Вредная привычка

Не долгие, но увлекательные летние каникулы, проведенные в относительном спокойствии и мире, увы, подходят к концу. До возобновления учёбы остались считанные дни, поэтому Нориаки особенно часто прогуливался по любимому парку, наслаждаясь всё ещё тёплым солнцем, греющим щёки и душу. Он любил гулять там как в одиночестве, так и приглашая пройтись вместе с собой Куджо. Им нравилось проводить время вдвоём, но, конечно же, у обоих находились не устраивающие моменты в совместных прогулках. Например, Джотаро не очень любит долго ходить, но сквозь нытьё собственных мышц и зов лени, старался перебирать ногами в темпе, приближенном к шагу Какёина. Нориаки же не нравилось то, что Джотаро курит. А если вблизи нет урны, и Куджо без угрызений совести бросает окурок на землю, вызывало у Нориаки горы возмущений, что он, не скрывая, выливал на друга в виде лекций о любви к природе, на что его слушатель молча закуривал вторую, взглядом подыскивая мусорку, планируя докурить рядом с ней. С каждой прогулкой Какёин относился все более толерантно к зависимости друга. Постепенно он даже начал проявлять интерес к курению в жизни Джотаро. Он задавал разные вопросы, например, почему Куджо начал, для чего продолжает? Джотаро забавляло внезапно появившиеся желание у Нориаки узнать что-то про его вредную привычку. От некоторых его вопросов уголки рта Джо Джо сами собой ползли вверх, но он не смеялся над детской наивностью друга, лишь терпеливо отвечал, наблюдая за горящими глазами, а горели они всегда, как выдавался шанс узнать что-то ранее неизвестное Какёину. — Слушай, Джо Джо... А курить — приятно? — Нориаки явно стеснялся этого вопроса, от того, задав его, мгновенно отвёл взгляд от друга, устремив его вниз, рассматривая собственные туфли. Джотаро слегка придвинулся к другу, садясь почти вплотную, так, чтобы их бедра соприкасались. В десять часов вечера мало кто выходит из дома, в парке людей совершенно не было, так что можно было не отказывать себе в телесном контакте. Куджо достал сигарету, пригубил её, также неспешно достал зажигалку, косясь на Нориаки, что все это время смотрел на его действия и ждал ответа, ведь знал, сколько бы Джотаро не молчал, он обязательно ответит. Сделав одну затяжку, парень потянулся к Нориаки. Крепко держа тлеющую сигарету в пальцах, Джотаро поднесс её к нервно дёрнувшимся губам Какёина. Тот с опаской посмотрел на Куджо, дождался сдержанного кивка и привычной, мягкой улыбки, которой парень одаривал только Нориаки и свою мать. Неуверенно подцепив сигарету губами, Нориаки втянул горький воздух, отпрянул и, пуская дым изо рта и носа, задал вопрос: — От одной ведь ничего не будет?... Кха-кха, — Только воздух начал выходить из лёгких вместе со словами, Какёин разразился кашлем, дым попал в глаза, и они заслезились. Джотаро звонко засмеялся, заставляя друга чувствовать себя ещё более неловко. — И как, понравилось? — Гадость.