Чистый лист.

Польша всегда был не идеальным. Его светлые пшеничные волосы, его бледная кожа и шрам на всё тело. Его тремор рук и любовь к наркотикам. Его апатичность и безразличность. Его лень и злость. Это портит его. Портит его личность. Однако, парень не может от этого отказаться. Это часть его жизни. Никчёмной, гнусной и чёрствой жизни. Ему остаётся только злиться и ненавидеть всех подряд, лишь для того, чтобы выжить. Снова он берёт шприц дрожащей рукой и вкалывает дозу. Наверное, лишь она сможет спасти его от всего этого бытия. Мир приобретает краски. Давно забытые краски, которые хотел видеть Польша. На лице поляка расплывается улыбка. Он поднимает голову с поверхности стола, чувствуя как наркотик распространяется по всему телу. Так отвратительно то, что настроение парня может поднять лишь наркотик. *** Ручка выпала из дрожащих рук. – Вот же! – восклицает парень, потянувшись за надоедливым предметом канцелярии. Однако, её поднял другой парень, подавая ручку Польше. Поляк поднимает свой уставший взгляд на "помощника", замечая СССР. Ещё его не хватало. Выхватив ручку, Польша недовольно фыркнул. – Нынче воплощения стали злее. – спокойно выдаёт Совет, поглядывая на поляка. Его руки дрожат, были заметны мешки под глазами и сальные волосы. Кажется, он снова забывает мыться из-за своих наркотиков. Раздражает. – Как тут не злиться, если все посягаются на твои территории? – Намекаешь на тридцать девятый? – изгибает тот бровь в недоумении, – мог бы армию развивать, а не наркотой закидываться. – Заткнись! Ты не знаешь через что я прошёл! Не знаешь, что я чувствовал тогда! И ты смеешь что-то мне ещё указывать?! Пошёл ты! Союз закатил глаза, пропуская мимо ушей этот бред сумасшедшего. Польша всегда говорит подобное. Уже привычно. Словно радио на фоне. Только, кашель было неожиданно слышать. Поляк весь аж задрожал от приступа кашля, постукивая себя по груди кулаком. Заболел? – Завязывай с наркотиками. – Пошёл.. Кх.. Ты. – хрипло произносит парень, – уходи! Чего пялишься?! *** С таким характером от него все шугаются. Некоторые страны пускают шутки по типу, после разделения Польши у него появилось раздвоение личности. Поляк старается на это не реагировать. С таким характером его не полюбят. Да и.. Он сам отталкивает от себя любые отношения. Он не доверяет никому. Тело всё ломило. Рука снова тянется к заветному наркотику. Однако, звонок дверь помешал ему сделать задуманное. – Твою мать! Кого там принесло?! Приоткрыв дверь, он замечает знакомую фигуру. – Совет? Какого хера.. Свали отсюда! СССР схватил дверь, которую поляк так и норовился закрыть. Союз смог зайти внутрь помещения. – В темноте ещё сидишь.. – он включает свет, замечая как парень жмурится, ругаясь на своём, – я пришёл к тебе с предложением. – Свали. – Какой же ты неугомонный. Сам того не замечая, ты разрушаешь себя и свою страну, идиот! Своими наркотиками балуешься. Кто, если не я, исправит тебя, а?! Союз схватил его за плечи, встряхивая. – Я ненавижу тебя! Ты это знаешь! Знаешь, почему! Знаешь.. – он сделал паузу, – Мне нужно принять дозу, так что, отстань. – Я знаю, что воплощения быстро могут избавиться от вредной привычки. В этом наше преимущество. Регенерация, быстрое избавление от привычек и длительность жизни, вплоть до бесконечности. Последнее, конечно, если повезёт. – Придурок. Поляк откинул все попытки сопротивления, вяло проходя в свою комнату. Может, это галлюцинации? Вновь кашляя, парень вздрагивает. В комнате холодно, ибо на отопление денег почти нет. Он всё спускает на наркотики. Они как лекарство. Обезболивающее. Приятный бонус в этой мрачной тьме под названием "жизнь". – Как ты здесь живёшь.. Союз прошёл вглубь комнаты, также включая свет. Лампочка довольно тусклая. В комнате почти ничего нет. Матрас, подходящий на кровать и старая тумбочка, на которой лежали много шприцов и пакетиков. – Уйди. – сказал тот, ложась на матрас и отворачиваясь к стене, – мне и без тебя хреново. Кусок ты дерьма. – Обязательно так дерзить? Ты живёшь в нищете и ты доволен этим? Может, попробуешь подняться и привести себя, и свои владения в порядок? В ответ лишь молчание. Поляк свернулся калачиком, слегка дрожа от холода. Спит без одеяла. – Подай порошок, хотя бы. – он махнул рукой на тумбочку, – или травку. Польша в ужасном и плачевном состоянии. Нет, СССР ожидал увидеть нечто подобное, но.. Не настолько. – Я хотел предложить сотрудничать, – он услышал насмешливый смешок, – я даю тебе нужные блага: нефть, деньги, провинцию. Ты сможешь поднять себя с колен и жить по-другому. Более радостно. Ты же хочешь радости в своей жизни. Я вижу это. – А я что? – спустя несколько секунд молчания, выдал парень. – Для начала, откажись от наркотиков. Прежде чем начать жизнь с нового почерка, нужно отказаться от старого. Переучить себя жить по-другому. А ещё, несколько месяцев ты будешь под моим руководством. Скажу почему: ты должен восстановиться. Как морально, так и физически. Пока ты не в состоянии править своими землями. Я возьму на себя временное правительство. Я помогу тебе избавиться от зависимости и нищеты. Снова молчание. Отказаться от наркотиков, которые начал принимать во время войны? Трудно. Очень. Это невыносимо. Но, может попробовать? Предложение Союза, как наркотик, также интересно принять и посмотреть на эффект. – Я.. – поляк прокашлялся, – согласен. *** Спустя час они приехали в Москву. Никто не знал, что поляк прибыл к Совету. Никто не знал, что он сейчас ставит свою подпись в договоре, который скоро станет известен всем. – Отлично. Так, иди помойся и надень хотя бы халат. Завтра найдём тебе более подходящую одежду. – Если я узнаю, что ты всё это придумал лишь для того, чтобы поиздеваться надо мной, я убью тебя. – прошипел парень, скрываясь за дверью. Польша глянул на своё лицо в зеркале, шикая на шрам. Парень вздрогнул, вспоминая как он его получил. Это так.. Страшно. Холодный ужас схватил его душу, сжимая так, что поляк начал ощущать удушье. – Нет.. – тихо шепчет парень, садясь на колени и хватаясь за свою голову, – мне нужен наркотик.. Я не хочу чувствовать этот страх.. Этот ужас.. Эту панику.. Зачем я согласился.. Он же.. Он же.. Однако, Польша попробовал взять себя в руки. Вроде как, его сейчас не пилят. Не бьют и всё такое. Поэтому, нет смысла переживать травмы прошлого. Горячий душ должен облегчить его страдания. *** Горячая вода смывала с парня весь негатив. По крайней мере, так казалось Польше. Тем более, вода приятно обжигала. Мысли путались, то приходили в норму. Так странно. Что с ним происходит? Что будет ждать его дальше? Зачем он на это пошёл? Поляк тяжело выдыхает. Он ничего не понимает. Но, наверное, это всё к лучшему. Кто знает. Зачем СССР захотел ему помогать? Разве, для него это имеет какую-то выгоду? Надевая халат, парень протирает зеркало рукой от влаги, чтобы увидеть себя. Чтобы видимость улучшилась, поляк заправил свои мокрые волосы за уши, смотря на себя какое-то время. Выглядит он получше. Это радует. *** – Пойдём покажу твою комнату. – произносит Совет, когда парень вышел из душа. Наверняка того это всё напрягало. Это было заметно по неуверенным шагам, молчаливости и бегающему взгляду. Обычно, Польша любит дерзить и говорить, что вздумается, а здесь наоборот. Значит, волнуется или ожидает чего-то плохого. Комната была просторной. Большая кровать, прикроватная тумбочка, стол, шкаф. Мягкий ковёр, пастельно-розовые шторы. Картины с пейзажами. Довольно уютно. Польша прошёл вглубь комнаты, наступая на ковёр. Мягко и тепло. – Итак.. Значит, завтра договор примет силу? – спросил поляк, усаживаясь на поверхность кровати. На удивление она тоже мягкая. Парень привык спать на твёрдом матрасе, от которого болит всё тело. – Всё верно. Можно сказать, ты под моей опекой. Польша цыкнул, ложась под одеяло. – Отпад. – как-то без энтузиазма выдал тот, отворачиваясь к стене. Может, после согласия на данный договор его жизнь изменится? В лучшую сторону как он и хотел. А может, это была смертельная сделка, от которой он умрёт? Польша закрывает глаза, проваливаясь во тьму.