Калиптры

φ – 2718 - 2241 (2403) - 63.91 70.73 - 525

В сгущающейся вечерней тишине раздался тяжёлый стук в дверь.   Я подпрыгнул. Всегда такая реакция, даже не знаю, откуда она взялась. Я натянул тапочки, и, шоркая подошвой о пол направился к двери. В глазке дрожала и выгибалась искажением призмы фигура моего соседа по лестничной клетке. Виталий, он хороший сосед. Я отпер дверь и открыл её, приглашая его. Он, поздоровавшись поджимая голову прошёл в коридор. Было видно, что он мнётся и слова трудно давались, то ли от волнения, то ли начались симптомы… И это было погано.   - До зарплаты… Я же всегда, когда одалживаю у тебя, возвращаю…  - Виталий пытался путанно и беспокойно попросить меня о помощи.   Мой сосед обычно имел вид некоторого хабала из подворотни, но, помня его с детского возраста, я знал, что это по большей части напускное. Роль, которую он исполнял 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. Именно она позволяла ему не сломаться и быть крепче, чем он на самом деле. И оттого, его неумелая просьба о помощи была кричаще-искренней. Я не стал терзать его душу и, пообещав помочь, усадил в гостиной на диван и, попросив подождать, включил телевизор. А сам я, прихватив всё необходимое, направил в ванную.   Разложив всё необходимое на стиральной машинке, я принялся подготавливать вену на ноге. В пункте сдачи крови, к которому я прикреплён, осматривают только сгибы рук, и это, хех, было мне в руку. В других пунктах порядки были строже, да и расценки за сданные «биологические добавки человеческого происхождения» были выше. Но пока меня устраивал и мой пункт. За этими мыслями я наполнил четыре мензурки. Одну сейчас, а остальное можно растянуть на неделю. Мрак.   Виталий – аменсализт или работяга если по-простому. Не самый успешный представитель нового мира, но оттого самый понятный и родной тип его жителя.  Впахивают за семерых, чтобы жрать за пятерых, а на оставшиеся деньги существуют от зарплаты до зарплаты. Становление вампиром, или калиптрой, как их называют в приличном обществе, не сделало их чем-то особенными. Сильнее, быстрее обычного человека они вынуждены бороться за свою жизнь, чтобы не стать частью неприкасаемой касты. Ведь им до них всего один шаг.   Я протянул ему заветные колбы. Он был погружен в транслируемый матч. Что ж славно, он смог отвлечься. Виталий повернул голову на звук моего голоса и хищно выхватил стекляшки из моих рук. А после потупился в линолеум, наливаясь иссиня-пунцовым. Я отшутился и предложил продолжить после ужина просмотр хоккея. Пока я заваривал себе чай с сахаром, Виталий успел сходить к себе, бросить в холодильник пробирки с кровью, попутно опустошив одну из них. Поев, он стал более расслабленным и к нему вернулась привычная манера поведения. Так перекидываясь фразами, прошёл вечер.               Его бригаде опять задерживали выплату. Мне стало очевидно, что оставшиеся колбы перекочуют в карманы его товарищей по несчастью. На душе стало погано. Я не стал нудить ему про то, что смена работы, единственный путь к его выживанию. Не стал отчитывать его, что он вновь повёлся на обещания высокой зарплаты и т.д. Просто выслушал его, иногда вставляя свои «весомые» угу и мда, поддерживая беседу. Словно "припудренное" белым лицо соседа переливалось в свете вспышек сменяемых кадров на экране, как чешуйки бабочки. Этот симптом выдавал крайнее истощение калиптры.  Значит, организм начал сдавать под воздействием патогена. Его бы отпоить сейчас по-хорошему, дать покой, чтобы просто отлежался. Но даже помоги я ему сейчас денежно, или дай ему крови, он всё равно завтра пойдёт долбить ледяную землю, разгружать сраные фуры или на ещё какую шабашку пойдёт. Ведь среди его товарищей по несчастью, по его мнению, есть те, кому нужнее, чем ему. Я тяжело вздохнул, смирение сковывало меня. С полной безысходностью ситуации. Принимая происходящее. Я продолжил сидеть на диване перекидываясь с другом фразами болтовни ни о чём.                   Всё началось 40 лет назад. По неведомой причине гусеницы принялись массово жрать лес и всё кругом, обгладывая растительность до остовов. Продолжение банкета было угрозой для всего. И тогда гусениц стали травить обычным инсектицидом, в природе он содержится в почве, и не был чем-то необычным. В норме он просто выкашивал особей в округе, припорашивая тела погибших насекомых «белой мукой», и на этом история заканчивалась, заболевание не было наследуемым. Виновато ли особенно жаркое лето или ещё что-то, но в этом кишащем гусеничном аду вывелся новый штамм этой заразы. Носителем его оказались калиптры. Под его воздействием подстраиваясь под новую болячку внутри их социума, кровь стали пить и самцы, и самочки, и гусеницы калиптр. Первыми пострадали птицы, они подхватили заразу случайно, гусенички под воздействием грибка становились медленными, выживали только особо устойчивые мутации грибка. Птицы поделились заразой с окружающими животными, которые подъедали теперь уже их. А потом черёд настал и человека. Привычное применение антифунгальных препаратов могло только замедлить процесс заражения, иммуностимуляторы и иммуномодуляторы вызвали необычный эффект. И всё ухнуло в пропасть….               ...К шестой волне человечество научилось жить по новым правилам. На это проведывалось 30 лет, и теперь мало кто с прежним трепетом умиляется ранее милым бабочкам и прочим.               Я ненавижу бабочек.               И да головой я понимаю, что это просто природа. Такое могло произойти в любой момент, и тогдашнее их истребление вообще могло быть никак связано с последующей эпидемией. Всё-таки вспышки инфекций происходят внутри любой густо живущей популяции…                     Я не заметил, как окунулся в бездну воспоминаний, а когда опомнился, матч подходил к концу, и Виталий отправился домой. После смерти матери от той же заразы, что теперь жрёт и его у него никого не осталось, и с виду грозный мужчина отгонял от себя любого.      Я вышел на балкон, холодный воздух щипал кожу. Обведя взглядом мерцающий город, я вновь задумался. После прошедших волн эпидемии мир изменился. Уже вошло в норму сдавать кровь, особо шибанутые стараются вести подходящий им образ жизни, улучшая вкус крови. Калиптры, вампиры, падальщики, в общем, они могут ощущать её «вкус», благодаря гифам гриба, который обосновался в их теле. А первоначальное своё название они получили от бабочек, породивших эту заразу. В первых волнах заражённые быстро покрывались «белой пудрой», спорами Бассиана, что очень напоминало пудру на крыльях прародителя. Были и другие названия, но остались общеупотребительными эти три. С «вампирами», там вообще умора была, оно появилось в третью волну, когда заражённые сами начали травить шутки про себя. Сбрасывали напряжение, тогда лечения особого не было, и люди пытались отвлечься. После переделанной шутки про тампон оно и закрепилось в народе, подарив такое «благородное» прозвище.   Мир стал делиться на следующие категории:   Иммунные - это заболевание не взяло, слишком здоровье крепкое оказалось, но их статус может измениться в любой момент. Они составляют 25-30 процентов популяции и обязаны сдавать определённую норму крови, что поделать. На этом держится нынешний мир, и он не может предложить нам большее.   Келлы, Киллы или как их только не называют - они физически не могут заболеть из-за антигенов в крови, показатель колеблется от 11 % до 0 %. Какое-то время люди верили, что из их крови можно получить препарат, изолирующий эритроциты от грибка, но это оказалось всё вымыслом. Однако учёные продолжают исследовать механизм изоляции. В некоторые пункты сдачи крови запятнали себя тем, что в те времена выдавали списки Келлов.   Подавленные - человек, которому смогли подобрать набор препаратов предотвращающие развитие заболевания или замедляющее его. Тут как повезёт, ты можешь прожить всю жизнь с этой дрянью, оставаясь всю жизнь заразным. Но это будет долгая не обременённая ничем жизнь кроме приёма лекарств. Единственное человек лишался возможности сдавать кровь и иметь с этого определённые бонусы. Составляют от 0 до 5,5 % населения. Процент всегда колеблется и на моей памяти редко подбирался к этой планке, по ряду обстоятельств. Вон, Витя долгое время был подавленным, но смерть матери, стресс, и иммунка дала сбой….     Чумные – о, это ребята решившие стать "вампирами" или стервятниками, или падальщиками. Так что слово падла для вампира, в нынешних реалиях, более обидно, чем упырь, хех. Тут всё не так просто с оценкой их численности. Каждый год таких отщепенцев набирается процентов 40 из новообратившихся, полноценно мутируют из них 5%, выхлоп не особо активный, да? Но некоторые рискуют, мечтая получить какие-то бонусы, попутно становясь всеобщей угрозой. Они  не лечатся и могут спровоцировать заражение у человека, стать причиной усиления болезни у вампиров попроще, вызвав деградацию, да и в целом они ходячая угроза. В любой момент могут стать паразитами, а там, бррр…     А теперь об оставшихся 55 % населения, что ж... Тут сформировались натуральные касты.   Начнём на тех, на ком закончили. Чумные. Они нахер никому не сдались, да ещё кроме того, что они могут на полном рандоме попасть в любую касту, долгое время они бесполезны для их общества.   Мутуализты - это высшая каста среди вампиров, элита. Они полностью поладили со своим "внутренним миром" и смогли дожить до того момента, как стали получать дивиденды от такого вклада в своё развитие. Ходят слухи, что они способны переживать серьёзные вмешательства в организм, даже генных операций, бесконечно улучшая себя. Одним словом, мудаки.   Следующими идут комменсы. Тот случай, когда всё сложно. Внутри этой касты вампиров есть деление на доминантных и рецессивных, тех, кто ведёт в их симбиотическом вальсе и ведомых. Доминантные уступают по параметрам мутулизтам, однако отожравшийся крови комменс может навалять и ему. С рецессивными всё печально, одним словом - корм, но не будем о трагичном.   Аменсализты - самый понятный для меня тип вампиров. О них уже было…   И вот оно, дно нашего чарта - паразиты. Ревностные хранители низины пищевой цепочки среди вампиров. Грибок настолько хорошо прижился в их организме, что ему удалось перехватить некоторые возможности центральной, и не очень, нервной системы человека. Да и не только у людей, такое добро встречается и среди животных. Они ночной кошмар любого густонаселённого города. Если не отслеживать финальное изменение человека под воздействием болезни, можно упустить нескольких, тогда они сбиваются в натуральные стаи, ведомые импульсами грибницы. В таком состоянии они могут натворить много бед, нападая на кого угодно, пытаясь утолить голод.   И что самое скверное все вышеперечисленным типам вампиров глубоко поебать на солнечный свет, да-да. Ведь всю свою жизнь грибок проводит под защитным слоем эпидермиса, показывая гифы только в исключительно запущенном состоянии поражения заболеванием. На этой стадии калиптре глубоко насрать на импульсы боли, ведь грибок удачно отключил болевые рецепторы.   Я продолжал «листать» свои воспоминания.   В тот самый первый год, когда появились, в огромной своей массе, белые бабочки-мотыльки, вытисняющие комаров с привычной роли,  моё пятилетие праздновали дома, а не в любимом мной парке аттракционов. И тогда я возненавидел их. Как много лет назад, я «отпраздновал» свой день рождения теперь уже в родных стенах, не видя смысл в празднике по этому поводу. И вот мне 45 лет. Но всё так же. Даже после вынужденного переезда на Север. По-прежнему. Я ненавижу бабочек.