Разговор о парадоксе

      Команда, по возвращению узников обратно в Междумирье, сидела у стола на свежем воздухе. Принцесса Хризеида читала и комментировала прочитанное Фарагонде. И все, с нетерпением, ждали Седрика, что уже спускался по лестнице.       – Ну, Седрик, почему так долго? Вселенная, за это время, успела бы схлопнуться аж два раза! – возмущённо выдал Фран.       Положив на стол бутерброды, Седрик обиделся, но понимал, что конфликты, ничем хорошим не кончатся.       – Я понимаю, что это так важно и срочно, Фран. И готовка заняла, от силы, минут пять. А теперь говорите, что с Лололошкой. – садясь с остальными, потребовал учёный.       Он, как и Фарагонда, понял, что что-то случилось. Ведь когда те двое пришли, сразу отмахнулись и ответили, что расскажут всё позже, как только придёт Гонда. И вот, все в сборе, даже ожившая тысячелетняя принцесса, что привязалась к старушке.       – Седрик прав, Сан-Фран, ответь.       – Я вообще-то тоже здесь, мисс. – процедила Ашра, когда про неё не вспомнили.       – И вы тоже, может, что-то знаете? – Фарагонда закатила глаза, некультурности этой дикарки.       Ашра пропустила эту фразу.       Оба, в миг, замолчали, что сразу бросилось в глаза учёному и пустотному магу.       – Дело в том, что… – гарант задумался, пытался подобрать нужные слова. – Хотя, чего таить-то? До Лололошки добрался временной парадокс.       На их лицах читалось потрясение. Сначала они узнают о Эо как о Эбардо, потом разрушение Междумирья, а сейчас и вовсе этот предатель замыслил, что-то за гранью порядка мультивселенной.       – А, что с ним? – очнулся Седрик из рассуждений. – Как парадокс изменил его?       – Он стал, как сказать-то? Более живым, общительным, хотя болтает без умолку и перебивает на каждом слове. – сообщил Фран, пожав плечами.       – Так это ведь хорошая новость! Конечно, всё ещё странно, что он не пришёл с вами. И почему вы пришли такими вялыми?       Но Фарагонда не во всём была согласна с Седриком. Всегда, на что-то, должны быть причины. И временной парадокс мог отрицательно сказаться на их главном козыре. Перешёл на сторону Эбардо? Разрушил Поэну? Междумирье?       Она сразу отмела тёмные мысли подальше. Ведь, если бы так и было, то Сан-Фран сразу бы начал бить тревогу.       – Я ничего не понимаю, какой ещё такой временной парадокс? Вы что-то знаете, Седрик? – принцесса поставила руки на бедра, явно не понимая значения данного слова.       – А-а, извините, принцесса Хризеида, но временной парадокс — это, проще говоря, когда время ломается. – беспокойно выдавил слова учёный.       Что-что, а Седрик сейчас меньше всего хотел конфликтов именно с принцессой. Она хоть и быстро схватывала всё налету, но любопытство и капризы её величества, никто не отменял. Сделай то, хочу ещё, объясни это, расскажи про то — сильно выматывали обычного учёного. Если бы не Фарагонда, что Хризеида приняла за свою бабушку, то со всем от рук отбился бы.       Пока принцесса лезла к Седрику с вопросами, ответы которых ей казались смешными, остальные продолжили разговор.       – Что произошло? Отвечайте, молодые люди.       Франу и Ашре незачем скрывать правду от остальной команды. И Сан-Фран начал, предварительно вдохнув:       – Мне лишь известно, как новичок решил подраться с согильдийцами. Он стал намного моложе, почти как ребёнок. И вообще ничего не помнит. – выдохнул Фран.       – Не забывай, я-то находилась в квартале, когда всё началось. – подметила Ашра, начав свою историю. – Я выходила из берлоги и вижу, как Лололошка стоит у своей комнаты, осматривается. И я зову его, а он поворачивается с таким лицом, будто мы с ним, как в первый раз познакомились.       Вспомнила контрабандистка как впервые встретилась с новичком, и как назвала того инкубом. Стыдно ей ещё как, а расхохоталась знатно. Неловко отвернув взгляд, продолжила:       – Ну и, вы поняли, чем это закончилось. – остановилась Ашра на знакомом моменте.       – Так вот в чём проблема. То есть он совсем ничего не помнит? – спросила пустотная волшебница.       – Ни меня, ни Ашру, ни кого-либо ещё. – ответил гарант и добавил ещё кое-что. – За то время, проведенное в Междумирье, маленький Лололошка успел столько всего натворить! О боги, точно! Как я мог забыть? Ладно, рад был увидеться с вами, но мне уже пора.       Взмахнув палочкой, Фран открыл портал в Междумирье. Слегка поправив костюм и собравшись с духом, он спрашивает:       – Ашра, ты останешься здесь?       – Да. Нам ещё надо обсудить новости, что ты не успел рассказать, Сан-Фран. – ответила Фарагонда за Ашру, чем получила недовольный от неё взгляд.       Фран, поняв намерения Гонды, прошёл через портал.       – Бабушка! Бабушка, вы видели это? Что это было? – оставив Седрика в покое, начала докучать старушке.       Никто, за исключением Фарагонды и Хризеиды, не по ел бутербродов Седрика. На столе так же лежал лишний бутерброд, на случай, если придёт Лололошка. Но, видимо, он уже не вернётся в Эрессию.       От всех этих вопросов и ответов, Седрику стало казаться, что еда безвкусная. Она уже не была той трапезой, что приносила удовольствие, каждым ингредиентом и специей. Он ел её так, как ел и другую однообразную, и поднадоевшую еду.       – Я не знаю точно, правда это или нет, Фран мне ничего не успел ответить. Но говорят, что Лололошка, каким-то образом, попал в Мертвый город. Срубил пол Междумирья, из-за чего теперь контры недовольны. И Франу пришлось надеть на него браслет, блокирующий любое перемещение, так как он пару раз сбегал в другие миры. – Ашра печально смотрела на бутерброд в руке, и добавила. – Ещё Фран сказал, что отнёс его в поселение Джонни. Я боюсь за его психологическое состояние.       Ашра не могла скрыть всю правду от команды, какой бы она ни была. А вдруг это была следующая стадия галлюцинаций, когда ему кажется, что он на какой-то сцене среди зрителей. Она думала об этом ещё задолго, пока они с Франом не решили прийти в Эрессию.       Даже Фарагонда, несмотря на запрещение Седрика, снова парализовала принцессу, задумалась над сказанным ранее. Её больше заинтересовала фраза о психике мироходца, что уничтожил дело всей её жизни.       – Ашра, – подал голос Седрик. – Что тебя беспокоит?       – Многое. Он не понимает о чём мы говорим, не знает кто такие мироходцы. – она встала и начала ходить кругами. – Когда он сбежал во второй раз, то его нашли уже в одном из вымерших мирах. Постоянно разговаривает и кому-то что-то комментирует. Это разве нормально?       Контрабандистка схватилась за голову, пытаясь совладать с собой. Ей больно воспринимать тот факт, что её друг и согильдиец не помнит её. Ей страшно от того, что временной парадокс мог подействовать на кого-то ещё и на неё тоже.       – Успокойся, девчонка. Раз парадокс коснулся Лололошки, лишь заменив его из прошлого, а не изменив кардинально, то, возможно, в прошлом Лололошка не знал о своих способностях к мирохождению. – вслух размышляла Фарагонда.       – То есть? Разве мироходцы не осознают, ну, свои способности как часть себя?       – Седрик, ты ведь знаешь, что мироходцами не становятся, а рождаются. Именно поэтому не все осознают, что имеют такую особенность. К примеру, Лололошка — он неосознанный мироходец, теряет память при каждом глобальном переходе. Поэтому не всем мироходцам суждено свободно ходить и исследовать миры, ведь они попросту всё забывают, кроме базовых знаний. И именно поэтому существуют школы для мироходцев, как в мире Тринадцать, чтобы развивать свою искру. – объяснила Фарагонда.       – Оу, теперь ясно.       Седрику стало жаль своего друга. Но взял себя в руки и попросил подробностей о том, как ещё временной парадокс повлиял на Лололошку. И Ашра начала рассказывать обо всём, о чём сама знала.       Конечно, оставить принцессу валяться они не могли, или только учёный. Поэтому Седрик с Ашрой вместе потащили принцессу Хризеиду в её покои. По пути контр отвечала о Лололошке, как и просил Седрик. А Фарагонда шла впереди, открывая тем двери.       – И как же вы надели на него браслет? То, как вы его описывали, говорит, что это очень активный ребёнок. – спросила пустотная волшебница.       – А ты сама как думаешь? Наверно, Фран попросил Лололошку остановиться и надел браслет. – неуверенно ответила Ашра.       – Фран отвёл Лололошку в поселение Джонни, и как на это отреагировал сам Лололошка?       – Не знаю, Седрик, меня там не было, я… – затихла контрабандистка, но сразу выпалила. – Я разговаривала с мамой, ясно.       Фарагонда открыла ещё одну дверь, за которой предстала лестница. Повернув голову, Ашра застонала и чуть не бросила принцессу, за что Седрик отругал её.       – А с кем именно он разговаривает, как обращается? – поинтересовался учёный. – Он ведь говорил, что галлюцинации больше его не тревожат.       – Говорил? – удивилась Ашра. – Ну почему он постоянно молчит, ничего не объясняя? Я ведь тоже волнуюсь, как ни как.       – Ашра, осторожно! – удобно перехватив принцессу, чуть не свалился на лестнице. И облегчённо выдохнул. – Я не знал, что он вам это ещё не рассказывал. Но, прошу, держи её.       – Могу предположить, что у Лололошки, до попадания в Видомнию, тоже были галлюцинации.       – Раз Лололошка всё забывает при каждом глобальном перемещении, то трудно поверить, что он ещё в здоровом уме! – Седрик схватился за голову, представляя всякий ужас, что мог бы творится в голове Лололошки.       – Седрик, сам тоже держи покрепче. – напомнила контр.       Ещё какое-то время постояв, учёный берёт принцессу и они дальше несут её. Но Седрик уже не чувствовал себя спокойно.       – Что ты имеешь ввиду, в здоровом уме? – Фарагонда недоверчиво покосилась.       – Ну, у меня была теория, что все его галлюцинации — это что-то искусственно вызванное. И я был прав. Лололошка говорил о каким-то лисе, что напоил его. Но недавно ему стало лучше. – ответил Седрик.       – Что, Лис? Как он вообще в этом замешан? А хотя, неудивительно. Они с Эо много общались, наверно, друзьями были? – Ашра никогда не задумывалась над этим вопрос.       Наконец они дотащили спящую принцессу в её покои. И спокойно могут пообщаться, рядом с дверью Хризеиды. Уставшие Седрик с Ашрой сели на нижние ступени. Пока как Фарагонда стояла, облокотившись на стену, выше лестничного пролета.       – Но всё же, меня не покидает вопрос, с кем разговаривает Лололошка, раз галлюцинаций больше нет, как и его источника?       – Седрик, у детей, в некоторых случаях, появляются воображаемые друзья, от недостатка внимания. – Фарагонда решила высказать своё предположение.       Фарагонда не до конца понимала, насколько изменился тот немногословный юноша. Она отвечала неуверенно, а то и вовсе молчала, слушая диалоги между теми двумя.       – А ведь, точно! Это явление происходит, когда у детей богатая фантазия.       И тут, причины у каждого, расходились. Волшебница скептически отнеслась к мнению учёного, но спорить не стала.       А Ашра, что вникала в слова, больше расслаблялась, понимая, что это лишь детский механизм. Ей бы такое в детстве, быть может, все вещи переносились бы легче?       – А знаете, когда мы с Франей услышали от него спектакль, то так переволновались. – неловко засмеялась контрабандистка.