***
В этот раз уже третья мучительная волна нужды захлестнула её вместе с ещё более сильным давлением. Её влагалище пульсировало, и каждая пульсация сопровождалась новым вдохом и выдохом. Она не могла отдышаться — острая волна боли перетекала в не менее болезненные спазмы, заставляющие её хныкать и стонать. Она хотела в туалет, она чертовски сильно хотела в туалет, и казалось, что она вот-вот лопнет — и всё равно не могла ничего поделать. Мидари дёргала руками и ногами, но это не помогло бы ей освободиться. — Какая же ты жалкая. — сказала Кирари, вытирая пальцы кружевным платком. — Такая беспомощная и такая мокрая. А ведь ты могла этого избежать, прояви ты немного уважения ко мне. — Гос-госпожа президент! — она снова захныкала и поёрзала на стуле дрожащими бёдрами. Тяжело так, будто у меня там шар для боулинга! — Я всё уяснила! А теперь можно я уже пойду? — Ладно, с тебя хватит. — проговорила она и улыбнулась, пристально глядя на Мидари. — И ты пойдёшь. Прямо здесь. А я посмотрю, как ты запачкаешь себя и свой прелестный наряд. Блять! Мидари снова дёрнулась, несмотря на то, что каждое движение натирало ей запястья и лодыжки. Новая волна спазмов заставила её вскрикнуть и согнуться пополам, пока не станет лучше. Но лучше не становилось. Пульсации становились всё сильнее, а промежутки между ними всё короче. — Мидари. — раздалось холодно, и у неё перехватило дыхание, когда ногти впились в её горло, откидывая голову назад. — Я не люблю, когда меня заставляют ждать, и ты это знаешь. — З-знаю… — пробормотала она и вздрогнула, когда мурашки пробежали по спине. Я так переполнена, мне плохо… — Я просто… не могу… Ногти сомкнулись сильнее, и Мидари ощутила, как по шее скатывалась капля крови, дразня и напоминая о том, что так и не могло просочиться снизу. — Я выше тебя по рангу. Ты повинуешься мне во всём. Разве урок заключался не в этом? Или мы его продлим? — хватка стала мягче — теперь пальцы нежно поглаживали её горло в ожидании ответа. В ином случае идея того, что эта сука задушит её, показалась бы Мидари волнительной, но она знала, что её убийство в планах пока что не стояло. Нет, хватит на сегодня веселья. Единственное, на чём она хотела сосредоточиться сейчас — это боль, которой она не хотела. — Я хочу сказать — ай! — я-я физически не могу! — бросила она, покраснев от признания. — Не когда в комнате кто-то есть! Она зашипела от очередного спазма, пронзившего её мышцы, и отдышалась. — Думаешь, почему я сваливаю во время собраний? Потому что все остальные сидят по классам! Выражение Кирари осталось прежним: холодный взгляд впивался под полуприкрытыми веками. — Дух сильнее плоти, Мидари. Попытайся. Сейчас же. Она скулила и извивалась на стуле, пока её мочевой пузырь ныл от боли. Мне очень нужно в туалет, мне пиздец как нужно! Теперь это было не просто некомфортно. Она чувствовала, что может вот-вот описаться, но по опыту знала, что это невозможно. Её случай был настолько серьёзным, что всё могло закончиться непроходимостью. Вдох только усилил пульсацию. Она прикусила язык и зажмурила глаз, пытаясь представить себя в ином месте: тихую одиночную кабинку с белым фарфоровым- Как её блядские волосы! Её мысли вновь возвратились к тихому дыханию над ухом; Мидари застонала, задрожала и попыталась свести колени, чтобы снова их разжать. Блять, просто расслабься… подумай о проточной воде… Очередной позыв дал о себе знать, каждая капля жидкости внутри неё раздражала нежные стенки. Она пыталась сохранять спокойствие и игнорировать желание согнуться, чувствуя, как давление продолжало расти, и оно росло, пока не стало совсем невыносимым. Мидари напрягала мышцы, медленно и аккуратно… — Блять! Блять, блять, блять! — крик теперь напоминал рыдание; пара одиночных слезинок скатилась по её щеке. Ни капли иной жидкости, несмотря на то, как близка она была к тому, чтобы описаться, она просто- — Кирари, умоляю, просто отпусти меня! — Сначала глаз, теперь — вот это… И сколько раз ты ещё меня хочешь разочаровать? — ни капли веселья в голосе президента больше не было. Она поднялась, возвышаясь над Мидари. — Видимо, придётся помочь тебе и в этот раз. — К-как ты собираешься- А! Прежде чем Мидари успела договорить президент подняла ногу и опрокинула стул так, что теперь тот лежал на спинке; юбка Мидари задралась под действием гравитации. Она вздрогнула и смотрела на Кирари так внимательно, как сейчас могла. — Расслабься. Это скоро кончится. — помедлив, она поправила себя: — Нет, не надейся, не так, как ты себе это представляешь. С этими словами она медленно подняла ботинок; носок медленно скользил по влажному белью взад и вперёд. Однако, как и многие другие жесты Кирари, это быстро кончилось, и она подняла ботинок ещё выше, остановив у нижней части живота. Мидари зашипела даже от лёгкого давления, которое оказывал ботинок, но Кирари не останавливалась, медленно водя носком по кругу, увеличивая и уменьшая давление в чётко выверенных точках, пока пульсация не стала такой сильной, какой до этого не была. А если он лопнет? Неплохой способ сдохнуть, но не так же быстро! Это может случиться в любой- Её дыхание перехватило, когда давление достигло своего предела, и на этот раз его сопровождало странное тепло в низу. Едва Мидари успела задуматься об этом, как из неё просочилась тёплая струя, а через мгновение — ещё одна. Она едва могла их ощутить, но её мочевой пузырь продолжал сокращаться; с ещё одним сильным нажатием струя брызнула с новой силой, стекая по стулу и обмачивая её поясницу. — Я-я… — Расслабься. Мидари не могла сказать, было ли это приказом или утешением, но она абсолютно точно не стала бы просить Кирари останавливаться сейчас. Грубый массаж её мочевого пузыря ощущался почти оргазмически, смешивая удовольствие с болью, и это облегчение, пусть оно и было небольшим, было достаточным, чтобы заставить её вздохнуть. Всё это время она не спускала глаза с президента; тело гудело от разливающемуся по нему теплу, какое сейчас всё быстрее текло между её ног. Кирари, кажется, нашла идеальный подход, и жидкость продолжала течь шипящей струёй, расплёскиваясь в два направления. Первая продолжала стекать вниз по стулу, пропитывая собой юбку, вторая брызгала вверх, промачивая живот и грудь. В какой-то степени это было даже приятно, наконец-то иметь возможность облегчиться перед кем-то. Но когда струя начала замедляться, ситуация вновь стала в достаточной степени унизительной, чтобы пробудить гнев Мидари. Ей нравилось огромное множество других унизительных вещей, но эти вещи представляли собой опасность. В том, чтобы описаться, риска не было. Это было просто грязно, а ещё испортило одежду. У главы комитета по благоустройству были стандарты. Президент продолжала улыбаться, её лицо раскраснелось. — Ну, всё? Посмотри, чего ты можешь добиться, если приложишь хоть каплю усилий. — Она убрала ботинок с живота Мидари, чтобы затем занести его над левой стороной её лица, так, чтобы она могла видеть Кирари с другой. — Ты устроила весь этот беспорядок. Возьми на себя ответственность хоть раз и прибери за собой. Я должна тебя ненавидеть. Я тебя и так ненавижу. Мысли проносились в голове, пока она вылизывала ботинок Мидари, ощутив вкус мочи, наполнивший её рот. Другой грязи, на удивление, не было, но в конце концов она решила, что это имело смысл. Всё в этой комнате, включая саму Кирари, было безупречным. Под контролем. Чистым. Полной её противоположностью: грязной, безудержной, хаотичной. Я должна тебя ненавидеть. Так почему не выходит? Ещё никто не смел выставлять Мидари идиоткой, но вот президент сделала это уже дважды. Наверное, вот почему. Кирари была единственным человеком, над котором она не могла одержать победу. Она даст отпор, возьмёт под контроль. Она была Богиней, той, кто однажды избавит её от существования, от жизни… и доставит удовольствие и боль одновременно. Она отстранилась и сглотнула, но лишь потому что сердце бешено забилось, ожидания реакции Кирари. Её репутация была обмочена больше, чем в одном смысле, но Президент заслужила уважение в её глазу. Может, Мидари не найдёт в себе силы прекратить вести себя так, как вела ранее, однако теперь беспрекословно последует за Кирари куда угодно. — Ты прибралась за собой и смотрела лишь на меня всё это время. Я думаю, Мидари, ты наконец-то научилась сосредотачиваться. — она отступила, обходя лужи подальше, и ловко отомкнула наручники. — Проваливай и приведи себя в порядок, Саяка займётся всем остальным. — проговорила она, в отвращении махнув рукой. Подняться в таком положении было тяжело; Мидари пришлось встать на четвереньки, пока её затёкшие конечности обратно привыкали к весу её тела. Она поднялась на ноги, содрогаясь из-за своей мокрой одежды и всё ещё ноющей боли в низу живота. Когда она забрала сумку и была уже почти у выхода, Кирари окликнула её: — Не жди, Мидари, что твоё наказание будет таким же, если ты вдруг снова начнёшь буянить. В следующий раз я лишу тебя доступа к твоей особой комнате и статуса главы комитета по благоустройству. Следи за своим поведением. Ого, она так далеко зайдёт из-за всего ещё одной ошибки? Это пугало и интриговало одновременно. Однако не время испытывать удачу. — Разумеется, госпожа президент.***
9 сентября 2023 г. в 22:13
— Ну, мы зашли в тупик… — Мидари громко вздохнула и откинулась на спинку стула, выставив руки и потянувшись. — Скоро вернусь. Может, к тому времени вы разгребёте всё это дерьмо.
Кафель заскрипел под ножками стула, когда она отодвинулась от стола, и последние крохи концентрации в этой комнате испарились.
— Вернись на место, Мидари. Мы ещё не закончили.
— Блять, ну да. Поэтому я и сваливаю. — она засмеялась. — Ну пропущу я пару минут, мне всё равно добавить нечего.
— Я сказала. Вернуться.
Она не повышала тон, но угроза была очевидна, и сердце Мидари забилось быстрее. Обычно она была бы не против этого, но сейчас у неё совершенно не было настроения испытывать терпение Кирари. Какое-то время она переминалась с ноги на ногу, будто собиралась сделать ещё один шаг. Ты мне не указ.
— Только посмей, и ты не получишь ничего из того, о чём мы говорили.
Этого хватило, чтобы заставить её замереть. Речь шла не только о месте в совете.
Медленно, с явным недовольством, Мидари села обратно, закинула ногу на ногу и подпёрла голову рукой. Она тяжело вздохнула и повела бровями.
— Ну? Тогда чего мы тянем с этой сранью?
— Могла хотя бы сделать вид, что тебе интересно. — едко усмехнулся со стороны Манюда и сдвинул очки ещё выше на переносицу.
Как ты вообще заслужил право здесь находиться-
Одного жеста руки хватило, чтобы заставить его замолчать. Пальцы качнулись в воздухе ещё один раз, прежде чем опуститься на стол и взять ручку.
— Текущее обсуждение касается только нашей проблемы. Будут ещё комментарии, Манюда, или прикусишь язык?
Кирари не услышала, что он ответил — она была слишком занята, фильтруя шум, доносившийся до её ушей.
Аквариум бурлил в паре футах от неё. Мидари любила животных и в иной раз с удовольствием наблюдала за местной живностью, но сейчас ей казалось, будто эти маленькие чешуйчатые чудовища издевались над ней, свободно плавая в резервуаре с жидкостью, с которой она на данный момент пыталась бороться.
Мидари прорычала себе под нос, поёрзала на месте, наклоняясь взад и вперёд, чтобы бросить короткий ответ на заданный вопрос.
К тому моменту, как кончилось собрание, она постоянно крутилась на месте, сжала ноги и качала ими под столом, краем глаза поглядывая то на уходящих членов совета, то на телефон. Отлично. Всё, что ей было нужно сделать, это встать и рвануть в…
— Подойди сюда, Мидари. Нам надо поговорить.
Она ругнулась про себя и бросила телефон в сумку, встала, поморщившись, и опёрлась рукой о стол. Надеюсь это ненадолго!
Она заметила, как Саяка медленно вышла из зала и оглянулась в сторону президента, прежде чем уйти. Хм. Подлиза этой суки всегда трётся рядом с ней. Что она задумала?
Кирари села на диван, важно глядя на Мидари, и сложила руки на коленях.
— Мидари, напомни-ка мне, сколько ты уже состоишь в совете?
— Не знаю. Месяца полтора? — ответила она, оттягивая свой жилет.
— Этого должно быть достаточно, чтобы смышлёная девушка вроде тебя усвоила местные порядки. И всё же, когда я наблюдаю за тобой… — Президент наклонилась и смотрела её с ног до головы. — То понимаю, что ты едва ли соответствуешь нашему обществу. Срываешь собрания, не участвуешь в обсуждениях… Ты остра на язык, но используешь его неправильно. А твоя осанка… оставляет желать лучшего. Подвинь сюда стул и сядь напротив меня.
Серьёзно? А манеры не могут подождать? И всё же она понимала, что попытки сопротивляться лишь отнимут у неё ещё больше времени — а ведь у неё уже начали дрожать колени. Всем будет лучше, если она просто подыграет и сделает, что велено.
С громким скрипом она протащила стул, поставила его перед Кирари и упала прямо на него, плотно сдвинув ноги вместе и также положив на них руки.
— Ты этого хотела? Ладно, так и быть, в следующий раз буду сидеть «как леди».
Президент улыбнулась, тонкие голубые губы изогнулись в улыбке.
— Да, уже ближе к тому, что я ожидаю от тебя. Правда, сейчас я хочу видеть тебя в более свойственном тебе виде.
Она подалась вперёд и с силой раздвинула ноги Мидари, заставив её ахнуть от неожиданности.
— Так ты обычно сидишь, да? Светишь своим нижним бельём всем на показ. Никакой порядочности, никакого уважения к совету. Ну что за извращённое поведение. — она наклонилась ещё ближе, и её холодные губы коснулись уха Мидари. — Кажется, придётся мне тебя усмирить. Тебе нужно научиться уважать: если не совет, то хотя бы меня. Будешь сидеть здесь и думать о моих словах. Уяснила?
Блять! Президент продолжала держать её дрожащие ноги, хватка не ослабевала, как и давление в низу её живота. Взгляд снова упёрся в аквариум. Возможно, ей бы даже понравилось подобное положение дел, если бы её естественные потребности не давали знать о себе так сильно. Впрочем, выбора у неё не было. Убеги она сейчас — и потеряет всё.
— Уяснила.
— Чудесно. Я заметила, что во время собрания ты была крайне беспокойной, и поэтому, чтобы убедиться, что у тебя не будет проблем с концентрацией внимания… — Кирари поднялась и подошла к своему рабочему столу, открыла ящик и вернулась с тем, что заставило сердце Мидари биться в тревоге ещё сильнее. — Сиди смирно. Это приказ.
Через несколько мгновений наручники захлопнулись на подлокотниках и ножках стула, каждый удерживал запястья и лодыжки. Мидари поморщилась; у неё спёрло дыхание, когда очередной позыв дал о себе знать.
— В чём дело, Мидари? Я думала, тебе такое нравится. — Кирари усмехнулась, довольно обойдя её, и снова раскинулась на диване. — Смотреть как ты корчишься довольно забавно, но сейчас я предпочла бы видеть тебя более собранной. Это одна из ключевых характеристик. Уверена, для тебя это станет простым испытанием, которое поможет обрести это качество.
— Ну и кто теперь здесь извращенец? — прошипела она в ответ, смеясь из-за своего жалкого положения. Она знала, что президент такая же поехавшая, как и она, но такого никак не ожидала.
Улыбка на лице Кирари не дрогнула; она наклонила голову и протянула руку вперёд, чтобы медленно, почти нежно провести ею по животу Мидари — и ниже.
— Всё ещё ты. — проговорила она и надавила пальцами. — Бедная, нравится, когда тобой командуют, да? В таком случае вот мой приказ: будешь сдерживать себя, пока я не разрешу тебе справить нужду.
— Что?
— Ты потратила слишком много моего драгоценного времени на бессмысленные ответы и паузы. Я заберу у тебя ровно столько же, пока до тебя не дойдёт, что значит испытывать неудобство, когда на кону стоит что-то важное. Может ты и поднялась по служебной лестнице, но я всё ещё выше тебя, как выше и остальных. И ты об этом больше никогда не забудешь.