Третья минута платного ожидания

      — Саш, ну, можно мне с тобой? — Олег буквально виснет на брате, мешая ему собираться, — пожалуйста!       Младшему Шепсу кровь из носа, как нужно попасть в чужой дом. Так нужно, что сердце от страха сжимается, только при мысли, что не получится. Саша устало закатывает глаза, а потом отцепляет от себя Олега, заглядывая своими синими радужками так глубоко, словно пытается внушить свои опасения, но это, как и всегда, не имеет успеха.       — Вот что ты будешь с нами делать? — со вздохом наконец спрашивает он, — мы собираемся отмечать чисто своими. Там не будет никого, с кем ты общаешься.       — Будет Лина, — упрямится Олег, — я знаю.       — Только потому, что она девушка Влада, — хмыкает Саша, — а ты чья девушка?       — Я твой брат и уже тусовался с вами, — ловко выкручивается младший, — Миша ведь тоже по-любому будет. Вы же у Матвеева собираетесь?       — У него, — кивает брат, а потом лезет в шкаф, доставая тёмные джинсы и бежевую футболку, — ты с Мишей в параллели учишься, не можете в другое время пообщаться? Это мы все разъезжаемся, а вы-то нет.       Олегу буквально хочется закричать: «вот именно!». У него остаётся так чертовски мало времени, что он абсолютно не знает, что делать. Дни близятся к концу августа, выпускники уже собирают чемоданы и готовятся погрузится в новый мир, а Олег изнывает от невозможности справиться со своими чувствами. Он хотел признаться Диме во всём уже давно: сначала первого сентября, потом в новый год и четырнадцатого февраля, ещё в день последнего звонка и в выпускной — буквально каждый день этого года. У него было миллиард и больше возможностей, но он вечно трусил.       Олег всего лишь окончил восьмой класс, и его все знают как младшего брата Александра Шепса — отличника и гордости школы. Олег и сам не то чтобы плохо учится, но звёзд с неба не хватает, а в спортивную лигу школы только в этом году вошёл, не успел ещё показать себя. Одноклассников Сашиных он знает только потому, что они все к ним в квартиру вечно приходят, когда родителей дома нет. Это были грандиозные попойки. Олег на них старался не отсвечивать — всё же неловко было в компании старшеклассников, даже если один из них — родной брат. Они все какими-то слишком взрослыми казались, словно недоступными. У них мечты уже о будущем, а не о грядущем настоящем. Олег смотрел на каждого из них и восхищался.       Впервые Саша привёл всех, когда сам был в восьмом. Это мало походило на тусовки, которые проходят сейчас, крепкий алкоголь тогда пить ещё никто совсем не умел, а хотелось, но его организм вообще не воспринимал. Олег тогда только в пятом был, из комнаты своей не вылазил. На громкую музыку хмурился недовольно, но любопытный нос из-за дверей постоянно высовывал, демонстративно медленно ходил в туалет или на кухню за стаканом воды. Над ним по-доброму шутили, но уверенно выпроваживали из зала, ибо нечего детям делать среди «взрослых». Олегу было обидно, он лез к брату, капризничал и не понимал, почему им так нагло пренебрегают. Успокоить его тогда смог только русоволосый мальчишка, который играюче увлёк его в комнату под предлогом показать новую коллекцию бакуганов. Мальчишку звали Дима. Олегу он сразу очень понравился: он не считал его ребёнком или по крайней мере не показывал этого, заходил к нему в комнату иногда и стабильно каждый раз приносил киндер. Игрушки Олег бережно хранит в отдельной коробочке.       В шестом классе Олег уже проще воспринимал то, что Саша стабильно приводит друзей в дом, ведь искренне и по-детски наивно ждал Диму, который обязательно зайдёт к нему. Иногда старшеклассник оставался с ним поболтать, неловко жаловался на приближающееся ОГЭ и, смеясь, советовал не запускать учёбу, как он в своё время. Олег слушал и обещал, что будет отличником. Им он, конечно, не стал, но по совету старшего упорно не съезжал ниже четвёрок. Порой Олег сам выходил в зал ко всем — совсем ненадолго — чтобы украсть Матвеева от друзей. Саша на это притворно обижался, говоря, что Олег нашёл себе нового брата, а тот отшучивался неловко, что братьев у него много, а Дима — один.       В седьмом классе компания Саши разрослась: к ним стали приходить две девчонки на год старше брата — Марьяна и Вика. Первая, как оказалось, была девушкой Кости Гецати, который совершенно не выглядел на десятый класс, уже ходил с бородкой и сбривал голову под единичку. А Райдос была подругой Романовой, и они шли только в комплекте, как все шутили. Именно в тот год Олег узнал, что такое групповушка, но понять, смеялись ли все или говорили серьёзно — было не понятно. А ещё к Олегу в комнату, кроме Димы, начала заглядывать на тот момент девятиклассница Лина. Весёлая девчонка, что очаровала вечно саркастичного и несколько злобного Влада. Олег был вроде и рад, что не только Матвеев теперь им интересовался, но… словно что-то было не так. Словно их маленький мирок с Димой кто-то посмел потревожить. Но был и плюс — Джебисашвили убедила Сашу в том, что Олег уже вполне может сидеть с ними. Почему-то ей он поверил. Не сказать, что Олег в полной мере пользовался этим правом, но выходить стал чаще. Так у него получалось больше времени проводить с Димой, который за пару лет довольно-таки изменился: перекрасил волосы в иссиня-чёрный, набил несколько татуировок и в целом стал выглядеть более серьёзным, ведя себя в компании более отстранённо, и только в общении с Олегом ничего не изменилось. Это грело сердце младшего Шепса. Он очень хотел стать как минимум лучшим другом Матвееву, они даже переписывались, слали друг другу мемы по аниме, но Дима словно продолжал выдерживать некую дистанцию между ними. Олег понял, что друзьями им не стать, когда Матвеев привёл в их дом симпатичную девушку-китаянку Астрид. Она была хорошей, правда, но Олег чувствовал к ней только… ненависть: Дима стал обращать на него меньше внимания, перестал таскать киндеры. А один раз Олег увидел, как парочка целуется на кухне, и не сдержался, почему-то психанул и до конца вечера просидел у себя в комнате. К нему тогда пришла только Лина, и смотрела так понимающе, что Олегу хотелось и её тоже выгнать — ведь он ждал не её. Несколько последующих тусовок Олег просто не выходил из своей комнаты, в этот же период сам попробовал первый крепкий алкоголь на день рождении одного из своих друзей. Он стал более замкнутым и, как ему казалось, намного более взрослым. Саша ругался на него, что Олег слишком рано начал погружаться в «весёлую» жизнь, но родителям, тем не менее, ничего не говорил. Мальчишки из класса начали познавать, для чего нужно в жизни порно, как не за тем, чтобы смущать девчонок, и Олег, конечно же, не стал исключением. Дрочка оказалась делом увлекательным, но почему-то не таким уж и фейеричным, как говорили многие. До того момента, пока Олег не наткнулся на категорию гей-порно. Тогда-то огни перед сомкнутыми глазами и заиграли. Его это не испугало, но знатно удивило: он никогда не видел ничего привлекательного в парнях, хотя, надо признаться, и в девушках тоже. Олег экстренно начал разбираться в себе, даже подходил с неловкими вопросами к Саше, на что тот признался, что во влечении к своему полу ничего плохого нет, и он сам… играет за обе команды. Брат посоветовал присматриваться к людям, не обращая внимания на то, мальчик это или девочка, и прислушиваться к себе. Что Олег и сделал, запираясь почти каждый вечер в своей комнате с телефоном в левой руке, где на дисплее стабильно были два парня. Ближе к концу года к Олегу в комнату на одной из тусовок снова постучал Дима. Он был один, как позже узналось, с Астрид они расстались. И Олег понял, что попал, потому что узнавший ласки организм отреагировал на чуть хмельного парня, что плюхнулся ему на кровать, вполне однозначно.       Лето перед восьмым классом Олег провёл в волнении. Он всё чётче и чётче осознавал, что Дима ему… нравился. Очень сильно нравился. Они продолжали видеться на тусовках, Олег всё чаще выползал из своей берлоги, чтобы побыть в одной комнате с Матвеевым, и садился обязательно рядом, чтобы изредка касаться коленками и неловко улыбаться. Не сказать, что ему было прям очень весело с друзьями Саши, но нахождение Димы рядом и вечно весёлая Лина делали обстановку более терпимой. Олег не знал, что делать, чтобы сблизиться с Матвеевым, ведь тот такой взрослый, красивый и просто… невероятный. Проводя время с компанией старшеклассников, Олег невольно узнавал всё больше подробностей из личной жизни каждого, но вслушивался он, конечно, только в истории про Диму и Сашу. И узнал несколько пикантных подробностей. Как оказалось, брат и Матвеев пытались в отношения, но у них не срослось, а после этого Дима сошёлся с Астрид. Олег старался подавить ревность и лишь улыбался чуть натянуто. Единственное, радовало, что все относились к этому вполне нормально. После пятнадцатого дня рождения, где-то в начале мая, Олегу даже разрешили вместе со всеми выпить. Не то чтобы Олег до этого не пробовал алкоголя (стоит только вспомнить малое совершеннолетие ака четырнадцать лет), просто вот так вот, среди более взрослых товарищей, которые тебя не осудят, среди которых сам себя ощущаешь более… солидным, что ли, пить было как-то волнительно. Саша тогда лишь качал головой, но не говорил ничего на то, когда Влад совал ему очередную бутылку сладкой эссы. Лина лишь крепче обнимала того за шею и подмигивала Олегу, салютуя своей бутылкой. Возмущался на присутствие «малыша» только Костя — Олегу безумно хотелось огрызнуться на это унизительное прозвище, но вместо него это сделал Дима, заявив, что из всех только Гецати по милфочкам. Тот вечер был судьбоносным. Одиннадцатиклассники отрицали приближающееся ЕГЭ, бесились и вливали в себя пиво, словно у них бездонные желудки. В какой-то момент пустая бутылка закрутилась на столе, и всем было всё равно, что они друг друга знают буквально с пелёнок. Ира Игнатенко кидала заинтересованные взгляды на каждого парня в комнате, будто пытаясь предположить, кто первый ей выпадет, Влад пытался возмущаться, что парней больше и он не хочет делиться своей девушкой, на что Лина предложила не обращать внимание на наполнение штанов. Олег, как и всегда, сидел рядом с Димой и вообще не думал, что ему предложат участвовать, но ему предложили, а он согласился. Правда, если старшие отдавались процессу с большим энтузиазмом, то Олег просто чмокался с теми, кто ему выпадал. И на последнем кругу, когда Бог или Дьявол откликнулся на его просьбы, горлышко бутылки указало на Матвеева. Это было простое касание губ к губам, но у Олега разорвался фейерверк в груди. И встал член. Так что ему пришлось позорно сбежать в свою комнату.       После этого тусовок больше не собиралось, и Олег Диму видел только на последнем звонке и выпускном. Ему безумно хотелось оказаться с Матвеевым наедине. Олег понял, что не простит себя, если не признается. Он хотел это сделать весь год, но вечно находил причины для того, чтобы отложить это, тупо боялся, а после того майского поцелуя… у него не выходит Дима из головы. Вообще. Поэтому сейчас Олег и просится так навязчиво увязаться с Сашей.       — Саш, — мягким голосом просит младший, — я хочу со всеми попрощаться, всё же… общались, как-никак.       Брат вздыхает, а потом треплет по отросшим за лето волосам.       — Ладно, не думаю, что кто-то будет против.       Олег едва не подпрыгивает от счастья и убегает к себе переодеваться. У него всё сжимается в груди от нервного ожидания. Он боится позволить себе мечтать, но в голове так и мелькают соблазнительные мысли того, как Дима может ответить ему взаимностью. Да, им будет тяжело на расстоянии, но, а вдруг, они смогут? Олегу всего пятнадцать, конечно, но он уверен в своей привязанности, уверен в том, что хочет к Матвееву ближе быть. Он нервно одежду в шкафу перебирает, не в силах остановиться на чём-то одном, и в итоге под раздражённый оклик Саши достаёт любимую футболку с принтом нирваны и рваные чёрные джинсы. Брат заставляет взять ещё и бомбер, и Олег, кажется, первый раз в жизни не пререкается.       У Матвеева уже собирается народ, встречает их Миша, которому редко удаётся бывать на таких сборищах. Саше он просто жмёт руку, а Олега по-братски приобнимает — они довольно часто общаются. Дома играет музыка, Дима с кухни кричит, спрашивая, кто пришёл. Шепсы выходят к нему, параллельно здороваясь с Викой и Марьяной.       — О, Олег! — удивлённо восклицает Дима, — привет-привет! Дома сидеть не дело, да?       — Ну, типа, — хмыкает младший Шепс, подходя к парню здороваться после Саши, — ты не против, что я… пришёл?       — Конечно, нет, — фыркает Матвеев и притягивает к себе, шкодливо лохматя волосы, — я всегда рад тебя видеть.       Олег улыбается смущённо, не хочет отстраняться, вдыхает чужой запах одеколона и кайфует с момента. Дима легко выворачивается, заслышав звонок телефона, и отвечает. Олег тут же распознаёт Череватого на том конце провода, потому что Дима смеётся, шутливо ругается и торопит друга.       Олег топчется на кухне, пока Саша лезет в холодильник за пивом, и не знает, можно ли ему тоже. Отвечает на вопрос Миша, который заглядывает на кухню уже с Ирой, и ловко выхватывает жёлтую бутылку прямо у носа перед Сашей.       — Эй, — одёргивает Дима, — я тебе разрешал?       — А я у тебя спрашивал? — весело откликается Миша и подмигивает.       — Резонно, — жмёт плечами Дима, — Олегу предложи. А ты, Саша, не возникай.       Брат недовольно поджимает губы, но по глазам его видно, что против он и не был. Олег тут же берёт первую попавшуюся бутылку, а потом Миша ловко утягивает его к себе в комнату. Они начинают разгонять какую-то общую тему, и время за разговором идёт довольно быстро. Точнее, быстро кончается пиво. Парни немного навеселе выходят к уже полностью собравшимся выпускникам, здороваются с Владом, Линой и Костей. Парни усаживаются по обе стороны от Димы, а тот, смеясь, обхватывает их за шеи и жмёт к своей груди.       Уже бывшие школьники делятся планами на будущее, каждый из них уже получил заявление о зачислении, так что мысли убегают далеко вперёд в предположениях о том, что будет ждать их дальше.       — Вот у вас розовые замки, порушатся, конечно, — хмыкает Вика, — единственное, что вас действительно ждёт, это горящая от дедлайнов жопа.       — Отстань, — отмахивается Саша, — не порть романтику.       — А про романтику вообще можешь забыть, — смеётся Марьяна.       — Ну, ты же с Костей как-то встречаешься, — Дима закидывает ногу на ногу, — вроде, учёба вам не мешала.       — Это потому, что мы давно знакомы, — Марьяна переплетает с Гецати пальцы и улыбается ему чуть заметно, — а вот искать кого-то довольно тяжело. Особенно, если хочешь учиться. Времени банально нет.       — Так что у вас есть чуть больше недели, чтобы с достоинством распрощаться с личной жизнью, — добавляет Вика.       — Мы прощаться не собираемся, — Лина демонстративно закидывает ноги на Влада, — да, Черри?       — Посмотрим, — с насмешкой фыркает Череватый, на что получает удар в плечо, и все смеются.       — Счастье само тебя найдёт, когда надо будет, — говорит задумчиво Саша.       Дима рядом на его слова только кивает, отпивая из своей бутылки, и смотрит куда-то перед собой так тяжело, что аж грустно становится.       — И порой оно ближе, чем кажется, — тихо подаёт голос Олег.       На него все старшие смотрят как-то так слишком понимающе, Дима едва заметно улыбается, но не поворачивается на него. Это кажется слишком странным, и младший Шепс невольно краснеет под чужим вниманием.       — Ты ж моё счастье, — разряжает обстановку Саша, — я тоже тебя люблю.       Лину умилённо визжит, а потом внимание медленно перетекает с Олега на Мишу, который требует от брата такого же признания в любви. Дальше вечер идёт как обычно, звенят бутылки алкоголя, играет музыка, Лина с Владом в какой-то момент уходят в комнату Димы, и им никто не препятствует, знают, что трахаться они не будут, а времени друг с другом у них не так уж и много осталось. Олег смеётся с шуток Марьяны, ибо они кажутся немного глупыми и двусмысленными, но это ничуть не мешает позитивному настрою подвыпивших подростков. Дима с Сашей уходят курить на балкон, и Олег даже жалеет, что сам не может найти причины увязаться с ними. Его смену настроения замечает Лина и тут же пересаживается к нему.       — Переживаешь, что брат скоро уедет? — спрашивает она участливо.       — Не совсем, — уклончиво отвечает он.       — Дима?       — Что, Дима? — хмурится Олег, вскидывая взгляд на Лину.       — О нём переживаешь? — с улыбкой уточняет девушка.       — Немного, — решает не кривить душой Шепс, в конце концов, в Лине он всегда видел кого-то близкого для себя.       — Скажи ему об этом, — жмёт плечами девушка, — ему будет приятно, это точно.       — Думаешь? — недоверчиво спрашивает Олег, хотя у самого в сердце всё обливается теплом от этой фразы.       — Знаю, — Лина хлопает его по коленке, — лучше сказать, чем потом жалеть, что не сказал.       Джебисашвили возвращается к Владу под бок, а потом и Саша с Димой выныривают с балкона. От них тянет табаком, но Олегу не кажется это противным — он, наоборот, словно принюхивается, пытаясь выловить нотки одеколона Димы, невольно склоняясь к нему ближе. И, если тот это и замечает, ничего против не говорит.       Чем ближе становится логичное завершение посиделок, тем более нервно ощущает себя Олег. Он понимает, что это, вероятно, последний раз, когда он видит Диму как минимум до нового года. Олег переживает так сильно, как только может. Сильнее не было ещё ни разу, даже когда выходил на свои первые соревнования или когда разбил любимую мамину кружку. Ладони потеют, а сердцебиение невольно срывается. Олег беспокоится обо всём и сразу: и о своём возрасте, и о расстоянии, и об отношении к нему Димы, если он признается. И всё это так давит-давит-давит, что Олег места себе не находит.       Первыми уходят Костя с Марьяной, потом, почти сразу, Влад с Линой. Миша же скрывается в своей комнате, позвав и Олега с собой, но получает мягкий отказ. Когда и Вика начинает собираться домой, Саша предлагает её проводить, и Дима с Олегом понимающе переглядываются, понимая, что старший Шепс наконец-то решается подкатить к Райдос. Олег убеждает брата, что спокойно сам доберётся домой, понимая, что это его шанс. Парочка уходит, а Олег помогает Диме убрать весь беспорядок. Они разговаривают об учёбе и о чём-то ещё не слишком важном, но Шепс безумно рад и такой обстановке.       — Тебе вызвать такси? — интересуется Дима, когда они заканчивают.       — Я сам, спасибо, — улыбается Олег и дрожащими пальцами лезет в телефон.       Он решает, что признается во всём, когда уже будет найден путь отступления. Приложение такси говорит, что машина приедет через семь минут.       — Тогда, курнём, и ты пойдёшь? — с улыбкой спрашивает Дима, — анекдот знаешь?       — Знаю, — хмыкает Олег, а потом следует за Матвеевым на балкон.       Тот прикуривает и освобождает место для Шепса рядом с собой у окна. Олег не может не смотреть на то, как красиво у Димы получается даже это пагубное по своей сути действие. Его лицо уже теряет подростковую мягкость, хотя скулы ещё и не очень очерчены, а губы… Олегу снова хочется их поцеловать.       — Не скучай тут без нас, — говорит Дима после второй затяжки, — Мишу не бросай, а то я знаю, он у меня не очень общительный.       — Хорошо, — кивает Олег, а потом собирается с силами, — Дим? — дожидается заинтересованного кивка, — а можно… можно я тебе кое-что скажу?       Матвеев выдыхает дым, хмыкает почему-то, а потом переводит свой чёрный гипнотический взгляд на Олега.       — Уверен, что хочешь? — с каким-то намёком спрашивает Дима, на что Олег уверенно кивает, — хорошо.       Они молчат ещё несколько секунд, пока Шепс собирается с силами, а Дима не торопит. Чуть позже Олег поймёт, что Матвеев давно уже всё прекрасно понимал. Все они понимали, но тактично прикрывали взгляд на детскую влюблённость.       — Я тебя люблю, — выдыхает Олег.       И мир замирает, хотя сердце вырывается из груди. Дима вздыхает и приваливается боком к оконной раме, тянется рукой и нежно заводит Олегу выпавшие пряди волос за ухо.       — Я не могу тебе ответить тем же, — мягко говорит Матвеев, улыбается натянуто, — прости.       — Почему? — у Олега разбиваются все самые хрупкие мечты, но он рад хотя бы тому, что Дима не стал делать вид, что не понял, в какой любви признаётся ему Олег, — я тебе не нравлюсь, да? Совсем? Я знаю, что тебе могут нравится парни, так что проблема не в этом? Я не в твоём вкусе? Проблема именно во мне, да?       Дима затягивается торопливо сигаретой, его губы кривятся в какой-то скорбной усмешке.       — Не всё так просто, — говорит он, — в тебе нет никакой проблемы, Олеж.       На памяти Шепса, Матвеев звал его этой формой имени только до двенадцати лет. И это могло бы согреть что-то в груди, но вместо этого там становится лишь больнее.       — Но я тебе не нравлюсь, — разбито роняет Шепс, — не нравлюсь же? Скажи, мне надо это услышать.       Но Дима молчит и уводит взгляд, снова прикладывая сигарету к губам. Олег ждёт. Он дрожит и точно не от холода.       — И этого я не могу тебе сказать, — наконец произносит Дима, — ты просто… тебе ведь может понравится и другой парень, а ты зациклился на мне.       — Я не зациклился, — отрицает Олег, не в силах пока до конца осознать, что Матвеев не сказал ему, что чувств у него нет.       Получается, они есть? В чём тогда проблема?       — Я старше, — перебивает его мысли Дима, — это нормально, влюбляться в кого-то, кто кажется тебе… крутым. Но это не так. Я всего лишь друг твоего брата, а ты для меня ребёнок, Олег. По крайней мере, сейчас. А ещё я уезжаю, а отношения на расстоянии… прости, но нет.       — А если я скажу, что приеду после девятого? — выдаёт первую мысль Олег.       — Тогда я даже не посмотрю на тебя, — уверенно отрезает Дима, что бьёт Шепса словно наотмашь, — ты закончишь одиннадцатый, будешь встречаться с девушками или парнями, веселиться и страдать по экзаменам.       — А если… я не хочу? — Олег вдавливает ногти в ладони, пытаясь концентрироваться на этой боли.       — Должен захотеть, — Дима тушит сигарету, но тут же тянется за второй, прикуривает, — тебе всего пятнадцать. Кайфуй от жизни.       — А потом? — спрашивает Олег, вглядываясь в чужие глаза так внимательно, словно может увидеть там что-то особенное.       Они оба понимают, про какое «потом» Шепс спрашивает. Потом — когда они смогут встретиться. Потом — когда у них может что-то получиться. Потом — когда Олег станет старше.       — А потом… — Дима выдыхает дым, ощущение, что он хочет сказать так много, но говорит лишь: — потом мы уже будем другими людьми.       — Я тебя понял, — выдавливает из себя Олег, находит силы, чтобы улыбнуться, хотя внутри всё рвёт от обиды и жалости к себе, — спасибо… за честность. И… можешь не провожать.       Шепс уходит, даже ни разу не оборачиваясь, поэтому не видит, как Матвеев злобно бьёт кулаком по стене и кусает губы. Олег быстро обувается, забывая попрощаться с Мишей, и вылетает в подъезд.       На телефоне уже идёт третья минута платного ожидания.