За красивые глаза

В какой-то степени Эджворт ему нравился. Как может понравится, например, жаркое в ресторане или дорогие кожаные перчатки, манящие с витрины прилавка. Как нравились резиновые косточки его почившему питбулю. Как удачное заседание или хорошее порно. Последнее походило больше всего. Возможно, его действительно стоило бы бросить к парочке приговоренных им заключённых, а потом просмотреть запись с камер. Было бы весело. Красный костюм за решеткой— единственное яркое пятно на фоне всеобщей серости. Эджворт слонялся взад вперед с неизменно горделивой физиономией, словно лев в клетке. Что ж, Патриция точно бы не поскупилась ему на котенка для животной терапии или как она эту хрень называла. Это умиляло, даже когда после визита Фарадей-младшей он начал вертеться как уж на сковородке, пытаясь вытянуть из Блейза информацию и игнорировать угрозы. На самом деле Блейз мог назвать это своим небольшим хобби - пара нужных слов, кое где приврать, и собеседника уже мотало между гневом и отчаянием, а его лицо смешно вытягивалось от страха. Почти как цирк, впрочем, суд от него отличается только отсутствием слонов на гигантских мячах и прыгающих через горящие кольца тигров. Просчитался он только в том, что недооценил настырность Эджворта лезть куда не просят, с которой мог посоревноваться разве что Себастьян. — Послушай, – Блейз задумчиво поскреб ногтем гравировку на зажигалке, оглядевшись по сторонам. Все в округе оставалось таким же покорно тихим, – Как председатель я имею право перенести завтрашнее слушание в связи, м-м, деталями нового обвинения, понимаешь? Идея появилась внезапно. В любом другом случае он бы просто оставил это как есть, но наличие у теперь уже бывшего прокурора мозгов все-таки было значительной неприятностью. Да и эмоции на этом красивом лице были недостаточно будоражащими. Эджворт сощурился. – Что? – Может, ты как-то причастен к этому убийству? Ты и твоя шайка, а? Даже в полумраке камеры было видно, как глаза Эджворта почернели от ярости. Уже лучше, но злилась здесь каждая собака, такое очень быстро приелось. – А почему нет? Как и о старине фон Карме, о тебе тоже слушков достаточно было, и это еще не считать твою славу своего рода магнита для всякого криминала. А детектив этот твой? Вроде был славный малый сначала, а потом с тобой сплелся… – Блейз театрально всхлипнул, несколько слезинок собралось у линз его очков. – Детектив Гамшу честно нес свою службу, выполняя указания вашего сына и не имеет к моему расследованию никакого отношения! – Это не проблема. Ты же помнишь, мой мальчик, я могу создать истину из воздуха, как и нужные улики. Из огнива выплеснулся град искр, едва не осев на белом жабо. — Но, знаешь, у меня сегодня на редкость хорошее настроение. И я подумаю над тем, чтобы этого не делать, если ты окажешь мне одну услугу, – Блейз многозначительно указал пальцем на бетонный пол рядом со своими ботинками, – Понимаешь? Бьюсь об заклад, тебе не впервые такое предлагают. С твоей-то мордашкой. Злость на лице Эджворта тут же сменилась отвращением, он резко отпрянул от решетки, словно от очередного трупа. — Н-Ни за что. Я бы в жизни до такого не опустился! Это прозвучало не сильно убедительно. Блейз коротко ухмыльнулся, нарочито медленно развернувшись. — Мое дело — предложить. Может быть, если бы ты следил за языком, то мне бы не пришлось заходить так далеко, подумай об этом на досуге. Возможно, вас с детективом посадят в одну камеру, кто знает. Он успел сделать всего пару шагов, как громкий оклик заставил его так же медленно обернуться. – Стойте! Теперь Эджворт растерянно жался куда-то в сторону, его взгляд прыгал с места на место, сквозил между железных прутьев, изредка задерживаясь на зажигалке. От этой перемены под кожей начал растекаться жар. – … Как я говорил, у меня нет опыта. – Ну, ты постарайся. От твоей работы зависят судьбы нескольких человек, не забывай об этом, – Блейз наблюдал как тот приблизился к решетке вплотную и изящно опустился на колени. Ноздри защекотал еле уловимый аромат его одеколона, и, кажется, лавандовый кондиционер для волос. У Себастьяна вроде был такой же. – Только без фокусов, – свободная рука нетерпеливо скользнула к ширинке, несмотря на возраст, трудностей с тем, чтобы возбудиться у Блейза не было, – Если тебе, конечно, не нужна сломанная челюсть и еще одно лишнее обвинение. Эджворт угрюмо промолчал, затем приоткрыл рот и накрыл губами уткнувшуюся в них головку. Ощущение его теплого и податливого языка почти выбило воздух из легких, никаких зубов и заминок, похоже, мальчишка немного свистел. Либо у него природный талант. — Талантливый человек – талантлив во всем, правда? — Блейз зубасто улыбнулся, встретившись с Эджвортом взглядом. — Да и глаза у тебя блядские. Пожалуй, глаза были самой притягательной частью его лица. Пронзительные, искрящиеся презрением и ненавистью, они смотрели почти томно. Блейз чиркнул колесиком зажигалки и играючи поводил рукой у его щеки. Свет огонька отразился в расширенных зрачках, и Эджворт рефлекторно замер, гипнотизируемый близостью пламени к своей коже. Поднести Блейз руку чуть ближе, его ресницы несомненно бы вспыхнули. – Тебе кто сказал останавливаться? – Блейз по-отечески погладил его по макушке, серебристые волосы были еще мягче чем казались на первый взгляд. Он мог поклясться, что это самое прекрасное зрелище, которое он видел за последние время. Животный, первобытный и такой искренний страх боли, до хрипоты смешно перекошивающий рожи остальных, сделал лицо Эджворта еще красивее. Блейз отвел зажигалку и прикрыл глаза, представляя как зайдет к нему в камеру перед слушанием и повалит на грязный бетон, попутно приложив об него головой. Снова изнасилует, а потом будет долго душить, стремясь запечатлеть этот образ в своей памяти. Эджворт задергается, вперившись в него полными ужаса глазами, и Блейз чуть ослабит хватку, чтобы через пару секунд сжать его шею с новой силой. Отдавшись этой мысли, он грубо схватил Эджворта за всклокоченные пряди и толкнулся вперед, чувствуя как оргазм пронзил тело свежезаточенным лезвием. Внизу послышалось возмущенное бульканье, и дрожащие пальцы вцепились в ткань его штанов, Блейз испустил тяжелый вздох, практически оттолкнув Эджворта от себя. — Хочешь, чтобы я похвалил тебя за работу? Признаю, ты действительно постарался. Хороший мальчик. Ответом ему был натужный кашель. Пытающийся отдышаться Эджворт завалился на спину, по его щекам неспешно стекали слезы, а по подбородку смешанная со спермой кровь. Видимо, Блейз слишком сильно приложил того носом об решетку. Он еще раз окинул взглядом результат своих трудов и, громко захлопнув крышку зажигалки, отправился к выходу. — Отдыхай. Завтра у тебя тяжелый день, парень. Увидимся за слушании, если я все-таки не решу его перенести. Блейз обещания не держал, но почему-то в этот раз ему захотелось сделать исключение. Просто так, за красивые глаза.