***
Комната в отеле оказалась… Странной, но на удивление подходящей названию: хаос Монокумы в виде почему-то катающихся лошадей вокруг кровати сочетался с приторно-розовой обстановкой люксового лав-отеля. Одновременно безвкусно и дерзко. Правда, взгляд открывшего дверь привлёк тот, кто здесь вместе с ним оказался. Нет, он уже успел уяснить, что удача во время убийственной игры давным-давно послала детектива в пешее эротическое. Однако… Как, ну вот как тот согрешил в прошлой жизни, если встретился лицом к лицу с Абсолютным, мать его, Ассасином?! Перспектива молча повернуться спиной и уйти казалась не такой уж и плохой. Единственное, что удерживало — предупреждение медведя об ожидавшей при таком раскладе агонии. Что-что, а Великий Детектив не хотел реально вредить кому-либо, даже мнимому врагу. «Так, тихо. Нужно всего-то отыграть дурацкую роль, не более, — успокоил себя Кокичи, пока, привычно улыбаясь, смело шагнул к наëмнику. — К тому же Саихара-чан точняк себе нафантазировал там что-то слащавое с той же художницей Акамацу-чан!» — Ома-кун? Ты уже вернулся? — тут же повернулся Шуичи с искренним удивлением. …Или не с Акамацу-чан. Неужели в этой «идеальной фантазии» имя невысокого парня не меняется? Ну, спасибо, что его не видят девчонкой, наверное. Хотя бы не будет настолько неловко. Кстати, убийца явно ожидал чужого прихода, правда понять по одной реплике происходящее просто невозможно. — Ага. А ты не хотел меня видеть, что ли? — решил для начала «прощупать почву» детектив, чувствуя себя неуютно без любимой сумки через плечо с мелким складным ножиком внутри. Та осталась висеть на стуле, ведь банально мешала во время подведения итогов игры. И уж извините, когда ты один на один с профессиональным снайпером — хотелось бы иметь вариант отбиться не только голыми руками. — Нет, не в этом дело, — отвёл взгляд Саихара, явно замявшись. Именно благодаря подобным ужимкам никто бы в жизни не поверил, что вот это чудо в плаще — опасный преступник. Даже Кокичи смог поначалу одурачить, хотя червячок сомнения всë же закрался в мысли лжеца. Правда, теперь ассасин довольно быстро избавился от, казалось, врождённой неуверенности, быстро приблизился и крепко обнял. — Я просто не ожидал, что ты приедешь так скоро с расследования. И правда Великий Детектив. Шуичи повезло не видеть выражение лица, судя по всему, приехавшего с какого-то дела. Обычно сдерживающий свои эмоции, сейчас Ома не мог и попытаться скрыть своё недоумение. Ладно. Допустим к нему прижался человек, который должен его ненавидеть. И допустим тот чуть ли не прямым текстом намекал, что видит, вот так совпадение, представителя закона. Детектив не привык верить в случайности, поэтому… Нет, ну как это воспринимать вообще? Какие у них отношения? Почему? Одно действие породило столько вопросов, ответить же способен исключительно лучший наëмник Японии. — Ты меня… Ждал? — в итоге высказал хоть что-то парень, пока руки в нерешительности зависли над чужой спиной. Давненько он не испытывал искреннего непонимания происходящего. Кажется, с того момента, как талант обнимающего был раскрыт. Круто конечно, однако где тут оформить возврат?.. — Вроде того? Я за тебя беспокоился, так что естественно буду ждать, — тем временем вполне серьёзно ответил убийца, будто объяснил общеизвестную вещь. Нет, безусловно, в его словах было зерно истины, правда… В сторону кого угодно в этом бренном мире, кроме Кокичи. Осознание этого даже вызвало тихий смешок у детектива. — Ома-кун? А тот уже без какого-либо стеснения смеялся, уткнувшись лбом в сильное плечо. Эта ирония стала последней каплей, сломавшей последнюю попытку подавления собственных эмоций. По-другому и невозможно описать тот факт, что если в реальности конкретно из-за Абсолютного Ассасина началась эпопея ненависти к, пусть и противоречивому, но безобидному светилу закона, то здесь, во сне, он с такой искренней теплотой обнимал своего, считай, врага… Он толком не понял, когда вместо смеха из горла вырвался тихий всхлип, как и когда возникло ощущение аккуратных поглаживаний по спине. Его… Утешают? Хах, оказывается, расстрогать уставшего от постоянного порицания даже со стороны общественности юного детектива — проще простого. Монокума явно подзапарился, дабы пролезть в самую душу. Прямо аплодисменты из зала суда, до этого изрядно помотавшего и так нестабильные нервы. Наверняка подобным образом директор отыгрывался за раскрываемые несмотря ни на что дела. Иначе отсутствия какого-либо «слома характера» принять не получалось. В конце концов, это же Ома Кокичи — сам Великий Детектив, который не имеет недостатков и смело смотрит в лицо опасности! Всегда решающий любые дела, неспособный ошибиться, да ещё и протягивающий руку любому попавшему в беду!.. Правда, есть одна маленькая поправочка: Ома Кокичи никогда не был Великим Детективом. Обычным вполне, однако в отличие от своего идеала имел слабости. Не совсем понимал как понравиться людям. Привык принимать все «удары» на себя. Страдал от всепоглощающего одиночества здесь. Просто… Не понимал, почему в самой сокровенной мечте Саихара не чувствовал к нему отвращения. Преступник должен на дух не переносить полицейских. Особенно тех, кто их поймал… Так ведь? — Ты меня ненавидишь? — резко вырвавшийся вопрос вызвал удивление у обоих парней. Будто не к месту простая, но настоящая мысль. Учитывая, что ложь является чуть ли не вторым именем одного из них — довольно иронично. Опять. Серо-золотой и фиолетовый взгляды встретились. Один — наполненный искренним сочувствием, другой — еле скрывающий целую бурю эмоций внутри. Как они вообще пришли к этому?.. — Нет. Никогда не думал даже, — тихо вздохнув, ответил наëмник и смахнул большим пальцем одну-единственную скатившуюся слезу с щеки нервного детектива. — А… Ты? Скачок с безысходности и обратно от небольшого лучика доброты в свою сторону заставлял разыгравшееся волнение ещё с суда выводить настоящие кульбиты. Да, он знал, что это всего лишь фантазия. Фикция, которую те забудут поутру. На самом же деле ассасин точно видит перед собой полную противоположность Омы, а сейчас сон продолжается исключительно из-за титанического терпения. Однако Кокичи не мог уйти с хлопком двери, ведь как бы не старался — реально возненавидеть одноклассника не получалось. Он скорее был обижен на горькую правду, подтвердившую все подозрения. Сама жизнь вновь посмеялась над своим «любимчиком», сделав понравившегося ему больше всех человека непримиримым врагом. И это было взаимно. По крайней мере, он сам так думал, раз за разом отвергая любые попытки поговорить со стороны, чëрт возьми, убийцы. Теперь же, вместе с совместным ведением сложного суда и расследования уверенность в чëрно-белом видении нарушителей закона пошатнулась. Тем более, когда на месте идеала тот самый нарушитель представляет раскрывшего его невысокого паренька с отвратительным характером. — Рано или поздно ты будешь сидеть за решёткой как миленький. Поэтому, будь добр, не подходи лишний раз, а, — схватился за последнюю соломинку своей провальной философии детектив, после чего выпутался из объятий и подготовился к резкому прерыванию сна из-за слома характера. Давно пора кончать этот фарс. А боль в башке и потерпеть можно. Ага. Точно. Определённо. Правда… Что-то ничего не заканчивается. И Шуичи не остаётся в стороне, лишь грустно улыбнулся и погладил по голове, благо, их разница в росте не делала это совсем неловким. Ну, хотя бы с виду. — Тяжёлый день, да? — только произнёс тот, продолжая смотреть с пониманием. Будто ему не плевать. Будто действительно что-то чувствует. Пусть происходящее — простая фантазия, поверить в неё казалось не таким уж плохим вариантом. А играть самого себя Ома умеет мастерски. В конце концов, никто же не будет ничего помнить! Почему бы… Не попробовать? Такой очевидный вывод до лучшего следователя Японии доходил чересчур долго. Чего паниковать-то? Воспоминаний не останется, записывания, вроде бы, не происходит. Плюс, давнишнее желание послать устоявшиеся внутри стереотипы и реально рискнуть проявилось с новой силой. Какая разница, что думают другие? Будет ли он вообще жалеть о содеянном? И не доломает ли этот сон нахрен?.. Да плевать! Хватит подстраиваться и прятать очевидные чувства за тоннами лжи! А терпению Саихары можно позавидовать. Даже удивлённого вдоха не издал, когда изрядно перелопативший бардак в своей голове Кокичи резко повернулся обратно и чуть ли не сгрëб в объятья, заставив отступить на пару шагов ближе к бешеной карусели лошадей. — Немного, — наконец выдохнул парень, после чего поднял взгляд без тени привычного ехидства или сарказма. — Честно, тебе больше бы подошёл талант палача какого, Саихара-чан. — Э? С чего ты решил? — Находиться с тобой в одной комнате — пытка сплошная. Неужели я первый, кто это заметил? Ужас, конечно, — Абсолютный Детектив не был бы Абсолютным, если бы не перевернул весь ход событий одной фразой. На лицо вернулась улыбка, правда на этот раз вполне себе реальная. Здесь, за дверями номера отеля, та и останется. Ну, ещё во сне убийцы, наверное. Впрочем, сам ассасин не собирался возражать, наоборот, он искренне посмеялся и вновь прижался к нерадивому шутнику, вынудив того приподняться на носки. Дурацкая разница роста с не менее дурацким смазливым наёмником… — Кажется, скорее гора Фудзи начнёт извержение, чем ты перестанешь напоминать о моей бывшей профессии, — близкий, долгожданный контакт без задней мысли пьянил и заставлял вести себя развязнее. Сейчас они одни, никто не узнает о разговорах, не предназначенных для чужих ушей. «Ну прямо влюблённая парочка, остаётся только в засосе уехать куда-нибудь в закат», — мельком подумал невысокий парень, одновременно подмечая новый факт «сеттинга». Неужели Шуичи в глубине души мечтал о конце карьеры неуловимого снайпера на заказ? Это не могло не радовать. Значит, ему ещё есть на что надеяться! — А ты ожидал чего-то другого? Прости, акциями невиданной щедрости не владею, — Оме довольно быстро надоело просто стоять без какого-либо смысла, поэтому он ослабил хватку и повёл за собой в сторону приторно-розовой кровати. Ещё бы ненароком за лошадей идиотских не зацепиться. — Ома-кун, ты ведь только с дороги… Не голоден? Я знаю, обычно ты ешь мало, но голодать из-за опасения отравиться — такая себе идея, — не хотел спешить выпускать из кольца рук уже Саихара, пока своими словами невольно вскрыл очередной страх Великого Детектива во время убийственной игры. И как успел разглядеть, что тот практически не притрагивается к блюдам из столовой, перебиваясь всякими снеками да газировкой, где вскрытие заметить проще простого? Хотя, после дела коварной Кируми и не так изворачиваться начнёшь, особенно когда не очень-то стабильная психика рада помочь разыгравшейся паранойе… — Как мило, киллер-сама заботится о законнике. Ни-ши-ши, я прямо польщён! — легко съехал со скользкой темы этот самый «законник», отпустил чужую кисть в чёрной тканевой перчатке и плюхнулся на постель, как десяток минут назад сделал в реальности. Никто, вроде, не против, а раз он решил хоть ненадолго расслабиться и отдохнуть наконец от бешеной круговерти событий, то почему бы не полежать? Сна всё равно ни в одном глазу. Неплохо бы ещё заиметь интересного собеседника под мышкой, однако Шуичи лишь сел рядом, судя по всему, не решаясь на что-то большее. Надо исправлять. — Чего приткнулся, будто бедный родственник? Могу в письменном виде накалякать разрешение на лежание со мной на одной горизонтальной поверхности без ограничений действий! Ну, практически. Убийство мне не особо понравится, — и, прежде чем ассасин что-либо ответил, Кокичи поднялся, закинул руки на чужую шею и утянул за собой вниз с тихим смешком. Искреннее удивление с румянцем смущения стоило того. — Я просто… — Просто, непросто, какая разница! Не на допросе же находимся! Было настоящим «порочным удовольствием» наблюдать за неуверенным наёмником, старающимся подобрать достойный ответ на очередную подколку. Это было настолько одновременно забавно и мило, что детектив и не заметил, когда перестал натягивать лживую ухмылочку. Может, со стороны его моральных устоев было неправильно искренне наслаждаться обществом, считай, серийника, правда сейчас плевать он хотел с высокой колокольни. Спасибо, противоречия ещё на суде достать успели, больше не надо. Не сегодня. Так и не найдя сказать чего не менее хлёсткого, Саихара аккуратно приподнялся и в итоге навис над откровенно потешающимся над ним парнем. Взгляд то и дело блуждал от манящей улыбки до клетчатого шарфа и обратно, пока чужие руки остались на собственной талии. Невероятный. С самой первой встречи Кокичи произвёл неизгладимое впечатление одним своим представлением, начиная с нестандартных для представителя порядка идей, и заканчивая откровенной насмешкой похитителям шестнадцати Абсолютных в лицо. Идеал, которому, кажется, было суждено покорить сначала друга, а после врага прямо в сердце. Однако Великий Детектив — тоже человек. И, как все остальные люди, имел свои слабости. Он искренне старался скрыть их за различными масками, ведь хотя бы кто-то должен держать всех в постоянном тонусе, но внутри… Внутри оставался такой же простой парнишка, берущий слишком много ответственности за других. Игнорировать подобную самоотверженность — верх идиотизма. По крайней мере, по мнению лучшего наëмника Японии. — Чего пялишься? Завидуешь, что у меня личико более смазливое? Ну так радуйся: могу совершенно бесплатно отдать тебе часть красо… Последовавший поцелуй, неожиданно, был воспринят как данность. Почти. Только совсем дуб дубом типа Момоты или почившего Гонты не поняли бы, к чему всë идëт, куда там одному из умнейших (по его же мнению) участников убийственной игры. Где-то внутри остаток ценностей возмущался, мол, происходящее сейчас неправильно, и тем более не стоит закидывать ногу на талию всë ещё преступника, пока отвечаешь на робкие прикосновения, со встречей языков превратившихся во что-то невообразимо чувственное. «Да похуй», — тихо хмыкнул Ома, позволяя противоречиям уступить место более подходящим мыслям. Например, что было бы неплохо избавиться от дурацких плаща с перчатками, а то ткань последних щекочет лицо. Или тот факт, что они оба — абсолютный отстой в романтике, иначе не объяснить то череду буквально чуть ли не мгновенных столкновений губ, то долгие, сладкие, словно патока поцелуи. Нет, конечно, про поездку на машине куда подальше в засосе друг с другом парень шутил, но сейчас… В принципе, не казалось плохим вариантом. Нечасто можно позволить себе без какого-либо стыда выполнять собственные желания. Особенно когда они вполне взаимны. Одного взгляда в приоткрывшиеся серо-золотые глаза было достаточно, чтобы понять: невинным девственником он отсюда не уйдёт. Точнее, уходить с ничем уже не хотелось. Наверное, стоило удивиться резко ставшей ненужной полетевшей куда-то далеко обуви. Как и плащу, стащенным под тихий смешок вора. И отправившейся следом толстовке вместе с шуткой про разыгравшиеся гормоны. И клетчатому шарфу. И, да будь они прокляты, перчаткам. Правда, внимание привлекало кое-что другое. — М-да, с виду хиленький, а на деле — мечта всех девушек, пускающих слюни на актёров из дорам, — уже будучи в сидячем положении, Кокичи без зазрения совести изучал руками подтянутый торс, пока ещё скрытый тëмно-синей водолазкой. Честно, тот в какой-то степени понимал упомянутых особ, ведь остаться равнодушным к подобной красоте довольно трудно. Не грех даже прижаться, чувствуя резкий вдох и хаотичное сердцебиение. — Боюсь, Момота-кун больше подходит на эту роль, чем я, — смутился от такого откровенного комплимента Саихара, пока его собственные руки нашли место на чужой пояснице, чуть задирая белую футболку. На большее смелости что-то не находилось. Зато у его партнёра храбрости навалом: ловким движением он расстегнул застёжку круглой подвески и спрятал в карман джинсов, а все возмущения унял ещё одним пьянящим поцелуем. — Потом верну, не все же тебе злобные скукоженные сердечки красть, — с усмешкой отстранился невысокий парень и вновь прижался к груди. — Может и подходит, однако принятия мной этого дуболома за кого-то адекватного должно быть запрещено Женевской конвенцией. Официально я до сих пор в численности гражданского населения, а после подобного насилия над личностью и войну начинать не грех! — Ома-кун, не стоит преувеличивать, — пальцы Шуичи запутались в тëмных непослушных волосах с фиолетовыми концами. Баскетболист постоянно цапался с провоцирующим его на это детективом, поэтому такая неприязнь вызвала лишь грустный вздох. Поладить им вряд ли суждено, лжи здесь никакой не было. — Даже не начинал! Мне ты гораздо больше нравишься, и обжимаюсь я именно с тобой, ни с кем больше, — категорично заявил слишком честный лжец, после чего уже сам оказался над убийцей, воспользовавшись невнимательностью. — И, знаешь ли, мне не с Момотой-чаном хочется сейчас потрахаться, — разом вспыхнувшее смущение только раззадорило его. — Э-э-э, да неужто наш грозный Шумаи до такой степени невинен, что чужое желание вызывает подобные реакции? Если уж начал дело, то доводи до кон… Было что-то особенно приятное в затыкании излишне болтливого одноклассника поцелуями. А тот и не против, наоборот, наверняка именно этого и добивался, чтобы беззастенчиво залезть под водолазку руками, будоража кожу прохладой ладоней. — Сними её, она меня бесить начинает, — потребовал Ома, когда чужие губы прошлись по практически всегда скрытой шарфом шее. Обычно его тошнило при мыслях о «розовых соплях», коей является любовь, однако сейчас… Ну, можно сказать, что он пиздел самому себе даже здесь. От аккуратных, нежных прикосновений щëки позорно краснели, сердце же вообще чуть ли не отстукивало чечётку. Да, давненько так не крыло… — Ты первый, — оставив несколько невесомых поцелуев, Саихара словил искреннее удивление в фиолетовых глазах. — Что? Не один ты можешь выдвигать условия. Правда, настал черёд удивляться и ассасину, ведь то, что белая футболка незамедлительно улетела в сторону остальных вещей без каких-либо пререканий казалось фантастикой. Тем более при характере довольно говорливого партнёра. И было бы неплохо последовать этому примеру, правда собственный взгляд оказался прикован к неприлично изящному, и в то же время усыпанному еле заметными веснушками телу с бледной кожей. Впрочем, его довольно быстро скрыли скрещённые руки на груди. — Нет, я, конечно, подозревал, что с возбуждением люди становятся раскованнее, но никогда б в жизни не подумал, что на меня будут пялиться настолько откровенно, — просто не мог не съехидничать Кокичи, после чего в нетерпении чуть прикусил губу. Стоит признать, тому местный «эмо-бой» и так нравился, возникшая уверенность же… Нехило заводила Великого Детектива. И скрывать это он явно не собирался. Верх лучшего снайпера Японии также оказался где-то на полу, на что парень широко ухмыльнулся: — А кто в очередной раз оказался прав? Верно, Абсолютный Детектив-сама оказался прав. Талант модели тебе бы тоже подошёл Саихара-чан… — с каждым словом «модель» уже не знал, куда себя девать. Ладно, сегодня и так было много шуточек про сферу деятельности бедного покрасневшего наëмника, пора бы реальным делом заняться. Особенно когда желание ускорить процесс уже стянулось к паху, благо, сидячее положение позволяло ненадолго утаить сей факт. И почему всë так медленно… Осознав одну мыслишку, детектив пододвинулся, считай, сев на колени, и обнял своего партнёра, устроив подбородок на оголённом плече с парой еле видных шрамов. — Эй, Шуичи. — Да? — Ты не хочешь? Простая, и в то же время важная мысль. В конце концов, они были во сне именно Саихары Шуичи, а тот вряд ли мечтает о спонтанном перепихоне. Да и Ома не был фанатом подобного, всегда придерживался чëткой позиции: если чем-то таким заниматься, то с согласия обоих сторон. И как бы сейчас ему не хотелось поскорее начать, без ответного желания — нет уж, спасибо. Перетерпит. — Нет, не в этом дело, просто… — последовал тяжёлый вздох. — Ты всë в расследованиях, домой приезжаешь поздно и сразу же заваливаешься спать, поэтому я и начал волноваться, в том числе за наши отношения, — «Вау, да мы — самая настоящая женатая парочка!» — Прости. Хм, похоже, не один Кокичи старался быть заботливым. Какое совпадение. Такие разные, и одновременно похожие друг на друга. За это он его и… Любил. Чего тут препираться, когда только слепой не увидит бурлящей химии между «врагами», вдобавок взаимной. По крайней мере, сейчас, в сокровенной фантазии одного из них. — Судя по твоему описанию, скорее мне извиняться надо, — с усмешкой отстранился невысокий парень и плюхнулся прямо на мягкие подушки, предоставляя тем самым полную свободу действий. — Если ты не против, я выдвигаю предложение: послать в пизду все волнения, условности, прочую ерунду и просто наслаждаться жизнью! Думаю, звучит вполне ничего. «Ещё бы, себе такой совет посоветуй, параноик сраный», — посланный куда подальше внутренний голос всë же подал признаки существования, правда обдумать горькую истину не получилось, ведь мысли расплывались от одного вида вновь нависшего Саихары. Кажется, они оба думают меньше секунды, прежде чем слиться в горячем, ненасытном поцелуе. Будто давно не видевшиеся любовники наконец встретились в каком-то дрянном лав-отеле, не дотерпев до дома. Первым даже без красочных боксëрок остался детектив. Или без простых чëрных ассасин. Трудно отслеживать происходящее, когда мозг заполнен совершенно другим. Зато одно можно было сказать наверняка: Ома смело берёт свои слова обратно о невинности. Иначе он не мог объяснить тот факт, что его партнёр откуда-то обладал знаниями о конкретно гейском сексе, в то время как он сам имел довольно мутные представления о процессе. Даже по умолчанию принятая роль пассива не удивляла до такой степени. Нет, серьёзно, кто этому с виду целомудренному цветочку рассказал, что ноющую боль (из смазки, к сожалению, только слюна) от растяжки пальцами с лихвой перекрывает быстрая дрочка?.. Чувствовать себя при сочетании удовольствия и боли недо-мазохистом — опыт, конечно, интересный. — Ты в порядке? — сбивчивое дыхание и бодрый стояк, до которого немного подрагивающие ладони светила закона успели несколько раз дотянуться, однако, не мешали обычно мягкому по характеру Шуичи продолжать проявлять искреннюю заботу о, наивероятно, возлюбленном. Всяческие размышления по поводу «сеттинга» сна давным-давно ушли на второй план, поэтому было решено определять себя именно так. Что? В конце концов, его влюблённость была взаимна! — Жить буду, — Кокичи выдохнул, ощущая практически незнакомое себе смущение от происходящего. Ну, извините, в первый раз невозможно совсем не стесняться! Только кому-то вроде Миу в подобных случаях ничего не страшно, и то, исключительно на словах. — Тогда… Я могу начать? — руки, обычно одним щелчком курка дарующие быструю смерть, с нежностью прошлись по бёдрам ловящего подобных ловкачей на горяченьком. Эта неторопливость сводила в ума, а от лицезрения слабой улыбки на лице убийцы и отъехать было недолго. Вот уж действительно Абсолютный Ассасин… Так, что-то он слишком долго пялится на парня над собой. Как-никак, в его интересах было не медлить, тем более разгорячившись до предела с чужой помощью. И плевать, что потом никто из них ничего не вспомнит. Сейчас они вместе вопреки самому закону. — Посмотрим, сможешь ли ты меня удивить, Шумаи, — с широкой ухмылкой дал карт-бланш Ома, последовавшая ответная усмешка его раззадорила. Кажется, оба абсолюта немного не от мира сего, раз один продолжал сыпать ехидными комментариями, а другой с них смеялся. И всë это без пяти минут их перепихона. Расскажи кто в реальности — в жизни бы не поверили. Жаль, что желание отмочить очередную шутку про медлительность резко сменилось болезненным шипением. М-да, любовник-мечта, не иначе. Хотя, было глупо ожидать вспышки удовольствия, как в тех бульварных романчиках Омы-старшей. Странные у его матери вкусы, конечно… Как и ощущения чего-то чужеродного в своём теле. Хм, а возможно… — Попробуй двигаться. Может, не так больно будет, — голос детектива стал тише и одновременно глубже, будто проникающий под кожу. — Ты уверен? Не лучше сначала привыкнуть? — Я, блять, абсолютно серьёзно, иначе случится самая тупая смерть за историю убийственной игры. А ты оправдаешь свой талант! — и невысокий парень, вдохнув и снова закинув ногу, сам толкнулся навстречу. С губ сорвалось нецензурное ругательство, которое было поймано поцелуем. Надо на законодательном уровне запретить так делать, это читерство!.. Что ж, Великий Детектив в очередной раз оказался прав с предположением: с каждым толчком ноющая боль уступала позиции сладкой неге, приправленной лëгким давлением большого пальца на головку собственного достоинства. Правда, кое-что ускользнуло из-под контроля бывалого актёра, ведь в перерывах между беспорядочными поцелуями он продолжал смеяться и шептать знатный бред. По крайней мере, по его мнению. Признания в любви тоже входят в категорию бреда, ладно? Ответ Саихары был до жути прост и одновременно будоражащим. «Я тоже люблю тебя, Ома-кун.» И всë же… Что-то тут не то. Возлюбленные по фамилии друг друга не зовут. — По имени… — успел сказать Кокичи, прежде чем неприлично застонать от попадания по простате. От неожиданности его партнёр даже замер, однако тот лишь перевёл дыхание и прижался к разгорячëнному телу: — Назови меня по имени, Шуичи. — Как скажешь… Кокичи, — искренняя улыбка от обычного произношения одного слова была лучшей наградой для наëмника. Любовь, как известно, зачастую сносит башню, взаимность же способна отбить последние остатки рациональности. Особенно когда всë происходит впервые. Но даже самые сладкие сны имеют свойство длиться совсем немного. Детектив сдался довольно быстро, кончив при помощи нескольких особо удачных толчков, да движений своей ладони по члену. Ассасин продержался ненамного дольше (видимо, сказывается физическая подготовка), так как при взгляде на взмокшего, однако безумно довольного возлюбленного под собой сложно к нему не присоединиться. Наверное, плюхнуться рядом без сил, предварительно запачкав внутреннюю сторону чужого бедра, тоже было невероятно романтичным. Впрочем, тишина, нарушаемая только шумными выдохами, продержалась недолго. В конце концов, здесь, в одной постели, лежали самый хаотичный участник убийственной игры и человек, способный принимать всю эту неуëмную энергию. — Ни-ши-ши, ты теперь на меня похож! — повернувшись, невысокий парень заметил забавно выгнувшуюся прядь чëлки другого, будто специально повторяющую форму своей. Правда, до сих пор прикрытые глаза его насторожили. — Ты в норме вообще? Собственное зрение тоже почему-то начало подводить появлением чëрных точек. И с морганием те уходить не хотят, наоборот, становятся только больше. Ох, неужели фантазия заканчивается? Уже? Прежде чем окружение полностью погрузилось в черноту, Ома успел ощутить притянувшую к себе руку и тихую благодарность. Благодарность, утонувшую в забвении чувственного сна, который будет навеки забыт… А жаль.***
Великий Детектив проснулся с болью в пояснице и с какого-то перепугу липким ощущением в нижнем белье. Ему что-то точно снилось… Но не порнуха же, только вчера их ряды покинуло сразу трое одноклассников! Не время для таких мыслей! Настроение стало ещё хуже, когда правая рука чересчур сильно сжала выигрыш в казино. Бесполезный кусок говна. На завтраке, несложно догадаться, даже улыбку выдавливать получалось с переменным успехом. Особенно когда фиолетовый взгляд то и дело находил не менее уставшего, но робко улыбающегося преступника. И чему тут радоваться? Замысловатому двойному убийству? Странный… — Чего грустный, хуй сосал невкусный? — рядом подсела Миу с тарелкой нарезанного тамагояки. Она до сих пор была единственной, кто свободно общался с отстранившимся от всех парнем. — Нет, Ирума-чан, я твою работу забирать не хочу. Просто не выспался, наверное, — сразу пресёк все расспросы пианистки тот и скучающе подпëр щеку рукой. Прислушиваться к болтовне блондинки не было желания, поэтому Кокичи продолжил сверлить взглядом слишком позитивного сегодня Саихару. Откуда такое воодушевление? И где его подвеска?..