Она — огонь в зрачках, в ланитах жизни краска

Всё дышит размеренным в доме покоем, Встают до рассвета, едят по часам. И счастье, что есть ещё где-то такое, И что тебя ждут обязательно там.

***

Спокойные и уютные разговоры за кружкой чая и тихое радио будущего на фоне придавали кухне атмосферу тепла и уюта, словно отгораживая от всего мира. За столом сидели две женщины, беседуя обо всём и потягивая уже не первую кружку горячих напитков, что свидетельствовало о долгом совместном времяпровождении. Из соседней комнаты в который раз раздается характерный шум, за которым следует звонкий смех. — Ах, ну что они там вытворяют? Не дети ведь уже. — по доброму ворчит одна из них, кося взгляд в дверной проём, словно стараясь увидеть, что происходит по ту сторону стены. Собеседница лишь ведёт плечами, делая глоток чая. — Как раз таки дети, Вик. Твоей Лизе всего лишь шестнадцать лет, как и Галькиному Вите. Чего ты от них ждешь? — усмехается русоволосая, ловя укоризненный взгляд двоюродной сестры и в очередной раз прикрывая глаза в предверии таких же старых, как и весь мир нотаций. — Сказала та, у которой ни мужа, ни детей. У меня иногда складывается ощущение, что только я о твоём будущем и беспокоюсь, а не ты сама. — тяжело вздыхает Виктория, поправляя аккуратные, квадратные очки на переносице и глядя на кудрявую макушку напротив. — Вика, пожалуйста, давай не будем поднимать эту тему снова. У меня каждый раз начинает болеть голова, после таких разговоров. — ожидаемо ворчит Ольга, откидываясь на мягкую спинку стула и буравя взглядом кольцо, словно то было её заклятым врагом. Бывшая Виноградова только грустно хмурится, лучше всех понимая, что для родственницы это не самая приятная тема не то что для разговора, но и размышлений. — Хорошо, хорошо. Не будем говорить об этом. Сегодня. — поднимая в примирительном жесте руки, говорит Виктория, не желая портить ни кому настроение. Но не успевает она сказать и слова, как в помещение влетают двое подростков, держа что-то в руках. — Ну, что на этот раз откопали? — тянет Ольга, добродушно улыбаясь ребятам и видя в их глазах искру, что вспыхнула в то же мгновение. — Мы фотоаппарат нашли, тётя Оля! Вот! Смотри! — вдохновлённо тараторит Лиза, пихая предмет женщине чуть ли не в лицо. Стоящий же рядом паренёк что-то ворчит себе под нос, скрепляя пальцы рук в замок. — Фотоаппарат? А он разве у вас был? — вопросительно выгибает брови Ольга, крутя в руках предмет и кидая взгляды на задумчивую мину сестры. — Не припомню, если честно. Может, одолжили у кого-то и не вернули? Если да, то ой как неловко будет то. — проговорила Виктория, нервно вспоминая всех знакомых. Ольга же давится усталым вздохом, заторможено рассматривая предмет. — Слушай, а тебе его случаем не Антончик подарил? — вопрошает она, усмехаясь недопонимающему лицу женщины и заинтересованным взглядам ребятни. — Антончик? Антончик? Аа, ты про того самого Антончика? — смакуя знакомую Фамилию, говорит Виктория, но потом её словно озаряет и губы в тот же миг принимают кривую форму, словно она только что съела дольку лимона. Ольга от данного зрелища тихо смеётся, протягивая фотоаппарат обратно непонимающим подросткам. — Мам? Так нам можно им воспользоваться? — неловко интересуется Лиза, крепче сжимая корпус аппарата и наблюдая за тем, когда мать обратит на неё внимание. — Можно, но только постарайтесь его не сломать. Подарок всё-таки. — скрепит зубами Виктория, провожая взглядом повеселевших детей и вновь возвращаясь к сестре, собираясь уже высказаться, но останавливается, видя задумчивый вид и взгляд той в окно. Женщина рассматривала улицу и прохожих, словно ожидая чего-то. — Оль? Что-то случилось? Ты какая-то грустная. — всё же подает голос Виктория, смотря на внезапно появившуюся озабоченность на чужом лице. Та только неуклюже кивает, склоняя голову к плечу. — Всё нормально, просто задумалась на счёт работы. Дмитрий Сергеевич говорил, что пришлёт «Шмеля» примерно за пол-часа до встречи. — проговаривает Ольга, косясь на наручные часы и мысленно чертыхаясь, понимая, что время стремительно бежит вперёд, опережая все планы. — Оо, понятно. Вновь ты про своего принца на белом коне? — ухмыляется Виктория, с удовольствием наблюдая как сестра слабо хмурится, припечатывая взглядом к стулу. — Не принц на белом коне, а Министр промышленности нашей страны и по совместительству мой непосредственный начальник, Вик. — чеканит Ольга, на подсознательном уровне защищаясь от таких разговоров и шуток, словно ёж своими иголками. Ведь кто бы мог подумать, что самой болезненной и неприятной для неё темой будет именно он. И единственный человек, кто это осознавал и нагло пользовался, была — Князева Виктория Климовна. Сестра, которой она доверяла почти что как себе самой. — Согласна. Он для тебя уже староват. — не прекращает Виктория, которую только забавляла реакция сестры каждый раз, когда речь заходила про Сеченова. Но видя хмурое выражение лица напротив, Князева ответно сводит брови к переносице. — Боже, ты уже взрослая женщина, которой немножко за тридцать, а реагируешь так, словно тебе вновь студенчество в голову ударило. Не принимай мои слова так близко к сердцу, Оль. — ворчит Виктория и не выдерживая тяжёлого взгляда, отводит глаза, небрежным движением зачесывая чёлку назад. — Вик, не я начала этот разговор, но я его закончу. Давай пожалуйста не будем спорить и тем более ссориться из-за таких вещей. Это моя работа и она касается только меня. — чуть погодя говорит Ольга, смягчаясь и выдавливая из себя жалкую улыбку. Она не горела желанием развязывать жаркие споры и дискуссировать, прекрасно понимая, что это может затянуться на долго. Но, когда речь заходила о её рабочей деятельности, то женщину выворачивало наизнанку каждый раз, стоило только упомянуть в разговоре Сеченова или хотя-бы намекнуть. Одно дело, когда она сама хочет поговорить и обсудить, а другое, когда кто-то другой навязчиво лезет или подначивает, специально выводя на эмоции. За таким всегда и следует весь конфликт. — Хорошо, хорошо. Ты меня тоже прости. Обещаю, что буду как можно реже затрагивать эту тему. — прерывает затянувшуюся тишину Виктория, устало опуская голову и заламывая пальцы, от чего по кухне эхом разносится характерный хруст. — Всё в порядке. Я знаю, что ты не очень то жалуешь Дмитрия Сергеевича и у тебя есть на то свои причины, но правда, не нам его судить. — улыбается под конец Ольга, смотря вникуда. Никто не идеален. В особенности те, кто работает на Правительство, ведь кто знает, какие скелеты хранятся у них в шкафах и что они ещё могут скрывать. Вскоре совместные посиделки уже подходят к концу. Женщины прощаются, по традиции обнимаясь и обещают встретиться как-нибудь потом, когда вновь появится свободное время. И уже только оказавшись на улице, Ольга вздыхает спокойно и полной грудью. Духота хоть и родной квартиры, всё равно неизменно давила на плечи, заставляя владелицу северной фамилии каждый раз жадно глотать свежий воздух. Но не успевает она сделать и шагу, когда наручные часы начинают слабо вибрировать, оповещая о звонке. — Слушаю. — спокойно произносит Сибирцева, разворачиваясь на пятках и направляясь вдоль набережной. — «Добрый день, Ольгха Евгхеньевна. Надеюсь вы не забыли, что у вас сеходня назначхена встреча с Дмитхрием Сергеевичем?» — мужской голос, пропитанный вычурным акцентом неприятно режет слух, заставляя на несколько секунд прикрыть глаза, избавляясь от неприятного шума. — Я всё прекрасно помню, Михаэль. Но так же хочу напомнить, что именно Вы отвечаете за моё скорое прибытие, а не я сама. Моё дело лишь прийти на место отправления, а ваше, — забрать меня. — монотонно, но ровно говорит Ольга, мысленно усмехаясь надменности Штокхаузена, которую он проявлял ко всем за исключением руководства. Ведь надо же держать марку прилежного и верного работника перед верхушкой, а как вести себя с остальными коллегами, которые уже увидели его истинное лицо, он сам прекрасно знал, находя свой подход к каждому. Только вот, это не со всеми к его сожалению работало. — И будь добр, не каверкай мои Имя и Отчество. Я ведь к тебе обращаюсь как ты меня просил, а не как есть на самом деле. — под конец добавляет женщина, подсознательно чувствуя, как по ту сторону связи собеседник почти что скрежещет зубами. — «Я даже и не знаю кто из вас с Майором P-3 более бестактный. Но, если учесть длительность моего общения с вами обоими, то я всё же склонюсь к Майору.» — чуть погодя отвечает Шток, а в речи более не слышится и малейшего намёка на акцент. Сибирцева, не скрывая ухмылки, продолжает разглядывать улицы и прохожих, слушая мерное гудение роботов, что сновали тут и там. — Пожалуйста, избавь меня от своих нотаций. Я уже подхожу к точке отправления. — вновь возвращая себе самообладание, Ольга видит нужный автомобиль, что расположился близ парка и направляется прямиком к нему. — Буду ждать в течении пяти минут, если же «Шмель» за это время не прилетит, то всю ответственность за опоздание я переложу на тебя. — равнодушно заключает Сибирцева, садясь за руль и открывая крышу. К счастью, долго ждать не пришлось. Робот прилетел ровно по времени, гудя над головой и цепляя машину тросами, плавно поднимается вверх. — «И всё же у меня плохое предчувствие». — проскакивает одинокая мысль в голове женщины, что отстранённо наблюдала за тем, как постепенно отдаляются крыши домов…