***
Сцена, разыгрывающаяся перед глазами Вики, казалась до ужаса абсурдной. Она находилась в самом дальнем крыле школы, на полу, играя в настольную игру с одним из Всадников Апокалипсиса. Но несмотря на всё это, мужчина, сидящий напротив неё, выглядел сосредоточенным и серьезным. Прохладный воздух комнаты был наполнен запахом ночи, а белоснежные занавески извивались под натиском ветра, создавая впечатление живого существа. Голод опустил колено и положил на него свою руку. Его взгляд был устремлен на доску игрового поля, где располагались фигуры. В этот момент Голод не казался столь уж страшным, как обычно. Наоборот, его черные волосы были разбросаны по всей длине, а тонкие губы соединились в узкую линию, выражая сосредоточенность и решимость. Выбивающиеся пряди так сильно мешали мужчине, что тот то и дело перекидывал их через плечо, пытаясь убрать. — Вот, возьми, — Уокер сняла резинку с запястья, протянув её Всаднику, — с ней будет удобнее. Голод склонил голову, разглядывая странный предмет, что протягивала ему девушка. — Что это? — он выгнул бровь. — Резинка, — ответила Вики, рассмеявшись. Ей определенно нравилось то, какие же Всадники всё-таки были глупые, — с её помощью люди завязывают волосы, чтобы те не падали на лицо. Мужчина всё же взял новую для него вещь, слегка касаясь кончиками пальцев ладони девушки. По всему его телу прошёлся непонятный холодок, а место касания горело. И кажется, теперь это была самая горячая точка на его вечно холодной коже. Голод попытался завязать свои волосы, следуя четким указаниям Вики. Однако пряди, словно чистый шелк, не поддавались его рукам. Вики приблизилась к нему, собираясь помочь, но мужчина резко перехватил её запястья. Взгляд Всадника был пронизывающим, злобным и холодным, словно острый клинок, готовый разрубить все на своём пути. Его руки сжимали косточки девушки так сильно, что она чувствовала, будто они готовы лопнуть в любую минуту. Но внезапно он отпустил её, отводя взгляд в сторону, словно побежденный герой, который не может вынести поражения. — Не делай такие резкие движения, Вики. — Голод поднял голову, встречаясь с напуганным лицом бессмертной, грудь которой тяжело вздымалась. Она была неприлично близко, из-за чего мужчина мог ощущать тепло её тела. — Что ты собиралась сделать? — Я…я хотела убрать твои волосы, ты делал всё неправильно… — она ощущала, как его глаза снова проникают в её душу, словно магический ключ, открывающий все скрытые тайны и желания, которые складывались в ней самопроизвольно. — Нужно по-другому, повернись спиной ко мне. Специально сказала девушка, чтобы наконец-то освободиться от столь пристальных малахитовых глаз. Она наблюдала, как он повернулся, исполненный подчинения, и выпрямил свою спину и плечи. Её взгляд скользнул по его телу, замечая ровность и остроту контуров. Но Вики не могла позволить себе прикоснуться к нему, хотя её пальцы жаждали этого обжигающего холода, который она могла бы почувствовать на его коже. Она знала, что он был Всадником Апокалипсиса, тем, против которого боролись её друзья, мать и близкие. Это было невероятно опасно и зловеще, но Вики не могла отказаться от своего любопытства. Девушка продолжала наблюдать за ним, чувствуя внутри себя странный микс страха и восторга. Его сила и мощь были потрясающими, но Вики знала, что это было опасно и неприемлемо. Её пальцы проникли сквозь шелковые пряди темных волос, и Голод прикрыл глаза, вздрагивая от неожиданности. Никогда еще его кто-либо не касался таким образом, а уж тем более не трогал волосы. Женские руки медленно скользили вдоль кожи головы, слегка задевая и царапая ногтями. Внутри него все сжалось, словно он был на грани разрыва, но затем что-то лопнуло, и наружу выплеснулись неизвестные ранее ощущения. И в ту же секунду мужчина ощутил внезапное любопытство: что произойдет, если он коснется её? Каковы будут его ощущения, а какие у неё? В его голове возникли вопросы, которые не давали ему покоя, а желание прикоснуться к Вики становилось всё более неотступным. Он чувствовал, что малейшее движение может изменить всё, но не мог удержаться от искушения. Сердце забилось быстрее, когда он наконец решился и протянул руку к ней, но тут же убрал. — Теперь твои волосы не будут мешать нам играть, — улыбнувшись, Вики села на место, — мой ход. Уокер потянулась к колоде, вытаскивая одну из карточек и читая вопрос вслух: — Чему ты давно хочешь научиться? — девушка задумалась, поджимая колени к груди. Но ответ пришёл на ум неприятно быстро. — Отпускать тех, кого люблю. Вики улыбнулась сквозь боль, закусывая губу, а после подвинула свою фишку вперёд. Её глаза зацепились за непонятные рисунки на коробке от игры. Голод невольно следил за движениями девушки, но не понимал, что происходит в её голове и какие эмоции она испытывает. — Зачем отпускать, если любишь? — ему было интересно. — Некоторые причиняют боль и не заслуживают этой любви, — Уокер сжала ткань длинного платья, внимательно посмотрев на мужчину, — в таких ситуациях их нужно отпустить. Всадник обдумывал сказанные девушкой слова, затем взял карточку, быстро встряхнув головой. — В какой позе ты любишь спать? — мужчина безразлично посмотрел вперёд, а после ответил. — Я не люблю спать. — передвигая свою фигурку вперёд. Вики на мгновение замерла, когда потянулась к картам и взглянула на первую картонку, что сильно выделялась из остальной колоды. Она была другого цвета и размера, белоснежная, словно только что вырезанная из листа бумаги. Всадник никак не отреагировал на странный взгляд девушки, глазами указывая взять. — Поцелуйте игрока напротив. — Вики с трудом сдержала дрожь в руках, когда откинула карточку, прикрыв рот ладонью. — Наверное, случайно попала, это ведь не вопрос, а действие… Её щеки покрылись пунцовым румянцем, а пальцы ног сжались сильнее. Вики недоумевала, почему карта, которая никоим образом не принадлежала к их игре, сейчас лежала перед ней. — Я возьму другую, — только и успела проговорить девушка, как Голод отодвинул её фишку на один ход назад, — ты что делаешь? — возмущено вскрикнула она. — Ну ты ведь не собираешься выполнять, какая разница вопрос это или действие? — мужчина лишь пожал плечами. Вики остолбенела. Ей не послышалось? Он, действительно, сказал это? Позволил бы себя поцеловать? Девушка не могла поверить, что это происходит на самом деле. Она смотрела на Голода, чувствуя, как его глаза проникают в её тело и разум. Вики огляделась вокруг, словно искала подтверждения того, что происходит на самом деле. — Ты бы не… — Целуй. — спокойно, чётко и с уверенностью перебил её Всадник. Сердце Вики, словно тонкий шелк, скользнуло вниз, к её пяткам, оставив в груди пылать огонь. Она глубоко вдохнула, но даже это не смогло заткнуть комок в её горле. Голубые глаза опустились на карточку, которая казалась проклятой. Сегодня Вики слишком много раз сосредотачивалась на своём дыхании, пытаясь успокоить бьющееся сердце и уберечь себя от паники. Голод склонил голову набок, слегка закатывая свои глаза. Вики не могла разобрать то, о чём он думал в данный момент. Её взгляд затерялся на его губах, которые казались идеально ровными, влажными и искусно обтекающими контуры лица. Девушка медлила, не решаясь даже сдвинуться с места. Каждый раз, когда он дышал, его губы слегка приоткрывались. — Ладно, — устало ответил мужчина, распуская свои волосы, — на сегодня достаточно. Вики почувствовала, как её кровь закипела, когда Всадник начал подниматься. Она не могла объяснить этот странный внутренний диалог, который девушка вела с самой собой, но ей просто не хотелось, чтобы он уходил. Ей было так одиноко и так больно, что она решила сделать то, что ей подсказывал разум. Вики приподнялась на коленях и ухватилась за воротник его черной водолазки, словно боясь, что он уйдет или оттолкнёт её. Женская рука дрожала, когда она медленно коснулась своими губами его губ. Она чувствовала, как по всему телу проходят электрические импульсы, вызывая дрожь. Голод остолбенел, неожиданно для себя ощутив, как горячее дыхание девушки охватило его. Это было так, словно древний камень, затерянный в глубинах времени, внезапно разломился, раскрывая свою тайную искру, скрытую за многовековым слоем обветшалости. Он ощущал её присутствие настолько ярко, будто каждая клеточка его тела была пронизана её энергией. Вики была так близко, что он переступил за грань своих принципов, утратив контроль над собой. Он ощутил собственный голод, когда женские губы дрожали под его прикосновениями. Всадник не знал, как поступить дальше, но даже если в этом и заключался основной смысл поцелуя — ему, определенно, нравилось. Внезапно, кончик её теплого языка скользнул по верхней губе мужчины, оставляя за собой мокрый след. А после Вики отступила, смущенно опустив глаза, и затем уселась в свою обычную позу, нервно играя пальцами рук. Но ему было мало. Всё произошло так быстро, словно что-то внутри Всадника осталось незавершенным. Взяв девушку за запястья, Голод приблизил её к себе и обхватил щеки руками. Его взгляд последний раз устремился в глаза, наполненные удивлением и страхом одновременно. Затем он прикрыл тяжелые веки и снова ощутил на своих губах сладкий вкус. Вики не могла устоять перед соблазном, который охватил её, словно пламя. Она не могла объяснить, почему её так сильно притягивало к нему, но она просто не могла удержаться от желания почувствовать его реакцию на каждое движение. Голод вздрагивал каждый раз, когда женские губы едва ли касались его. Вкус ментола и табака, так тонко переплетённых в одну нить, был просто опьяняющим. Он проникал внутрь, заставляя её тело дрожать от удовольствия. Вики нежно приоткрыла губы и проникла языком сквозь зажатые зубы, погружаясь в этот безумный мир страсти и наслаждения. Каждый её вздох был наполнен желанием. Она была готова отдаться этому ощущению полностью и без остатка. И если снаружи он был холодным и отстраненным, то внутри него горела жизнь. Скрытая и запертая сотни тысяч лет от чужого взгляда. Все происходящее казалось ему нереальным. Голод уже не разделял границы действительности, чувствуя, как язык девушки обжигает его рот. Так близко и так мокро. Уокер улыбнулась, разрывая поцелуй, и встретилась с удивленными глазами Всадника. — Ну, — Вики обхватила свои плечи, а после сдвинула фишку вперёд, — думаю, мы хорошо справились. Голод облизал всё ещё горячие губы и вновь почувствовал её вкус на языке. А после разом смахнул разложенную на полу игру. Он смотрел на Вики исподлобья, прожигая своим ледяным холодом. Но спустя всего лишь мгновение мужские плечи опустились, а расслабленный вид вновь окутал его лицо. — Я хочу дотронуться до тебя. — чётко произнёс мужчина. — До твоей спины и крыльев, мне интересно, что я почувствую. Ты позволишь? Вики моргнула несколько раз прежде чем осознала реальность. Он спросил, не стал безжалостно трогать против её воли. И она хотела позволить ему, хотела ощутить то, как подушечки его пальцев скользят по позвоночнику. И как сосуды в местах касания наполняются горячей кровью, и как его кожа наконец-то согревается. Всё, что они делали, было до ужаса неправильным. Эта игра, поцелуй и касания. Ещё всего лишь час назад Вики горько плакала, пытаясь выгнать Люцифера из своего сердца, а теперь? Теперь она сидела на полу, а перед ней склонился третий Всадник, которого она хотела почувствовать. — Позволю. — Вики прижала крылья к себе настолько близко, насколько это было вообще возможно, а после повернулась спиной к мужчине. Голод оглядел изящные лопатки, скрытые под густыми светлыми прядями. Его рука коснулась её волос, мягких и приятных, он на мгновение даже прикрыл глаза, желая почувствовать как можно больше. Всадник осторожно перекинул локоны через плечо. — Расслабь крылья. — тихим шепотом потребовал Голод. Затем он медленно обвел пальцами участок, где начинались белые перья, словно желая подчеркнуть свою власть и контроль над ситуацией. Вики послушалась, опуская крылья и открывая мужчине вид на свою практически обнаженную спину. Голод рассматривал каждый крохотный участок её кожи, боясь пропустить хотя бы сантиметр. Всадник медленно положил ладонь на женское плечо, спускаясь вниз. Он чувствовал, как тело Вики мгновенно напряглось, покрываясь мурашками. Он не понимал того, о чём она думает, и ему до ужаса хотелось это узнать. Ибо в его теле одновременно взрывались сотни фейерверков, выпуская наружу новые ощущения. Вторая рука гладила женскую шею, а после Голод, словно зачарованный, провёл по тонкой косточке ключицы, что так красиво выпирала. Он поднялся на коленях, желая получше рассмотреть лицо Вики. Девушка чувствовала его дыхание у себя за ушком, и то с каким трепетом он касался её. Уокер прикрыла глаза, и Голод поднял взгляд на женские веки. Длинные ресницы дрожали, наверное, они были такими же мягкими, как и волосы. Вики дернулась и теперь её спина прижалась к его торсу, отчего мужчина застыл на месте. Ему стало интересно, какого это — обнимать кого-то? Он был свидетелем того, как бессмертные, несмотря на свою вечность, совершали это странное движение в любой удобный момент. Будь то радость после долгого расставания или грусть, которая заставляла слезы стекать по их щекам. Вновь опустившись на колени, всадник нежно обнял девушку, прижимая её спину к своей груди. Затем с легкостью закрепил замок из своих рук на её ключицах. Он ощутил, как женское сердце замерло. — Что ты делаешь? — тихо, словно боясь нарушить момент, спросила Вики. Но Голод молчал, лишь сильнее прижимая к себе девушку. Он уткнулся подбородком в её макушку, вдыхая сладкий запах чего-то фруктового. — Тебе не нравится? — хрипло, полушепотом спросил он. И даже если мозгом Вики понимала, что нужно остановиться, она не хотела. Сердце и каждая клеточка её тела не хотела, чтобы он останавливался. — Я видел, что бессмертные часто обнимаются, — Всадник прикрыл глаза, чувствуя вибрацию белых крыльев, — даже когда им грустно. А тебе грустно. — С чего ты решил, что мне грустно? — спросила Вики, неуверенно коснувшись его предплечья. — Ты плакала, — отрезал Голод, — там, во дворе школы. Плечи девушки дрожали, а лицо было искажено болезненной гримасой. Вики сжала губы, пытаясь скрыть слезы, но тщетно. Ей было паршиво — это было явно видно. Она резко повернулась и обвила шею Голода руками, словно искала опору в этом мире, где всё казалось таким безразличным и холодным. Всадник почувствовал, как тёплая жидкость проникает сквозь плотную ткань его водолазки. Она снова плакала. — Настоящие объятия выглядят так, — сквозь всхлипы произнесла Вики, — и мне нравится. Она плакала не потому что её сердце разбили. Нет. Теперь она была готова пропустить эти эмоции через себя. И мысль о том, что хотя бы кто-то заметил её состояние, грела душу. Девушка отстранилась, вглядываясь мокрыми от слёз глазами на Всадника. Её взгляд упал на его шею, которая блестела под натиском луны. Вики медленно приблизилась к нему, сомкнув губами мужскую кожу, словно она хотела утешить себя своим прикосновением. Её дыхание стало тяжелым и неуправляемым, когда она почувствовала обжигающий холод. Голод задрожал, его глаза невольно закрылись, а голова запрокинулась назад, лишь сильнее открывая шею. Руки спустились на женскую талию, сжимая. Оставляя дорожку из влажных поцелуев, Вики коснулась кончиком языка мочки его уха, слегка прикусывая. Всадник издал рваный стон, который казался неестественным даже для него самого. В этот миг, когда его чувствительность была на вершине, все остальное померкло на фоне единственного существа — её. В голове у него не было места для материального, осталось только ощущение её тепла. Желание, которое охватило его, было настолько сильным, что он мгновенно перенес Вики на кровать, нависая сверху. Его ярко-изумрудные глаза залились чёрной краской, а сердце забилось быстрее и сильнее. Он хотел чувствовать, ощущать и владеть. В этот миг он был таким же, как и все — простым мужчиной, который был способен наслаждаться женскими прикосновениями. А не Всадником, существом, которое вынуждено было жить в одиночестве сотни тысяч лет. Голод ощущал себя живым, настоящим и полностью открытым перед ней. Его тело было наполнено чувствами, которые он никогда раньше не испытывал. Все это было так ново и захватывающе, что он не мог остановиться. Он не бесчувственный и холодный, он тоже был способен познать этот заветный трепет в сердце. Голод вцепился в губы Вики с жадностью, словно дикий зверь наконец-то ощутивший свободу. Руки его бесцеремонно скользили по её телу, изучая женские изгибы. Всадник видел много девушек, и все они были по-своему прекрасны. Но Вики была для него особенной. И да, конечно, большую роль играло то, что лишь она одна могла находиться рядом. Но почему-то сегодня, когда он увидел её, плачущей на заднем дворе школы, стало не по себе. — Не… — Вики прикрыла глаза, ощущая как мужчина плавно провёл рукой по её груди, — не правильно. Голод остановился, замирая, его глаза вновь приняли прежний оттенок, а на лицо вернулась маска безразличия. — Мне остановиться? — монотонно спросил он. И Вики поникла. А ради кого останавливаться? Она принадлежала лишь самой себе, никто даже не интересовался о том, как тяжело ей было. Никто в Ордене не замечал её красных от слёз глаз, никто не слышал тихих всхлипов на улице. И Уокер не винила их. Шла война, и чувства были самой последней проблемой. Но Голод заметил. — Нет. — твёрдо и решительно произнесла Вики, схватив мужчину за воротник. Их поцелуи становились всё более страстными, словно два огня, слившихся в одно пламя. Платье девушки, задралось до неприлично высокого уровня, открывая вид на обнаженные ноги. Голод остановился на мгновение, осматривая. Он провел ладонью по внешней стороне бедра, ощущая возбужденную плоть под своим касанием. Вики, не выдержав этого прикосновения, захныкала и уткнулась лбом в его плечо, словно ища опоры в этом мире безумия и страсти. — На тебе так много одежды. — Уокер в спешке стянула плащ Всадника, а после и черную водолазку. Когда мужской торс раскрылся перед Вики, она не могла оторвать от него взгляда. Его мышцы были так напряжены, что казалось, будто они готовы вот-вот прорваться сквозь кожу. Бледная, но такая идеальная кожа, была украшена россыпью длинных волос, создавая завораживающий образ. В этот момент он был прекрасен. Вики не смогла удержаться и провела пальцами вдоль его живота. Голод перехватил её руки и начал целовать их, улыбаясь впервые за всё это время. Теперь его движения были уверенные, Всадник набрал воздуха в лёгкие, прикрывая глаза. Он прижал руку девушки к своей щеке, желая быть ближе. Платье, что так мешало, тут же полетело в сторону, разрываясь на две части. Мужчина сделал это так легко и быстро, такой контраст нежности и грубости одновременно — возбуждал. Голод не позволял какому-то одному чувству перевесить чашу весов, балансируя на грани. Его руки, словно две ласковые змеи, плавно скользнули по извивающимся формам женского тела, остановившись на груди. Ладони Всадника окутали затвердевшие соски и легко их зажали между пальцами. В этот момент Вики ощутила внезапное напряжение, которое вынудило её выгнуться, словно кошка, в поисках удовольствия. Но всё ещё удерживая свою стойкость, она не могла не заметить, как низ живота стягивало желание, пробуждая в ней жажду более глубоких и интимных ощущений. Уокер медленно расстегнула ремень на брюках Голода, кусая губы. Она чувствовала, как голова начинала кружиться, а тело погружалось в безумную страсть. — Сними их. — Вики не узнала собственного голоса, чувствуя, как сильно горели её щеки. Всадник подчинился просьбе девушки, и её глаза наконец смогли рассмотреть его обнаженное тело. Изящное и гладкое, оно было украшено выпирающими венами, словно живыми нитями, которые обвивали мужские руки. Вики обняла плечи Голода, молча приглашая его лечь на спину. С интересом наблюдая за происходящим, он вновь поддался её желанию. Вики, взглянув на возбужденный член Голода, ощутила в себе нечто дикое и необузданное. Её сердце забилось чаще, а дыхание стало неровным. Она приблизилась к нему еще ближе, коснувшись его кожи своими губами. В ответ на её прикосновение, Голод застонал, и она почувствовала, как его тело напряглось. Всадник был настолько возбужден, что ему казалось, будто он потерял контроль над своим телом. Его мысли были затуманены, а чувства — неподдельными и бурными. Он ощущал каждую клеточку своего тела, каждое дыхание Вики, каждое её прикосновение. Но в этот момент он также осознал свою уязвимость. Он был беззащитен перед Вики, перед её желаниями и страстью. И все же он не мог отказаться от этого, не мог остановиться. Он был пленником своих же желаний и не мог сопротивляться им. Вики отодвинула ткань своих трусиков, позволяя основанию члена ласково коснуться мокрых складок. — Это… — оставляя веки прикрытыми, прошептал Голод, — это, действительно, интересно чувствовать кого-то. — Ты ещё не полностью чувствуешь. — ухмыльнулась Вики, а после позволила ему войти внутрь. Медленно, давая возможность привыкнуть. — Теперь полностью. Глаза мужчины распахнулись, и он вздрогнул, до ужаса приятное покалывание распространилось тонкими паутинками по всему телу. Конечности дрожали и он схватил Вики за талию, прижимая ближе. Девушка вскрикнула, когда головка члена достигла наиболее чувствительной точки. Всадник приподнялся, и его пальцы спустились ниже, обхватывая упругие ягодицы. Вики начала двигаться, хищно улыбаясь при этом. Она чувствовала, как новые ощущения меняли лицо Голода. Его кожа пульсировала от возбуждения, а стоны, срывающиеся с его губ, были хриплыми и беспокойными. Вики продолжала целовать его лицо, ритмично двигаясь, ощущая, как его тело реагирует на её прикосновения. Голод ощутил, как всё внутри него скрутилось до атома, а затем вырвалось наружу с новой силой, словно буря, несущаяся в глубинах его существа. Возбуждающая ломота в области поясницы медленно перетекала в нечто новое, неизвестное и загадочное, заставляя его прикусить нижнюю губу в упоении. Вики видела, как глаза мужчины искрились от водоворота эмоций, когда долгожданный оргазм накрыл его. И то, как громко билось, казалось бы, каменное сердце.***
Голод ощутил на своем лице приятное тепло утреннего солнца, но внезапно лучи прервались, словно скрылись за тёмным облаком. Мужчина медленно открыл глаза и увидел перед собой яркие глаза Вики, которая широко улыбалась ему. Её взгляд был настолько проникновенным, что казалось, будто она видела его насквозь. — А говорил, что не любишь спать, — девушка усмехнулась, опуская подбородок на его обнаженную грудь, — хотя проснулся позже меня. Всадник обвёл глазами комнату, залитую ярким светом. Из открытого окна дул ветер, приятно щекоча обнаженные ноги. Ещё вчера он бы ни за что не поверил, что проснется с девушкой, да ещё и в обнимку. И ему нравилось, ощущать тепло другого человека. Чувствовать, как волна наслаждения проносится по всему телу, когда Вики тонкими пальцами вырисовывала узоры на его торсе. — Мне пора возвращаться. — Вики поднялась, смотря на разорванное платье. — Возьми что-нибудь из моей одежды в шкафу, — Голод потёр глаза, всё ещё находясь в шоке, — женской у меня нет. Его рука потянулась за сигаретой, быстро поджигая. Он внимательно следил за движениями девушки, что в спешке натягивала на себя объемный плащ, туго завязывая. Утром её тело было ещё прекраснее, а лёгкий беспорядок на голове напоминал о событиях прошлой ночи. — Увидимся через пару дней, — Голод ухмыльнулся, вплотную подходя к Уокер. Он убрал её волосы, целуя в шею, — хочу кое-что попробовать.