Жемчужина в море песка

      Малыш на видео заразительно хохочет, карабкаясь как обезьянка и лепеча па-папа. Кудрявые каштановые волосы мальчика начинают развиваться, когда отец подхватывает сына и начинает кружиться вокруг своей оси. Сториз заканчивается на смазанной улыбке владельца аккаунта. Эту улыбку когда-то, словно в прошлой жизни, Далер сцеловывал в подтрибунке Газпром Арены.       Отложив телефон Кузяев стал раздумывать над предложением из Санкт-Петербурга. У него заканчивался контракт с французским клубом, который он мог продлить. Или нет. Как будто чувствуя тяжесть дум, телефон завибрировал приходящим уведомлением с сообщением о начавшейся посадке на самолет. Далер не стал проверять, лишь посмотрел на темнеющий экран. За блокировкой на смартфоне скрывалась такая нужная улыбка и его Далера потерянное прошлое и возможное будущее.       Оказавшись в Питере Кузяев не раздумывая решился сообщить о своем прибытии. Раньше, три года назад, ответ бы не заставил себя ждать. А поток сообщений прекращался бы лишь на время тренировок или сна. Хотя это было слабой преградой для того, чтобы писать Далеру — большее время из этого они проводили вместе без преграды современных технологий и социальных сетей.       Но не теперь. Абонент ответил лишь спустя несколько часов, извиняясь за задержку упоминая некие важные дела, связанные с синим трактором — чтобы этот шифр не значил. Далер предложил встретиться в маленьком уютном кафе недалеко от Невского проспекта и улицы Марата. Подсознательно надеясь, что спутник поймет его намерения. Когда-то Далера самого позвали туда, чтобы просто попить кофе. А спустя несколько часов, двух капучино и одного черничного чизкейка на двоих они оказались целующимися под питерским осенним дождём. Сейчас тоже был сентябрь, согласие собеседника на встречу и была надежда. Может всё повторится?       Андрей пришёл с небольшим опозданием, улыбнулся светло и нежно, как только у него выходит, и обнял. Далера так никто и никогда не обнимал. Только Андрей. Нет, его Андрюша. Чтобы было с ними пойми это Далер тогда? Придай значение словам о любви и такому испуганному взгляду из-под ресниц? «Надо было думать об этом три года назад» — печально подсказал внутренний голос. Невольно в голове пронеслось как они прощались. Андрей был какой-то странный. Он улыбался, но глаза не светились, отвечал невпопад и отдавался как в последний раз. После, когда Далер вышел из душа Андрей спросил его:       — Ты действительно этого хочешь больше всего на свете? — тихо произнес Мостовой, нервно грызя большой палец. «Больше чем меня и мою любовь» невысказанные слова так и остались невысказанными.       — Да, — просто ответил Далер. В тот момент, воодушевленный открывающимся перед ним будущим Кузяев не представлял насколько был неправ. Андрей оставшиеся пару часов вместе совсем стал на себя непохож. Солнце больше не светило. А после того, как Далер легкомысленно предложил оставить их дружбу с привилегиями в прошлом Андрей совсем замкнулся.       Далер после много думал об этих словах. Даже думал поначалу, что так будет лучше для всех. Отношения на расстоянии ни к чему не приведут, уверял он себя. А потом стал скучать. По мере приспособления к жизни в другой стране, сработанности в новой команде ему начал сниться Андрюша. Его улыбка, глаза, нежное Далерчик, и как он тихонько стонал от удовольствия содрогаясь в послеоргазменных судорогах, и его тихое я люблю тебя. И Далер вторил исчезающему во сне образу пытаясь объяснить, что тоже любит, чтобы не пугался своих чувств и не сбегал. Будто говоря все это не воображаемому Андрею, а самому себе. Кузяев уговаривал себя, что он правильно поступил, отпустил Андрюшу, не стал держать синицу в руках. Затем на него накатывала дикая тоска, сыпались кадры их ночных поездок, как Андрей грел руки под далеровой худи и краснел от горячего шёпота. Далер то приходил в себя, то снова грезил на яву. Поставив на первое место свою мечту, он потерял нечто большее.       Вырвавшись из воспоминаний Далер стал жадно рассматривать Мостового. Андрей, поправив челку, стал самозабвенно рассказывать про свою жизнь, про рождение сына, про приостановку спортивной карьеры. Далеру показалось, словно прошло не три года, а тридцать три. Он видел перед собой Андрюшу, но будто это был другой человек. Он слушал, слушал и не мог оторвать взгляд. Сам не ожидая от себя, накрыл руку Андрея и выпалил:       — Я скучал, — Мостовой опускает взгляд на их соединенные руки и теряется с ответом. Секунда, две, три и наконец, произносит:       — Не надо, Далер, — аккуратно вытягивает свою ладонь из-под руки Кузяева и теперь смотрит прямо, спокойно, но во взгляде что-то безвозвратно поменялось. Далер хочет о многом сказать, схватить в охапку и больше не допускать тех ошибок, что позволил себе в прошлом. Но выходит всё не так как бы хотелось. Слова не складываются, а такие простые, верные мечты рассыпаются в пыль. И как всегда Андрей начинает первый. Именно Андрей когда-то послужил катализатором их взаимоотношений. А потом секса, тайных несвиданий и признания в любви. Далер лишь все это закончил.       — Когда ты уехал, — с места в карьер начал Мостовой, — мне казалось больнее быть не может. Головой то понимал, что мои чувства сильнее твоих, и что это твоя мечта, а я не могу, не в праве мешать тебе исполнить её. Дни складывались в недели, тренировки в игры, а новости про твою успешно складывающуюся карьеру в осуществившуюся мечту.       Андрей покрутил в руках ключи от машины, мягкая игрушка на брелоке издевательски подмигнула Далеру и продолжила нежиться в ласковых руках.       — А потом появился Саша, — добавил Мостовой. Андрей прикусил нижнюю губу и, солнечно улыбнувшись, продолжил. — Он был везде. Словно залез под кожу. Такой надоедливый, преследовал по пятам и очень настойчиво таскал мне кофе по утрам. Как будто это был я, представь, я тогдашний, когда встретил тебя, пять лет назад. Молодой, еще зеленый футболист, окрыленный влюбленностью в уже достаточно известного игрока команды «Зенит» и сборной России.       — Андрюш, я…       — Тсс, Далер, дай я закончу. Знаешь, ведь Саша совсем на тебя не похож, хотя в команде шутили «Кудрявый полузащитник м-да Мостовой ну и типаж у тебя конечно». А он оказался твоей полной противоположностью. Просто был рядом. Сначала как друг, брат, а потом и как некто больший. Когда-то я боялся признаться тебе в любви, думал, лишусь того малого что у меня есть. Теперь я не боюсь.       В этот момент телефон Мостового просигналил сообщением, Андрей прервался и замолчал, разблокировав экран.       — О, уже пришли, — просиял Андрей и Далер перевёл свой взгляд в окно. Малыш с видео сидел на руках у Саши, или как оказалось у Александра Коваленко, и дёргал его за такие же каштановые кудряшки как у него самого. Смеясь они ждали Андрея.       — Это Максим, — заметив его взгляд сказал Андрей, — и если я не вмешаюсь, он лишит своего отца волос. Я был рад повидаться, Далер, правда, но мне пора.       Когда Андрей ушёл Далер долго смотрел ему в след. Хотелось бежать за ним. Но было уже слишком поздно. Позвонил отец, спросил как дела, напомнил про присмотренный дом в пригороде Парижа, для их с мамой комфортной старости и невзначай упомянул про новый контракт и ограниченное время до окончания трансферного окна. Далер кивал, угукал в ответ, но мысли его были далеко. Там куда ушел Андрей. Посидев еще полчаса Кузяев засобирался. Здесь его больше ничего не держало. Далер оплатил счёт, отменил встречу с клубом и заказал билет в один конец.