Твой запах лаванды

      Дазай ненавидит запах лаванды. Он преследует его повсюду. На одежде, на других людях, на буквально каждой вещи, которую он видит. Куда бы он не пришел везде этот запах, который напоминает ему об этом человеке. Это раздражает. Сам запах раздражает. Когда-то он специально окутывал себя им. Он наслаждался этим запахом. Он клал в карман пальто маленькую веточку лаванды, чтобы этот запах напоминал о нем. Он покупал освежители воздуха, гели для стирки и даже мыло с этим запахом, только бы подарить себе ощущение того, что он рядом. Но это было раньше. Со временем этот запах перестал быть таким желанным. Он стал невыносим.       И тогда он перестал преследовать эти мечты, но как в жестокую насмешку этот запах стал мелькать постоянно, преследовать его и день и ночь. Теперь ему хотелось забыть не чувствовать ни запах, ничего. Он и раньше не очень блистал эмоциями, а теперь и вовсе погрузился в эту отвратительную апатию с головой. Не хотелось думать, но хотелось вспоминать. Но каждый раз этот запах пробуждал в нем болезненные воспоминания, которые резали его без ножа.       И он бы и рад что-то изменить. Но он знает — ему никогда не искупить свою вину. Ещё до того как он совершил поступок, который полностью разрушил их отношения. Он уже на тот момент был не лучшим партнёром. Но тогда ему казалось, что по-другому и быть не может, он не может. И он думал, что оставляя его совсем одного, поступал правильно. Но на самом деле он не думал.       Он был эгоистом, что раньше, что сейчас. Ещё тогда он знал, ему будет тяжело без него, но всё равно сбежал. И теперь остаётся проклинать себя за свои поступки и каждый день вспоминать. Вспоминать все то, что раньше принимал как должное. Вспоминать и знать точно — это больше никогда не повторится. Теперь это в прошлом.       Ещё при первой встрече он заметил этот запах, который буквально окутывал невысокого юношу, такой приятный, терпкий. Его хотелось вдыхать его постоянно. Каждый раз находясь где-то рядом он старался оказаться как можно ближе, вдохнуть как можно глубже, чтобы оставить этот запах, запомнить. Ему казалось он наконец захотел жить, в погоне за этим призрачным ощущением рядом. Но со временем он понял — ему не достаточно этих мимолётных отголосков этого запаха, ему стало не хватать этого человека. И он стал незаметно подходить слишком близко, невзначай прикасаться, раздражать слишком сильно. Он предсказуемо ничего не понимал, думал Дазай просто издевается, провоцирует его и потому становился ещё более раздраженным, так всегда казалось Осаму. И однажды Дазай не выдержал. Они только вернулись с задания уставшие и потные. Чуя хотел уйти домой как можно скорее, но его ещё ждал отчёт, поэтому он обречённо вздохнул и выругавшись себе под нос проклиная тупых бинтованных мумий, пошел в кабинет. Но не успел он сделать и шагу как его руку перехватили длинные изящные пальцы и дёрнули на себя. Не ожидая такой наглости, Чуя не успел воспротивиться и развернулся к нему всем телом чуть поддавшись вперёд. Он уже хотел разразиться гневной тирадой, но не успел. Его быстро перехватили поперек талии и притянули к себе ещё ближе, не оставляя и шанса на расстояние между ними. Дазай уткнулся между шеей и плечом и глубоко вздохнул как давно мечтал. Этот чарующий запах был просто невероятен и от этого снесло крышу. А сам обладатель запаха стоял не в силах произнести ни слова, его глаза можно было сравнить по размеру с блюдцами, он даже дышать боялся настолько не понимал, что происходит. Он был напряжён как струна и каждый раз, когда Дазай вдыхал и выдыхал напрягался ещё больше, чувствуя как мурашки ползут по всему телу от близость этого человека.       В тот раз ему пришлось отпустить его — люди могли увидеть и тогда пошли бы слухи, Чуя бы больше никогда не позволил ему даже просто стоять рядом. Потому он просто отпустил его из цепкой хватки своих рук и развернулся на выход медленно уходя. Они не обсуждали это, но каждый из них вспоминал и думал. Дазай знал — ему все ещё мало, он полностью хочет обладать этим запахом, этим человеком. Это было словно одержимостью. Он все время думал об этом где бы не был и с кем бы не говорил. Он не мог надышаться им издалека и потому стал находить запах лаванды, так необходимый ему, в других вещах, но это было не то и не помогало, он все равно каждый раз думал лишь о нем. Он и сам не знал, что двигало им тогда, но то что случилось было неожиданностью для них обоих.       Он не мог смотреть как Чуя так весело переговаривается с кем-то, совершенно не замечая его, — или умело делая вид — он старался отвлечься, заняться своими делами, но взгляд сам каждый раз соскальзывал с бумаг и искал красивого голубоглазого юношу. Он оглаживал взглядом каждый изгиб, задерживаясь на завитых локонах рыжих волос, прикрытых дурацкий шляпой и на прекрасной талии, которую он ещё совсем недавно сжимал своей рукой. Чуя и сам весь из себя такой изящный и прекрасный, а его запах всегда сводит с ума, но с каждым годом он расцветал как сами цветы лаванды. И Дазай не заметил как стал думать не только о его запахе, но и о нем в целом, о том как хочет обладать не невинно и нежно, а так как хотелось ему. О том как он прекрасен, какие его глаза яркие, когда он злиться или радуется, какие у него изящные, аристократичные черты лица, и о том как красива его настоящая искренняя улыбка. И он стараясь не думать ни о чем все же не выдержал. Он вскочил с места и быстро, почти скачками добрался до стоящей в стороне парочке. Он схватил Чую за руку и потащил за собой, сам не зная куда. А когда наконец остановился, они оба были в подворотне темной и мрачно, но ему было плевать. Он прижал Чую к стене и наклонился низко-низко, от чего лицо его спутника залилось румянцем. Никто из них не сказал ни слова, они могли только стоять и смотреть друг другу в глаза не отрываясь. Дазай не удержался и положил руку на алую щеку проводя по скуле почти самыми кончиками, все так же не отрывая взгляд. Он тогда сказал лишь одно слово:       — Позволишь?       И после неуверенно кивка, наклонился и наконец поцеловал, так давно желанные губы. И с того момента ему казалось он заполучил нечто важное и ценное намного больше, чем мог себе представить. Он получил не просто запах лаванды, он заполучил сердце самого лучше человека на свете. Каждый день Чуя открывался для него с разных сторон, показывая себя таким неожиданно нежным и чутким, иногда игривым. И это было намного ценнее, чем все что он когда либо мог себе получить или представить. Он хотел оставить все это себе. Но всему приходит, конец. И этот конец он создал сам. Он обещал Оде и он это сделал, но он так же не забыл, что обещал ещё кое-кому. Но в тот момент он надеялся, что тот будет просто его ненавидеть и сможет забыть.       Он знал, что это не так, знал, что будет больно не только ему и все равно сделал. И сейчас сидя в маленькой квартире в общежитии агентства, он не мог не думать об этом. Он не жалел о том, что ушел из мафии, но он жалел о другом. Что бросил, оставил одного не сказав ни слова. Он также знал, что больше не может без этого человека, что всего лишь запахом он не заменит его. Его теплых улыбок, подколов и насмешек и даже не заменит его недовольства и раздражения. Он скучал и ничего не мог с собой поделать, его сердце рвалось на части, но он это заслужил. Он растоптал человека и его чувства и должен поплатится за это. Он знал. Но каждый день, который он проводил без него становился пыткой и желание умереть как можно скорее, которое отступало рядом с ним, съедало его изнутри. И он не смог больше терзать себя. Он пошел по давно знакомому адресу и долго стоял перед дверью в нерешительности, которая ему не свойственна, но всё же он решился.       Он уже здесь и ему всё равно уже нечего терять и потому он постучал… Он услышал за дверью шаги почти мгновенно и когда дверь открылась являя на пороге недовольного хозяина, он вновь сказал лишь одно слово:       — Позволишь?       Глаза такие живые и яркие, так отличающиеся от его собственных, смотрели с неподдельным интересом. Казалось по ним можно прочесть все эмоции этого незаурядного человека, но на деле, он скрывал в себе множество тайн, которые так хотелось разгадать. Он отличался от всех остальных, не только яркой и привлекательной внешностью, но и характером: взрывным и непокорным. Его хотелось покорить. Им хотелось обладать и держать подле себя, как цепного пса. Так казалось прежде, до того, как он сумел осознать свои чувства и понять, что же сокрыто за ещё одной из его бесконечных масок. Он и сам не понимал иной раз где он настоящий, а этот человек… он будто знал всё, но молчал, делал вид, что не видит, не понимает, но всегда даже если это и не требовалось был рядом, даря покой и запах свежей лаванды.