё чего-то большего и вёл себя (по словам подруги), как джентельмен, но попугать парня стало вдруг очень важным. Он чувствует ответственность за подругу, ведь она младше него, хоть и на несколько месяцев. — Я был там вместе с Тэхёном, потому что нас пригласили туда в качестве потенциальных моделей грядущих выпусков. — Чонгук чувствует себя, как на допросе. Но если так надо, чтобы показать другу Ен, что он хороший мальчик, то он это сделает. — И на сам юбилей тоже. — Ты много выпил? — Нет, — Чонгук для уверенности мотает головой из стороны в сторону. — Я всегда стараюсь пить мало, если пьет Тэхён. Мне всегда приходится отправлять его домой. Юнги хмурится, и парень напротив думает, что сказал что-то не то. — Тэхён много пьет? С этим будут проблемы? — О, нет-нет, — его глаза и правда округляются, как у Бэмби, — он очень серьёзно относится к работе, а тогда у нас были два свободных дня, так что он позволил себе хорошо расслабиться. — Ладно. — Юнги слабо кивает, удовлетворённый ответом. — Ты был вежлив? На секунду расслабившийся Чонгук снова вспоминает, зачем его***
В следующий понедельник Юнги первым же делом рассказывает про ситуацию с Ен и её последним половым партнером, произошедшую в среду. Он расценивает это как плату за скорое сводничество. Хосок добрых двадцать минут не может успокоиться, смеясь, и даже угрозы Ен не могут остановить его. — Я буквально вижу эту картину в своей голове, — Сокджин расставляет руки перед собой, играя роль рассказчика повести, — Ен видит Чонгука за стеклом, блики от освещения играют у него на лице, и её глаза округляются, когда она узнает его… Совсем недавно это лицо было в её ладонях, а сейчас она не может дотронуться до него, ведь их взаимное притяжение отталкивается от стоящего между ними стекла… Хосок с каждой минутой смеется всё громче и под конец речи, уже не стесняясь, буквально ржёт в голос, хлопая в ладоши. Плечи Юнги также трясутся от смеха, ведь игра Джина и его глубокий голос, которому он придал драматичности, бесподобны. Не зря его часто берут на различные роли. — Я запихну тебе все эти салфетки прямо в рот, чтобы ты замолчал, Ким Сокджин! Ен не сдерживается и берёт меню со стола, прямо через стол шлёпая друга по голове. Это заставляет парней смеяться только усерднее. Они ведут себя так, не стесняясь знакомого бариста, которого эта ситуация только забавляет, а других посетителей так рано в кафе нет. Так что Ен садится обратно на свой стул и пытается унять раздражение. — Ен-а, не смущайся, ведь это так романтично! — Пропевает Хосок, складывая свои ладони у щёк. — Словно ромком какой-то. Как же я завидую Шуге, что он был свидетелем данной сцены. — На самом деле, я не видел всего, потому что работал. Но Чимин-и рассказал мне всё в подробностях. — Юнги смеётся, и Ен теряет своего последнего союзника. — Вы два сапога пара, честное слово, — Ен раздражённо вздыхает и отпивает свой напиток из широкой керамической кружки. Несмотря на всё, раз у неё перед носом стоит матча, то всё отлично, — я разбита, это ужасно… — Я заплачу за твой завтрак, чтобы тебе стало легче. — Ты как всегда лучший, Хоби, — Ен посылает другу воздушный поцелуйчик и подзывает официанта, чтобы сделать заказ. После того, как тема вроде бы исчерпывает себя, друзья обсуждают другие события недели, но все равно возвращаются к случаю с Чонгуком, потому как пока что это самая сочная сплетня. Джин просит показать его фотки, и Ен соврёт, если скажет, что у неё нет ни одной. Она кидает быстрый взгляд на Юнги и всё-таки достает телефон, открывая сохранёнки в инстаграме. — Вот, нашла его у Чимина в подписках. — Она отдаёт телефон Хосоку, и к нему сразу же пристраивается Джин. — Ты звонила ему? — Юнги пьёт свой кофе, пока друзья листают профиль Чонгука, обращаясь к Ен. — Ага, я извинилась, если ты об этом. — Боже, да он качок… — Хосок округляет свои губы в восхищении, пролистывая очередной пост. — И, если тебе интересно, он в качестве извинения выпытал всю историю, — продолжает Ен, не обращая внимания на комментарии друзей, смотрящих профиль под ником ‘golden.bunny’, — так что теперь Чимин тоже в курсе. И он рассказал мне про него очень много, будто пытался сосватать. — Интересно… — Тянет Юнги так, будто не попросил парня именно так и сделать. — Что ещё он сказал? — Господи, — Хосок поднимает голову, прерывая диалог Юнги и Ен, — тебе стоит быть осторожнее с ногтями, Ен-а. Она поднимает бровь в непонимании и смотрит на руку. Перед вечеринкой она сходила в салон и сделала шеллак, так что маникюр был в полном порядке, и девушка не поняла, в чём заключалось замечание. Хоби разворачивает к ней экран, зажимая изображение большим пальцем. На фотографии из хайлайтов был сам Чонгук в спортивном зале, который демонстрировал натренированную спину в растянутой майке, на которой виднелись красные полосы и парочка красных пятен, которые тем утром были багрового цвета. Девушка наклоняется, чтобы чётче рассмотреть ранее незамеченную фотографию, а потом откидывается на спинку стула со страдальческим стоном. — Вот же козёл! — Друзья смеются, но снова возвращаются к просмотру профиля. Девушка же смотрит на Юнги, оставляя негодование на любовника на потом. — Ничего такого, на самом деле. Но по его словам, Чонгук — хороший парень, а Чимин обычно не ошибается в людях. К тому же, тот факт, что они друзья, даёт ему большой плюс. Юнги хмыкает. Чимин и правда хорошо разбирается в людях, что не раз было доказано. Девушке, наконец, приносят заказ, и она с удовольствием вгрызается в свежую брускетту. Хосок возвращает ей телефон, гаденько ухмыляясь, и Ен принимает это за реакцию на профиль. Джин переводит тему и следующие полчаса они просто говорят про планы на грядущие праздники, в которые они планировали уехать на Чеджу, прихватив Чимина. Благо, он нравился всем, что, конечно же, неизбежно. Юнги отхватил себе самое яркое солнышко, воплощенное в этом парне, и все об этом знали. И когда на телефон Ен приходит оповещение, гласящее, что ‘golden.bunny’ подписался на неё в ответ, девушка чувствует, что её глаз дергается. Теперь понятно, почему на лице Хоби красовалась ухмылочка, и тот инстинктивно отодвигает стул, когда понимает, что именно подруга только что прочитала на экране. — Предупреждаю, у меня завтра очень важный прогон выступления, так что мне нельзя в больницу. — Говорит Хосок так, будто уверен, что пострадает. — Сломанный нос не участвует в твоей хореографии, — говорит Ен раздражённо. У неё были сомнения на счёт того, давать телефон в руки Хоби или нет. И конечно же, сомнения оказались небезосновательными. — А еще я не пущу тебя к себе, так и знай. — Она делает паузу. — Кстати об этом… Она смотрит на Юнги, и тот понимает, к чему клонит подруга. Он поджимает губы, ведь эту тему Мин не хотел затрагивать именно сегодня, но говорит: — Да, мы с Чимином съезжаемся. Так что… — Не-е-ет, не поступай так со мной, — Хосок смотрит на друга так расстроено, что на секунду его сердце колет виной. Совсем чуточку. — Я уверен, что там хватит места на троих. — Обещаю, что буду звать тебя на праздники. — Ты знаешь, что каждый день для меня — праздник. Что угодно: день клевера, день кимчи, день уфолога… — У тебя есть свой дом. — У него не дом, а берлога, — Джин, который чаще остальных остается у Хоби, кивает на это. — Но, оппа, неужели Чимин-и против? — В том то и дело, что он слишком его любит, так что тем более не пущу. Друзья смеются, ведь это и правда было так. Хосок очень хорошо сошёлся характерами с Паком, а потому те часто гуляют по магазинам, а иногда просто гуляют и смеются с локальных мемов. Ен, слушая новый спор, только довольно допивает свою матчу, радуясь, что она перестала быть центром внимания.***
На удивление, диалог Ен и Чонгука пустует с их взаимной подписки вот уже как две недели. От Юнги также не слышно новостей о вокалисте, так что всё кажется слегка подозрительным. Но Ен замечает в какой-то момент за собой, что чаще выкладывает фотки в сторис и стабильно видит, что Чонгук не пропускает ни одну из них. Внутри зарождается странное чувство, которое она предпочитает игнорировать. Но спустя ещё пару дней она принимает приглашение Юнги, не придаваясь мыслям о встрече с Чоном, прийти на отчетное прослушивание в субботу вечером, которое он прислал в общий чат. Друзья также соглашаются прийти. Вечером пятницы она задаётся вопросом, где и когда провинилась в этой жизни. Она стоит на входе в танцевальную студию Хосока, когда видит подходящего к ней Чонгука. Тот заметил её сразу же, когда поднял голову от своего смартфона, поэтому через несколько мгновений перешёл дорогу и направился прямо к ней. Ен же почти приклеилась к асфальту. — Привет. Он сверкает своей улыбкой и излучает ту самую уверенность, с которой подошёл к ней на вечеринке. Сейчас Чон выглядит моложе, чем она видела его там: на нём чёрная куртка и брюки, воткнутые в высокие ботинки, но волосы убраны в пучок, а чёлка небрежно прикрывает брови. Теперь вблизи она видит все украшения на его лице и не может отрицать, что те делают его ещё более горячим, чем костюм тройка. — Привет, Чонгук. — На секунду она теряется, не зная, что говорить. Но парень берёт всё в свои руки. — Ты здесь чего делаешь? — Он оглядывает вывеску танцевальной студии и снова смотрит на девушку. Ен понимает, что он стоит ближе, чем следовало, но будто не имеет ничего против этого. — Жду друга, эм, он танцует. Чонгук понимающе мычит, проводя языком по кольцу в губе. Совершенно нечестный приём. — Хотел попросить твоего номера тем утром, но ты так быстро сбежала. — Он хмыкает. — Причем не один раз. Любишь бегать? — Ты что, флиртуешь со мной? — Ен старается держать лицо, но чувствует, что с каждой секундой становится тяжелее удержать самоконтроль. — Да, я думал, что ты поняла это ещё тогда. — Я думала, что ты просто хотел потрахаться. Девушка знает, что лучшая защита — нападение, поэтому говорит первую колкую фразу, приходящую на ум. Но следом теряет всю уверенность, когда Чонгук прыскает от смеха. — Я думал, ты тоже. — Т-так и было. — Было? — Ен видит усмешку на губах Чона и прикладывает усилие, чтобы не закатить глаза от явного ребячества. — В любом случае, у меня тоже ‘было’. По телу проходит приятная дрожь от слов Чонгука и она судорожно вздыхает. Этот парень… Ен чувствует то влияние, которое он оказывает на неё. Сейчас она будто возвращается в тот вечер, когда этот молодой человек с безумно красивой ухмылкой приблизился к ней, как вокруг них вдруг никого не оказалось, как его рука коснулась её спины, как он впервые наклонился так близко, что она чувствовала его дыхание на своём лице. И сейчас он также будто становится ещё ближе, а его глаза соблазнительно сужаются. Ен приходится сглотнуть вязкий ком в горле, а затем облизнуть сухие губы. — У нас, оказывается, столько общего… не думаешь, что это знак, что нам стоит познакомиться поближе? — Чонгук также облизывает губы, переводит взгляд на её губы, а затем спрашивает. — Можно? Она не успевает кивнуть, как Чон целует её сразу же, как только обхватывает ладонями скулы девушки. Ен сразу же льнёт к теплому накаченному телу, рукой касаясь его правого бока. Мышцы под касанием напрягаются, выдавая истинные чувства. Это продолжается недолго, но Ен так сильно растворяется в моменте, что не замечает, как парень отстраняется и смотрит куда-то позади неё. Она оборачивается и видит друга, который смотрит на них так внимательно, что хочется поскорее спрятаться. — Так ты тот качок, верно? — Чонгук хмыкает на это прозвище, но убирает руку со спины Ен, которая находится там с того момента, как он увидел вышедшего из здания парня. — О, извините, я вам помешал? — Сарказм так и плещет из Хосока, так что Хон не удерживается и цыкает. — Мы уже закончили. Ен, несмотря на свои слова, всё ещё стоит рядом с Чонгуком, ведь проще сказать, чем сделать. Её влечет к этому мальчику, и это слегка пугает. Их второй разговор, а она снова готова сдаться в эти сильные руки, в уверенный тон и очаровательные большие глаза. — Тогда идём. Думаю парень занят, и его ждут дела. Тон, которым произносит свои слова Хосок, заставляет Ен оторваться от Чонгука и сделать шаг по направлению к другу. Затем ещё один, и ещё. Всё это время старший смотрит на Чона. Она не понимает, почему и зачем Хосок так делает, но, кажется, будто парни понимают друг друга без слов, и сейчас ведут немой диалог, понятный только им двоим. Наконец, Ен останавливается рядом с Хоби и поворачивается к вдруг чересчур напряжённому Гуку. У него на лице желваки ходят, а руки сжаты в кулаки в карманах брюк. — До встречи, golden bunny. Хосок берёт Ен за руку и под пристальный взгляд Чонгука уводит её. Девушка несколько раз пытается спросить, что происходит и почему друг ни разу не назвал Чона по имени, но все её слова разбиваются о холодное молчание. Это продолжается вплоть до того момента, как они садятся в кафе на первом этаже одного из торговых центров. Тут они часто встречаются и набираются сил для шоппинга. Партнёром для этого с Хосоком всегда выбирался тот, кто проигрывал в споре или любом другом виде состязаний. И появление Чонгука сегодняшним вечером, по мнению Хоби, никак не влияет на проигрыш Ен и её непосредственном участии в охоте за лучшими вещичками в бутиках. — Может быть теперь ты соизволишь объяснить мне, какого чёрта происходит? — Хосок успевает заказать им перекус и напитки, так что сейчас у них есть пару минут для разговора. — Ещё бы немного, и ты бы снова переспала с ним прямо на улице. — Хосок ухмыляется, когда Ен фыркает на это заявление. — Но вообще-то, сегодня ты со мной, и я не хотел путать свои планы. — Я бы тебя не бросила, мой дорогой друг. — Хосок умиляется и вкладывает руку в вытянутую на столе ладонь подруги. — Да и плюс, пусть знает, что тебя так легко не заполучить. Ен, ты моя подруга, сестра, — он сжимает руку подруги в своей, — как и Юнги и Джин… мы тебя очень любим и всегда придём к тебе на помощь. И если этот качок что-то сделает тебе, то ему буквально не жить. Девушка справляется с приступом слёз, вызванным таким откровением. Но она благодарна за эти слова, вовремя сказанные. Навязчивые неприятные мысли, которые Ен успешно игнорирует, отходят куда-то вглубь, стыдливо прячась от близости друга своей хозяйки. — Спасибо, Хоби. — Она сжимает его руку в своей и улыбается искренне. Следующие полчаса они тратят на еду и разговоры о сегодняшнем дне. Смеются, наслаждаясь обществом друг друга, и обсуждают магазинчики, которые собираются посетить. Ен составляет список тех вещей, которые могут ей пригодиться. Так что друзья выходят из кафе с чётким планом действий, полными желудками и свободным временем.***
В студии слишком много народу, ведь финальное прослушивание — хороший повод зацепить отличных вокалистов или рэперов и сделать себе хорошие рейтинги. Помимо Юнги здесь сидят и другие композиторы и продюсеры, которые работают в компании. Сейчас Мин занят разговором с одним из них, поэтому друзей встречает Чимин. Его вид напряжённый и сам он слегка дёрганный, поэтому Ен несколько раз спрашивает о его самочувствии, но получает в ответ уверение, что всё в порядке. Он ведёт девушку и подошедших Хосока и Джина на сидения для зрителей, а после отходит к Чонгуку и Тэхёну. Чон сразу же устремляет свой взгляд на девушку, когда Пак показывает друзьям на компанию, и ухмыляется. Девушке приходится сглотнуть набежавшую слюну, чтобы справиться с приступом жара. Хосок за её спиной сразу же рассказывает Джину, кто эти парни, которые говорят с Чимином, и тот уже практически трясёт Ен за плечо, шепча ей на ухо нелепые мысли и предложения. Девушке быстро это надоедает и она, оставляя сумку на своём кресле, спускается по лестнице у стены вниз и выходит из помещения, кидая быстрый взгляд на Чонгука. Тот всё сразу же понимает и, выждав несколько секунд, также выходит за дверь. Такая заминка, конечно же, не обманывает ни Джина с Хосоком, ни Чимина с Тэхёном, так что все уверены, что те если не исследуют рты друг друга у какой-нибудь стены, то уже на полпути к этому. Юнги заканчивает разговор с коллегой и поворачивается, чтобы позвать своих подопечных для подготовки к выступлению, но находит только Тэхёна. Он подходит к нему, а также Чимину, стоящему около него, и незаметно для остальных касается Пака рукой. — Где Чон? — Юнги осматривает помещение и замечает своих друзей. Всех, кроме Ен. Делая очевидные выводы, он вздыхает. — Тэхён, позвони, пожалуйста, своему товарищу любовнице и скажи, чтобы через десять секунд он был тут, а Ен сидела на месте. Тэхён хихикает на это обращение и даёт себе слово, что переименует друга у себя в контактах. Но для начала вызовет Чонгука в студию, иначе ни ему, ни Киму не поздоровится. Несмотря на то, что друг всегда берёт трубку сразу же, сейчас Тэхён ждёт добрых десять гудков, прежде чем в динамике слышится его чуть хриплый голос. — Что-то срочное? Я немного занят… — В трубке слышится тяжёлое дыхание Чона и шуршание одежды, а затем чей-то (понятно, чей) шёпот. — Тащи свою задницу сюда, Гук-а, хён ждет тебя через десять секунд, иначе мы можем забыть про прослушивание сегодня. Звонок сразу же обрывается, и Тэхён демонстрирует погасший экран Юнги. Тот снова вздыхает и кивает в сторону своего стола, сразу же начиная деловой диалог. Чимин поджимает губы и уходит к Джину и Хосоку, дождавшись, когда Юнги уйдет. Дверь в помещение открывается резко и раньше, чем Пак успел бы добраться до своего кресла. В проходе появляется Чон со следами бальзама на губах и ещё более взъерошенными волосами, чем обычно. Чимин сразу замечает все ньюансы на лице Чона и под отборный мат практически пинком отправляет его к своему парню, чтобы те, наконец, начали работу. Его уже ждут посмеивающиеся Хосок и Джин, и он садится к ним через мгновение. — Чонгук такой забавный, когда ему кто-то нравится. — Чимин обращается к Хосоку, который всем своим видом выдаёт нетерпение. — Я последний раз его таким видел… да никогда. — А сколько вы знакомы? — Ещё со старшей школы. Но сдружились опять пару лет назад, когда он переехал в Сеул. Мы оба из Пусана же. Наконец, дверь снова открывается, и в помещение заходит Ен. Она очевидно прячет глаза, но поднимается к друзьям и садится рядом. Первые несколько секунд все молчат, создавая ощущение затишья перед бурей. Тишину прерывает Джин. — А что у тебя за пятно на шее? — Где?! — Девушка сразу накрывает заднюю поверхность шеи ладонью, вызывая смех у парней. Джин, как обычно, играет с ней. — Не смешно. — Вы же на работе, Ен, — Чимин кладёт руку на колено девушки и снисходительно улыбается ей, — мы пойдем после записи в ресторан, вот там… — Нет, пожалуйста, я хочу спокойно поесть… Один из сотрудников, наконец, даёт отмашку для начала. Если честно, ребята не особо интересовались всеми этими певцами, но в прошлый раз Хоби нашёл в одном из треков хороший бит для новой хореографии, а сейчас Ен задумалась о том, чтобы взять главенство над написанием статьи с новыми лириками, идею для которой подкинули на совещании с месяц назад. Все мысли пропадают в тот момент, когда выходит дуэт Тэхёна и Чонгука. Чимин даже со своего места замечает, что Юнги сжимает мячик-антистресс в правой руке, волнуясь за своих подопечных. Если сегодня всё сложится, то у них будет финансирование и больше кадров для релиза. Когда начинает петь Чонгук, Ен прошибает. Он прикрывает глаза, напрягая связки для более высоких нот, а в следующее же мгновение голос хриплый и даже тягуче сексуальный. Хорошо сведённая мелодия дополняется низким голосом Тэхёна, производя на свет гармоничное произведение. Песня создавала особое настроение, но каких-то конкретных эмоций не давала, из-за чего чувствовалось желание разгадать трек, переслушивая его снова и снова. На одной из самых игривых строчек Чонгук смотрит в зал и спустя несколько секунд находит девушку. В темноте зала ее силуэт размытый, но глаза видно отчетливо, отражая свет прожекторов со сцены. Они светятся, почти горят от заинтересованности, что даёт Чону зелёный свет. Он надеется, что глаза, и правда, зеркало души. Но парень не позволяет своим мыслям поглотить его, так что он заканчивает песню вместе с Тэхёном в два голоса, вызывая у начальства одобрительные кивки и тихие переговоры. Парни, как только замолкает музыка, переводят взгляд на Юнги, словно брошенные щенки, и тот кивает, давая понять, что всё прошло отлично, а альбому быть. Пребывая в каком-то трансе, переиначивая и переворачивая слова песни так и сяк, девушка не замечает, как они всей компанией заваливаются в ресторанчик. Вопреки всему, она сидит рядом с Чонгуком, который мягко, но настойчиво отодвинул Хосока и занял его место. Ен не то чтобы переживает на этот счет, но заметно вздрагивает, когда замечает парня по левую руку. Слегка задумчивая, она всё равно участвует в диалоге со всеми, который, на удивление, плывет благодаря Тэхёну. Молодой человек оказывается забавным и умелым провокатором, ведь уже в который раз за столом стоит звонкий смех из-за шуточных перепалок Кимов. Хоби же, очевидно, очарован этим парнем, так что Чимин довольно хмыкает, наблюдая за тем, как две его компании друзей так хорошо сошлись. Чонгук в свою очередь с успехом отвлекает девушку от не самых хороших апатичных мыслей, и на середине вечера они уже так увлечены разговором, что остальные даже не стараются их отвлечь. Иногда он шепчет ей на ухо свои TMI, изредко вовлекает в диалог Чимина или Тэ, чтобы в полной мере донести все краски истории. Комфорт, разливающийся по венам, только теплеет с каждым разом, как Чон проявляет непонятно чем подкрепленную заботу. Она выбивает воздух из легких и даёт надежду на что-то, чего не было слишком давно и благополучно забыто. После того самого, чьё имя нельзя называть, Ен не подпускала к себе никого для большего, чем секс, а её друзья отлично держали парней на большой дистанции к её растерзанному в клочья сердцу. Так что лёгкие касания, взгляд, который скрывает желание, но демонстрирует озабоченность пустым бокалом, и вопросы, которые достают самую её суть, почти выбивают почву из-под ног, хотя буквально час назад всё было относительно хорошо. Она уже готова уйти, ведь проще просто разделить кровать и яркую ночь в объятьях незнакомца, чем строить то, что скорее всего встретит свой конец на подступе к обрыву. Ен ловит взгляд своего близкого друга на другом краю стола, того самого, который выучил её точно также, как и она его, и отворачивается, скрываясь от неминуемого разговора. Чонгук будто ловит это настроение и слегка отодвигается, только сейчас замечая, как близко сидел к девушке всё это время. Юнги шепчет на ухо что-то своему парню, вызывая у того недовольное выражение лица и слабый кивок, а затем зовёт Чонгука курить и уводит его из их обособленной комнаты. И тогда Ен понимает, что это её шанс. В туалете, на её счастье, никого не оказывается. Она долго смотрит в зеркало, разглядывая уже слегка размытый от долгого дня макияж, и прикрывает глаза на мгновение. Призраки прошлого настигают её не то, что внезапно, но не так скоро, как хотелось бы. Осознание своей трусости вызывает нездоровую усмешку и все те мысли, которые преследуют её некоторое время, обретают форму. Неужели она действительно столько лет просто напросто искала такие одноразовые отношения, чтобы не стать чем-то большим и спасти себя от горьких слёз в подушку и плохо скрываемой обиды? Это вызывает у неё самой лишь жалость и какую-то досаду. Сегодняшние разговоры с Чонгуком только открыли ей глаза и показали, насколько девушка слаба. Она не знает, сколько проводит времени перед зеркалом, и приходит в себя, только когда внутрь проходит женщина, вдруг учтиво интересуясь, всё ли в порядке. Ен благодарит её за беспокойство и нагло врёт, что всё хорошо, так что выходит из туалета и направляется к компании, на ходу придумывая плёвую отмазку, в которую всё равно никто не поверит. Внутри уже сидят все, бурно обсуждая последние события в стране и, почему-то, важность покупки коровьего молока и сливочного масла. Конечно же, друзья не верят ни единому её слову, но с подачи Чимина, который лезет обниматься, её отпускают, безмолвно обещая уже через два дня вытрясти из девушки все подробности. И, конечно же, Чонгук провожает её прямо до улицы и ждёт с ней такси. Да, это было ожидаемо, но Ен также понимает, что такой жест только ворошит неприятные ощущения внутри слишком сильно, почти до сжатых зубов, которые ещё чуть-чуть, и начнут скрипеть от натуги. Но всё же она в каком-то оцепенении позволяет крепким тёплым рукам обвиться вокруг своей талии, но на её удивление это не длится долго, потому как парень вздыхает тяжело и отпускает напряжённую, словно струну, девушку. — Что не так? — Его голос всё равно вызывает мурашки, расползающиеся паутиной по коже. — Я сделал что-то не то? — Нет, я… — Не надо врать, Ен, — она поднимает взгляд чуть выше, отмечая гнездо волос, которое парень только ворошит касанием ладони, — я вижу, что ты пытаешься скрыть что-то, реакция хёнов, когда ты ушла, только подтверждает это. Слабый хмык всё-таки вырывается изнутри, и девушка в который раз удивляется такой проницательности. Желание прямо сейчас перестать убегать от правды кротко стучится пульсом в венах, но оно настолько незначительное, что Ен стряхивает его с кожи, уходя от наступающей бури, приближение которой чувствуют они оба. — Ты ведёшь себя странно с самого начала вечера, почему? — Потому что я не думаю, что у нас что-то выйдет, — совсем не то, что она хотела сказать сейчас, но другие слова она просто не может вымучить из себя, — и я не понимаю, почему ты так жаждешь сблизиться. Чонгук молчит, напрягая мышцы челюсти и пытаясь справиться с эмоциями, вызванными таким откровением. И тогда девушка только сильнее копает себе яму, будто увидев зелёный свет для дальнейших действий. — Это секс и только. Я не могу дать тебе чего-то большего, потому что мне это не подходит. Я не рассчитывала, что мы встретимся и нас будет связывать что-то большее, чем то, что случилось. — Зачем тогда давала думать обратное? — Чонгук загорается, словно спичка. Будто Ен — топливо. Голос, который недавно был мягким и обеспокоенным, вдруг режет слух, ударяя по барабанным перепонкам отбойным молотком. — Зачем поцеловала, зачем пошла со мной сегодня? Для чего? Если тебе хотелось только потрахаться, то зачем подписалась на меня? Зачем спрашивала обо мне Чимина? — Это Хосок, — отвечает на самый лёгкий вопрос она, — он нажал ту кнопку, когда смотрел твой аккаунт. Я не хотела. — Твои действия говорят об обратном, — он повышает голос, в котором слышится только звонкий ледяной металл, — если тебе нравится так играться с чувствами людей, то ты разочаровываешь. — Ты не можешь говорить такие вещи, ты меня не знаешь… — Ты не даёшь сейчас шанса сделать этого, Ен! — Чонгук перебивает её и сжимает губы, справляясь с наваждением и яростью, которая сейчас некстати образовывается внутри. — Чёрт, я слышал столько хорошего о тебе, но всё оказалось совсем иначе. — Он невесело усмехается, качая головой, и устремляет свой взгляд прямо в глаза, не смея сейчас смотреть на недавно смятые своими губы. — Это ужасно подло. Я бегал за тобой, словно собачка, а сейчас понял, что именно ей и был. — Не говори так, это неправда. — Серьёзно? — Это вызывает только ещё одну злую усмешку и нервную дрожь по телу. — Ты серьёзно говоришь, что это неправда? Рассказать, как я вижу это? Сначала ты флиртуешь со мной на вечеринке, потом даришь мне просто охуенную ночь и даже возможность позавтракать вместе, хотя я уже тысячу лет никому не позволял такой роскоши. После оставляешь одного в моей квартире, затем в студии, а затем снова отвечаешь мне, и, не смей отрицать, тебе это нравилось. И сейчас ты говоришь мне, что всё это ошибка и у тебя нет никаких чувств. Совсем некстати сейчас подъезжает такси и девушка не ждет позволения, а также не желает что-то отвечать парню, и направляется прямо к машине, сдерживая рвущие душу эмоции. — Давай, Ен, убегай! — Слышит она перед тем, как закрыть дверь автомобиля. — Ведь это именно то, что получается у тебя лучше всего!***
Впервые за несколько лет Ен пропускает их еженедельные посиделки в кафе, и отпрашивается на пару часов утром с работы. Её отпускают, но ставят условие, чтобы вечером она задержалась. Девушка не смеет противиться этому, а только соглашается и падает обратно в постель. Не сказать, что всю ночь она провела без сна, но легла всё равно поздно, ведь всё воскресенье провела в четырех стенах, мучая себя «Отчаянными домохозяйками» и жирной заказной едой, из-за которой в понедельник она встала опухшая и с тяжелым желудком, что только усугублялось отвратительно скребущим грудь чувством вины и неправильности всего происходящего. Она игнорирует наверняка яростные и недовольные сообщения из общего чата, обещая самой себе, что в следующий понедельник угостит всех друзей завтраком в качестве извинения. В душе, который она хотела принять с надеждой на очищение тела и разума, к ней в голову так и лезут навязчивые мысли о друзьях и молчащем все выходные Чонгуке, так что она как можно скорее моет волосы и наносит на тело эфирное масло, чтобы вырваться из пучины сплошного разочарования в себе. Неожиданный стук в дверь и последующие глухие удары, кажется, ногой, выводят девушку из мнимого равновесия, так что она с долей страха приближается ко входу, чтобы не только возмутиться, но и послать нежданного грубияна подальше. Но перед ней стоят её извечные друзья с пакетами из кофейни и стаканчиками кофе, и Ен прорывает. Она начинает давиться слезами, которые вот уже второй день просятся наружу, и пропускает в квартиру слегка оторопелых друзей, каждый из которых спустя несколько секунд оказывается у неё в объятьях. На какое-то время квартиру заполняет шум и возня, пока Хосок пытается успокоить девушку и подавить заждавшуюся выхода истерику, а Джин с Юнги, наполненные обеспокоенностью до краёв, раскладывают всё на столике в гостиной, одновременно с этим пытаясь девушку отвлечь и развеселить. Хосок уводит подругу в ванную комнату, где она умывает лицо и смывает слезы, хотя совсем недавно нанесла уходовую маску. Он причёсывает ей волосы, будто возвращая их обоих в то время, когда они жили в общаге и делили комнату, когда предоставлялась возможность или не было сил возвращаться в свой блок после затяжной вечеринки. Он говорит ей о том, что всё будет хорошо и просит украдкой быть честной хотя бы с ними. Ен кивает и предвкушает не самый лёгкий диалог с друзьями. Они позаботились не только о себе, но взяли еду и Ен — брускетту и сладкие рисовые булочки, которые они брали для успокоения души в самые тяжёлые моменты. Откусив сладость, девушка обретает силы на свой долгий монолог, припоминая данное обещание Хосоку говорить правду, так что в следующие несколько минут она действительно обнажает душу и чувствует, как груз последних лет медленно, но верно сползает с её плеч, позволяя дышать чуточку легче. — Я надеялся, что этот чёртов Со Джун ушёл из твоей жизни навсегда, боже… — Юнги тяжело вздыхает после того, как подруга заканчивает говорить, — хочу найти его и выбить всё дерьмо из его жалкой тушки. — Он совершенно другой, — говорит вдруг Хосок, привлекая всеобщее внимание, — прости, но я встречался с Чонгуком вчера, — сил девушке даже не хватает на то, чтобы удивиться, — мы списались в субботу вечером. Ну, он мне написал. — Зачем? — Он вернулся в ресторан совсем разбитый и с ярким запахом сигарет, — говорит Джин вдруг, сбивая с толку девушку, — по крайней мере, выкурил штуки три перед своим возвращением, не меньше. Его долго не было. — Смотрел на меня весь вечер и вынудил поговорить о том злополучном инстаграме, — Ен поджимает губы, в который раз вытирая щёки от скатывающихся по коже слёз, а Хосок как ни в чём не бывало продолжает, — спросил, зачем я это сделал. Я не стал рассказывать про Со Джуна, но уверил, что есть весомая причина всего этого. Я думаю, вам нужно поговорить. — Я согласен с Хоби, — Джин жует в это время, заставляя девушку вымученно улыбнуться, — конечно, вы начали необычно свое знакомство, но всегда можно начать с чистого листа. Ен, ты слишком надолго закрылась, и мы думали, что тебе становится легче, но оказалось всё совсем наоборот. — Если ты действительно не хочешь этого, то не надо. — Снова подаёт голос Юнги. — Но если ты просто боишься и бежишь от того, что может помочь тебе справиться с призраками прошлого, то мы позаботимся о том, чтобы ты прошла этот путь не одна. Ен кивает, вздыхая. Кажется, ей и правда нужно собраться с мыслями и дать шанс не только себе, но и Чонгуку, ощутить все прелести отношений с человеком, который готов на то, чтобы работать над собой и взрастить то самое чувство, заставляющее людей жить. Друзья уходят с чувством выполненного долга, искренними словами благодарности и клятвой на мизинцах, что сейчас действительно всё в порядке.***
Когда ты решаешь сосредоточиться на какой-то одной вещи, обязательно появляется куча новых обстоятельств, требующих срочного разбирательства. Так что за следующие практически три месяца Ен буквально утопает в рабочих обязанностях. Несмотря на загруженный график, она улавливает время для психолога, к которому надо было обратиться еще несколько лет назад, но она всегда находила оправдание, чтобы оттянуть это дело, а ведь оказалось, что ей просто не хватало смелости и решимости начать профилактику. Она находит поддержку в лице Чимина, который, как оказалось, в юношеские годы почти не вылезал из кабинета мозгоправа, но в итоге прошёл лечение и сейчас самостоятельно справляется со всеми демонами. Он помог найти отличного специалиста и временами направлял девушку в правильное русло, когда ей хотелось сдаться и закрыться от всего и вся. После более двадцати сеансов, которые она посещала дважды в неделю, Ен уже могла с уверенностью сказать, что готова к тому, чтобы открыться новому опыту и впустить в свое сердце мужчину. Не какого-то, но точно определенного. Она надеялась на то, что за большой промежуток времени Чонгук всё ещё хочет того же. Так что Чимин и тут сыграл свою роль — он был связующим звеном между ними и держал Ен в курсе событий. Чонгук за три месяца смог достичь отличных результатов в студии, и их с Тэхёном композиции уже входили в топы восходящих дуэтов страны. Он, видимо, также сосредоточился на себе и был одинок. Единственное, что беспокоило Ен — его молчание. Несмотря на то, что парень всё ещё был свободен (по словам Пака), он никак не проявлял интерес к девушке и у друга ничего не спрашивал. Так что Ен решилась на то, что ещё на том прослушивании пришло к ней в голову. Она согласовала свою кандидатуру на курирование статьи и приступила к реализации. Связалась с менеджером одной из групп, затем еще с парочкой молодых дуэтов и соло-исполнителями, в числе которых был и Чимин, получив одобрение на интервью и съёмку. Последними в списке были Чонгук и Тэхён, с которыми связалась её помощница. В назначенное время Ен приехала в студию, проведя перед зеркалом в этот день непозволительно большое количество времени, внезапно нервничая. Ей хотелось произвести впечатление и в то же время быть невозмутимой, но взявшийся ниоткуда румянец на щеках не сходил вплоть до приезда в студию. Конечно, там был и Чимин, в случае чего способный прийти на помощь, но это не исключало возможности того, что Ен упустила свой шанс на нормальные отношения. Она чувствует себя влюблённой школьницей (в свои-то двадцать шесть с хвостиком), и вместо ожидаемого раздражения на себя, ощущает нездоровую радость и облегчение от такого открытия. Сердце предательски сжимается сразу, как только она видит Чона перед объективом камеры. Он одет во что-то слишком брутальное, но так ему подходящее, что ей приходится воспользоваться пудрой, чтобы скрыть румянец. Чимин стоит поодаль, разговаривая с одной из стилисток, которая, видимо, переодевала его для некоторых кадров. Он замечает подругу и подходит сразу же, обнимая нежно и так, как умеет только Чимин, укладывая руку на макушку. — Как всё идет? — Спрашивает Ен, обводя взглядом наряд парня. — Выглядишь чудесно, тебе идет яркий цвет. — Всё хорошо, команда здорово подобрана. — Он негласно принимает комплимент, касаясь руки девушки. — Ты же всё организовала, я прав? — Да, я решила, что молодым исполнителям понадобится какая-то огласка. Вы делаете отличные успехи. — Ен цепляет взглядом Чона и Тэ, которые уже просматривают свои снимки с фотографом, — он знает…? — Что ты курируешь статью? Да. — Чимин хмыкает, и его глаза становятся полумесяцами, когда он доволен. — Он уже несколько раз спросил, когда ты придешь. Больше девушка не спрашивает ничего, да и не успевает, ведь Чимина зовут для общего фото, так что Ен подходит к мониторам, на которых отображаются сделанные снимки, вместе с другими сотрудниками, надевая маску строгого редактора. Чонгук её замечает, что понятно по вмиг вытянувшейся спине и блеснувшим радостью от встречи глазам. Ен сдержанно кивает ему, хотя внутри творится что-то невероятное от прямого взгляда, направленного на неё, пока стафф даёт указание певцам, где и как правильно встать. На некоторое время её уводит интервьюер, чтобы согласовать вопросы и время. Девушка отбрасывает мысли, сосредотачиваясь на работе и своих прямых обязанностях. Исполнителям выделяют некоторое время перед интервью, чтобы передохнуть. Так что Чон нетерпеливо переступает с ноги на ногу чуть поодаль, пока Ен заканчивает разговаривать с командой, утрясая последние вопросы. Она успела предупредить парня, что ей нужно кое-что сказать ему, так что внутри живота также билось нетерпение белой бабочкой. В конце концов они прячутся в помещении для руководства, которое обычно Ен делит со стаффом, разбирая отснятый и записанный материал. Сейчас же их двое и никто не посмеет им помешать, чему девушка даже радуется, ведь тогда точно скажет всё, что копилось на протяжении трёх месяцев. — Я надеялся увидеть тебя сегодня. — Делится своими мыслями парень. Чон сейчас стоит довольно далеко от девушки, и даже не по её желанию. Он соблюдает дистанцию, неуверенный, какие действия в сложившейся ситуации позволительны. Но это всё равно не мешает ему отпустить колкость. — Если хотела поговорить, необязательно было устраивать интервью. В его словах нет того холода, на котором они расстались в последний раз. И Ен только улыбается на это, снова удивляясь тому, что её намерения без особого труда разгадали. — Это не единственная причина на самом деле, — Чон улыбается, что даёт возможность немного расслабиться, — но да, я хотела поговорить. Не помню, когда нервничала так в последний раз. — Ты не одна в такой ситуации, если тебе от этого легче. Ен снова набирает воздуха в лёгкие, давая себе секундочку перед тем, как выговориться. — Я хочу извиниться за то, что случилось тогда… в ресторане. Я действительно поступила некрасиво, когда дала тебе думать, что мы могли стать чем-то большим, чем просто любовники. Тогда я правда была не готова к этому. Пять лет назад я рассталась с парнем, который оставил меня с разбитым сердцем, душой и телом. Он забрал уверенность в себе и в том, что я могу быть счастливой с кем-то другим. Уверенность, что достойна отношений. Я боялась, что если снова начну с кем-то встречаться, то от меня не останется ничего, кроме безликой пустышки. Так что максимум, на что меня хватало, это отличный секс и пустые обещания, что мы обязательно повторим или выпьем чашечку кофе. Ен в напряжении крутит кольца на пальцах, смотря куда угодно, кроме лица Чона. Тот же молчит, не смея перебивать девушку. — И когда появился ты… тогда на улице, перед студией Хоби, я подумала, что смогу себя пересилить. Но оказалось, что я не была готова к тому, что понравлюсь тебе и ты захочешь чего-то большего, так что дала себя поцеловать, надеясь на то, что мы просто будем встречаться иногда, ничем себя не обременяя. Но в последнюю нашу встречу ты указал мне на то, что именно я творила. Я действительно повела себя, как законченная эгоистка. Мне стало ужасно от этого осознания. Почти сразу после этого друзья помогли мне справиться со всем… этим, и я начала разбираться в себе, своих тараканах. Так что сейчас я… готова. — Ен наконец смотрит на Чона. Он хмурится и стоит, запустив напряженные руки в карманы брюк, так что девушка слегка теряется и спешит добавить. — Конечно, если ты всё ещё заинтересован в этом. Я не принуждаю тебя и не говорю сейчас бросаться в омут с головой, и если у тебя кто-то есть, я пойму… — Пожалуйста, хватит. Ен не успевает ступить и шагу назад, когда Чонгук вдруг оказывается влотную к ней и целует, случайно сталкивая их зубы вместе. Девушка почти задыхается, но у неё не хватает ни сил, ни желания поменять что-то сейчас. Хватка Чона железная, но пальцы дарят ласку и нежность, пока его язык творит что-то невероятное с её ртом. Спустя несколько секунд он отстраняется с судорожным выдохом, который Ен чувствует на своих губах, ведь он холодит слюну на губах. — Я хочу. — Голос тяжёлый, глубокий, и пускает миллионы мурашек по рукам и ногам, которые в любое мгновение могут подкоситься, но Ен знает — Чон удержит. — Ты — всё, чего я хочу. И если ты позволишь, то не отпущу тебя до того момента, пока ты сама этого не захочешь. Теперь уже Ен целует парня, но медленно, вкладывая в касание нежность и согласие на такой расклад. — Мне так жаль, что наговорил тебе тогда столько дерьма, прости меня. Я не провёл ни дня, не жалея об этом. — Нет, — Ен отклоняет голову, и её шея слегка напрягается из-за этого, но так она видит широко раскрытые глаза и слегка взмокший лоб из-за пережитой сцены и волнения, — ты был прав, и это дало мне толчок для того, чтобы исправиться. Прости, что заставила тебя ждать. — Я бы ждал ещё дольше, если бы в конце ты стала моей.