С днем рождения, грязнокровка!

Она стояла подле него по правую руку, разодетая в черное кружевное с корсетом платье, с темной прозрачной вуалью на голове, словно невеста, готовая выйти замуж за саму смерть. Каждый образ, в котором ей приходилось представать перед многочисленными гостями, был подобран лично Волдемортом, а этот был особенный, хотя она не заметила разницы. Но день был действительно особенный, однако она заставляла себя не думать о нем, не вспоминать предыдущие и не питать иллюзий о будущих. Все это способствовало еще большей ненависти к Волдеморту. Он сидел на положенном месте, горделиво задрав подбородок, будто все это не стоило даже капли его внимания. Пока его последователи приносили вести или отчитывались о выполненных заданиях, он искоса поглядывал на нее, ища в ее примерном поведении подвох или изъян, за который тут же наказал бы. Но Гермиона стояла неподвижно, будто каменная статуя. На ее лице всегда было безразличие, что прятало ее истинные эмоции. И даже сегодня она не смела допустить оплошности. Под гнетом темной отвратительной ауры, исходящей от одного его присутствия, Гермиона чувствовала, как он пробирался в ее разум, вороша воспоминания, в надежде вывести ее на эмоции. Но она держалась из последних сил, запрещая себя чувствовать. И у нее получилось, на что Волдеморт одобрительно скривил губы в полуулыбке. Пришло время ужинать. Традиционная трапеза за большим столом в компании пожирателей всякий раз вызывала у Гермионы отвращение. — Я хочу сделать объявление, — заговорил Волдеморт перед тем, как начать ужин. — У нашей прекрасной грязнокровки сегодня день рождения, и я, гостеприимный Темный лорд, решил не лишать нашу гостью праздника. Она мысленно ухмыльнулась. Гостью. Будто Гермиона и вправду находилась здесь по собственному желанию, а не была притащена насильно. Ей пришлось притворно улыбнуться, чтобы отблагодарить Волдеморта за щедрость. Однако в душе нарастало волнение, поскольку ждать чего-то хорошего от него не стоило. Гермиона сжала сильнее вилку и лишь на секунду позволила себе представить, с какой силой и злостью воткнула бы ее в горло Темного лорда. Он бросил на нее взгляд, и она нервно сглотнула. Неужели он все еще находится в ее голове. Он так часто это делал, что она перестала замечать. — И, разумеется, я приготовил подарок. Уверен, он не оставит тебя равнодушной, — с подозрительным блеском в глазах сказал Волдеморт, отчего Гермиона напряглась. Пожиратели тут же оживись, с улыбками переглядываясь друг с другом. Двухстворчатая дверь со скрипом распахнулась. Все смотрели на Гермиону, а она следила за тем, что же появится в дверном проеме. Ее сердце бешено заколотилось, когда в проходе появилась фигура, парящая под потолком. Черный костюм, светлые волосы — это был Малфой. Он медленно плыл по воздуху, раскинув по сторонам руки и запрокинув голову, и был еще в сознании, но вот сопротивляться уже не было сил. Пожиратели хорошо над ним поработали. Не сказать, что Гермиона была удивлена сложившейся судьбой Малфоя. Именно такой конец она видела для него, но сердце все равно обливалось кровью. Каким бы уродом он не был, Драко Малфой не заслуживал смерти, по крайней мере точно не такой. — Я не вижу радости в твоих глазах, грязнокровка. Тебе не нравится мой подарок? — Я рассчитывала на большее, Повелитель. — Она отлично усвоила удостоюную ей роль, поэтому отвечала соответствующе. Гермиона хоть и была пленницей, но имела право голоса. Их отношения строились на взаимовыгодных условиях, которые оба неохотно соблюдали. — Умница, — похвалил он. — Ты достойна большего представления. Волдеморт взмахнул рукой, и Малфой поплыл обратно. Двери за ним так и закрылась, однако Гермиона заметила это не сразу. Она успела отведать кусок мяса, в то время как появился новый подарок. Светлые кудрявые волосы свисали над полом. Они были грязные и местами с пурпурным оттенком от засохшей крови. Лицо тоже грязное, отчего узнать девушку было проблематично. Но что-то подсказывало Гермионе, что она знакома с жертвой. Волдеморт заметил интерес на ее лице и, удовлетворенный реакцией, сел на место, кладя на стол рядом с собой волшебное древко. — Друзья, сегодня к нам пожаловала Лаванда Браун — член Ордена Феникса, однако несколько месяцев назад перешла в наши ряды и вела двойную игру, передавая информацию об Ордене. Гермиона сглотнула образовавшийся ком в горле и почувствовала тошноту. Такого подарка она не ожидала увидеть. — А недавно юная леди предала нас. Младший выродок Уизли обесчестил ее, и она тут же выложила ему о наших планах. — Волдеморт перевел взгляд на Гермиону, которая, кажется, не сразу догадалась, о каком именно Уизли шла речь. — Да-да, мисс Грейнджер. Тот самый Рональд Уизли, о котором вы думаете по ночам. Она держалась из последних сил. В груди нарастала обида, но разум подсказывал, что нет смысла злиться на Рона, ведь прошло уже много времени с последней их встречи. Возможно, он подозревал, что Гермиона уже мертва и нет необходимости хранить ей верность. За минуту Гермиона нашла тысячу оправданий для него, но ни одного для Лаванды. Поскольку она бывала в этом доме и знала, что Гермиона все еще жива, она им не сказала. Темный лорд улыбнулся, следя за ходом ее мыслей. — Ее судьба в твоих руках, — заявил он. Такого поворота Гермиона никак не ожидала. Все что угодно, но не это. Только представь, что она делала с твоим любимым Рональдом. Как стонала и извивалась под ним. Только представь, как она старательно скрывала правду, раздвигая ноги перед ним. А помнишь, как она вешалась на нем несколько лет назад прямо на твоих глазах, она целовала его, в то время как ты могла только мечтать о его внимании. Лаванда отняла у тебя его тогда и сейчас. Что же ты сделаешь? Позволить этой бесстыжей, наглой девчонке и дальше ублажать твоего любимого или же наконец накажешь ее? Выбор за тобой, Гермиона. Но помни, моя дорогая, каждый выбор имеет последствия. — Гермиона отчетливо слышала каждое слово, сказанное через легилименцию. Он проник в ее сознание и, словно на репите, повторял то, что она так не желала знать. Беспощадные слова затуманивали рассудок, пробуждая в ней тех самых демонов, которых Гермиона старательно прятала последнее время. Она не хотела навредить Браун, но воздействие Темного лорда заставляло ее схватить волшебное древко и пустить в грязную девку пару непростительных. Часть ее — та самая темная часть — осознавала, что Лаванда заслужила подобное, но сердце — хрупкое доброе сердце — говорило, что это неправильно… Она поступила так, как велело ее сердце, однако последствия не заставили себя долго ждать. — Я заставлю тебя пожалеть о своем решении, грязнокровка, — прошипел он, слегка склонившись над ней. — Ужин окончен. Гермиона выдохнула, наивно полагая, что сюрпризы в честь ее дня закончились, и теперь она могла спокойно пойти к себе и наконец заняться тем, для чего ее пленили. Знания и уникальная грязная кровь — единственное, что все еще гарантировало ей жизнь. Но у Темного лорда были на нее совсем другие планы. Когда Гермиона поднималась по лестнице, путь ей преградил Долохов, вальяжно облокотившись на стену. — Куда ты так торопишься? Повелитель готовит для тебя вечернее представление, так что ты пойдешь со мной. Она не противилась, за столько времени Гермиона просто шла, куда говорят, ее жизни ничего не угрожало. Казалось бы, самолюбие Темного лорда было задето ее отказом от подарка, и не знающий всех тонкостей их отношений Пожиратель смел предположить, что грязнокровку ждет расплата, но Гермиона знала наверняка, что Волдеморт и пальцем ее не тронет, однако видеть довольную ухмылку Долохова было забавно, особенно учитывая, как она сползет с его лица, когда ему откроются истинные намерения Темного лорда. Хотя Гермиона и сама не представляла, что ее ждет, уж больно богатое воображение было у темного волшебника. Огромные массивные двери распахнулась, и она вошла как делает это всегда, не обращая внимания на присутствующих. Учтивый поклон перед Волдемортом — обычное дело, а затем встает справа от него. — Сядь. Сегодня тебе не положено стоять. Ты главная гостья этого прекрасного вечера, — приказал Темный лорд. Гермиона тут же бросила взгляд на Долохова. Его удивленные глаза сами говорили за себя, и она позволила себе усмехнуться. Устало опустившись на стул рядом с Волдемортом, Гермиона почувствовала пробегающий с ног до головы холодок. Он парализовывал, сковывал тело, и через минуту она уже не могла пошевелиться. Заметив, как ее зрачки забегали в попытке понять, что происходит, Темный лорд пояснил: — Представление требует полного твоего внимания. Не хочу, чтобы ты упустила детали. Однако перед тем, как мы начнем, я хочу напомнить о нашем с тобой договоре. В отличие от тебя, грязнокровка, я исполнял все твои условия, в то время как ты посмела пренебречь моим хорошим отношением. Гермиона вспомнила о недавней неудачной попытке передать письмо Ордену, в котором изложила план Волдеморта. — Ты думала, я не узнаю? — насмешливо спросил он. Она не смогла ответить — губы не слушались ее. — Заводи, — приказал он, и пожиратель открыл небольшую дверь в стене, из которой вышли двое. Это были Рон и Лаванда. Они вели себя спокойно, проходя до центра комнаты. Гермиона смотрела на Уизли, не веря собственным глазам. Он так изменился за время их расставания. Но Рон, кажется, не узнавал ее, смотря стеклянными глазами перед собой. — Империо, — игриво произнес Волдеморт. Пара повернулась друг к другу и слилась в жадном поцелуе, будто оба так долго ждали этого момента. Рон так страстно прижимал Лаванду к себе, изучая руками ее тело. Каково же было его желание сорвать единственную преграду — одежду — и соединиться с ней. — С днем рождения, грязнокровка, — прошептал Темный лорд, склонившись над ее ухом.