…тогда почему сейчас на него смотрят так презренно, будто они не знакомы, но уже заранее его ненавидят?
Когда-то ему обещали, что его не бросят……тогда почему с таким безразличием сообщили об отъезде на другой континент на долгие годы, будто это ничего не значит?
Когда-то его обещали оберегать……тогда почему его отправили в больницу те руки, которые однажды спасли его от столкновения с землёй, а сейчас так безжалостно в неё кинувшие?
***
— Ого, неужели тебе надоело быть Рапунцель? — с любопытством поинтересовался Коджиро, рассматривая Каору, сидящего по ту сторону барной стойки. — Тебя так удивляет смена имиджа? Да, надоело, — вздохнул Сакураяшики, заправив прядь отрезанных по плечи волос за ухо. — Да нет. Просто ты чуть ли не трясся над длиной волос, а теперь просто взял и укоротил. — Ты слишком много болтаешь. Налей ещё вина. Не отрывая взгляд от планшета, Каору демонстративно приподнял пустой бокал, ожидая. Джо лишь закатил глаза на этот жест, но всё же взял начатую бутылку и наполнил бокал наполовину белым вином. — Там новая гонка в выходные намечается, к слову. Придёшь? — с осторожностью спросил Нанджо, учитывая относительно недавние события. Каору поднёс бокал к губам, но тут же притормозил. Гонки, да… Хоть физически он почти полностью восстановился, но вряд ли готов морально сейчас снова встать на доску. — Не знаю. Может, и приду посмотреть. Безучастно пожав плечами, каллиграф сделал небольшой глоток вина, возвращая внимание работе. Он ясно видел, что Джо хочет и дальше развить эту тему, так что погружение в работу показалось оптимальным вариантом избежать разговор. Однако внимание привлёк звук маленьких колокольчиков над входной дверью. Коджиро слегка нахмурился. Он точно помнил, что повесил табличку с надписью: «Закрыто». — Прошу прощения, но ресторан уже закры- И стоило мужчине поднять взгляд выше, как тот слегка растерялся. Каору, до этого увлечённо разбиравший рабочую почту, заметил ступор друга и подпёр щёку рукой, усмехнувшись: — Ты чего застыл, будто призрака увидел? Ему даже стало интересно, поэтому тоже сел вполоборота, взглянув на подошедшего человека. И сразу захотел отвернуться. — Приношу свои извинения за такой поздний визит. Работа не позволила зайти раньше. Айноске в своём привычном синем костюме стоял чуть поодаль от барной стойки, держа в руке довольно пышный букет нежно-розовых роз. При этом, даже несмотря на то, что Джо буквально испепеляет его сейчас глазами, взгляд Шиндо был направлен чётко на Каору. Сам же Сакураяшики залпом допил всё вино, что оставалось у него в бокале. — Если цель твоего визита просто помозолить глаза, можешь проваливать, — продолжая хмуриться, грубо ответил Джо. — Какой недружелюбный персонал, — ухмыльнулся Адам, — я пришёл поговорить. С тобой, Каору. Каллиграф затылком чувствовал пристальное внимание Айноске, но, если раньше это внимание льстило, то сейчас дико раздражало. — Вот оно что. Как жаль, что я разговаривать не хочу, — сухо ответил Каору и взял свой планшет, поднимаясь с места. Больше всего он мечтал сейчас отцепить Кару с зарядки и покинуть ресторан. Всё, что угодно, лишь бы не сталкиваться лицом к лицу с выжидающим что-то политиком. В попытке обойти мужчину со стороны Сакураяшики оказался схвачен за запястье. Не грубо, без применения особой силы. На удивление, жест был мягким, явно просящим остаться. Впрочем, Каору не оценил данного действия, яростно сверкнув золотыми глазами прямо на Адама и резко выдернув руку. — Не трогай меня! — сквозь зубы прошипел Черри, тяжело дыша. У него больше не было гарантии, что эта рука не замахнётся на него в самый неожиданный момент. Айноске спокойно наблюдал за чужой злостью, мельком замечая Коджиро, который уже был готов выйти из-за бара, стоит только сделать ещё один шаг в сторону каллиграфа. Хотя прекрасно осознавал причину такой реакции. И знал, что вряд ли может рассчитывать на прощение, но попытаться стоило. — Не трогаю, — примирительно подняв свободную руку, ответил Шиндо, — не выслушаешь даже пару минут? Протянув букет в сторону мужчины, политик вопросительно посмотрел на Каору. Тот, в свою очередь, скрестил руки на груди, раздумывая, но всё же подошёл. Посмотрел Адаму в глаза так многозначительно, как ещё никогда не смотрел. Перевёл взгляд на цветы, замерев на пару секунд, после чего принял букет и еле выдавил из себя кривую улыбку. — Засунь эти цветы себе в задницу, чёртов мудак, — прошипел сквозь зубы Каору, замахнувшись многочисленными розами и со всей силы зарядив теми по чужому лицу. На бледной скуле проступила небольшая полоса, на которой собралось немного капель алой крови. Адам прикрыл глаза, слегка поджав губы от мимолётного жжения царапины, затем вновь посмотрел на Сакураяшики, который уже показательно запихивал букет в урну со всем презрением. — Желательно вместе со всеми этими шипами, — дополнил Каору. Шипы в заднице ощущаются не так больно, как в самом сердце. Мысленно извинившись перед Джо за лишний мусор из лепестков и листьев, поспешил к выходу из ресторана, пока глубоко запертые внутри мысли не заставили повернуть обратно и дать шанс высказаться. Слишком много шансов было до, и ни один из них до сих пор не оправдан. В груди снова поселилось щемящее ощущение, а к горлу невольно подкатил ком, который Каору постарался сглотнуть. Возможно, со временем вся эта боль пройдёт, зарастёт, забудется, как один из ночных кошмаров. Но в одном Сакураяшики был убеждён: розы никогда не были и не будут его любимыми цветами.