Без масок

      — Стань моей королевой, взойди на трон и помоги мне наладить контакты с Фьердой.       Зная расчётливость Николая, у тебя не было совершенно никакого желания принимать его предложение. Но в груди от чего-то болезненно закололо.       — Я не могу этого сделать. Мне надоело быть пешкой в чьей-то игре. Не хочу снова быть средством для достижения целей.       — Я понимаю, — мужчина виновато поджимает губы в тонкую полоску и коротко кивает, — и мне очень жаль, что ты подумала, словно моё предложение исходит лишь из политических взглядов. Ты приятна мне, в твоём обществе мне легко забывать о титулах и формальных обращениях, — он склоняет голову чуть набок, пытаясь заглянуть тебе в глаза, которые ты так рьяно прячешь под длинными ресницами. — С тобой я чувствую себя собой.       — И тем не менее, ты сделал мне предложение со словами «помоги наладить контакты с Фьердой», — пародируя до ужасы серьёзный тон собеседника, ты нервно прыскаешь от смеха, сама не понимая, как всё дошло до этого разговора.       — Погоди, то есть просьба стать моей прошла мимо твоих чудесных ушек? — вскинув брови, изумлённо вопрошает Николай.       «Моей», — ты мысленно попробовала это слово на вкус.       Быть его — это всё, чего ты когда-либо страстно желала. Но станет ли он твоим? Вопрос с подвохом, ведь все его маски уже имели своих покровителей. У Штурмхонда — его команда, у царевича — его королевство, а у Николая... А что было у Николая? Ты не знала. Он никогда не открывался слишком сильно, или тебе так казалось.       — Мне нужно знать, чьей собственностью я стану, кому из твоего бесчисленного количества личностей буду принадлежать.       — Предпочту сделать вид, что не услышал этого вопиющего высказывания, больше похожего на оскорбление.       — Но это правда! — ещё немного — и ты бы топнула ножкой, как маленькая обиженная девчонка, но вовремя себя сдержала, чтобы не выглядеть глупо, и лишь развела руки в стороны. — У тебя на всё своя маска и своё поведение.       — Ладно, правдивое оскорбление, — безэмоционально подмечает Николай, — но от этого не менее задевающее моё тонкое душевное равновесие, — по-актёрски заключает он.       Ты лишь цокаешь языком и недовольно вздыхаешь.       — Ты даже сейчас не можешь мне открыться. Рядом никого, только мы.       Гнетущая тишина и щемячее сердце молчание Ланцова заставляют вобрать побольше воздуха в лёгкие, чтобы не расплакаться. Развернувшись на пятках, ты уже собираешься ретироваться, как Николай одним лёгким движением обхватывает твоё запястье и разворачивает к себе, прикладывая твою дрожащую ладошку к середине своей груди. Ты осторожно расправляешь пальчики, скользя подушечками по мягкому приятному шёлку его рубашки, украдкой вскидываешь боязливый взгляд и непонимающе пялишься в карамельно-карие глаза Николая. Мужчина крепче прижимает твою ладонь к груди, помогая нащупать своё частое волнительное сердцебиение. Прикрывает веки и отрывисто выдыхает, придерживая твоё запястье обеими руками.       — Вот он я, — тихо, почти шепча, бормочет Ланцов. — Без утайки, без масок. Только Николай, твой Коля...       «Твой», — слово молниеносно проносится в сознании. Ты тихонько улыбаешься, ощущая жар мужского крепкого тела и трепетное касание сильных рук.       — Мой... — срывается с твоих губ на выдохе. — Мой Коля, — приподнимаешься на носочки и, упершись ладонью в напряжённый затылок, притягиваешь голову Николая ближе. Пылко шепчешь эти слова ему в губы. Ланцов отвечает на поцелуй охотно, касается твоей талии и крепче сжимает тебя в своих объятиях, не желая отпускать.